Проклятие Коры

      Первая неделя в школе была адской. Чуть больше двух недель в новом мире, и различия начали сводить ее с ума. Лина еще не привыкла к Америке, к другой школе, людям и правилам. Сама того не желая, она всегда сравнивала свою прежнюю жизнь, свой мир, с этим новым миром, в котором есть сверхъестественные существа и в котором она уже не Алина. Девочка быстро обнаружила, что вынуждена вписываться в школьное расписание, делать домашнюю работу и как-то самостоятельно справляться с толпой людей, выводивших мнимое родство между ней и Элайджей. То, что она стала новой диковинкой класса, было ожидаемо, но известие о ее родственных связях с учителем вызвало больший интерес, чем само присутствие девочки в классе. На одном из обедов к ее столу подошли девочки из ее класса, крайне любопытные, готовя для нее новую пытку.       — Привет, можно сесть?       Она измерила их скептическим взглядом, но кивнула. И что они от нее хотят?       — Да.       Немного озадаченная внешним видом группы, Лина из предосторожности перестала есть. Еще не знает, что они скажут, ее желудок такой нежный. Что бы Коралина ни ела до этого момента, у нее была довольно слабая пищеварительная система. Лина без завтрака утром чуть не теряет сознание. Конечно, возможно, проблема в ее внезапных слабостях просто в голоде. Лина толком не помнит, что она ела дома, когда была ребенком, но за ней точно присматривали. Поэтому она была вынуждена уважать приемы пищи. Ее новое детское тело требует больше внимания, чем студенческое тело, в котором она была столько лет.       Короткий перерыв ей совсем не нравился. Лина хотела бы гулять на улице как можно больше. Погода на улице так быстро портится, а она задыхается в домике у озера. Ей нужен воздух, как можно больше воздуха. И пребывание под одной крышей с первородным вампиром не помогает ей привыкнуть к новому дому. Ее воображение играет с ней злую шутку. Лине уже интересно, сколько людей погибло в Мистик Фоллс и сколько еще должно умереть, раз уж в городе появился первородный вампир. И ночи. Боже, ночи самые тяжелые. Лина пытается уснуть, но каждый шорох, каждый скрип будит ее, заставляет вздрагивать и отчаянно хвататься за подушку. Парализующий страх перед вампирами никуда не делся. Лина боится, что что-то случится с ней. Либо Элайджа свернёт ей шею, если она окажется бесполезной, либо на горизонте появится какой-нибудь Тристан, который тоже не будет с ней особо возиться. Это без кровососущих вампиров. Ей тоже нужно принять успокоительное, иначе доведет себя до нервного срыва.       Девочки. Точно. Лина вспомнила, что девочки перед ней. Смотрела на них с выражением притворной доброты. Почему они не ищут себе занятие? У нее есть книга, которую нужно прочитать, или домашнее задание, или что-то еще, лишь бы не принимать эту странную делегацию. Подделала улыбку. Не должна забывать, что она ребенок.       — Кора, мы хотели тебя спросить, — начала Ева, поддержанная остальными девочками, которые, казалось, были чем-то крайне заинтересованы. Плохо пахнет. Они что-то хотят от нее. — Почему у тебя с мистером Смитом одинаковая фамилия?       — И вы до сих пор приезжаете и уходите вместе? вмешалась Инес, кажется. Лина начала запоминать своих одноклассников, труднее было запоминать общие имена. Ей еще предстоит познакомиться с ними, но по крайней мере четверть класса уже знает. — Он твой отец?       Хорошо, что она ничего не жевала, а то бы подавилась. Она только расширила глаза, держа свои комментарии при себе. Она что отдаленно напоминает ходячую ледяную статую по имени Элайджа Майклсон? Нет и еще раз нет. Лине не даром нужна такая слава, даже формальная. Она избежала бы и клейма «племянница мистера Смита», если бы могла. К сожалению, сейчас не может. Фальшивая личность — ее уверенность в том, что Стрикс ее не найдет, и не будет никаких вопросов или подозрений по поводу ее странного появления в школе и городе. После Мистик Фоллс, уверена, она избавится от всей этой дурацкой легенды.       — Нет! Лина слишком громко отрицала эту возможность и с отвращением нахмурилась, удивив девочек. — Элайджа мой дядя, — с трудом произнесла она эту фразу, заставляя себя, но прекрасно осознавая, что так и должно быть. Боже, во что превратилась ее жизнь?       — Вы недавно переехали? Как насчет твоих родителей?       — Их нет.       