***
Как и ожидалось, пропажа нашлась в комнате брата. Несмотря на присутствовавшее у Клода недовольство, он счел представшую перед ним сцену достаточно милой. Парень до сих пор не верил, что Сиэль самостоятельно пришел сюда посреди ночи, но другого варианта не находилось. Скрутившись калачиком, и по-детски сжимая одеяло в кулачках, мальчик морщился от прикосновений к собственной щеке, и жался к широкой груди Себастьяна в поисках тепла. Сам же парень не скрывал нежной улыбки. Клод видел подобное выражение лица у своего брата лишь в те моменты, когда он тискал Марлен. У этой живности и правда было несколько схожестей со строптивым мальчишкой. Сколько бы усилий Клод не прилагал, чтобы сблизиться с любимицей брата, та фыркала и бежала к ногам Себастьяна, доверчиво прислоняясь к ним. "Кошатник", — фыркнул парень. Он никогда не понимал страсти своего брата к этим блохастым тварям, но родители разрешали сыну заводить этих животных, несмотря на то, что отец тоже не питал особой нежности к этим зверькам. Марлен, в добавок к своей принадлежности к семейству кошачьих (которых Клод недолюбливал), имела скверный характер, и царапала всех, кто не Себастьян. Увлеченный своим занятием, парень даже не заметил вошедшего брата. Его губы растянулись в теплой улыбке, а подушечки пальцев прикасались к пышным щечкам мальчика. Себастьян был очарован своим хозяином. Это было видно сразу. Он воздвиг мальчика в ранг божества, и был готов поклоняться Сиэлю. С детства лишенный родительской любви, Себастьян тянулся к Сиэлю, будто к магниту. Этот мальчик был первым в обществе Себастьяна, кто относился к нему по-доброму. Кто был ласков и нежен с ним. Себастьян был действительно готов на многое пойти, чтобы только остаться в этом доме. Он и в самом деле был очарован Сиэлем. Для пугливого и неуверенного в себе Себастьяна своенравный и наглый хозяин стал настоящим подарком. Этот мальчик всегда проявлял инициативу, и мог растолкать даже зажатого парня. С каждым днем Себастьян привязывался все сильнее и сильнее. Но парень не мог позволить себе перейти грань. Так думал Клод. Убрав одну прядь голубовато-черных волос за ушко мальчика, слуга замер на несколько секунд. Себастьян колебался. Он не имел права переступать черту, но этот идеальный ребенок так и манил к себе. Не поддаться искушению парень просто не мог. "Что превратного в поцелуе? Все подростки делают это сотню раз", — хмыкнул юноша, продолжая проводить пальцами по пухлой щечке. Разумеется, этот поступок разрушил бы все границы, и парень, после подобного, не имел бы права называться слугой Фантомхайвов. Но соблазн был слишком велик. Почему бы разок не поддаться искушению? Потом все вернется на свои места. Себастьян никогда не тронет Сиэля, и будет относиться к мальчику исключительно как к своему господину, ну а пока, один раз ведь можно нарушить правила? Тем более если об этом никто не узнает. Этими убеждениями Себастьян успокаивал себя, эти приоткрытые губки так и манили к себе. Сиэль был слишком привлекательным, слишком идеальным. Что взять со слабовольного мальчишки? Парень тянется к приоткрытым губкам господина. Он сорвет всего один поцелуй с этих девственно чистых уст и больше никогда не вспомнит об этом. Тело Себастьяна обдал жаром, а щеки покраснели. Никогда прежде он не проделывал ничего подобного. Юноша жил только своей силой, и у него банально не было времени и желания, чтобы крутить с кем-то романы. Но этот мальчик дразнил своей идеальностью и непокорностью. Хотелось сделать этого ребенка целиком и полностью своим. Хотелось сбежать куда-то на край света, где они больше не будут видеть эту противную Френсис. Эта ненавистная, гнилая женщина не успокоится, пока не изведет Себастьяна полностью. А ведь самому юноше едва исполнилось шестнадцать лет. Он в большей мере сам был ребенком. Для неокрепшего детского разума было сложно выносить все эти ежедневные нападки, так почему бы не забыться всего один раз? От теплого дыхания по коже Себастьяна пробегают марашки. Это будет его первый поцелуй. Первый украденный у господина поцелуй. "Меня за это уволят", — пронеслось в голове парня. Он не отрицал, что подобной наглости ему не простит даже на редкость благородный Сиэль. Себастьян решительно зажмуривает глаза и тянется к губам мальчика, всего