Каждому своё

В ночь перед своим днём рождения Дадли не торопился спать, проводя время в компании Того Самого Журнала и баллона со смазкой. Ожог, сопровождающий появление браслета, ударил по нервам, и парень провалился в оргазм, прокусив губу, чтобы не заорать. Спустя какое-то время, собрав себя по кусочкам, обтеревшись салфетками и спрятав под матрас журнал, Дадли рассмотрел наконец рисунок на запястье. То, что это новое проявление магии, он понимал, но что оно означает не мог даже предположить. Хотя шедшее от браслета мягкое тепло вызывало только приятные мысли, и парень уснул с предчувствием чего-то очень хорошего. Утром хорошее настроение сдулось. В такую жару спрятать рисунок было сложно, а показывать его кому бы то ни было Дадли не собирался. Появившаяся было идея забинтовать запястье, а родителям сказать, что поранился, была отвергнута практически сразу — последние два-три месяца на мать что-то нашло, и она опять превратилась в наседку, трясущуюся над сыном как над единственным яйцом. С неё станется потребовать показать рану, а то и отвезти ко врачу. Правда, периоды сверхзаботы сменялись холодностью, и от этих качелей Дадли уже успел устать. Для начала нацепив напульсники, и к ним в комплект спортивные шорты и майку, Дадли даже вышел на пробежку, пока дневная жара не разогнала всех в укрытие, после чего прямо так сел завтракать. На ворчание матери, что он даже не сходил в душ, парень скорчил умильную рожицу, ответив что-то про слишком аппетитные запахи и умирание от голода, на что Петунья сдалась, довольная комплиментом своей готовке. Дальше пришлось устраивать прятки, внимательно отслеживая свое положение в пространстве, чтобы рука с браслетом не оказалась в поле зрения матери. Обед он пропустил, сославшись на сильную жару и отсутствие аппетита, а к ужину решил надеть рубашку и классические брюки, заявив матери, что в свой праздник хочет выглядеть соответствующе. Внезапно нагревшийся браслет заставил напрячься в ожидании неприятностей, которые не задержались. Услышав какой-то шум во дворе, отец отправился проверить, и вскоре в гостиной появились трое, которых Дадли сразу счёл магами. Один из них утверждал, что он его кузен Гарри, хоть и выглядел совершенно по-другому, но Дадли сразу ему поверил. Требование показать браслет напугало, так как меньше всего он хотел демонстрировать свою ненормальность при матери. Второй маг, постарше, дотронулся до Дадли и парня обожгло. Приказной тон так и не представившегося мужчины подействовал на Дадли странным образом — у парня встал так, что он всерьез испугался за целостность своих брюк. Повторив странное слово, Дадли ощутил вырвавшуюся волну магии, но в этот момент поймал полный ужаса взгляд матери и слегка пришёл в себя. Дальше Дадли ощущал себя актёром какого-то идиотского спектакля. Он изображал непонимание, страх, возмущение и всячески открещивался от обвинений в ненормальности, а сам при этом жадно вслушивался в объяснения кузена и больше всего хотел заорать: «Заберите меня и объясните наконец, что со всем этим делать». Наконец, решив для себя, что можно оправдать свой уход с кузеном заботой о матери, Дадли пошёл собирать вещи. Возвращение в гостиную оказалось познавательным. С той памятной ночи, когда он услышал, что родители собираются завести нового ребёнка на замену выросшему сыну, Дадли ужасно боялся однажды услышать, что у них это удалось. И сейчас он осознавал, что всё это время старательно прятал голову в песок, поэтому и не замечал округлившейся и потяжелевшей фигуры матери, более бережного отношения к ней отца. Да даже её резкие перепады характера так просто объяснялись гормональной перестройкой. Зато теперь мысль о том, что мать не расстроится из-за его отъезда, заставила порадоваться, что всё сложилось именно так, и ему есть куда уходить. Правда, менее обидно от этого не стало. Выбежав