Предпочла не лгать открыто. Частичная правда. У нее здесь нет родителей, но сказать, что они мертвы, язык не шевелится. Они живы, где-то в ее мире, воспитывают Габи, оплакивают Алину. Только их здесь нет. Лучше вот так. На лицах одноклассниц появилось сочувствие, и, почувствовав целую волну соболезнований, Лина поспешила сбежать. Она даже не хочет их слышать. Тема табуированная. Никто не имеет права обсуждать ее семью. Лина запретила себе думать о них, не то, что говорить с незнакомыми людьми о родителях в прошедшем времени. Лучшее решение — убежать.        Она сожалела о прерванном обеде. Все еще голодна. Желудок болезненно сжался. Почему они не дали ей хотя бы спокойно поесть? В таком случае Лина была бы благодарна. Поскольку обеденный перерыв еще не закончился, ей нужно было найти убежище. А в библиотеке сейчас за ней последовали бы девочки. Лина нашла идеальное место— кабинет истории. Во время обеденного перерыва, к счастью, здесь нет учеников.       — Привет, можно я останусь здесь, пока не начнутся занятия? сначала попросила разрешения.       Элайджа, что-то читавший за столом, неохотно кивнул. Лина слабо улыбнулась в знак благодарности и быстро подошла к окну. Она взобралась на подоконник, наблюдая за учениками снаружи. Тишина была комфортной. Она витая в своих мыслях, Элайджа что-то там делая. Мысли, которые раздражающе возвращались к ее семье, она яростно изгоняла. Ее слезы и боль ничего не меняют. Она никогда больше не увидит своих родителей и сестру.       Сцена повторилась еще раз в течение той недели. Лина больше не могла выносить маску ребенка перед таким количеством учеников, столько часов в день. Во время обеденного перерыва она скрывалась в кабинете истории, каждый раз занимая пустой подоконник. Молча читая и съедая то, что она принесла с собой, затем просто глядя в окно и думая, о чем угодно, кроме своего прошлого или своей семьи, эти тридцать минут были единственным временем, когда она могла снять маску с лица в школе. Всего несколько минут в течение семи-восьми часов в которых она была 11-летней девочкой. Она могла читать и медитировать, могла корчить гримасы или могла быть просто Линой, не Корой, не Коралиной, просто Линой. И по неизвестным причинам первородный делал вид, что даже не замечает ее присутствия, позволив ей расслабиться в тишине.       В пятницу вечером, после долгого учебного дня, Лина вернулась к своим книгам. С одной стороны, она очень уставала, часто болела голова, старалась узнать как можно больше, как можно быстрее. С другой стороны, вечное интеллектуальное занятие отвлекает ее от мыслей о семье. Эти мысли причиняют ей боль, она предпочитает убегать от них. По крайней мере, в учебе забывает, что в параллельной вселенной она оставил целую жизнь, семью и группу друзей, которые могут оплакивать ее смерть, а может, и знакомятся с настоящей Коралиной. Кто знает, что случилось с девочкой, в теле которой она оказалась?       Читая один и тот же абзац в четвертый раз, услышала открывающуюся дверь и громкий голос первородного:       — Ты еще не готова?       Она оторвалась от книги и посмотрела на него в замешательстве. Чего он хочет? Она занята и не настроена на другие обсуждения планов, о которых она и так ничего не знает, у нее нет. К тому же она учится. Кому, кроме него, понять ее внезапную склонность к учебе?       — Вечеринка основателей, — напомнил ей Элайджа, входя в ее комнату. — Куда ты идешь со мной сейчас.       — У меня нет времени, — увернулась Лина и на его растерянный взгляд пошла в атаку. — Я не виновата, что ты дал нам проект про Войну Алой и Белой розы. Если будешь продолжать заниматься учительством, то хотя бы помни, что в твоем списке учеников, которых можно пытать, есть и я, которая нужна тебе пока что.       Элайджа закатил глаза. Первый неидеальный человекоподобный жест, который заметила в нем Лина. Она даже удивилась на мгновение. Это значит, что он не носит каменную маску каждую секунду своей жизни. В следующую секунду рядом с ней появился вампир, закрыл книгу и блокнот и отодвинул вместе с ней стул.       — Эй! — возмутилась Лина.       — Десять минут, Кора, и ради Бога, надень что-нибудь приличное для ребенка.       