один раз, никто не узнает об этом, и никаких последствий не настанет. — Мой калека-братец влюбился? — этот безразличный голос вытягивает парня из его странного транса. Себастьян вздрагивает и тут же утыкается головой в собственную подушку. Его лицо горит от смущения, а пальцы со всей силы сжимают простыни. "Черт, откуда он тут только взялся?" — шикает про себя Себастьян и отчаянно стонет. Даже в такой момент Клод умудрился испортить все его платы. Пальцы парня подрагивают, и нервно водят по простыням, кажется, стремясь разорвать ткань. — Откуда ты здесь взялся? — приглушенно мычит Себастьян. Его речь было сложно разобрать, но Клоду это удается. — Пришел подготовить своего господина к школе, но кое-кто улизнул в чужую постель, — усмехается парень, поправляя очки. Он действительно был восхищен поступком своего господина. Не каждый осмелился бы на подобное. Но Сиэль и правда творил, что хотел, и каждый раз шалости сходили ему с рук. — Он мой господин, сам сказал, что не собирается увольнять меня, а вот что делать с тобой еще очень большой вопрос, — шикнул Себастьян, приподнимаясь на кровати. Клод лишь безразлично хмыкнул. В словах брата было разумное зерно. Если Сиэль упрется рогом, то Себастьяна оставят в этом доме, а Клода могут и вышвырнуть. По крайне мере сейчас лучше было не лезть в споры. Кто знает, как это может ему аукнуться? — Давай сойдемся на том, что он общий, — хмыкнул парень. — Но я не за этим пришел. Ты бы не тешил себя напрасными надеждами, господин женится на падчерице леди Френсис, — спокойно сказал Клод. Он заметил мелькнувшее беспокойство в глазах брата. — Надо же, — парень перевел взгляд на Себастьяна, и, несильно сжав его подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. — И в самом деле влюбился, поверить не могу, — усмехнулся Клод. Он с самого начала заметил, что Себастьян смотрел на мальчика не так, как принято делать это у слуг, но отбрасывал подобные мысли из-за того, что его брат в целом не видел хорошего отношения, и просто тянулся к тому, кто был добр к нему. Но уже сейчас Клод видел, что в глазах Себастьяна горел настоящий интерес. — Отстань, ничего я не влюбился, — фыркнул парень, и, ударив брата по руке, заставил его убрать кисть от собственного подбородка. Себастьян опустил смущенный взгляд на мальчика и фыркнул. Сиэль был только его хозяином и парень больше не позволит себе переступить грань. — Да, да, не влюбился, — Клод осторожно поднял своего господина на руки, удобнее перехватив хрупкое тело. Юноша впервые держал мальчика на руках, и мог оценить, насколько тот на самом деле был худ. "Он вообще чем-то питается?" — хмыкнул про себя Клод. Ребенок, живущий в достатке, должен был получать хорошее питание, но Сиэль по какой-то непонятной причине был до безобразия тощим. — Я бы на твоем месте не тешил себя ложными надеждами, господин женится на падчерице госпожи Френсис, этот вопрос уже решен между семьями, — хмыкнул Клод. Он с сочувствием посмотрел на брата. Клод не рассчитывал, что Себастьян осмелится на симпатию к владельцу поместья, но лучше было рубить все на корню сейчас. Потом будет сложнее. Намного сложнее. У этого романа нет и малейшего шанса, а, значит, будет только хуже, если Себастьян по глупости станет надеяться на что-то. Его брат и так достаточно страдает в жизни. Клод никогда не хотел этого. — Госпожа Элизабет...? — не веря шепчет парень, смотря на брата. — Ага, она самая, Лиззи, — кивает головой Клод. — Оставь этого ребенка, ничего хорошего из этого все равно не выйдет, — качает головой парень, и медленно выходит со своей ношей на руках. У них всегда были конфликты с Себастьяном, но парень никогда не желал зла брату. Хотелось, чтобы тот нашел свое место в жизни, и смог хоть как-то обеспечивать себя. Клод сомневался, что у Себастьяна может получиться создать полноценную семью, но если это случится, то он будет в самом деле рад за брата. Мальчику с детства хотелось, чтобы младший брат был счастлив, даже несмотря на свой недуг. Клод выходит из комнаты, оставляя парня в полном одиночестве. Себастьян неуверенно ерзает по кровати. Эту ночь он провел рядом с Сиэлем. Тепло мальчика все еще оставалось на белых простынях. Парень падает обратно на подушку, и шарит рукой по той части кровати, на которой спал его мальчик. С