Хочу, чтобы он был жив

В тёмной, почти ничем не освещённой комнате, стоял стол из вишнёвого дерева. Кое-где поцарапанный, словно по нему прошлись когтями, но покрытый свежим лаком, поблескивающим бликами от фонаря, висевшего неподалёку. За столом стояло кресло — высокая твёрдая спинка с резными узорами, сплетенными из рун, изогнутые деревянные подлокотники, мягкое сиденье из красного бархата и ножки в форме копыт. На одном из подлокотников лежала рука. Такой руки никто из смертных не видел никогда — да и вряд ли увидит. Бледная, почти белая длинная кисть постукивала по древесине загнутыми когтями, пожелтевшими, наверное, от времени. На кончиках когтей застыли бурые пятнышки, похожие на засохшую кровь, словно эта кисть впилась в чьё-то сердце и вырвала его живьём, а потом её хозяин недостаточно тщательно вымыл руки. Такое впечатление складывалось у Самаэля, стоявшего на коленях перед столом. Его побледневшее лицо застыло в выражении покорности. Рядом, тоже на коленях, стоял Велиар, на этот раз принявший свой нормальный облик, а не юношеский лик. Они оба старались не дышать, чтобы ненароком не разозлить существо, сидевшее перед ними. — Так-так, — протянул гнусавый голос из кресла. — Ангел смерти и демон лжи, мой верный слуга Велиар. Оба провинились, оба получат своё наказание. Не изгнать ли мне тебя, ангел смерти? — Нет, Господин, — смиренно ответил Самаэль, от шутовской ухмылки которого не осталось и следа. — Признаю свою вину, но… — Никаких «но», — по голосу было слышно, что его владелец начинает раздражаться. — Кем вы себя возомнили? Здесь главный я, и никто не смеет перечить или не внимать моему слову. В данном случае… Голос опустился до вкрадчивого шёпота. — …вы оба отплатите кровью за свой обман. Как иронично — демон лжи попытался солгать своему хозяину. Правда, Велиар? Тот промолчал, решив зря не расстраивать и так нестабильного в последнее время Люцифера. — Может, мне обрубить парочку крыльев у Самаэля? — вслух размышлял дьявол. — А что? Одной парой больше, одной меньше — ты и не заметишь, дорогой. Ангела смерти передёрнуло. Не от перспективы потерять крылья, — о, нет! — но от того, как его назвал Люцифер. В памяти ещё оставалось это «дорогой» в совокупности с болью, причиненной ему в пыточных камерах. — Вспомнил что? — Люцифер с насмешкой на лице наклонил голову, выглянув из тени, и Самаэль поднял на него глаза, сумев наконец рассмотреть своего хозяина. Лицо его напоминало собой лицо человека, попавшего в сильный пожар и чудом уцелевшего. Одна половина складывалась почти из одних только ошметков кожи, в то время как другая была почти нормальной, не считая глаза, состоявшего только из ярко-зелёного светящегося белка. Поговаривали, что именно с помощью этого глаза Люцифер видит всё, что происходит в мире. Как всё это видит Бог — вопрос другой, но этот парень вообще-то всегда казался Самаэлю немного странным, хотя пересекались они крайне редко — только по делам. Зато выглядел он куда приятнее дьявола. Впрочем, зачем говорить о внешности, если душа у Бога всё равно была с гнильцой, только вот он, в отличие от Люцифера, тщательно этот факт скрывал. Однако Самаэль всё равно знал, что прячется внутри у добродетели. И если Бог — это то, чему поклоняются смертные, то Самаэль им искренне сочувствовал. Велиар в данный момент размышлял о том, какое наказание им даст Люцифер. Дело в том, что Велиар в каком-то смысле был его любимчиком — демона лжи дьявол обожал больше всего. Если можно так сказать о сущности, за которой никаких чувств замечено не было. Факт остаётся фактом — Велиар может выкрутиться из этой истории почти целым и почти невредимым. Как и Самаэль, если подумать. Ведь ангел смерти не состоял на попечении дьявола, он курсировал между небом и землёй, будучи самостоятельной единицей, и убивать его или изгонять, как грозился Люцифер, он был не вправе. — Что же мне с вами делать? — прогнусавил дьявол. — А займите-ка, господа, пыточную номер 6. Самаэль выдохнул с облегчением. Пыточная номер 6 была наименьшим злом из остальных вариантов. — Я не буду сильно вас наказывать, — Люцифер менял своё мнение, как меняет кожу змея. — В конце концов, вы спасли этот прогнивший мирок, м? А он хорошо меня кормит. Можете подняться. Самаэль встал, поклонившись дьяволу. То же самое проделал Велиар, и оба на негнущихся ногах двинулись к двери, табличка на которой мало того, что была вся в брызгах старой заржавевшей крови, так ещё и содержала нечитаемую надпись. Впрочем, и демон, и ангел прекрасно знали, как выглядит пыточная номер 6. В конце концов, они оба имели достаточный опыт. *** На большой двухместной кровати в старой спальной комнате на животе лежал демон Велиар. Он тихо постанывал от боли, надеясь, что Самаэль скоро вернётся. — Что ты там возишься? — недовольно кинул демон. — Секунду, mon amour! — раздался голос Самаэля из ванной, слегка приглушенный стенами. — Уже иду… Дейтсвительно, немного тревожно улыбающийся ангел смерти показался на пороге. В руках он держал тюбик с каким-то кремом, а глаза его упёрлись в спину Велиара, покрытую рваными ранами. Самаэль цокнул языком, покачал головой и направился к своему amant*. — Сейчас