Какими методами можно истязать оригинал? Лина на минуту упивалась мыслью о том, как кто-то будет вынужден церемонится с волками или носить обычную одежду. Сразу же почувствовала себя немного лучше. Может быть, немного веселья не повредит ей. И она действительно должна сама проанализировать ситуацию в городе. Ведь она не знает когда именно оказалась. Вики умерла? Или она все же вампир? Елена знает, что ее удочерили? Ей срочно нужно подытожить события Мистик Фоллс, прежде чем она потеряет нить. Где, как не на вечеринке, будет большинство главных героев? Должна использовать представившуюся возможность.       Благодаря тому, что она купила нормальную одежду и платья в Хартфорде, для нормальных детей, ей удалось найти в своем маленьком гардеробе «что-то приличное». Лина торопливо переоделась в лиловое платье с пышной юбкой, предпочитая особо не смотреться в зеркало. Черные лакированные туфли казались специально выбранными для таких случаев. На этот раз она собрала волосы в небольшой пучок с фиолетовым бантом. Хотя бы в одном оттенке. Она посмотрела в зеркало один раз, чтобы поправить свою одежду, а затем растерялась. Все принадлежит Коралине. Тело, волосы, улыбка, все черты лица принадлежат Коралине, кроме глаз. Серо-фиолетовые глаза, которые от света иногда казались фиолетовым, были ее, глаза Алины. Коснулась отражения в зеркале. Теперь осталась только Лина.       Комментарии по поводу наряда не услышала. Только беглый взгляд, как всегда неразборчивый, то есть, по мнению Лины, — безразличный. Идеально. Это значит, что она в приличном платье.       Вечеринка проходила в поместье Локвуд, где уже собралось большинство жителей. Лина смутно помнила, что на этой вечеринке Елена еще не знает, что Стефан вампир, и похоже, что Деймон что-то искал. Она не особо помнила каждый эпизод, скорее схематично. Супруги Локвуд приветствовали всех, здоровались и сообщили о расписании вечера. Лина послушно встала в очередь с Элайджей. Оба молчали, не имея ни темы для разговора, ни желания. О чем им двоим говорить, когда вокруг так много людей? Точно не о двойнике или Клаусе. Лина сомневалась, что сможет выдержать подобные события в будущем. Они ужасно скучны и бесполезны. Не то чтобы у нее есть выбор. Сотрудничать с первородным вампиром? Значит должна помочь укрепить его репутацию в маленьком городке. Наконец они подошли к паре Локвуд. Оба выглядели так же, как и в сериале, то есть членами местной элиты и снобов. Лина изобразила улыбку. Важно держать лицо.       — Добрый вечер. Я Кэрол Локвуд, — представилась женщина средних лет, которая в ближайшее время должна была стать мэром и жертвой Клауса Майклсона. Лина стиснула зубы. Улыбка застыла на ее лице при воспоминании о событиях, которые произойдут с бедной семьей, — а это мой муж, Ричард Локвуд, мэр, — она также представила своего мужа, который умрет через несколько месяцев, будет убит в своей попытке избавить город от вампиров.       — Добрый вечер. Элайджа Смит, — воплощение доброты, стал играть в театре и покорять своими манерами.       — Кора Смит, — представила девочка, изображающая ангела.       Кэрол улыбнулась ей тепло, даже искренне, так что Лина заподозрила, что женщина не такая снобистка. Ее муж казался гораздо более жестким и тщеславным, по крайней мере, с детьми. Учитывая, что это неактивированный оборотень, он все еще хорошо держится. По крайней мере, весь город не знает о его проблемах с гневом. Только Тайлер и Кэрол знают. И все же, как странен этот маленький городок.       — Вы новый учитель истории, — Ричард узнал первородного, пожав ему руку.       Лина успела заметить, что Локвуды были добры к Элайдже. Возможно, они видели в нем образованного человека, который с таким же успехом мог бы принадлежать к элите. Фактически он и есть элита вампиров.       — Да. Мы переехали не так давно с нашей племянницей.       — Тогда добро пожаловать в Мистик Фоллс, — сказала Кэрол, возвращая внимание девочки к себе. Лина вспомнила, что Элайджа и Кэрол казались друзьями в том параллельном будущем. Ей следует уделять больше внимания их взаимодействию. — Выставка на втором этаже, а на первом — закусочная и бар. Сад также доступен для гостей.       — Спасибо, мэм, сэр.       Лина аж улыбнулась на прощание. Да, у нее даже есть роль куклы. Ее выводят в мир, показывают для репутации и заставляют замолчать. Ничего страшного, по крайней мере, ей не приходится играть роль куклы дома. Присутствовал почти весь город, и девочка с удивлением обнаружила, что первородный уже знал многих людей в городе или более известных чиновников. Похоже, он уже осуществляет план, известный только ему. Проходившая выставка была ей очень интересна. Не дожидаясь, пока кто-нибудь закончит общение с шерифом, Лина направилась прямо к лестнице, ведущей на второй этаж. Ее больше интересуют экспонаты, чем какие-то банальности о большом количестве посетителей. Только вот ее не отпустили. Тяжелая рука на ее плече остановила ее.       — Куда? — холодно спросил Элайджа, подойдя секунду назад, как раз вовремя, чтобы заметить, что его девочка готова куда-то бежать.       — На выставку. Я хочу увидеть ее.       И попала на выставку, только не в одиночестве. Как будто она могла мечтать бродить по залам особняка в одиночестве. Элайджа был рядом с ней, расхаживая от экспоната к экспонату, с выражением вселенской скуки на лице. Было ясно, что он не получает удовольствия от происходящего, но соблюдает правила приличия. Он вышел из берлоги, продемонстрировал питомца и произвел хорошее впечатление на окружающих. Чего еще можно желать от первородного вампира? Лина же была заинтригована, рассматривая каждую вещь, читая описания и разглядывая окружающий мир. Также нашла витрину с обручальными кольцами семьи Гилбертов. Неподалеку был еще одна с несколькими часами и странным запертым ящиком.       — Что это? — спросил она вампира рядом с собой.       — Музыкальная шкатулка, открывается ключом и кажется, что она потеряна.       — Как в Анастасии? — сказала Лина.       — Где?       — Анастасия, знаешь мультик про русскую царевну, избежавшую смерти? Там была музыкальная шкатулка, а ключ был ее медальоном на шее. Как ты не знаешь?       — Я похож на того, кто смотрит мультфильмы?       Точно. Ее спутник является тысячелетний вампир, а не Габи и уж точно не ее однокурсники по университету. Она даже на мгновение забыла о возрасте и интересах Элайджи. Оставив разговор, Лина перешла к соседней стене, где висел список основателях города. Девочка прочитала его дважды и заметила некоторые странные вещи. Во-первых, мэр тоже был Локвудом, а шериф — Форбсом. Во-вторых, первые участники были из числа семей-основателей. Разве в Мистик Фоллс не жили другие люди? Или здесь местная знать? Внезапно ее кто-то ударил сзади.       — Ай! она стукнулась животом об угол витрины перед собой, вскрикивая от боли.       Тот, кто ототкнул ее, был сам Деймон Сальваторе. Лина сглотнула, увидев неподалёку Кэролайн, точнее заметив шарф на её шее, скрывавший следы вампирских клыков. Сама того не осознавая, она сделала шаг ближе к Элайдже, словно спрятавшись за его спину. Потерла место на животе, оно все еще болело.       — Какая-та проблема? — странно мягко спросил первородный, слегка касаясь ее головы. Лина вздрогнула, инстинктивно отодвигая голову. Она перевела свой шокированный взгляд с неожиданно хорошего первородного вампира на вампира, который невольно толкнул ее.       — Нет. Простите, — обратилась она к Сальваторе.       — Ничего. Я сам виноват.       Кэролайн подошла к ним, взяла Деймона за руку, они вдвоем ушли, и девушка начала беззаботно разговаривать, глядя только на вампира, который ей внушил. Девочка наблюдала за ними издалека, экспонаты ее уже не интересовали. Рана на шее, внушение, наивность девушки. Лина нахмурилась, глядя на эту сцену.       Глядя на всех членов Учредительного совета, учителей, простых жителей города, Лина не могла понять ни одного — как? Как они оставались в неведении о сверхъестественном, когда оно было так очевидно? Столько драк в городе, столько людей умерших, но потом вдруг оживших, столько подозрительных смертей и столько загадочных людей, понял бы и ребенок, но они, видимо, не поняли. Их держали в неведении внушением? Им память стерли? Она смотрела на гостей и ужасалась. Мысль о том, что эти люди очень скоро станут побочными жертвами войн между сверхъестественными существами, заставила ее замереть от страха. Невинные люди, такие же, как она, только она знает, чего ожидать. Они не знают. Закрыла глаза, когда увидела ту журналистку, которая позже станет девушкой Деймона. Никто этого не заслуживает. Когда она поняла, что не выдержит, что еще ненадолго сойдет с ума, так мучительно осознание того, что некоторые из тех, кто улыбается ей сегодня, через год умрут, и она ничего не может сделать, Лина прислонилась к стене. Толпа сгустилась, ее больше никто не видел. К черту детскую маску. Лине нужен момент покоя, чтобы подавить свою совесть.       — Твоя маска треснула.       