Проклятие кровавого цветка

      — Камин гаснет. Мне добавить огня?       — А? — Гарри, пытающийся отыскать свою палочку среди кучки коробок и валяющейся меж ними мишуры, рассеянно обернулся. — Нет, забудь. Мы скоро уйдём, так что это сделает Кикимер…       — Думаешь, так уж скоро? — с сомнением протянул Малфой, заглядывая сквозь вечно приоткрытую шторку в окно. Поттер, будто читая его мысли, буднично отозвался:       — Ну, мне, по меньшей мере, хочется хоть немного выспаться…       Драко что-то неразборчиво промычал, почти незаметным взмахом всё же поднимая каминный огонь на полфута и отводя взгляд от кусочка городского пейзажа. Тот почти не виднелся — на улице было темным-темно, особенно на контрасте со светом гостиной. Вдобавок, сейчас не стало даже наиболее слабых лучей луны, что спряталась за тучами, или же фонарей, расставленных вдоль дороги — время их работы истекло несколько часов назад, когда Поттер вернулся от Снейпа. Только порядком отдохнув, он вспомнил, чем они с Драко собирались заняться — в планы еще пару дней назад было вписано освобождение дома от рождественских украшений. Ближе к концу февраля им явно было тут не место.       Пускай снимать их едва ли нужно было посреди ночи, Гарри и Малфой не отказались от этой затеи. Хотя первый пообещал себе, что в этот раз к их с Драко ночному времяпрепровождению точно не допустит ни обманчивого полумрака, ни даже самой малой толики алкоголя.       Поэтому в основных помещениях, где случалось передвигаться, горел свет — от гостиной он продолжался к лестничной клетке, дорожкой пыльноватых масляных ламп уходя к первому и третьему этажам, высветляя входы в жилые и общие комнаты.       — Что ж, раз ты так хочешь… — судя по интонации, Малфой пожал плечами. Стоящий к нему спиной Гарри, наконец, отыскавший свою палочку, не увидел, как Драко поднимает свою, плавным движением руки обводя обширную часть воздушного пространства.       — Пригнись, а то светляк в глаз залетит, — предупредил он, заставляя Поттера присесть на корточки и снизу наблюдать, как разбросанные по комнате разномастные огоньки — вернее, их выжившая часть — собираются в небольшие кучки, выныривая из дальних углов, складок штор, веток ёлки и даже каркаса люстры, подлетая к Малфою. После того, как тот чётким «Эванеско!» заставил напоминающие о рождественских цветах бусинки исчезнуть, Гарри с некоторым трудом поднялся на ноги — те успели устать от одного положения.       — Что нам осталось, помимо ёлки? — Драко оглядел комнату. Его взор упал на диван, где из-под плаща Поттера выглядывал краешек бумаги, по виду напоминающей газетную. Малфой подошёл к ней, чтобы забрать.       Гарри в очередной раз за вечер заметил его бодрость — если её так можно было назвать. Драко выглядел лучше обычного, что также отражалось на повседневных действиях — как минимум, в жестах и походке, и максимум в голосе, преисполненном эмоциями непривычно пёстрыми и явными.       — Похоже, ничего, — Поттер так же обвёл глазами окружающее пространство. Повернув голову к Малфою, он увидел, как тот, подходя к камину, с небольшого расстояния выкинул туда взятую с дивана газету. Гарри показалось, что в кратком полете серой бумаги он заметил пару знакомых иллюстраций…       — Мог бы не переводить материал, а сбросить в корзину для розжига, — автоматически заметил Гарри, на что Драко, убедившийся в уничтожении бумаги, только отмахнулся, мигом оправдавшись.       — Я счёл, что так утилизация пройдёт быстрее, — и быстро дополнил: — К тому же, эта твоя корзина и так полна всякого бумажного мусора — ты легко можешь заполнить её вместо меня, к примеру, своими неудачными черновиками записей для Снейпа…       — Очень смешно, — невольно закатил глаза Гарри, несмотря на то, что губы дрогнули в улыбке — насмешка, слышимая в голове Малфоя, была тёплой, и заставляла Поттера чувствовать себя рядом с ним комфортнее. — Лучше иди и помоги решить, что делать с этой громадой, — он махнул рукой с зажатой палочкой в направлении ёлки за своей спиной.       