***
— Тебе понравился спектакль? Почему нельзя просто помолчать? Зачем вести эти надуманные, изматывающие собеседников с равной силой, бестолковые беседы? Она же по одному выражению его лица разгадала всё настроение к бездарной игре малоизвестных актёров. — Нет. Лили понимающе усмехнулась Снейпу в ответ и взяла его под локоть, направляя их в выбранный ею ресторан. — С каких пор ты проводишь пятничные вечера в моей компании? — С настоящих. — А если серьёзно? — Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что с Сириусом у нас в последнее время как-то совсем не клеится, и обнадёживать его, давать повод рассчитывать на мою благосклонность своим приглашением я позволить себе просто не могла. А с подругами… Мне сейчас не до них, откровенно говоря. — Ну, тем не менее где-то же ты проводила все вечера до этого. Снейп отодвинул перед ней стул и, невольно прослеживая взглядом линию оголённых изящных плеч и ключиц, задержал дыхание, чтобы после глубоко вдохнуть её запах. Что ни говори, а аромат её духов, мыла, крема или бог знает чего, был действительно чарующим. — Обычно дома, — она обернулась к нему, чтобы выяснить причину паузы. На мужчину это подействовало отрезвляюще. Он оторвал руку от вычурно изогнутой спинки стула и отступил. — А сегодня? — Сегодня у Гарри день рождения. — И? — Он хочет провести этот вечер со своими друзьями, вот и попросил разрешения на небольшую вечеринку. — А тебя попросил удалиться? — широко улыбнулся Снейп. — Не боишься, что они разнесут тебе весь дом? — Скажем так: если они разнесут дом, то это уже будут не мои проблемы. Гарри не просил меня уходить по крайней мере прямым текстом, но… Ты же представляешь, какие там будет шум и гам, и вообще я буду чувствовать себя лишней. Лучше проведу этот вечер с тобой. И, может быть, после переночую в отеле. — Оставишь их одних на всю ночь? — Не совсем. Джеймс обещал их проконтролировать, ну, как проконтролировать… Периодически удостоверяться в том, что всё нормально. — Гарри решил не дожидаться возвращения Грейнджер? — Вообще-то она прилетела ещё позавчера ночью. — Да? Северус какой-то сотой долей души чувствовал себя обманутым: она могла бы и сообщить ему, что уже вернулась. Наведаться в лабораторию. Проявиться хоть как-то. Они расставались вроде как на дружеской ноте, неплохо побеседовали до. Он даже проводил её до дома, не стал провоцировать Поттера и просто молча, как и просила Грейнджер, ушёл. Только прежде велел ей обязательно сообщить ему исход встречи с Гарри и, в случае чего, позвать. Через время Гермиона отправила ему патронус и сообщила, что всё хорошо. Кратко, как и всегда. Не оценила приказного тона? — Да, а почему тебя это так интересует? — Просто у нас с ней есть незаконченная работа, и я надеялся, что Гермиона даст о себе знать, как появится в Лондоне. — Боюсь, что ей сейчас совсем не до тебя. — Почему? Они поссорились с Гарри? — У тебя одно предположение похлеще другого, Снейп. Тебе что-то известно о проблемах в их отношениях? — от пристально-интенсивного взгляда, сдобренного подозрениями и недоверием, по позвоночнику прошла морозная дрожь. — Нет. Не совсем. Просто, как мне показалось, незадолго до её отъезда они сильно повздорили. — С чего ты взял? — удивилась Лили. — Конфликт произошёл при мне, — хмыкнул Снейп, — вернее, его начало. Я проводил Гермиону до дома, поздно уже было просто, а мальчика это возмутило. Ну, у меня сложилось такое впечатление. — А до какого часа вообще идут ваши занятия? — По-разному. Чаще всего до десяти вечера, бывает и до полуночи. Ну, если уж совсем поздно заканчиваем, то я стараюсь её