Появление первородного ничего не пробудило. Лина устало смотрела на него. Кэрол улыбается где-то на заднем плане, дарит ей теплую улыбку. Она умрет, ее утопит Клаус. И Тайлер умрет, даже несколько раз. Затем Аларик, который сейчас пьет шампанское. А Кэролайн будет вампиром. Она потеряет отца, мать, Стефана, друзей, потеряет все. И Елена потеряет всю свою семью. Вот шериф Форбс, она все равно умрет, ее бывший муж тоже умрет. Двадцать процентов людей в этой комнате через несколько лет умрут.       — Они все умрут, — глухо шепчет Лина, не понимая, почему она просто не уйдет. Она задыхается от этого знания. Лучше не знать или не иметь представления, кто и как умрет. — В течение восьми лет умрут один за другим.       Внимательный взгляд. Затем фраза, сказанная равнодушным тоном:       — Мне должно быть не все равно? Будь добра, золотце, надень свою маску хорошей девочки.       — Как ты спишь по ночам? — спрашивает она, не подумав, ужасаясь этому всеобщему равнодушию. Она говорит ему, что так много людей умрут, и они умрут из-за него и его семьи, а ему все равно. Только когда она видит, как напрягаются черты его лица, вспоминает, что в этом доме есть еще два вампира, которые их слышат. Идиотка.       — Крепко и без сновидений. Есть претензии ко мне?       Прогнала мысли о смертях. Вспоминала Кэролайн Форбс и мучения, которые она переживает. Она всего лишь подросток, ей всего 17, и она не заслуживает того, чтобы быть игрушкой вампира. Глядя на Елену и Кэролайн впервые, Лина усомнилась в романтике отношений в сериале. Они дети по сравнению со Стефаном и Деймоном. Что два столетних вампира могут найти в двух 17-летних девушках? Посмотрела на своего спутника, задав себе тот же вопрос. Тысяча лет против 20. Нет, отношения в сериале не романтические, а токсичные. Это неправильно. Все вокруг неправильно.

***

      То, что день обещает быть плохим, нужно было понять с самого утра. Была суббота, выходной, и по правилам Лина должна была спать допоздна, но не смогла. Она проснулась в шесть утра из-за сна. Это был не кошмар, нет, это был действительно приятный сон, только в нем была ее семья, и когда Лина проснулась, почувствовала, что скоро начнет плакать. Решив игнорировать боль в сердце, не заснула обратно, чтобы не травить себя иллюзиями. Она никогда не вернется домой. Ей нужно приспособиться здесь и перестать сожалеть. Это все равно не поможет.       Шесть утра в субботу было очень рано. Первым пунктом на повестке дня был завтрак, а точнее распитие горячего шоколада. Девочка купила себе коробку горячего шоколада и впервые за много месяцев собиралась приготовить себе лакомство. Она поставила воду на кипячение, достала из шкафа кружку, печенье и поискала коробку. Так как нигде не могла найти, заподозрила, что кто-то подменил место. Ничего серьезного, только вот рост Лины не позволял ей дотянуться до верхних шкафов. Девочка вскоре нашла решение. Пододвинула стул к шкафу и забралась на него. Нашла коробку в шкафу, только забыла один маленький аспект. Мебели в доме, особенно на кухне, больше 20 лет. Стулья оказались совсем не прочными. Она едва положил руку на коробку, открывая его, как чувствовала под ногами не стул, а пустоту. Инстинктивно схватилась за полку, испуганно вскрикнув:       — Аа!       Скорость вампира была действительно не человечная. Менее чем за долю секунды, вместо того чтобы удариться о твердый пол, она оказалась в руках вампира. Коробка, виноватая во всем, вместо того чтобы стоять должным образом на полке шкафа, где она стояла, упала кому-то на голову, как и остальные предметы с полки. Вы когда-нибудь видели первородного, полный шоколадной пыли? Лина не видела, но по гневу в глазах Элайджи, который до сих пор не отпускал ее из рук, поняла, что совершила большую глупость. Рубашка в шоколадных пятнах, волосы в шоколаде, Лина удивлялась тому, как она еще жива.       — Инстинкт самосохранения определенно отсутствует, — вынес вердикт первородный.       Полчаса спустя Лина все еще сидела на кухонном шкафу, слишком высоком, чтобы она могла сама с него спуститься. Туда ее поместил один разгневанный первородный, готовый разорвать ее на части, но все еще молчащий. Лина время от времени смотрела вниз, гадая, что будет, если она нарушит приказ. Внизу лежали не только остатки шоколада, но и два разбитых стеклянных стакана, когда полка, за которую она схватилась, упала. Лину посадили на шкаф рядом с печкой, вместе с четким приказом — вниз не спускаться.        