Драко, вытянув шею, оценивающе оглядел дерево.       — Сперва хотя бы избавиться от игрушек — я что, зря тащил сюда коробки с чердака?..       — Разумеется, нет, — мирно успокоил его Поттер, при подходе Малфоя снова поворачиваясь к ели. В голове пронеслись воспоминания о том, как Драко объяснял ему в магазине предназначение тогда еще совсем крохотного деревца. В его словах Гарри не припоминал указаний к тому, что делать после того, как оно вырастет и станет ненужным. Да и к такой, как он тогда понял, обычной для магов вещи инструкции не прилагалось.       — Вероятно, его стоит уменьшить, чтобы куда-то деть… — предположил Поттер. Шаги Малфоя остановились рядом, и послышалось его тихое фырканье.       — Ну не бросать же, как маглы, посреди улицы…       — О, прекрати меня заваливать своим хорошим настроением, — расслабленно отмахнулся Гарри, не думая над словами — в моменты недосыпа функция предварительных размышлений напрочь отсутствовала. — Ты меня балуешь, — он не заметил, как Драко на него покосился. — И вообще, что-то я не замечал здешних немагов за подобным…       — Дальше ходить надо, — отсёк Малфой, снова поднимая палочку. — Что насчёт того, чтобы ты снимал украшения, а я складывал? Можем справиться простой левитацией.       — Без проблем, — кивнул Поттер, — думаю, у тебя действительно получится упаковать всё лучше.       — Почему? — Драко отступил, чтобы поднять в воздух коробки, часть которых утопала в мишуре. Гарри обернулся к нему.       — Как минимум потому, что ты раньше имел дело с организацией Рождества. Ты же помнишь, я сам занимаюсь этим впервые…       — Да. Точно, — мигом вспомнил Малфой. — В таком случае, начинай снимать игрушки — в любом порядке. Если что, я отсортирую…       — Спасибо за надёжность, — бросил Гарри, отходя, пока Малфой устанавливал коробки на диване. В одну из них он сразу же ровными змеистыми слоями уложил дождики, ненадолго оставившие за собой на темной обивке присыпку в виде искусственного снега.       Закончив, Драко обратился к гриффиндорцу, готовый начать принимать от него ёлочные украшения. Тот с готовностью закатил рукава.       — Лови, — в воздух с шорохом сосновых иголок взмыли игрушки, покачнувшие изумрудные ветки.       Волшебство Малфоя перехватило их в воздухе, начав укладывать в коробки. В каждую предварительно была подложена упаковочная бумага.       — Кстати… — начал Гарри, когда они с Малфоем втянулись в процесс, выработав общий ритм и взаимодействуя уже на автомате. Драко, предпочитая особо не отвлекаться, лишь промычал что-то интересующееся.       — Заметно, что ты стал лучше отдыхать, — Поттер очередным взмахом палочки отправил горстку снятых с нижних ветвей ели свечей к Малфою, пользуясь шансом взглянуть на него в момент полуоборота. — Точно больше, если судить по тому, как ты игнорировал эту возможность раньше…       — И? — в тоне Драко прозвучала насторожённость, да и сам перебивающий вопрос был резок. — Я имею в виду… — он постарался сгладить эту оплошность, — да, наверно… Но что с того?..       — Мне показалось, это важно, — пожал плечами Поттер, боковым зрением сумев уловить неуверенно-растерянный взгляд Малфоя в свою сторону. — Может, больше для меня — признаться, я радуюсь, что ты спустя столько времени начал приходить в себя…       Всё озвученное было правдой. Гарри после произошедшего с полторы недели назад начал чётко осознавать изменения в Малфое. Он впрямь ожил, хоть и не окончательно.       