провожать. — Зачем? Она и самостоятельно может трангрессировать. Да и постоять за себя в случае чего — тоже. Так что я вполне понимаю, чем вызвана тревога Гарри. Он ещё неопытный и не понимает, к кому есть смысл ревновать, а к кому нет. — И как это понимать? — нахмурился Северус. Она определённо ставила под сомнение его состоятельность как мужчины, вот только что именно её не устраивало в нём — вопрос. — Никак. Насколько мне известно, они не поссорились. По крайней мере Гермиона к нам заходила и вчера вечером, и сегодня. — Почему же в таком случае ей сейчас не до меня? — Потому что сейчас всё о чём она может думать — это о поступлении. Гарри сказал, что вчера она ходила на интервью со своим потенциальным научным руководителем. А Гермиона, как подсказывает мне опыт, всегда нервничает перед подобными мероприятиями — и всегда её страхи не оправдываются. У Гарри тоже начались подготовительные занятия в учебном центре, так что свободного времени не так-то уж и много. Сам понимаешь, что в новом графике им трудно уделять друг другу должное внимание, скорее всего, ваши занятия скоро подойдут к логическому завершению. Приоритеты поменялись. — Думаю, Грейнджер уведомила бы меня о окончании занятий заранее, — сухо парировал Снейп, — но она говорила лишь о временной паузе, не более того. И куда она решила поступать в итоге? — Понятия не имею, у меня пока не было времени с ней поговорить.***
Северус снова почувствовал себя изворотливым, лживым подростком, скрывающим от лучшей подруги своё тесное общение с «неправильными» людьми. Прошло более двух десятилетий, а Лили до сих пор видит мир чёрно-белым, только как он, за малым не осуждённый на поцелуй дементора, вписывается в её идеалы? Неужели слепая благодарность и шелест прежнего страха затмили унижающую её действительность и Лили было проще откреститься от неустраивающего её прошлого, нежели смириться с ним, принять и отогнать печаль с сердца прочь? Как бы то ни было, а он и сам лицемерил, поддерживал эту игру, иначе зачем ещё сослался на неотложную, но короткую встречу с работодателем и оставил её на время одну? Почему не сказал правду? Аристократ с извечно напыщенным видом и читающимся в серых глазах презрением к миру и времени, в которых он вынужден был родиться, уже дожидался его. В безлюдном переулке, где Снейп настиг его в прошлую их встречу, Люциус производил впечатление менее храброго человека, возможно свою роль сыграл и эффект неожиданности. Теперь же Малфой сопроводил его появление скучающим взглядом — и только. — Говори, что хотел, только быстро, у меня мало времени, — покривились его тонкие губы. Вызывающе постучал по серебряному набалдашнику трости. — Лицензию на осуществление зельеварческой деятельности и сертификат соответствия продукции. Малфой сначала вскинул светлые брови, а потом невольно выдавил тихий смешок. — Мне проконсультировать тебя, какой конкретно отдел министерства магии этим занимается или просто подсказать их актуальный рабочий график? — Мы оба понимаем, что я получу отказ. — Да, — в холодных серых глазах наточенной сталью сверкнуло злобное веселье. — Бесспорно. — Поэтому я и обратился к тебе. В прошлый раз ты недвусмысленно намекнул мне на то, какой вес имеешь в обществе, на какие ипостаси распространяется твоё влияние, — смерил его безразличным взглядом Снейп. — Или эти россказни можно смело делить на два? — Не я ведь провёл шестнадцать лет в заточении, правда? — Правда. — Вижу, ты растерял и те скудные навыки светского общения, которые имел, поэтому перефразирую вопрос: зачем мне этим заниматься? — По старой дружбе? — и снова это насмешливое