Проклятие кровавого цветка

      Поттер мог ждать от Драко чего угодно, но точно не того, что тот провалит первое же порученное ему задание. Даже в такой ситуации сердиться на испытывающего вину Малфоя Гарри долго не стал, почему и сдержался от лишних упрёков.       Всё обещало быть в порядке, если Драко за день успел бы переписать начёрканную ранее чепуху во что-то осмысленное и полезное. Поттеру за тот день оставалось изучить первую половину переданных записей… К тому же, у него имелись еще дела, на которые была возможность переключиться, а именно — посиделки с Роном и Гермионой, дата которых была назначена на следующий за неудавшимся день.       С друзьями Гарри не виделся несколько месяцев, и вину за это сбрасывал не на себя и свои вечные отказы, а на увлечение зельями, в омут которого его втянул Северус. Он мог продолжать отмахиваться от встреч так же, теперь тем, что слишком занят из-за Малфоя, но сожительство с ним оказалось тем, из-за чего вдруг захотелось выбраться из своего же дома…       Когда Поттер изучил малфоевские записи и отправился в гостиную, чтобы связаться по камину со Снейпом, что обещал прибыть на Гриммо в обед, Драко снова сидел в гостиной.       Завидев Гарри, слизеринец отложил книгу, заменившую ему блокнот, и вдруг поднялся с дивана. Поттер был не слишком доволен чужим подходом, поскольку не ожидал и не желал, чтобы его задерживали — день был строго распланирован, и уже час спустя ему надлежало быть в Косом переулке. Сидевшая неподалёку кошка проследила за чужим путём огненными глазами. Гарри, отдаляясь от Драко, как изначально хотел, подошёл к столу. Малфою это не помешало — он встал перед Поттером, молча протянув стопку пергамента, которая перед этим пряталась в страницах читаемого им тома. Гарри искоса глянул на его лицо, перенимая скреплённые страницы и начиная их листать, по привычке читая некоторые строчки в тексте — после недавнего инцидента он точно не позволил бы себе слепо довериться работе Малфоя. Но на сей раз с ней всё было в порядке.       Похоже, Поттер вчера зря так разнервничался и переживал. Скользнув по Драко еще одним коротким изучающим взором, Гарри обратил внимание на глубокие тени под глазами того. Они особенно грубо контрастировали с бледностью нездорового сероватого оттенка, также жутковато сочетающегося с призрачно-светлой радужкой Малфоя.       Еще некоторое время просматривая в глухой тишине чужие записи, Поттер понял, что на сейчас диалог должен завести сам. Местами читая ровные абзацы, он также вспомнил, что Драко сегодня должен был навестить мать. Еще раз оглядев Малфоя, он нашёл подтверждение своей догадке — тот был в менее официальной, чем обычно, одежде. В той, в которой Гарри помнил его расхаживающим по Мэнору.       — Как себя чувствует Нарцисса? — он не отрывался от нерассмотренных бумаг, чьё количество всё сокращалось. Малфой, только шагнув в сторону и сложив руки за спиной, развернулся к окну, где белел снегопад.       — Постепенно хуже, хотя всё еще не так плохо, — последняя часть предложения добавилась после крохотной паузы, и неясно, хотел ли ей Драко приободрить себя или заверить в нормальности дел Поттера. Тот обдумывать это не стал, доканчивая листать желтоватые страницы.       — Видимо, от неё ты перенял такой мрачный болезненный вид, — хотел ли Гарри грубо пошутить или же добиться такими словами чего-то еще — неясно было и ему самому. Фраза снитчем выпорхнула изо рта, не дав и шанса подумать о её характере.       — Нет, просто, видимо, я так долго переписывал испорченную работу ночью, — резкость говора Малфоя, от которой Поттер уже отвык, рассекла воздух словно хлыстом. До Гарри доходчиво донесли, что ему следовало остановиться на вопросе про Нарциссу. Не то чтобы ему стало стыдно, но неловкость он почувствовал. То, что это чувство в последнее время стало так часто проявляться именно при Драко, доставляло еще больше дискомфорта. Вопреки ему Поттер попытался сгладить установившееся напряжение, с трудом удерживаясь от того, чтоб не парировать ответ Малфоя тем, что тот сам был причиной оплошности, которую пришлось исправлять ночью.       — Выспись или отдохни как-то еще — выглядишь не очень, — в ином контексте ситуации подобный совет и смотрелся бы неплохо, учитывая, что Гарри произнёс его беззлобно. Однако при виде выражения Драко Поттер тут же вернулся к старой мысли, вещающей, что закончить ему действительно нужно было на вопросе о Нарциссе… В совсем уж лишний раз это подтвердилось, когда Поттер вдобавок ощутил на себе холодность серого взора. Малфой, прежде чем Поттер бы выдал еще что-то неуместное, отвернулся, движением выхваченной из-за пояса палочки притягивая к себе оставленную на диване книгу и стремительно шагая к выходу. Кошка, сидящая на кресле и раздражённая скоростью пронёсшегося мимо слизеринца, вскинула голову с пятнистых лап и зло зашипела тому вслед.       