Однако Поттер, которому любой прогресс был важен, и, похоже, всё больше, без труда заметил иное поведение Драко. Наконец стало появляться ощущение, что тот свободен — пропала внутренняя скованность, остатки былой отточенности окончательно ушли. Малфой стал более расслабленным и вслед за этим искренним.       Это отражалось в мелочах, ценность которых Гарри понял лишь когда Драко постепенно оставлял их одну за другой. Он больше не выбирал нужные слова, став говорить сразу то, что думает — Поттер заметил это, когда паузы, привычные их с Драко разговорам, вдруг почти сошли на нет. Малфой стал более активным — блокнот оставил в стороне, чаще переключаясь на что-то другое. После вечернего прихода Гарри они стали больше полагаться не на обычные разговоры, а на игру во взрыв-карты или старые волшебные шахматы, которые Драко нашёл на чердаке, когда утаскивал с него коробки для обречённых на уборку украшений…       В то же время, несмотря на все занятия, заменившие Малфою рисование, последний раз, когда Гарри видел его тетрадь, рядом подозрительно близко находились краски. Пускай Поттер не замечал Драко за привычным делом довольно продолжительное время, он считал, что жаловаться ему не на что, когда вместо наблюдения за чужой работой теперь был шанс включиться во что-то общее.       Завершающим стало то, что несколько дней назад Малфой позволил себе надеть старую спортивную футболку вместе с напоминающими квиддичные светлыми брюками — в первой он был и сегодня. Гарри не успел в очередной раз подумать, насколько больше Драко идёт домашняя одежда, нежели полуофициальная, как Малфой совсем перестал носить рубашки, раньше появляющиеся на нем чаще, чем остальное.       Такие стремительные изменения могли насторожить — но Поттер лишь радовался, что теперь имеет возможность быть с настоящим, живым Драко. Понимая, что они ладят лучше, чем могли когда-либо еще, он и не думал нагнетать понапрасну.       Таким образом, прямое заявление Гарри о том, что он рад улучшению самочувствия Драко, казалось оправданным.       — Приходить в себя… — Малфой, сменяя растерянность, усмехнулся.       — Это видно, — повторил Поттер. — Я просто хотел, чтобы ты знал — я что ценю тебя таким. Другим тоже, но таким… особенно, — он постарался игнорировать тепло, заигравшее на щеках. — Показалось, нужно проговорить, что я рад за тебя…       Гарри почти ждал спокойного «Спасибо», но Драко промолчал, никак не реагируя. Поттер не обижался и даже не думал — неопределённой реакции и следовало ожидать от кого-то вроде Малфоя, даже если никаких «вроде» для Гарри быть не могло…       Поттер помнил, что раньше не говорил Драко ничего столь откровенного и тёплого, даже если чувствовал. Так что едва ли Малфой знал, что ответить на такие слова от него.       Поттер, задумавшись, на автомате отправил последнюю горстку свечей, снятую с ёлки, к Малфою. Тот со скрежетом старого картона одну за другой закрыл коробки, где покоились разложенные ровными слоями игрушки, разделяющиеся упаковочной бумагой.       Повисшее молчание не предусматривало тишину — на небольшом столике работал проигрыватель, кружащий в неспешном танце виниловую пластинку. Драко сам предложил Гарри разбавить привычную тишину музыкой, невольно напомнив тому о старом разговоре о магловских музыкальных группах. Поттер с удовольствием вытащил на свет старые пластинки Сириуса.       Последние полминуты Гарри отрешённо вслушивался в мелодию, слабо обхватив себя руками и вглядываясь в тень еловых ветвей.       Те, на удивление, еще выглядели свежими, ведь иголки не опадали и пахли всё так же ярко, смолистым ароматом привнося успокоение.       