выражение глаз. — Я заплачу столько, сколько скажешь и… Ты ещё собираешь свою коллекцию? У меня есть один очень занятный экземпляр: иттан-момэн. — Настоящий? — Настоящий, проверенный на деле ещё в старые-добрые времена. Пока отрез хранится в запечатанной рунами шкатулке, он не несёт в себе опасности, днём, если ты знаешь как с ним обращаться — тоже, но около трёх часов ночи… — в чёрных, как сама пресловутая ночь глазах, вспыхнул огонь. Видит Мерлин, иногда Северус скучал по прежним временам. — Британский сертификат? — пальцы, сжавшие серебряный набалдашник, побелели. Иногда приятно встретить такого же ценителя… прекрасного и тёмного, внушающего подлинный животный ужас благовоспитанным, унылым до застоявшейся крови обывателям жизни… — Европейский.***
— Проводишь меня? — Ты разучилась трангрессировать? — с усмешкой на лице поддел её Снейп. — Или пользоваться волшебной палочкой? — Я бы предпочла прогуляться, — проигнорировала укор Лили. — Сегодня такая чудесная погода. — Если «прогулка» не продлится дольше часа, то провожу, а если больше — то полюбуешься вечерними огнями Лондона уже через окно кэба. — Какой ты… скучный, — подобрала она слово после короткой заминки. — Какая ты… выпившая, — не остался в долгу Северус. — Последний бокал вина явно не пошёл тебе на пользу. Пошли уже. Мне ещё нужно в лабораторию. Где ты в итоге переночуешь дома или в отеле? — Дома. — Отлично, я как раз хотел переговорить с Грейнджер. — О чём? — Как и всегда о деле, и только о нём. У меня есть к ней предложение. — Какое? — Что за допрос с пристрастием?***
Пальцы парня медленно соскользнули с её поясницы на бедро, сжали его почти что до боли, но сейчас это Гермиону практически не волновало. Прижатая его весом к стене, она сосредоточила внимание на поцелуях, собственной на них физической и эмоциональной реакциях. Запустила ладонь в смоляные волосы и притянула Гарри ближе. Голова плыла то ли от огневиски, то ли от настойчивости и страстности её молодого человека. Скорее первое, чем второе, но… Но так было даже приятнее, полнее как-то, насыщеннее. Сейчас она впервые, впервые рядом с ним, ощущала трепыхание полуживых бабочек в животе или нечто смахивающее на них. Она знала, что должна была соскучиться по нему за время разлуки, но этого так и не случилось. Гармония с собой, достигнутая за недели отпуска, пришла в дисбаланс по возвращении в Англию. Гермиона снова оказалась у исходной точки, чтобы на этот раз поступить правильно и в который раз попытаться всё наладить. Принести в их отношения ту недостающую деталь, которая отвечает за крепкую душевную и физическую привязанность друг к другу. Первый поцелуй после недолгой разлуки вышел скомканным и неловким, словно вообще был её первым поцелуем в жизни —или первым с Гарри; второй получился ненамного лучше первого, но сегодня… Сегодня всё было иначе, лучше. Сегодня она была почти что влюблена в него. И ссора, случившаяся так давно по ощущениям, но так недавно по календарю, почти была забыта. В тот раз они помирились сразу, но неприятный осадок тем не менее отравлял её до последнего дня. Размеренное дыхание сбилось, Гермиона подставила шею под хаотичные, быстрые поцелуи. Её руки с неменьшим голодным желанием оглаживали его плечи, спину, ладонь с удивительной для долгих отношений застенчивостью дотронулась до ремня на его тёмно-зелёных шортах. — Ты уверен, что?.. — Отец обещал не мешать, Эвет ночует у подруги, а мать… — дыхание потяжелело теперь от гнева. — Гуляет со Снейпом. — Откуда знаешь? — она не могла не спросить, хоть и понимала всю опасность ситуации. — Она всё утро гоняла к нему