Поттер, как только дверь за Драко закрылась, вздохнул. Заметивший реакцию питомицы, он обратился к ней:       — Да, мне он тоже не нравится… — после чего развернулся к камину, чтобы тот зажечь.       Гарри откровенно обрадовался, когда неуютная тишина исчезла с треском пламени. Некоторое время погревшись, Поттер взял с полочки Летучий порох и забросил его в очаг.       — Северус Снейп! — крикнул Гарри, не боясь взметнувшегося огня. Ему пришлось прищуриться, чтобы не ослепнуть от холодной, но яркой зелени обострившихся языков.       Бывший профессор не заставил себя долго ждать, десять секунд спустя выпорхнув на ковёр гостиной. Поттер бесстрастно проследил за тем, как Северус свойственным ему движением отряхивает с себя отливающий изумрудом пепел — дни, когда Кикимер мог отдохнуть от чистки коврового ворса, закончились.       — Мы договаривались, что я передам Вам копии записей об изученных материалах, — без обиняков и лишних приветствий начал Гарри. Такая манера, кажется, перестала быть характерной только для общения с Малфоем, и оставалось лишь надеяться, что это минет его при контактах с друзьями. К тем Поттер должен был отправиться совсем скоро, почему и стремился разминуться со Снейпом как можно скорее.       — Вы очень наблюдательны, — подчёркнуто-вежливо отметил последний, следя за тем, как Гарри подходит к шкафчику у камина и начинает рыскать в помеченном небольшой табличкой нижнем ящике. Поттер косо глянул в сторону коллеги — для полного комплекта наполненного неловкостью дня не хватало только тонких подколов от Северуса…       — Тут также есть и записи Малфоя — их легко отличить от основной массы, — кратко ввёл в курс дела гриффиндорец.       — Бьюсь об заклад, они не хуже Ваших, так что это не беда, — Гарри неслышно вздохнул, в глубине души поражаясь, как Снейп умудрялся говорить всевозможные вещи со столь мягкой вежливостью. Та была совсем не похожа на речи Драко, режущие слух своей отточенностью.       — Да, вероятно, — процедил сквозь зубы Поттер, вручая Северусу стопку, чьи листы с таким трудом были отобраны Гарри среди беспорядка кабинетного стола. А ведь он мог бы оставить лишнюю работу Снейпу — так, в отместку за его досаждающие подколы, да и вообще за всё хорошее…       Как услышав чужие внутренние мольбы, — хотя скорее монотонное чтение мантры — Северус без лишних разговоров удалился, спрятав за пазуху бумаги. Поттер, наконец, мог больше не задерживаться и отправиться на встречу с Роном и Гермионой.       Одеваясь к выходу, он впервые за долгое время радовался тому, что покидает дом на Гриммо…       Трансгрессировавшего Гарри встретил мелкий снег, что только недавно начал восполнять пробелы, образовавшиеся на ранее белом асфальте. Получалось укрыть улицу с переменным успехом — половина опадающих на землю полупрозрачных снежинок таяла, соприкоснувшись со слишком сырой поверхностью.       В Косом переулке бродило сейчас не много людей — в будний день большая часть находилась на работе, укрываясь от осенне-зимней погоды. В этом году снег начал падать рано…       — Гарри! — из-за угла заведения, к которому переместился Поттер, показалась Гермиона, по хлопку трансгрессии первая догадавшаяся о его прибытии. Гарри едва успел обернуться — Грейнджер тут же налетела на него, крепко обнимая и при этом едва не сбив с носа очки.       Запах грязноватого снега с примесью прелой старой листвы утонул в теплом аромате женского шампуня и пушистых волос, коснувшихся щеки. Поттер пошатнулся, из-за растерянности не сразу обняв подругу в ответ. Он быстро отстранился — близкие контакты, став непривычными, воспринимались отнюдь не так легко, как раньше. Тепло, было дошедшее до груди, растворилось в промозглом холоде.       — Кажется, кто-то забыл, что наш затворник не любит нежностей, — вслед за Гермионой из-за угла возник Рон, хмуро отряхивающийся от упавшей на него с крыши горстки мокрого снега. — Не снегопад, а оттепель какая-то… — проворчал он, с помощью палочки высушивая пропитавшийся влагой зимний плащ. У Гарри дрогнули в слабой усмешке уголки губ. Приветливое выражение далось непросто — видимо, и от него он стал отвыкать после появления Малфоя.       — И тебе привет, — Поттер пожал протянувшуюся к нему ладонь Уизли. — Не думал, что вы появитесь так рано… Тем более, на новом месте.       Этого он впрямь не ждал. Гарри вышел из дома пораньше, чтобы перед встречей недолго насладиться погодой — какая бы та ни была, во влажности припорошённых улиц, кучках листвы по бокам дорог Поттер видел свою прелесть. Хотелось просто подышать смешавшейся с мокротой свежестью, но при появлении Грейнджер он не успел сделать и вдоха.       — Гермиона как раз поэтому сказала «придём пораньше на всякий случай», — Рон закатил глаза, выражая недовольство таким решением. И Гарри в этом его отчасти поддерживал…       — Как видишь, на этот раз я оказалась права, — отчеканила Грейнджер, одёргивая Уизли за рукав. — Вообще… — её плечо двинулось в неопределённом жесте. — Я рада, что мы переменили традиционное место встреч.       — Да, к слову, — несмотря на вялость, Поттеру было любопытно. — С чего вдруг мы не в том баре?       — Ну… Признаться, тамошняя политика…       — Будь проще, Гермиона, — Рон закинул руку на плечо последней. — Мы недавно были там без тебя и застали некоторый беспорядок.       — Ничего бы не случилось, будь у них правило не курить внутри, — торопливо перехватила эстафету Грейнджер — видимо, хотела побыстрее закрыть тему. — Но нет, они пустили туда… — совесть не дала ей продолжить.       — Словом, кто-то вроде Наземникуса. И, клянусь Мерлином, в его сигаре было что-то похлеще табака, — Гарри криво улыбнулся. Предмет обсуждения, который они затронули, заставлял его нервничать.       — Именно. И это отвратительно, — отчеканила Гермиона. — В конце концов, даже обычные сигареты…       Поттер рассеянно кивал, слушая «Конечно, травить себя — выбор, на который каждый имеет право…», «Когда люди делают это на публике, они подключают к этому других». Тирада была недолгой, но Гарри успел вспомнить за неё многое.       Успел прокрутить в голове, как он перед встречей магией прочистил одежду от запаха дыма, как открыл почти все окна на Гриммо и отложил сигареты за сутки до планируемого выхода, как несколько раз мыл руки, впитавшие табак, чуть ли не по локоть…       Не то чтобы он панически боялся разоблачения. Скорее ему нужно было большее гарантии, больше уверенности, больше подготовки… Контроля.       — Словом, хорошо, что в нашей компании точно нет курящих, — поставил точку Уизли. Губы Гарри вновь дрогнули в неуверенной усмешке. Грейнджер выдохнула, радостная от использования возможности выговориться. Впрочем, и во время последнего с её лица не сходила улыбка…       — Господи, Гарри, мы так скучали… — Рон перебил было начавшийся поток любвеобилия.       — Настолько, что Гермиона на нервах трансгрессировала не в том направлении, — последняя, смутившись, шутливо ткнула Уизли локтем в бок.       — Между прочим, я сразу же исправилась…       Поттер, чья улыбка постепенно становилась всё шире, глядел на них с нескрываемым удовольствием. Почти ржавое, застарелое, внутри медленно просыпалось тепло, неуклюже пробирающееся по телу вопреки стоявшему на улице морозу и набирающему силу снегопаду. Гарри так давно не видел друзей, что уже забыл, как забавно их взаимодействие, уникальны жесты и мимика каждого… Ранее они в считанные мгновения способны были заряжать энергией, просто находясь рядом. Но, хотя Гарри этого не хватало в нынешней обстановке площади Гриммо, он всё равно не был в силах полностью подхватить вставшее меж друзьями активное настроение.       Впрочем, сейчас проблемы в этом не было. Поттер только сейчас понял, как сильно скучал. До сегодняшнего дня это не выражалось слишком сильно и постоянно. К встрече подтолкнула скорее усталость и желание зарядиться от близких ему людей, а не отступление интровертных привычек. Личный контакт состоялся потому, что Гарри вовремя было нужно получить положительные эмоции от кого-то, а не от своей работы или чего-то еще, в чем он был один.       — Пойдёмте в тепло, — отвлёк он друзей, шагая к ближайшему кафе и жестом приглашая последовать за собой. — Боюсь, мне нужно многое вам рассказать…       — О, нам тоже! Новостей полным-полно — и как раньше мы не додумались встретиться… — над головами птицей пропел оповещающий персонал «колокольчик».       — Всё твой Снейп — нашёл, с кем связываться, — вкинул Рон, не давая Грейнджер разогнаться и дойти до пересказа различных событий раньше времени.       — Это не я с ним связывался — он со мной, — поправил Поттер, следуя за Гермионой, успевшей первой углядеть свободный столик. Пока она отошла за напитками, Уизли с Гарри сели друг напротив друга, спешно снимая плащи — внутри заведения было жарко по сравнению с холодом улицы. Знакомый оберег над одним из окон покачнулся, когда Поттер бросил неподалёку их с Роном верхнюю одежду.       — О да, конечно. Это он к тебе пристал — точно так же, как и Малфой, — съязвил Уизли, с любопытством оглядывая обстановку.       — Пожалуйста, давай не будем о нем — дай мне хоть ненадолго отвлечься от этой обузы… — при просьбе друга, уловив его нерадостный тон, Рон вскинул вверх руки в оправдывающемся жесте.       — Ладно-ладно, — Гарри благодарно кивнул. — Кстати, я писал тебе, что Чарли нашёл в горах почти утерянный вид дракона? Никогда не видел, чтобы он так радовался — сказал, теперь будут разводить…       — О чем вы уже успели начать говорить? Ах да, Чарли, — тут же сообразила по услышанному отрывку Гермиона, поставившая перед друзьями кружки, полные сливочного пива. Здешний сорт пах корицей и кардамоном, а еще почти не пенился — лишь на поверхности тихо шипели пузырьки. Грейнджер села рядом с Роном, окинувшим её любопытным взглядом.       — Что ты сделала с эльфами, что хотели поднести нам всё сами? Бедняжки насильно освобождены от своих полотенец? — Гермиона уже успела отпить пива, лишившись возможности ответить что-либо вслух. Вместо этого она с максимально скептичным выражением посмотрела на Уизли, только развеселившегося от этой реакции.       — Рон… — только успела выговорить Грейнджер, сглотнув горячий напиток и поморщившись.       — Ах, эти шутки про ГАВНЭ… — мечтательно выдал Уизли, сделав вид, что не слышал. Подперев голову ладонью, он повернулся к окну.       — Между прочим, я всё же добилась рассмотрения закона о запрете применения насилия к домовым эльфам, — с достоинством уведомила Гермиона, отворачиваясь от него. Уже успевший отвлечься и забыть, что тоже здесь присутствует, Гарри встрепенулся.       — Правда? — он подвинул к себе прозрачную кружку. Грейнджер кивнула.       — Да, хотя имеющие домовиков чистокровные так пытались мне помешать… Погоди, я же писала об этом, — нахмурилась она, спохватившись. Поттер вскинул на подругу слегка виноватый взгляд, направленный поверх кружки.       — Правда?.. — уже более растерянно повторил он, автоматически поправляя волосы у лица, чтобы немного прикрыться рукой. Забывать о содержимом писем друзей не то чтобы было в порядке вещей — в большинстве случаев он в них старательно вчитывался, но в последние разы неосознанно прекратил это делать. Виной этому была то ли тогдашняя загруженность, то ли общая усталость.       Ясно было, что написанная информация запоминалась на порядок хуже той, что была рассказана Роном и Гермионой лично. Это было очередным недостатком письменного общения…       — Видимо, сия важнейшая новость потерялась где-то между новой пижамой для упыря в Норе и манией Гермионы по поиску потайных комнат, — съехидничал Уизли, едва заметно подмигнув Поттеру. Тот благодарно улыбнулся — такая шутка была хорошим ободрением.       — Ладно уж, — тоже пренебрегла чужой забывчивостью Грейнджер. — Честно говоря, большая часть деталей не так и важна — к тому же, мы тебе тут всё рассказываем по второму кругу. Уж так-то ты запомнишь.       — Не обещаю, — брови Гарри выгнулись вверх, сделав улыбчивое выражение грустноватым. — По правде, в последнее время я потребляю слишком много информации — хотя, думаю, для вас в голове место точно найдётся.       — Н-да-а, это уж точно, что слишком, — протянул Рон, оценивая не слишком радостное лицо друга. — То-то ты киснешь — настолько, что сам стал настаивать на встрече. Не припомнишь, когда такое было в последний раз? — обернулся к Гермионе Уизли. Той пришлось отвлечься от взятого из корзинки рядом печенья. Она и вправду задумалась над заданным вопросом, отчего Рон приглушённо фыркнул, уткнувшись в кружку с пивом и едва не задохнувшись корицей. Он-то спрашивал не всерьёз.       — Около полугода назад, скорее больше, чем меньше, — после небольшой паузы заключила Грейнджер. Уизли пожал плечами, как бы говоря «да, вероятно». Сейчас он уделил внимание напитку, за что винить его было нельзя — тот и правда пах восхитительно, а на вкус был особенно хорош в этот пасмурный осенний день.       — Ну, тогда моя интроверсия просто дала сбой. То состояние было еще цветочками — сейчас я чувствую себя гораздо более усталым, так что моё предложение встретиться вполне оправдано, — Гарри отхлебнул безалкогольного пива. Пересушенное сигаретами горло наполнилось теплотой, а на языке осели сладость пряностей и сливочной карамели.       Этот вкус напоминал о казавшихся сейчас далёкими днях в Хогвартсе, что стали особо приятны ему после войны — на восьмом курсе, на котором Малфоя, кстати, не было. Стоило ли задуматься о причинах этого еще тогда?.. А впрочем, зачем? Портить тот лучший, последний год подобными размышлениями было бы только во вред.       Почему тот год был лучшим? Запершись на Гриммо, Гарри сам порой задумывался, от нечего делать ища ответы на подобные вопросы. Он чувствовал, что последнее время, проведённое в Хогвартсе, было наиболее ценным, но почему — смог понять только спустя время. Восьмой курс прошёл без приключений, без восстания Волан-де-Морта, Кубка огня с отменённым из-за турнира квиддичем и без сбежавших преступников Азкабана. Время, которое раньше тратилось троицей на раскрытие тайн замка, планы борьбы с врагом и иные вещи, которым вовсе не место в подростковой жизни, теперь тратилось на… самопознание.       