во двор, он остановился, понимая, что совершенно не знает, что делать дальше. Сжавшие его между собой так и не представившиеся маги заставили Дадли на мгновение напрячься, но желание отстраниться тут же сменилось очередной волной возбуждения, которое Дадли пока не мог себе объяснить, но решил, что расспросит кузена сразу, как представится возможность. Гарри, которого незнакомый маг почему-то называл «лорд Расальхар», достал длинную цепочку, за которую велел всем ухватиться, и что-то пробормотал, после чего Дадли услышал хлопок, и его куда-то потащило, выворачивая наизнанку. Осознав себя в огромной гостиной с ярко пылающим камином, Дадли понял, что не упал только потому, что из объятий его так и не выпустили. — Добро пожаловать домой, братец Дадли. — Усмехнулся кузен. — Сразу уточню, кто есть кто. Я давно уже не Гарри Поттер и не использую это имя. Меня можешь называть Харри, это от имени Расальхар. Я лорд Слизерин, мы сейчас в Слизерин-холле, а вот эти двое, которые не хотят дать тебе вздохнуть, мои вассалы. Зовут твоих партнёров Амикус и Алекто Кэрроу. А сейчас главный вопрос! Ужинать будешь? Или не голодный? За ужином к ним присоединились ещё двое мужчин, которых Харри представил как своих мужей, искренне посмеявшись над реакцией Дадли. Во время еды хозяин дома запретил серьезные разговоры, поэтому все расспросы Дадли отложил. После ужина, когда мужья Харри разошлись по своим делам, Харри рассказал кузену, что между ними на самом деле нет кровного родства, но так как они росли вместе, то он не считает нужным менять что-то в их общении, и предлагает и дальше считать друг друга кузенами. На осторожное уточнение про закрепление связи на Дадли вывалили информацию о необходимости заняться сексом со своими партнёрами, причём Харри сочувственно уточнил, что отказаться не выйдет, так как магия связи будет их подталкивать друг к другу, вынуждая закрепить партнёрство. — Но это совершенно не значит, что вы обязаны закреплять связь сразу же. У вас есть примерно месяц на это. — Сразу же добавил Харри, думая, что Дадли испугался необходимости лечь в постель с незнакомыми ему людьми. — Мало того, — обратился он уже к близнецам, сразу меняясь в голосе. — Так как у Дадли магия только что проявилась, и неизвестно, как она себя поведет при закреплении связи, я запрещаю торопиться. Потратьте хотя бы неделю, чтобы научить его контролю за своей магией, заодно узнаете друг друга поближе. Дадли напрягся, ощущая какую-то тёмную волну от Амикуса. Мужчина почему-то напомнил парню любимого бульдога тётушки Мардж, у которого пытались отнять косточку. Дадли даже испугался, что тот кинется на Харри, ну или хотя бы выскажет что-нибудь резкое. Но Амикус удивил, наклонив голову и пробормотав что-то про то, что не будет спорить. — Думаю, вам стоит отдохнуть, сегодня у всех был тяжёлый день. — Предложил Харри. — Пусть Дадли приготовят гостевую спальню рядом с вашими покоями, и расходитесь. — Нет! — Категорически высказалась молчавшая до этого Алекто. На удивленный взгляд Харри она продолжила: — То, что мы не будем закреплять связь, не значит, что спать мы собираемся в разных комнатах. Не переживайте, лорд Расальхар, мы с братом умеем себя контролировать, и вашему кузену ничего не грозит в нашей постели. Как ни странно, спорить кузен не стал, и ошарашенного Дадли увели. Покои близнецов состояли из небольшой гостиной с камином, кабинетом, гардеробной, приличных размеров ванной и спальни с просто огромнейшей кроватью. Парню позволили воспользоваться ванной первым, чему он искренне порадовался, надеясь успеть уснуть до того, как близнецы тоже придут в постель, надеясь избежать неловкости. Учитывая жару, пижаму надевать Дадли не стал, ограничившись бельем. Он понимал, что стесняться своего тела в присутствии будущих секс-партнёров глупо, а вот вызвать неприязнь промокшей от пота пижамой