сову. Туда-сюда. — Может хотя бы в гостиную пройдём? — помутнённым взором она окинула межкомнатный коридор. — А ещё лучше в спальню. Твою. — В спальне мы можем когда угодно, — возразил Поттер, поддевая пальцами лямку платья, опуская на плечо обжигающе-горячий поцелуй. — А ещё у меня сегодня день рождения, и я хочу получить свой подарок. — Мне не нравится, как это звучит. И если говорить о подарках, то… Гарри заткнул её поцелуем. Он оторвался через пару мгновений от девичьих припухших губ, чтобы прошептать: — Если ты чувствуешь себя здесь неуютно, то, конечно же, мы можем… — Всё в порядке. Всё-таки и правда у него был сегодня день рождения. И он просит не так-то уж и многого. Гермиона первая потянулась навстречу его жадным губам. Гарри был нетерпеливым, видимо, воздержание пусть и не долгое далось ему тяжелее, чем ей. Расстегнув сбоку молнию, он приспустил верх платья, отодвинул чашку бюстгальтера вниз, кусая сосок. Кажется, её просьбу «быть напористее» он воспринял слишком буквально. Гермиона вскрикнула от боли: — Гарри! — Что? В прошлый же раз тебе понравилось! — В прошлый раз было не так сильно и резко! — Извини, — он снова припал к ней. Очаг боли постепенно сошёл на нет, сменился другими ощущениями. — Ты слышал? — вдруг сосредоточенно спросила Гермиона, ей показалось, что… — Это просто музыка, расслабься, — он любовно огладил её бедро, пробравшись под низ платья, губы поднялись к шее. Грейнджер закрыла глаза. Гарри особенно приятно лизнул жилку на шее, пососал её, но сосредоточиться на ласках, раствориться в моменте, что-то мешало. Против воли тело напряглось, как при… Мысль соскочила с крючка и больше не вернулась. Звук приближающихся шагов обездвижил Гермиону на секунду, ставшую роковой. Придя в себя, она первым делом постаралась отодвинуться от него, чтобы привести себя в порядок, поправить платье, но Гарри, замешкавшись, сначала продолжал её держать в своих объятиях, а губы — на теле, а после, когда сообразил в чём дело, когда стало поздно, отступил назад. Перестал собой прикрывать тело хоть как-то. Кровь хлынула к её щекам. Первой, кого увидела Гермиона, была Лили. Она, она почти обрадовалась ей — по крайней мере это не мистер Поттер; и значит, она снова могла дышать. Пока Гарри встревоженно и по-детски смущённо во все глаза глядел на мать, Гермиона оправила бельё и снова, искоса, застенчиво, бросила взгляд из-под ресниц на Лили, чтобы… Чтобы увидеть стоящего рядом с ней мужчину. Лучше бы он снова одарил её бесстрастным, пустым взглядом, нежели вот этим — глумливым. Его, чёрт побери, забавляла ситуация. Гермиона отмерла — из огня её словно окунули в лёд. Она дрожала, одеревеневшими пальцами пытаясь исправить хоть что-то. Гарри и не думал приходить в себя и помогать ей, очнувшись, она, наконец, шагнула за его спину. Северус, не сдержавшись, усмехнулся, за что тут же получил локтем под рёбра от Лили, Гермиона мстительно улыбнулась, найдя в этом хоть какое-то утешение для себя — уязвлённой и на данную минуту самой несчастной. Лили пришла в себя первой и, взмахнув волшебной палочкой, вернула смущённой девушке приличный вид. Ожил и Гарри, сосредоточив недовольный взгляд на Снейпе, словно сложившаяся ситуация была целиком и полностью его заслугой и виной. — Гермиона, — торжественно прокашлялся мужчина, окинув её новым взглядом, — собственно, я пришёл сюда, чтобы с тобой побеседовать. Ох, да не об этом, — он хмыкнул, указав на неё с Гарри. — Северус, не сейчас, — прошипела ему Лили. — А когда же ещё, если не сейчас? Боюсь, до утра Грейнджер сгорит от смущения, и говорить уже будет не с кем. Он ещё и издевается.