И именно для Поттера это ощутилось удивительным опытом. Возможностей была уйма, благодаря тому, что друзья немного отдалились, будучи вместе и переживая личный букетный период. Открытиям не мешали даже горы домашних заданий и выпускные экзамены. За все года жизни в Хогвартсе, который, казалось бы, с самого первого дня стал домом для Гарри, тот не узнавал о себе столько, сколько узнал в последний — самый спокойный.       Оказывается, ему по душе изучение зелий — если есть время вникнуть в подаваемый Слизнортом материал, тот окажется более чем увлекательным. Оказывается, ему может нравиться кто-то помимо друзей-девушек. Оказывается, проводить время наедине с собой в библиотеке — едва ли не высший уровень блаженства, а черпать энергию можно не только от общения с друзьями, но и от того, что он может делать исключительно сам. Оказывается, старые книги не только информативные, но и своеобразно-волшебные, особенные. Оказывается, парням идут длинные волосы — с сокурсников, носивших такие привлекающие Гарри причёски он потом и перенял привычку не стричься максимально долгое время.       В совокупности всех факторов, тот год в Хогвартсе был просто удивительным. И провести его хорошо не мешали ни репортёры, которым вход в Хогвартс — за что Поттер лично поблагодарил Макгонагалл — был заказан, ни неприятели-слизеринцы вроде Малфоя. О нем Гарри вообще не думал — зачем вспоминать о таком неприятном ему человеке, правда?       Зато он думал о других парнях, вдруг словно специально ставших привлекать его внимание харизмой и банальной красотой… Пожалуй, это было одним из основного, что повергло Поттера в шок. С глаз будто спала пелена — ранее плывший по течению и даже не допускающий мысли о том, что в романтических отношениях с ним могут быть не только девушки, Гарри вдруг понял, что круг привлекательных для него людей гораздо шире, стоит лишь иметь возможность присмотреться. С этим к нему пришло осознание, что давняя тоска по Диггори перед пятым курсом была чем-то большим, чем сочувствие союзнику-чемпиону…       Тогда Гарри откровенно побоялся в это углубляться. Было решено, что от открытий такого рода лучше отдалиться и подождать того времени, когда он сможет остаться совершенно один, чтобы как следует поразмыслить о чем-то, не отвлекаясь.       Этого времени он дождался, и после выпуска из школы, как только дом Блэков был до конца приведён в порядок их общими с Роном и Гермионой усилиями, не преминул закрыться в нем, чтобы, кажется, впервые за всю свою жизнь заняться тем, что нравится лишь ему самому больше всего. А нравилось ему гораздо большее, чем он думал — на парнях и зельях такие удивительные симпатии не заканчивались…       Таким образом, пока Малфой где-то будто на другом конце света как мог выкручивался из неудобного положения, добывая образование колдомедика, Поттер был с друзьями в Хогвартсе. И после него выбор профессии был отнюдь не самым важным — и, благо, Гарри мог пренебречь им и постоянной работой, за что мысленно с тысячу раз поблагодарил оставивших ему наследство родителей и Сириуса. Но даже с учётом суммы наследства, он старался не тратиться чрезмерно — такая привычка въелась с детства, когда в качестве карманных денег Дурсли оставляли максимум горстку мелких монеток на праздники…       Все сделанные открытия о самом себе нисколько не помешали Поттеру и дальше ценить друзей, поддерживать с ними связь, пускай менее традиционным для такой близкой дружбы способом. Поэтому даже сейчас Гарри готов был слушать гору новостей о всех сторонах, с которыми раньше был неразлучен: о происходящем у Уизли в прихорошившейся Норе, о связях старых знакомых и о делах, происходящих непосредственно у Рона и Грейнджер. Сейчас те остановились на своём намерении отправиться в долгий отпуск на Рождество…       — Мы выбирали между Ирландией и Америкой. Честно говоря, мне так хочется посетить Америку — точнее, школу Ильверморни, ты ведь слышал о истории её создания? Она такая интересная…       — Пока Гермиона рассказывала это, я уже случайно выучил эту историю наизусть, — подтвердил Рон, чья кружка уже почти опустела под конец многочисленных историй, которые Поттер внимательно слушал.       — Да, знаю о ней, — кивнул тот. — Некоторые еще верят, что пакваджи Уильям до сих пор служит там.       — Глупости какие. Пакваджи не живут так долго, — решительно заявила Грейнджер. — Это тебе не домовые эльфы. Они вообще больше гоблины — и, если хочешь знать моё мнение, несколько лучше наших домовиков…       — Потому, что не подчиняются людям, а пускают в них стрелы? — не удержавшись, съязвил Уизли, на что Гермиона лишь в сотый раз возвела взор к потолку. — Пакваджи не так хорошо изучены, чтобы заявлять о смерти Уильяма. Представь себе, ты встретишь его живым-здоровым в Америке и откинешь ласты, приняв за восставшего из могилы, — от такого заявления Грейнджер на мгновение оторопела, но потом повторила, на сей раз растерянно:       — Глупости какие… И вообще, — тут она спохватилась, даже посерьёзнев, — не столько ради Ильверморни мне хочется в Америку…       — Что же еще там такого привлекательного? — Гарри, будучи слегка навеселе, не сразу уловил настрой Гермионы. Понял он её искреннюю вовлеченность уже в следующие секунды, заодно словив на себе взгляд Рона, на сей раз придержавшего шутки.       — Я не упоминала подробно в письме, но… Кажется, я нашла занятие, которое мне впрямь по душе. Пока только примерно, но… — Грейнджер оценивающие оглядела парней, точно прикидывая, готовы ли те слушать. — Ох, ладно, не буду держать в себе. Я прочитала несколько книг, изучающих устройства древних волшебных поместий… Словом, везде была одна тема — потайные комнаты. Я и не подозревала, что это столь распространённая практика у чистокровных!..       — У тех из них, кто имеет огромные дома, ты хотела сказать, — дополнил Уизли.       — Да, верно. Я, кажется, слишком вчиталась в главы об этом. Выучила наизусть, это так интересно! Больше всего захватывает факт, что часто тайные комнаты пропадают даже из виду наследников рода — что там потом не находят!.. В основном там хранится личная информация — книги с пересказами жизней древних магов, артефакты, которые чего только с собой не приносят, утерянные рецепты зелий… В общем, ничего интересного, — при этих словах Рон и Гарри переглянулись. Когда Уизли в очередной раз уткнулся носом в кружку, Поттеру послышалось глухое:       — Ну да, типичные чистокровные, ничего необычного… — отчего Гарри пришлось поджать губы, чтобы не улыбнуться.       — Хотя по большей части там всё же находятся старейшие книги…       — Ты поэтому этим так заинтересована? — смешок Поттера сошёл на нет. Гермиона отрицательно мотнула головой, делая глоток, чтобы промочить горло.       — Ты удивишься, но нет. Меня заинтересовала технология скрытия — там столько всего разного!.. Столько вариантов того, как спрятать, казалось бы, маленькое, и без того обычно пустынное помещение. Тут не обойдёшься простым заклинанием ненаносимости — там сотни вариантов уникальных ключей, спрятанных рычагов, подсказок и символов… На то, чтобы это всё изучить, можно потратить годы!       — Бьюсь об заклад, поэтому тебя это и влечёт, — вопреки будничному тону Рона, Гарри различил прятавшуюся в нем улыбку. — Это ведь, считай, вызов.       — Возможно, — Гермиона выдохнула, сбавляя темп. — Так или иначе, я собираюсь этим заняться. В Америке есть лучшие специалисты — там практика поиска подобного развита, как нигде. Хотя мне еще многое нужно узнать, я предпочту выведать всё из уст лучших… Мне следует разобраться в людях, которые этим занимаются, и их клиентах. В определённых кругах знания о раскрытии потайных комнат очень востребованы, — сделала она подобие заключения. — Возможно, вам покажется это занятие бесполезным…       — Не мы собираемся в этом разбираться, не нам судить, — отметил Поттер. — Если ты так этим увлечена — это уже не может быть бессмысленно.       Грейнджер просияла, заслышав это, и Гарри слабо отразил её улыбку — сам он отвык от тех и не мог радоваться слишком откровенно.       — Чувствую, пора и мне что-то подыскать, — Уизли вздохнул, подпирая голову облокотившимися на стол руками. — У кого-то зелья, у кого-то — потайные комнаты. Небось еще и кто-то вроде Малфоя найдёт дело по душе… Да, кстати, Гарри, — тон друга стал твёрже. Он отставил опустошённую кружку в сторону.       — Уж извини, что завожу неприятную тему, но что у тебя там с Малфоем? Из писем кое-как понял — без обид, твой почерк тогда был не самым разборчивым…       Поттер вздохнул.       — Да, разумеется, этого следовало ожидать, — он повернул голову в сторону окна, потускневшим взглядом уставившись на острые угловатые узоры, вырисованные нетающим волшебным инеем с осенне-рыжими переливами. На фоне стекла слабо раскачивался оберег, размахивая своими лёгкими цветастыми пёрышками, напоминающими перья фвуперов. На контрасте с вихрем снежинок за окном они смотрелись гораздо ярче и насыщеннее, чем были на самом деле.       