Поттер очнулся, когда на него что-то упало. Он дёрнулся, отбрасывая с себя что-то пушистое и блестящее — это была мишура, которую Малфой опустил на его голову. Оборачиваясь и всё еще частично заслоняя себе поле зрения дождиком, Гарри услышал, как Драко издал несколько смешков, прикрывшись рукой.       — Какого?..       — Извини, извини, — Малфой подавил усмешку, освобождая гриффиндорца от почти запутавшейся в его длинных волосах мишуры. — Ты просто выглядел слишком серьёзно…       Поттер, тряхнув и без того растрёпанной шевелюрой, с долей скепсиса глянул на Драко.       — Способ, которым ты это разрешил, весьма неординарен… — в его бормотании едва слышно проскочил смех. Гарри не помнил, чтобы Малфой когда-либо раньше вёл себя так непринуждённо. Стоило мысленно внести это в список его изменений, хотя тот и так был полон… Поттер подавил улыбку, однако почувствовал, как внутри теплеет что-то воодушевлённо-трепещущее.       — Ты забыл пару дождиков за ёлкой, — уведомил Малфой. — Будь добр…       Гарри, поняв его с полуслова, взмахом палочки перенёс остатки мишуры в почти доверху заваленную коробку. По воздуху пронёсся шлейф тёплых снежинок, почти тут же исчезнувший. Безмолвным заклинанием Драко заставил груду коробок исчезнуть — в ту же секунду те очутились на чердаке, освободив диван гостиной.       Гарри, потянувшись с запрокинутыми руками, упал на мягкое кожаное сиденье. Малфой подошёл к ёлке. Облегчённо выдыхая и надеясь устроить небольшую передышку, Поттер не ожидал, что услышит мрачноватое:       — Кстати, попроси своего домовика проверить чердак…       — Зачем? — удивлённо вырвалось у Поттера. Слизеринец нервозно закатил глаза, но, повернувшись к Гарри, пояснил ощутимо серьёзно.       — Когда я лазил туда за коробками, там нашёлся боггарт.       — Да? — брови Поттера взлетели вверх. Думая выговорить следующее, он помедлил, углядев в лице Драко остаток какой-то особенной мрачности. Он едва успел разглядеть в выражении ставшего вновь бледным лица горечь, как Малфой тут же её согнал.       — Ты ведь?.. — запоздало выпорхнуло у Гарри из уст.       — Разумеется, я его ликвидировал, — отмахнулся Драко, будто рассмотренной Поттером тени и не было. — Но стоит проверить еще раз — мало ли что еще… Да и вообще, — Малфой сложил руки на груди, и Гарри почувствовал неясную угрозу, исходящую от него, — следует почаще проверять тёмные углы. На четвёртый этаж ты вообще не заглядываешь — вредители будут только рады, если ты потеряешь бдительность…       Поттер, несмотря на чужую серьёзность, почти рассмеялся. Видеть, как Драко отчитывает его по такому поводу, как хозяйственность, было настолько непривычно, насколько и забавно. Малфой никогда не воспринимался как человек, способный давать советы по домоводству.       — Хорошо-хорошо, — чувствуя на себе давящий взгляд, поспешил согласиться Гарри.       — Можно бы относиться немного ответственнее…       — Я понимаю, просто… — Поттер медленно встал, вспоминая, что недавно планировал уменьшение стоящей рядом ели. — Ты меня знаешь, я не особо жалую уборку. И вообще я… Не думал, что ты разбираешься в чем-то подобном…       Драко глухо фыркнул, отворачиваясь и, похоже, сдерживаясь, чтобы снова не возвести взор к потолку.       — Я и не сомневался. Мне приходилось много работать с уборкой помещений. То, о чем я говорю — банальные основы…       — Погоди, ты… Работал… уборщиком? — Гарри растерялся, и задал вопрос, не успев подумать. Малфой ненадолго замер, не оборачиваясь.       — Приходилось. Я же сказал, — он с трудом вернулся в движение. — Когда нужно заработать денег, такому как я нет времени пренебрегать шансом, каким бы он ни был. Раньше уж так вообще… — Малфой умолк, будто сболтнул лишнего. Поттер был отчасти благодарен, что Драко прервал раскрытие темы, спустя пару секунд выдав:       — Как ты вообще живёшь, полностью закрыв один этаж? — это звучало резковато, будто Малфой задал вопрос под внезапным порывом, направленном на отвлечение от предыдущего. Гарри пожал плечами.       — Легче, чем ты думаешь. Там убирается Кикимер, и не то чтобы у меня было время лично проверять, что там и как… — Драко, неслышно вздыхая, понимающе кивнул, а Поттер вдруг поймал себя на неожиданной мысли.       Раньше он бы прихлопнул Малфоя на месте за любое замечание, касающиеся его жизни и дома. Сейчас такое воспринималось не более чем что-то забавное и новое — такое же интересное, каким для Гарри было и остальное в Драко.       — Что ж, надеюсь, твой домовик позаботится также и о сожжении этой ёлки, — Малфой расцепил руки на груди, покрепче перехватывая палочку. — Давай дадим ему возможность забросить её в камин…       Поттер кивнул, вместе с Драко произнося заклинание.       Через минуту ель уменьшилась минимум вдвое. Её рост, раньше тянувшийся до потолка, причём далеко не низкого, теперь едва составлял метр. Минуту назад крывшийся за пышными ветвями сиреневый горшок сейчас казался непомерно широким.       — Глянь-ка… — Малфой хмыкнул, присев и протянув руку, чтобы достать что-то с утрамбованной земли.       — Игрушка… — догадался Гарри еще до того, как Драко показал ладонь — на той покоился слабо позолоченный старый ангелочек. — Удивительно, что она так незаметно упала.       — Боюсь, это не её вина… — Малфой оглядел порвавшуюся у крепления верёвочку.       — Думаешь, кто-то из котов? — Драко пожал плечами, указом кончика палочки приводя нить в исходное состояние.       — Да, возможно, она висела слишком низко к полу… Поверь моему опыту, для Живоглота точно не было проблемой сорвать её когтями.       — Верю, — мигом отозвался Поттер, памятуя давний инцидент с опрокинутой ёлкой в гриффиндорской башне.       Малфой отвёл глаза, пряча ангелочка в кулаке.       — Остаётся спуститься вниз, чтобы снять венок у входа. Как и те, что на наших дверях…       — Да, насчёт этого… — неуверенно заговорил Гарри, и Драко умолк, поворачиваясь к нему, чтобы выслушать. — Мы можем оставить их до конца месяца?..       Малфой приподнял брови, и гриффиндорец сразу догадался о том, что он спросит. Но Поттер с начала сегодняшней уборки понимал, что ему не очень хочется хоронить на чердаке украшения, к которым приложил руку Драко — тем более, сбрасывать их в камин. Возможно, это желание было слегка глупым с его стороны, он, несмотря на вероятное смущение, хотел его выразить.       — Просто… — Гарри выдохнул, устремляя взгляд в сторону камина. — Мне не хочется сгребать их в одну кучу с остальным. В частности потому, что ты сам их приукрасил…       Сказано это было непринуждённо, но Драко всё равно удивился, в чем Поттер мог его понять.       — Это же был пустяк — пара взмахов волшебной палочкой…       — Знаю, — признал Гарри, вновь обращаясь к Малфою и сталкиваясь взором с его глазами — те поблёскивали темноватым оттенком серого, неизменным в последнее время. — Всё равно — пусть побудут на дверях лишние пару дней. Эти ветвистые надписи радуют глаз…       — Ладно… — пробормотал Драко, было разворачиваясь, но останавливаясь, внимательно глядя на Поттера. Спустя пару секунд тот почувствовал себя неловко.       — Что? — Малфой шагнул к нему, перебивая.       — У тебя мишура в волосах осталась, — буднично уведомил он, быстрым движением вынимая блестящую дождинку и тут же отходя назад.       — А… — поначалу растерявшись, выдал Гарри, удерживаясь, чтобы не пригладить прядь, на которой осталась капля тепла от руки Драко. — И кто в этом виноват? — опомнившись, нахмурился он, не удержавшись и всё же проводя по своей шевелюре, чтобы заправить её часть за ухо.       