вполне реально. Расчёт оправдался, вымотанный переживаниями, Дадли провалился в сон сразу, как коснулся головой подушки. Пробуждение было странным. Дадли с восторгом осознал, что его рука лежит на оказавшейся гораздо пышнее, чем казалось под одеждой, груди Алекто, а сам он вжимается стояком в её ягодицы. А сзади он ощущал почти вплавившееся в свои ягодицы очень серьезное доказательство утреннего возбуждения Амикуса. Рука мужчины лежала на груди Дадли, и когда парень слегка пошевелился, то Амикус прижал его к себе, удерживая, проведя при этом пальцем с достаточно грубой кожей по оказавшемуся внезапно излишне чувствительному соску, выбивая из Дадли стон. — Что такое, малыш? — Хриплый со сна голос прямо над ухом пробирал до глубины души. — Я сделал что-то не то? — Я… Ох! Это просто невозможно терпеть… — Возбуждение было почти болезненным, но непроизвольно дернувшуюся вниз руку, в желании облегчить своё состояние, Амикус перехватил с осуждающим шипением. — Я не могу! Почему мы не можем закрепить эту дурацкую связь прямо сейчас? Я не хочу ждать целую неделю. — А лорд, оказывается, ошибся насчёт тебя. — Довольно прошептал Амикус, укладывая Дадли на спину. Лежавшая до этого к ним спиной Алекто развернулась и вжалась в бок парня своей шикарнейшей грудью, и Дадли в очередной раз застонал. — Он думал, что ты испугаешься закрепления связи, а ты наоборот, торопишь нас. Неужели ты уже с кем-то успел лишиться невинности? — Нет! — Возмутился Дадли. — Никого у меня не было, просто вы слишком похожи на мою давнюю фантазию… — Он смутился, но ему даже в голову не пришло что-либо скрывать. — Я потом покажу вам ту картинку в журнале. — Вот только проблема не только в том, что ты слишком неопытен. — Мурлыкнула Алекто, вызывая целую волну мурашек. — В основном лорд всё же прав, ты можешь не сдержать магию, и навредишь самому себе. Так что придется потерпеть. — Всё совсем не так! — Возбуждение било по мозгам, заставляя выкладывать всё то, что Дадли не собирался никому рассказывать. — Первый раз я ощутил в себе магию ещё два года назад, и всё это время учился её в себе контролировать, чтобы родители не заметили ничего такого. — Выходит, ты нам солгал, утверждая, что никаких проявлений магии не было? — Волна неодобрения от Амикуса ощущалась физически, так что Дадли даже испугался. — Я не лгал, просто… умолчал об этом. — О нет, малыш, умолчание, это тоже ложь, и заслуживает наказания. — Несоответствие слов Алекто и её ласкового голоса било по нервам даже сильнее, чем её же пальцы, ласково гладящие Дадли по животу, периодически ныряя под резинку трусов. — А в качестве наказания, — продолжил за сестрой Амикус, — закрепление связи мы отложим до того момента, когда лорд примет у тебя экзамен и согласится, что ты способен себя контролировать. — Думаю, это будет хорошим стимулом. — Алекто лизнула Дадли в ухо, превращая его стоны в поскуливание. — Только имей в виду, — голос Амикуса построжел, — никакого самоудовлетворения. Поверь, если ты решишь облегчить свое состояние, наказание тебе не понравится. Ты меня понял? — Мужчина навис над Дадли, положив руку парню на горло и слегка сжимая ладонь, мешая глубоко вдохнуть. Почему-то это действие, вместо того, чтобы напугать, вызвало очередную волну возбуждения и на белье у Дадли расплылось мокрое пятно. — Ого! — отреагировала Алекто. — Ну, это вряд ли можно считать самоудовлетворением. — А сейчас срочно в душ и завтракать! — Резко отстранившись скомандовал Амикус, явно довольный произошедшим. — Кстати, с сегодняшнего дня ты на диете, всё что ты ешь должно быть одобрено Алекто. То, как ты выглядишь, вызывает вопросы по поводу того, как тебя кормили дома. — Но… — Запомни, малыш. — Амикус закрыл рот парня ладонью. — Ты можешь активно использовать слово «хочу», нам с сестрой в радость делать тебе приятно. Но для тебя под запретом слово «не