Разумеется, Гарри не сумел написать обо всём произошедшем в письме. Чтобы сделать это, нужно было как минимум несколько баночек чернил, бесчисленное количество пергаментных свитков и столько же терпения, чтобы усидеть долгое время, записывая все недавние события на бумагу. Если первое и второе у Поттера, ввиду того, как много он делал бумажной работы для Снейпа было, то запасы терпения уже заканчивались. Собственно, потому он и начеркал о последних событиях лишь пару строк, и то максимально небрежно, понимая, что, в любом случае, придётся рассказать всё друзьям лично.       Признаться, он был рад тому, что перед тем, как начать рассказ, наслушался чужих историй и новостей, и вдобавок выпил кружку прекрасного сливочного пива, долго сохраняющееся тепло которого поддавало сил, как бы подбадривая. Опасение вызывала только неизвестная длительность его монолога — вдруг все чувства по поводу пережитого начнут выплёскивать в таких подробностях, что он займёт внимание Рона и Гермионы до самого вечера?       К счастью, этого не случилось. Успевший частично слить эмоции от последних событий Снейпу, Гарри не особо разглагольствовал о них — хотя всё же не удержался от пары колкостей по поводу вечно-постного малфоевского лица. Однако первоочередным было именно пересказать события, желательно, не вмешивая ничего личного.       Но в детали рассказа ненароком проникли и жалобы на мрачную атмосферу Мэнора, и эмоции от написанных старым языком книг из семейной библиотеки Малфоя, и Гарри уже сам не помнил, что. Правда, был уверен, что замечания были сказаны им всё же по мелочи и совершенно мельком.       — И вот, вероятно, через месяц-полтора состав зелья будет готов, а уж потом нужно будет отправить его на одобрение Снейпа — и начать варить это нечто… — Поттер одним глотком докончил уже остывшее сливочное пиво, оставшееся на дне, рискуя поперхнуться осевшими там пряностями. Таким жестом он поставил точку в своей истории.       Рон и Гермиона еще молчали, осознавая осевшую в мыслях информацию. Первым заговорил Уизли — выдал слово, близкое по значению к «Кошмар». Гермиона, очнувшись от раздумий, одёрнула его.       — Рон, мы в приличном месте!..       — Значит в следующий раз придём в неприличное, а Гарри, — он многозначительно глянул на друга, — пусть заранее предупредит нас, если у него в жизни произойдёт еще что-либо настолько насыщенное…       — Ага, спасибо, — кисловато откликнулся тот, прижав пальцы к дужкам очков и осторожно снимая их, чтобы после протереть. — Вот именно насыщенности мне в моей спокойной жизни и не хватало. Может, еще Волан-де-Морт воскреснет до кучи и придёт просить помощи?       Грейнджер обернулась от Рона к нему, окинув длинноволосого Поттера изучающим взглядом. Она тихо кашлянула, прикрывшись кулаком, который после положила на вторую руку на столе, сложив с той в замок.       — Я так понимаю, с Малфоем у вас до сих пор отношения не очень?       — А с чего бы им улучшаться? — парировал Гарри, но, услышав знакомые настораживающие нотки в голосе Гермионы, повернулся к окну, стараясь выглядеть что-то в вихре снегопада. Та едва уловимо пожала плечами, что Поттеру удалось заметить. Для него вопрос был вполне справедлив.       — Ну… знаешь, — Грейнджер вздохнула. — Прошло уже два с половиной года. Я понимаю, что он тебе не нравится, но…       — Но что? — вызывающе перебил Гарри без всякого негатива, медленно нацепляя очки обратно на нос. — Гермиона, я «нанимался», — он жестом обрамил слово кавычками, — помогать не ему, а Нарциссе. Он залажал первую же порученную ему работу — я говорил. Так скажи, с чего мне смягчаться, если вместо того, чтобы сделать всё как следует, он портит первое же, чем должен был мне посодействовать…       — Да, — твёрдо прервала Гермиона; Рон тем временем последовал прошлому примеру Поттера, переведя взор на улицу меж облепившего стекло инея. — Но, тем не менее, попробуй его понять, — Гарри раскрыл было рот, но тут же передумал, вместо этого откидываясь на спинку дивана, на котором сидел, и пряча руки под стол. — Он терпел несправедливый приговор два года…       — Не смей обвинять меня в этом, — отринул Поттер — в его голос пробралась подобная малфоевской резкость. Последовал небольшая пауза. Нарушивший её тон Гермионы стал вкрадчивее.       — Я и не собиралась. Отчасти у тебя были на это свои причины…       — Отчасти? Я не обязан был ему помогать. Первое наказание от Визенгамота было справедливым — он наконец получил то, что заслуживает.       — Может, и так, — Рон вдруг открыл рот первее подруги. — Но не ты являешься тем органом власти, который это определяет. Повторный суд состоялся, наконец-то и тебя выслушали. И, хочу заметить, после этого Малфоев таки освободили.       Уизли сменил манеру речи — было ясно, сейчас в нем говорил аврор. Гарри поджал губы.       — Пускай, допустим, он заслужил, — Гермиона в противовес Уизли стала мягче. — Но давай взглянем на общечеловеческое. Он столкнулся с проклятием, Гарри, — тот удержался от того, чтобы не выпалить что-то — он прекрасно это понял, читая столько литературы во время работы. — У него умирает мать. И, зная Малфоя, я уверена, он очень её любит. Понимаешь, что это значит, Гарри?       — То, что он должен помогать мне нормально, чтобы посодействовать в её спасении, а не переводить пергамент…       — Нет, кроме этого. Подумай о том, что он уже сделал. Облегчил тебе работу, нашёл и находит для тебя материалы и, пускай с недочётами, но помогает и с записями, верно? — Поттер поджал губы.       — Он и должен это делать, — почти отчеканил он.       — Разумеется, — откликнулась Гермиона. — Но подумай — каково ему делать это. Много кто должен чего делать, но почему ты не думаешь о том, каково ему?       — А почему я должен? И вообще, каково ему, по-твоему, должно быть? — перешёл на слегка язвительный тон Гарри. Если Грейнджер и была права, его внутренняя неприязнь к Малфою боролась с тем, чтобы это признать.       — Не хочу особо оправдывать хорька, но его положение вправду не очень… — глухо вбросил Рон, что Гермиона тут же и подхватила, пользуясь поддержкой.       — Мы сами видели, как Нарцисса дорога ему. Представь, что он чувствует, понимая, что она может скоро умереть. Конечно, он весь на стрессе и конечно, в его работе могут быть погрешности из-за этого.       Поттер возвёл на подругу прежде опущенные глаза, приподняв брови. Малфой на стрессе? Об этом он не думал и, вероятно, это значило, что ему не очень-то и хотелось это делать.       — Да, но, — Гарри запнулся, поджав губы. Гермиона была права.       — Само собой, нервы не оправдывают всего, но это причина, которую надо бы учитывать, — добила та. Поттер медленно, как можно тише вздохнул.       — Да он даже не работает, — пробормотал он в последней попытке защититься. — В отличие от меня…       — Так попроси его разделить обязанности. Уверена, он учтёт прошлые ошибки и тебе станет легче. Одна промашка — не гарант того, что всё его содействие отныне будет таким.       О, если бы Поттер спокойно доверял бы кому-то работу, которую, по собственным установкам, должен был выполнить один, всё было бы гораздо проще. Но обычно он не заходил за рамки угроз, что сбросит на кого-то неприятного часть обязанностей. Помимо основной привычки делать всё самому Гарри теперь мешала последовать совету Гермионы еще одна причина.       — Ты думаешь, Малфой-то учтёт свои ошибки? Такие люди подобными качествами не обладают, — он с трудом удержался от фырканья. Помимо претензий к неправильно выполненной работе в его возмущении крылось и еще одно — нежелание признавать, что Драко вообще мог как-то поменяться за прошедшее время, и превратиться в нормального человека, заслуживающего уважения. Ведь правда — с чего бы Малфою меняться по щелчку просто потому, что его близкий человек болен? Это в его установках не соотносилось. Как и то, что Драко вообще был способен испытывать хоть какие-то сильные и глубокие чувства…       — Без обид, друг, но, помимо заваленной работы, я не слышал от тебя ничего, что характеризовало бы Малфоя как какого-то злодея, — снова подал голос Уизли. — Он в любом случае не в том положении, чтобы как-либо выпендриваться, так что просто попробовать наладить с ним контакт стоит — тем более, что вы живете в одном доме. Это может быть не такой плохой идеей, — словив на себе ироничный взор Гарри, Рон поспешно добавил: — Конечно, тебе не нужно нянчиться с ним или спускать всё на тормозах — но просто, э… — он запнулся, безмолвно ища помощи у Гермионы.       — Просто отвлечься от своей неприязни и оценить его трезво было бы неплохо, — твёрдо завершила та. — Мы не осуждаем тебя за эмоции. К тому же, никто из нас рядом не был и мы точно не знаем ситуации, но я бы на твоём месте отвлеклась от агрессии.       — Было бы это так просто, — пролепетав, ввернул Поттер. Глубоко вздохнув, он положил руки на стол, разглядывая собственные ладони.       — Раз уж даже Рон…       — Я только думаю, что контроль Министерства не прошёл зря — наверняка Малфой сейчас более э… послушный и мирный, — поспешил вставить тот. Гермиона прыснула.       — О да, Рон, именно из-за этого, разумеется!.. — она прикрылась рукой, глубоко вдыхая, чтоб успокоиться. — В любом случае, ты нас понял, Гарри.       — Да, а как иначе, — слегка устало откликнулся тот. Кажется, социальная батарейка при таких разговорах разряжалась быстрее обычного, поскольку он начал чувствовать некоторую сонность — хотя, может, всё дело было в умиротворяющей обстановке заведения?..       — Спасибо, что выслушали…