будет немного больно. — И ЭТО ТЫ НАЗЫВАЕШЬ «НЕМНОГО»? — заорал демон во все лёгкие. — Элли, ещё чуть-чуть, и я натуральным образом подохну. — Не подохнешь, — ухмыльнулся Самаэль, размазывая крем дальше. — Я не разрешал, между прочим. — Больно нужно мне твоё разрешение, — закатил глаза Велиар, морщась от боли. — Вот возьму и умру тебе назло. Что будешь делать без своего демона, а? — Найду другого, — пожал плечами ангел смерти. — Вас там не так уж и мало, правда? Да и Люцифер хорош. Наполовину. — Променять меня на Люцифера? — оскорбленно спросил демон и понизил голос. — Он же бешеный, Самаэль, как ты не поймёшь? Он безумец. Сошёл с ума ещё тогда, когда не было ни ада, ни рая. — Спокойно, Белиел**, — тихо произнёс Самаэль. — Я никогда ни на кого тебя не променяю, и пусть меня сожрет сатана, если я вру. На всякий случай он огляделся — ну, на тот самый невероятный случай, если за портьерой вдруг прячется Люцифер. Но никто не вышел с проклятиями и гнусавым голосом не попросил проследовать в пыточную. Вот как-то странно всё получалось, если честно. Сатана почти никогда не повышал голос. Он просто просил — и они всегда шли. Потому что, наверное, знали, на что он способен. А те, кто не знал… Что ж, им приходилось только посочувствовать. Велиару и Самаэлю пришлось пройти долгий путь, чтобы научиться автоматически со смиренным выражением лица падать на колени, завидев Люцифера. — Спасибо, amant, — промурлыкал демон, переворачиваясь на спину. — Иди ко мне. — Нельзя, возлюбленный мой идиот, нельзя, — покачал головой ангел смерти. — Сначала надо посмотреть, как там Блэк и Поттер. — Ну уж нет, — обиженно надул губы Велиар. — Меня пытали семь с половиной часов, я могу расчитывать на поцелуй в конечном итоге или нет? — Только на поцелуй, — уточнил Самаэль. — И ни на что больше не надейся. Пока. Счастливый демон захохотал, когда ангел смерти начал щекотать его, одновременно целуя в шею. Наконец он получит долгожданный отдых после типичной трудовой недели. Да ещё и Блэк… А Блэку было хорошо. Он был с Гарри, и поддерживал его до самого конца. Когда умер Дамблдор, только Сириусу Поттер доверил своё внутреннее страдание, то же самое было и с крестражами. Сириус, как мог, помогал Гарри, Рону и Гермионе, а Снейпа в итоге спасти тоже удалось. Правда, Самаэль не был уверен в том, что это спасение Снейпу вообще было нужно. Однако такой пациент, как Северус, им тут тоже был без надобности. Пусть живёт, если хочет, даже если изначально судьбой ему уготован иной конец. Судьба иногда бывает так же переменчива, как Люцифер, и Самаэль, не раз встречавшийся с ней лично, прекрасно знал об этом. — Что, добился своего? «Только поцелуй», — передразнил демона тяжело дышавший Самаэль. — Вот тебе и поцелуй. — Как будто мистер Стюард был против! — игриво сказал Велиар, поправляя простыню, в которую он завернулся. — Мистер Стюард, насколько нам известно, самостоятельно стянул с потерпевшего штаны. — Потерпевшего? — удивился Самаэль. — По-моему, потерпел здесь только я. — Хочешь сказать… — начал Велиар, грозно сверкая глазами. — Что ты меня терпишь? Самаэль грустно вздохнул. — Нет, — ответил он. — Вовсе нет. Спустя пять минут Велиар засопел. Он заснул, смотря в глаза своему ангелу. Тот осторожно высвободил руку из цепкой хватки демона, и поднялся, тут же, словно по щелчку пальцев, оказавшись в одежде. — «…и вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту»***, — пробормотал Самаэль, глядя на спящего возлюбленного. — Помнишь эти слова, Велиар? Ты произнёс их тогда, много лет назад. А я до сих пор вспоминаю и думаю, как красиво ты толкнул ту речь. Я искренне наслаждаюсь каждым моментом, проведённым с тобой, мой демон. Я люблю тебя, как никого другого, и последую за тобой в ад, если того потребуют обстоятельства. Жаль, что ты этого так и не понял. Самаэль, или Элли, как называл его Велиар, будучи в игровом настроении, аккуратно прикрыл дверь, выходя из комнаты. Демон, всё это время притворявшийся спящим, вдруг открыл глаза, позволив слезам наконец сбежать вниз по щекам. Теперь он всё понимал, всё до последней капли. Ах, какой же он дурак, какой же идиот, не зря ангел смерти каждый день по семь раз называл его так! Искренне надеясь, что Самаэль примет его извинения, Велиар выпрыгнул за дверь и побежал за своим любовником. Ставшим кем-то большим, нежели любовник. Ставшим его, Велиара, любовью всей жизни. А может, и чем-то ещё больше — демон пока что этого не знал, а чувствовал лишь всепоглощающее счастье, словно так и должно было случиться. — Я принимаю твои извинения, — устало улыбнулся Самаэль. — Ты знаешь, что я бы сказал это в любом случае. Двое смотрели вниз, на Землю, и радовались за Сириуса, воссоединившегося с Гарри, хоть это и было демону и ангелу смерти совсем не свойственно. Но сегодня, в этот день, когда Велиар сделал Самаэлю предложение, радоваться хотелось за всё вокруг. Пусть даже то были простые смертные, живущие примерно столько же, сколько пчёлы. Велиар не знал, сколько живут пчёлы, но решил, что это неважно — люди просто умирают очень быстро. В отличие от демонов и ангелов, так что впереди у них была Вечность. Вечность, полная любви.