Элайджа, даже не взглянув на нее, исчез и вернулся всего через десять минут, одетый в домашние штаны и мягкую серую рубашку. Сначала он проверил, на месте ли Лина, и, не говоря ей ни слова, начал подметать.       — Извини, — пробормотала Лина и, видя, что ей не ответили, попыталась еще раз. — Прости, я не хотела.       Понял, что звучит, как маленький ребенок, который проказничал. Она действительно не ожидала, что стул из-под нее рухнет, а ее коробка горячего шоколада будет потрачена впустую на одежду вампира. Она не так планировала свой день. Едва сделала движение, чтобы выйти, как ее остановил холодный голос:       — Оставайся на месте.       Глубоко вздохнула, заставляя себя не возражать. Ну что же. Она искренне сожалеет о горячем шоколаде. Едва купила, даже не попробовала. Долго молчать не смогла. Напряженная атмосфера и чей-то молчаливый гнев действовали ей на нервы. Попробовала найти хорошую сторону ситуации.       — Мебель все равно нужно было менять.       Взгляд, который получила, можно было сравнить только с замерзшим океаном. Лина закрыла рот. Кто-то находится не в духе. Еще десять минут прошли чрезвычайно медленно. Элайджа подметал все осколки стекла, выносил разбитую полку и стул наружу и подошел к плите. Естественно любопытная, Лина стала наблюдать, как первородный достает продукты из холодильника и включает плиту.       — Ты умеешь готовить? — спросила она, почти сразу же желая ударить себя по лбу. Очевидно, что может. Ему тысяча лет.       — Если я разрешаю тебе готовить, это не значит, что я не могу сам готовить себе еду.       Элайджа все еще злился на нее, но, по крайней мере, он говорит, что уже было плюсом. Лина улыбнулась. Однако он не такой жесткий, как кажется. Он может быть нормальным, если захочет.       — Я могу помочь. Что ты хочешь делать?       — Блины. И нет, ты не помогаешь. Я все еще хочу иметь кухню.       Лина не могла придумать, что ответить. Она не разрушала кухню. Возможно, немного повредила шкаф и стул. Вот и все! Что так разозлило Элайджу? Если готовит кто-то другой, она хотя бы может наблюдать с первого ряда. Когда же у нее есть еще один шанс увидеть тысячелетнего повара-вампира? Должна признать, что первородный все-таки хорошо готовит. Быстро, уверено, зная рецепты, добавляя ингредиенты по списке в уме и точно в срок. Не сомневалась, что завтрак будет вкусным.       — Раньше я любила блины, — прошептала Лина в какой-то момент, не понимая, почему вместо того, чтобы убежать от воспоминаний, она окунается в них. — Когда я была маленькой, мама каждое воскресенье на завтрак пекла блины с медом и фруктовым джемом, потом однажды пошла к бабушке, а отца оставила на кухне. Банку с медом он не смог найти, поэтому использовал бананы и шоколад. Потом, когда стала подростком я каждое утро делала блины для Габи.       — Кто такая Габи?       Лина больше разговаривала сама с собой, даже не осознавала, что первородный ее слушает. Заданный вопрос показал, что ее услышали. И заставил ее запереть все воспоминания.       — Моя младшая сестра.       Не продолжила. Собрала храбрость (больше боялась разгневать вампира, чем высоты) и спрыгнула со шкафа. Хорошо приземлитесь. По крайней мере, у нее нет травм. И никто ее не остановил. Скрывая грусть, Лина начала накрывать на стол. Она скучает по своему миру. Было бы глупо отрицать. Скучает по семье, друзьям, по всему, что у нее было в прошлой жизни, и не представляет, как ей построить здесь новую жизнь. Завтрак прошел в молчании. Блины были вкусные, что неудивительно. Но после завтрака пришел сюрприз. Элайджа задумался и решил, что в доме нужна новая мебель. Исход? Лину взяли и повезли в мебельный магазин в Шарлоттсвилл. Потому что первородный боялся, что она разрушит его дом, если он оставит ее одну со старой мебелью. Лина посчитала недостойно прокомментировать.       Как лучше всего прогнать печаль? Именно, шопинг, особенно элитный шопинг, особенно когда у тебя безлимит на карте. Воспользовавшись случаем, Лина по праву попросила новую мягкую кровать, небольшой деревянный стол, красивый шкаф, кресло у окна и качели на берегу озера. Вдобавок ко всему, раздавала советами и мнениями относительно мебели, которую Элайджа выбирал для кухни и оставшихся двух комнат, то есть своей и запасной спальни. Как ни странно, но к ее мнению прислушивались. В запасной комнате была установлена ​​кровать для любого гостя, который может прийти неизвестно когда, и небольшой шкаф для одежды или других личных вещей. На кухне перешли к современному и минималистичному стилю. Стулья уже были прочными. Лина могла взобраться на них, не опасаясь за свою жизнь. Выборы были забиты продавцами, машина загружена и отправлена ​​домой, куда они прибыли первыми.       