хочу». Всё, что мы от тебя требуем, должно выполняться без раздумий. Поверь, мы не потребуем ничего, что не было бы тебе на пользу. А сейчас бегом мыться, все разговоры потом! За завтраком Дадли попытался незаметно отодвинуть от себя тарелку с кашей, но был придавлен волной неодобрения от Алекто, после чего желание капризничать сразу пропало, и он съел и овсянку, и фрукты, и даже выпил непривычный травяной чай. Сразу после завтрака Дадли остановил собравшегося куда-то по делам Харри и попросил того проверить, насколько он контролирует свою магию. — Но, кузен, ты только вчера узнал о том, что ты маг. О какой проверке идёт речь? Зачем тебе это нужно? Пусть сначала твои партнёры с тобой позанимаются, а потом проверим, что получилось. — Я вчера не стал рассказывать всего, так как не хотел, чтобы родители знали. Я совсем не только что узнал о своих способностях, просто хорошо скрывал их. И я уверен, что у меня с контролем всё хорошо. Просто проверь меня и всё. — Но зачем тебе это? — Братец, ты точно уверен, что хочешь это знать? — Харри кивнул, хотя выражение лица Дадли его заметно напугало. — Ну хорошо, не жалуйся потом. Эти двое, которых ты называешь моими партнёрами, моя эротическая фантазия последние два года. А благодаря твоим требованиям по контролю над магией, исполнение моей мечты откладывается. И мне это вот совсем не нравится! Если Дадли считал, что ему удастся смутить кузена, то он ошибся. Харри расхохотался, а потом искренне заявил, что очень рад за Дадли. Потом они отправились покупать Дадли волшебную палочку. Путешествие через камин ошеломило, так что на удивление чудесами волшебной улочки сил уже не хватило. Палочку подобрали быстро, Харри ещё порадовался, что они пришли за ней не в августе, когда за покупками к школе на волшебную улицу устремляются дети с родителями. Но одной палочкой решили не ограничиваться, попросив продавца подобрать ещё пару. Вернувшись в Слизерин-холл, Харри утащил Дадли в тренировочный зал, где некоторое время давал ему несложные задания, вроде поднять заклинанием перо и удержать его во время разговора. Необходимость обдумывать ответы на вопросы ничуть не мешала Дадли удерживать заклинание, и тогда Харри решил усложнить проверку, позвав близнецов. Недовольные разлукой с партнёром, Амикус и Алекто явились в тренировочный зал настолько быстро, насколько это было возможно в здании с действующей антиаппарационной защитой. Дадли не очень понимал, как именно Харри их собирается использовать, но ответ на этот вопрос он получил почти сразу. Скомандовав Дадли удерживать перо, Харри что-то прошептал Алекто и отошёл в сторону. Женщина подошла к Дадли, обняла его сзади и слегка прикусила ему мочку уха. Перо не просто упало, оно рассыпалось пеплом, а вслед за ним и волшебная палочка обуглилась. — Ну что же, братец Дадли. Грустно у тебя с контролем, так что придется терпеть и тренироваться… — Ну уж нет! Я справлюсь, дай мне ещё попробовать. — Пробуй на здоровье, не зря же мы купили не одну палочку. Мне пока выйти? Харри всё же ушёл, оставив Дадли с Кэрроу в тренировочном зале. Вторая палочка продержалась пару часов, но тоже сгорела. Амикус с Алекто не перегибали, но и легкие домогательства отвлекали Дадли слишком сильно. Но, спустя ещё три часа, Дадли смог продемонстрировать вернувшемуся Харри уцелевшую третью волшебную палочку, и удержал ей несчастное, примерно сотое уже, перо в воздухе, пока Амикус прикусил ему шею, прижимая к себе, ничуть не стесняясь присутствия постороннего. — Хорошо, я согласен, контроль есть. И я даже не буду упоминать, что ты за сегодня потратил столько магии, что её тупо не осталось на полноценный магический выброс, поэтому контролировать её стало намного легче. — Харри сделал паузу, явно дразня кузена, но всё же продолжил. — Я снимаю запрет на закрепление связи, дальше решайте всё между собой. _____