Малфой издал пару смешков, и Поттер неосознанно замер, стремясь услышать детали звука, показавшегося ему больно мелодичным. Очнувшись, он отобрал у Драко висящую на его пальце ёлочную игрушку и направился к очагу.       Сзади послышался скрип — видимо, Малфой занял своё место на диване. Гарри в это время поместил на каминную полку позолоченную ангельскую фигурку, постаравшись поставить туда, где она была бы виднее всего.       — Наверно, мне стоит наконец постричься… — обронил Поттер.       — Нет, — подал голос Драко, чьего ответа Гарри не ждал. — Ты хорошо выглядишь.       Это заставило Поттера обернуться к слизеринцу. Тот отряхивал диван от остатков слетевшей со старых игрушек позолоты и еще нескольких кусочков мишуры, будто специально используя это как повод не смотреть в сторону Гарри. Тот почувствовал, как ему становится теплее, и Малфой, может, каким-то невероятным способом поняв это, добавил:       — Я имею в виду, с такой длиной у твоих волос есть хотя бы какой-то шанс быть уложенными и не такими торчащими, как раньше…       Поттер вздохнул, пряча ироничную улыбку. Драко наконец посмотрел на него, когда он обходил стол, опираясь на его угол.       — Тебе обязательно было всё портить…       Хоть в этом и слышалась доля шутки, Малфой снова увёл глаза. Гарри мысленно предположил, что Драко просто говорил то, что думает — ведь отвечал он довольно быстро и при этом спокойно.       Поттер мысленно поблагодарил его за это, оглядывая комнату. Тут больше нечего было делать. Да и в остальном доме тоже. От безысходности Гарри вслушался в играющую на фоне мелодию. Она была знакома не только ему — в первый вечер, когда Поттер от скуки притащил в гостиную пластинки, среди них была та же, что играла сейчас. В записанной песне в общий, успевший устареть мотив, вписывался отличающий её среди всех саксофон.       Гарри вспомнил, как Малфой спрашивал его о группе, играющей эту песню на ряду с остальными. Тогда он признался, что предпочитает магловскую музыку…       Поттер покосился в сторону Драко. Тот, похоже, также как и он, не хотел уходить, при этом не зная, что делать и о чем говорить. К тому же, негромкая мелодия к последнему совсем не обязывала. Гарри, на выдохе поддавшись наитию, взмахнул палочкой, увеличивая громкость, и тут же откладывая её в сторону.       Он за несколько шагов преодолел расстояние между ним и Малфоем, протягивая последнему руку.       — Потанцуем? — Поттер затаил дыхание.       Драко вскинул голову, глядя на него с неясным выражением. Он почти без промедления принял руку Гарри, кладя на неё свою ладонь. Поттер сжал ту, отводя Малфоя в сторону.       — Ты пожертвуешь своим сном просто чтобы потанцевать? — похоже, Драко предложение позабавило, хоть принял он его без всякого смеха. Гарри прекратил глазеть на их сложенные вместе руки.       — А если и так? — он намеренно сделал паузу, вылавливая в лице Малфоя оттенки замешательства. — Мне показалось, ты сам не особо хочешь спать.       — Я хотя бы смогу отоспаться позже.       — Кто сказал, что я — нет? — это было глупо. Провокационный вопрос Поттера не имел смысла, ведь Малфой изначально был прав — Гарри следовало бы уйти к себе еще с пару минут назад, когда было покончено с разбором украшений. Однако он, как и Драко, не хотел этого.       Поттер понимал, что встанет утром с трудом. Ему не было особой разницы, насколько этот труд будет велик, потому он и мог отдать предпочтение времяпровождению с Малфоем, тем более, что усталости почти не чувствовалось.       — К тому же, — начал Гарри прежде, чем Драко успел бы возразить, — у меня есть превосходная способность — высыпаться за четыре часа.       Малфой фыркнул.       — И весь день ходить в образе инфернала? Надеюсь, тебе она не понадобится… — Драко окинул Поттера взглядом. Они еще держались за руки, но о танцах будто забыли. Хотя Гарри точно о них помнил, он не имел ни малейшего понятия, как вести их с Малфоем, чью ладонь выпускать совсем не хотелось.       — Мы когда-то говорили об этой песне, верно? — Драко буквально подтолкнул Поттера к тому, чтобы начать движение. Тот, наблюдая за ним, постарался быть естественней, также с облегчением видя то, что и Малфой не собирается разжимать своей руки.       — Да. Ты спрашивал о группе. Тебе всё еще нравится магловская музыка?       — С чего бы ей перестать? — Драко слегка пожал плечами, умудрившись вписать это в ритм мелодии. Та заканчивалась, и Гарри, слушая прощальные напевы саксофона, пытался вспомнить, какая последует дальше. С первой ноты он узнал одну из любимых песен и, наконец, без труда расслабился.       Поттер не видел ранее танцующего слизеринца, и потому спокойно принял его неотточенную манеру — малфоевские движения были более импульсивными и произвольными, чем его собственные. Драко явно не чувствовал себя скованно, в отличие от Гарри, обычно не показывающего свои танцевальные способности. Ему, однако, становилось легче, когда он видел Малфоя, который отчасти подстраивался под него — стеснённый близостью, двигался более плавно и изящно, периодически автоматически сжимая чужую руку в своей, толкая её вперёд или, напротив, притягивая.       Гарри пригласил Драко на танец лишь затем, чтобы тот не уходил, и всё же сейчас он искренне наслаждался его обществом. Они танцевали медленнее и в целом менее энергично, чем могли бы, будь сейчас день или отсутствуй лёгкий налёт утомления. Но это не было недостатком — им подыгрывала неспешная размеренность музыки, яркая только своим ритмом. Даже кромешная тьма за окнами придавала странного ощущения, что лишь они одни не спят этой ночью, отрицая сонливость и держась друг за друга, что они единственные в мире коротают время за не требующим лишних слов занятием.       Поттер, искрящимися теплом глазами смотрящий на Малфоя, различил, как тот одними губами произносит строчку из припева, на затяжной ноте прикрывая глаза.       — Ты знаешь эту песню? — Гарри интересовался тише, чем в прошлый раз.       — Я помню с прошлых раз, когда ты запускал проигрыватель. Ты довольно часто её ставил… — на лице Поттера промелькнула тень улыбки.       — Она — моя любимая… — уголки губ Гарри неконтролируемо поднялись выше, когда он увидел, как посветлела и заблестела серая радужка.       — Я запомню.       — Зачем?       — Хочется, — теперь и в самом Драко послышалась улыбка. Он скрестил с Поттером пальцы, осторожно замыкая их руки в замок. Гарри рефлекторно двинулся своей ладонью к чужой, отчётливо ощущая, как выступают костяшки пальцев Малфоя, вжавшиеся в тыльную сторону чужой руки.       — Помнишь, я спрашивал тебя о пластинках?.. — тон Драко несколько переменился, а хват ладони стал более бережным.       — Помню, — Поттер ждал, когда Малфой спросит снова. Наблюдал, как его тело на некоторое время утеряло пластичность, когда он погрузился в задумчивость…       — Ты говорил, что используешь их, следуя примеру крестного. Поэтому они так дороги тебе?       — Так дороги? — Гарри слегка растерялся формулировке — он не понимал, где мог выдать своё глубинное бережное отношение к особенному элементу наследства. Малфой кивнул, возвращаясь в прежний ритм, но еще действуя достаточно плавно — так же, как говорил.       — Я… Сейчас я храню пластинки больше как память о нем.       — А раньше? — тут же последовал вопрос — полный глубокого, проникновенного и в то же время чуткого интереса.       — Раньше… У меня было тогда время предаться воспоминаниям, почтить оставшееся после Сириуса, — ладонь Поттера плотнее прилегла к чужой, прильнула, когда её обладатель понял, что тему памяти о Сириусе, казалось, занимающую большое и значимое место в его душе, он не задевал так подробно ни при ком, кроме Драко.       