Следующие часы Лине делать было нечего. В доме сотрудники мебельного магазина собирали мебель и забирали старую, она решила осмотреть окрестности дома. Таким образом, сам домик был интересен с нескольких точек зрения. Создавалось впечатление, что он планировался как дом отдыха, мало комнат, мало мебели. Впрочем, на чердаке тоже было много личных вещей, ящики с книгами, одежда и всякие сувениры. Лина еще не подошла к этим вещам, чтобы изучить их, но скоро сделает это. У дома не было сада, только небольшой задний дворик с видом на озеро.       Только с наступлением темноты мебель была собрана, и люди разошлись. Но Лина не могла восхититься переменами. Вышла в город с первородным, чтобы получить еду на вынос. А какой самый известный бар в городе? Правильно, Мистик Гриль. В баре была вечеринка. Лина задумалась. В голове крутилась мысль — что-то она упускает, и что-то очень важного. Вечеринка в Мистик Гриль не может пройти без проблем. Что-то случилось на такой вечеринке. Новый приказ оставил ее равнодушной:       — Сиди здесь.       Проследила за первородным, который пробирался сквозь толпу приглашенных. Вечеринка в ноябре. Когда в сериале была вечеринка? В ее голове закралась догадка. Единственный раз, когда в баре была вечеринка, был день рождения Стефана. Ей не мешало бы проверить. Открыла дверцу машины и вышла. Учитывая, сколько молодых людей было в баре, как долго Элайджа будет ждать своего заказа, она сможет выйти на задний двор, убедить себя, что зря паникует, и повернуть назад. За барной стойкой послышались какие-то странные звуки, и Лина еще более решительно побежала к ней. Если она права, то теперь Лекси убивают!       Полиция стреляла в напавшего на них вампира. Никто не заметил маленькую девочку, выходящую из темноты. Никто, кроме Дэймона Сальваторе, который готовился убила подругу своего брата. Лина выбрала лучший способ вмешаться. Вышла на свет и крикнула:       — Нет!       И тут ее заметила полиция. Лиз Форбс немедленно отдала приказ.       — Прекратите!       Лекси нужен был этот момент, она исчезла в ту же секунду. Лина едва успела вздохнуть с облегчением, как за ее спиной послышался если не сердитый, то уж точно разъяренный голос.       — Кора!       Повернула голову, глядя на первого вампира еще злее, чем утром. Упс. А если еще есть зрители, почему бы не поставить небольшой спектакль? Она побежала к первородному, обнимая его в явном испуге. Имитировать хныканье ребенка было совсем несложно. То ли шокированный, то ли еще что, Элайджа поднял ее с земли и взял на руки. Отлично, она обычный ребенок, который испугался и увидел вампиров. И с его высоты девочка заметила, что на другой улице на нее смотрит вампир.       — Беги, — прошептала Лина так, чтобы ее услышала только Лекси.       Неважно, что ее подслушал другой вампир, который был не слишком доволен ее маленьким приключением.       — Убью тебя, — прорычал первородный ей на ухо. — Или внушу, чтобы ты перестала совать свой нос, не в свое дело.       Что ярость Элайджи по сравнению того, что Лекси еще жива? Лина лишь удовлетворенно улыбнулась, торопясь опуститься на землю обратно. Ей не нравится быть так близко к первородному. Можно уже вернутся домой и есть.       Лиз Форбс, однако, была другого мнения, и, очевидно, никто не спросил Лину, чего она хочет. Шериф с таким выражением лица, как будто она увидела мертвеца, вежливо попросила Элайджу зайти в участок, чтобы поговорить наедине.       В кабинете шерифа Элайджа уже был невозмутим. В ту же секунду, когда ему показалось, что эти идиоты собираются застрелить его предсказательницу, он немного выбился из колеи. А маленькая Макиавелли приложила все усилия, чтобы спасти жизнь той блондинки. Если бы он не был в ярости из-за того, что она чуть не убила себя, Элайджа бы поаплодировал мастерству девочки. Сыграть невинного ангела, почти манипулируя им, — вершина актерского таланта. Но он зол и не уверен, что не внушит ей, когда вернется домой. Лина ждет его в коридоре, получив угрозу, что если она шевельнется со стула хоть сентиметр, то проведет остаток своей жизни под внушением. У Элайджи есть другие дела. Например, прояснить ситуацию с шерифом.       — Вы хотели поговорить, — перешел он к цели частной аудиенции.       — Мистер Смит, — начал шериф с явным сожалением, — я хотела выразить сожаление по поводу того, что ваша племянница видела перестрелку. Такая картина для ребенка может быть травмирующей.       — Более травматично, чем нападение вампира?       — Откуда…       — Миссис Форбс, я не дурак. Женщина, в которую вы стреляли, была вампиром, это любой мог определить по ее клыкам. Лина рассказала мне, что видела. Молодая женщина с клыками, налитыми кровью глазами, в которую стреляли, не реагируя на это. Два плюс два — четыре.       Лиз Форбс. Он узнал о ней и о ее дочери от Коры. Его маленькая предсказательница очень много знает о жителях Мистик Фоллс. Шериф, который охотится на вампиров, не подозревая, что один из ее друзей вампир. Совет по-прежнему считает, что вампиры не могут ходить днем ​​на солнце. Как глупо! Теперь Лиз в замешательстве, не зная, что сказать и как. Сможет ли он ей помочь?       — Не могу сказать, что одобряю ваши методы, шериф, — как всегда очаровательно начал Элайджа. Он должен заслужить ее доверие и выйти из списка подозреваемых. — Но я могу вас понять. Сверхъестественное в маленьком городке, полном обычных людей, опасно. Иногда правда опасна.       — Могу ли я рассчитывать, что сегодняшнее происшествие не покинет стен этого кабинета?       — Я никому не скажу, — уверяет ее первородный.       — А ваша племянница?       — Она будет молчать. Если это все, я могу идти?       — Спасибо за понимание, мистер Смит.       Вежливая улыбка на выходе из кабинета, и Элайджа уже уверен, что в следующий раз он будет в курсе всех сверхъестественных дел в городе. Лиз Форбс нужны союзники, он станет одним из них. Улыбка исчезла, как только он увидел девочку в кресле. Коре было скучно читать брошюру, и она подняла глаза на звук открываемой двери. На ее лице появилось виноватое выражение. Почти виноватая. Элайджа не сомневался, что эта маленькая интриганка ни на секунду не сожалеет о содеянном.       — Неужели все было так плохо?       Он повернулся спиной к девочке, направляясь к выходу. Кто, черт возьми, заставил его заключить с ней сделку? Он должен был увидеть все воспоминания и внушить ей, чтобы она забыла. Да, Элайджа любит усложнять себе жизнь.       Следующий день стал для Лины настоящим испытанием. Получив прямую угрозу еще одного подобного безумия и ей внушат, не услышала ни слова от первородного в течение следующих 24 часов. Лина обнаружила, что ее открыто игнорируют. Ее гневу не было предела. Она не сделала ничего плохого! И вообще, вот Элайджа познакомился поближе с шерифом. Ее поступок принес только пользу. Неблагодарный.       Воскресенье девочка провела на улице на солнце, читая и слушая музыку. Поскольку в доме было недовольное лицо, она предпочла подышать свежим воздухом. Ее идеальное одиночество было прервано порывом ветра позади нее. Лина замерла от страха. Порывы ветра только в ее старом мире, в обычном мире, это просто порывы ветра. Здесь же признак присутствия вампиров. Действительно, Лекси была недалеко. Молодая женщина вышла из-за дерева, все еще неохотно, но с искренней улыбкой на лице.       — Привет, — вежливо поздоровалась Лина.       — Привет, крошка. Как ты?       — Могло быть и хуже, — с озорной улыбкой признала девочка.       — Я хотела сказать спасибо за вчера. Ты спасла мою жизнь.       — Ты моя должница, — серьезно сказала Лина. Лекси заслуживает жить. Лина знает это и не жалеет о содеянном.       — Видимо так, — улыбнулась Лекси. — Ты что-то хочешь взамен?       — Да. Бутылка вербены и драгоценный камень, чтобы вампиры не лезли мне в голову. Тогда мы квиты.       Глаза Лекси расширились. Видимо не ожидала, что девочка попросит что-нибудь за, казалось бы, бескорыстную помощь? Лина ломает стереотипы. Она понимает, что находится в очень тяжелом положении. Без защиты от внушения первородного будет очень легко найти нужную информацию в ее голове и избавиться от нее с помощью внушением. Она защитит себя.       — Хорошо. Ты получишь их в виде пакета.       — Замечательно. Пока!       И через мгновение вампир испарился. Лина довольно улыбнулась. Она спасла Лекси, которая явно не должна умереть. Гнев Элайджи пройдет, но, по крайней мере, блондинка жива. А еще она получит небольшой пакет под названием «аптечка для проживание под одной крыши с вампиром». Может уже спать спокойно.