Но сейчас тому будто нельзя было не открыться — чужое тепло, ощутимое не только физически, пробиралось в грудь даже при звуках мягкого голоса, одной интонацией сообщающего, как внимателен Малфой к его рассказу и чувствам.       — Сириус собирал коллекцию пластинок, но не успел её закончить… Я сделал это за него, — Гарри сглотнул, не решаясь смотреть в серые прозрачные глаза. — Я решил, что следует дать памяти о нём нечто конкретное, то, что не может дать никто другой. Оставить частичку его в чем-то, чтобы быть рядом, — Поттер сморгнул — ему показалось, что глазам стало слегка мокро. — Да, есть комната на четвёртом этаже… Но весь этот этаж нетронут. Гостей там не бывает. А пластинки, проигрыватель… Они всегда в гостиной. Они… делают память о нем более живой, более… близкой.       Драко, кажется, придвинулся ближе. Кажется, не только физически… Тепло от него, будто бы всегда такое недостижимое, далёкое из-за его частой бледности, подступило вплотную. Тонкий палец огладил тыльную сторону ладони со старой надписью-шрамом, вновь сжав, но сделав это нежнее чем когда-либо еще.       — Посмотри на меня, — Гарри, чьи глаза уже освободились от влаги, встретился со светлым взглядом. Тёплые мерцающие искорки в нем приглушили свой свет, но от этого радужка стала лишь более глубокой и чарующей.       — Спасибо, что рассказал мне.       Кажется, минули две или три песни. Ладоням было откровенно горячо, но ни одна другую отпускать не стремилась. Играло что-то уже иное, чем ранее, еще более медленное, но всё еще узнаваемое даже для Драко, как мог судить Поттер. Последний к тому моменту уже готов был прикрыть глаза, двигаясь вслепую, пока не услышал чёткое, но при этом какое-то мягкое:       — На Святочном балу ты танцевал совсем не так.       Гарри поднял взор на лицо Малфоя. Тот вглядывался на него с каким-то неясным выражением, совсем, однако, не приносящим дискомфорт. Кажется, Драко совсем слабо, почти невидно улыбался…       — Ну… Это было давно, — Поттер махнул свободной рукой. — К тому же, другая обстановка. Да и Парвати не была той, кто мне нравился.       Малфой улыбнулся гораздо более сдержанно, похоже, стараясь не выдать слишком многого. Он понимающе кивнул, так ничего и не ответив.       Гарри не был готов к тому, что произошло в кульминационный момент очередной песни. Драко вдруг разжал пальцы, на долю секунды отдаляя свою ладонь. Поттер не успел это осмыслить, как Малфой поднял его руку, ныряя под неё и в идеальном равновесии описывая круг вокруг своей оси. Гарри рвано выдохнул, когда после этого Драко перехватил его ладонь по другому, одновременно с этим шагнув ближе. Когда он понял, что их с Малфоем лица разделяет не больше полутра десятка сантиметров, стало еще теплее, если не жарче, чем до этого.       Рука Поттера потянулась к чужому телу, сминая под собой ткань мешковатой футболки. Ладонь прильнула к талии Драко, которую из-за худобы обхватить было проще, чем Гарри ожидал.       Малфой явно не был против этого, всё еще смотря на Поттера, когда тот поднял на него взгляд. Гарри, видя это, почувствовал, как изнутри в груди разливается что-то горячее — такое сладостное и тягучее, словно мёд.       — Драко… — вырвалось у Поттера. Он без труда различил, как дрогнули ресницы слизеринца, и со скул на щеки перекинулся лёгкий румянец.       — Да?       Гарри второй раз за ночь поддался порыву.       — Давай куда-то сходим на выходных? — на выдохе предложил он, еще высматривая все детали чужого лица, словно то было картиной, какие Поттер любил изучать точно также. Сейчас он как никогда мог увидеть живость Малфоя…       Стоило Гарри выдохнуть, как рядом раздалось тихое:       — Хорошо.