губ Себастьяна срывается совсем тихий звук, больше похожий на скуление собаки. Пес остался без хозяина. Парень переворачивается на бок, и непроизвольно втягивает носом воздух. Запах. Запах Сиэля. Запах его мальчика. Он был повсюду. Себастьян водит носом по подушке, стараясь уловить самый сильный источник. Раньше парень и не задумывался, что от его господина так восхитительно пахло. Свежий запах лаванды ударил в голову, и дурманил разум, Себастьян был похож на собаку-ищейку в данный момент. Он тыкался носом в разные части кровати, стараясь найти наиболее сильный источник. Парень сглотнул слюну. Да здесь буквально все пропахло его мальчиком. — Господин... — даже наедине с самим собой Себастьян не осмеливался назвать Сиэля по имени. "Господин", никак иначе. Да. Этот мальчик был его прямым хозяином. Он, несмотря на всю свою покорность и послушание, ничего не мог поделать с дурманящим запахом лаванды. Тот буквально одурманил его разум. Парень притянул к себе подушку Сиэля и наконец-то расслабленно выдохнул. Здесь запах был особенно сильным. И наконец-то парень понял, что имело такой сильный цветочный аромат. Сиэль пользовался шампунем с лавандой. Поэтому от подушки, на который спал мальчик, шел наиболее сильный аромат. — Вот оно что... — хмыкнул Себастьян, притягивая к себе подушку, и провел по ее мягкой поверхности. Сейчас он чувствовал запах хозяина наиболее отчетливо. Здесь все, буквально все пахло Сиэлем. Оставалось лишь надеяться на то, что аромат мальчика не улетучится за то время, что мальчик был в школе. — Он ведь должен скоро вернуться, уроки господина обычно длятся до трех часов и... — стоило осознать этот факт, как Себастьян обессилено завыл. Часы показывали восемь утра, и парень должен был просидеть в одиночестве до трех часов минимум. Он снова не смог сдержать отчаянное грустное скуление. Пес остался без хозяина на пол дня.***
— Можно? — в комнате слуги послышался тихий стук, а чуть позже показалась аккуратная головка мальчика. Себастьян резко встрепенулся на кровати. На этот голос он отреагировал резче, чем собака Павлова. — Господин? — ошарашенно прошептал парень и неуверенно выровнялся. — Вы уже вернулись со школы? Так рано? — Себастьян перевел взгляд на часы. — Вы успели пообедать? Вам нужно переодеться после школы и... — не не унимаясь, тараторил парень. Хотелось, чтобы даже в его отсутствие за Сиэлем осуществляли хороший уход. — Не-а, не обедал, — махнул головой парень и просто распахнул дверь. —И ты, как я посмотрю, тоже, — Сиэль окинул кровать Себастьяна беглым взглядом, судя по всему, тот даже не пробовал выбираться из своей комнаты. — Если не будешь есть, то загонишь себя в могилу окончательно, — послышался знакомый безэмоциональный голос за спиной Сиэля. Клод стоял прямо позади, одет юноша был все в ту же школьную форму, и, кажется, держал что-то в руках, со своего места Себастьян не мог разглядеть что именно. — Вот именно, если не будешь есть, то проваляешься в этой кровати еще пару месяцев, а такой слуга мне не нужен, — усмехнулся Сиэль, просто проходя в комнату. Он стянул с собственной шеи бабочку, и отбросил на стул. Мальчик занял место за рабочим столом Себастьяна, и перевел на того серьезный взгляд. В руках Сиэля был поднос с едой. Парень кашлянул, прикрывая рот рукой. Грудная клетка начала характерно двигаться, а глотку Себастьяна рвало от кашля. Юноша мотал головой в разные стороны, и выставил руки вперед, призывая хозяина не приближаться к нему. — Сюда иди, — хмыкнул Сиэль, и, закатив глаза, пересел на кровать слуги, поднос мальчик отставил на столик. Рука Сиэля потянулась ко лбу Себастьяна, несмотря на все его протесты. Парень был не в силах противиться. Его господин был единственным, кто волновался о нем, и Себастьян не мог отрицать того, что забота Сиэля была чертовски приятной. Очень очень приятной. — Хм, температуры вроде нет, — хмыкнул Сиэль, и перевел взгляд на Клода, тот лишь пожал плечами, и, подойдя к кровати брата, бросил дневник на простыни. — Домашнее задание. На завтра, кстати, нужен доклад по истории и лабораторная работа по химии, свой вариант посмотри в классном чате, мы там все распределили, — сказал Клод, направляясь к выходу из комнаты. Он чувствовал странное удовольствие, когда видел, как Сиэль ухаживал за его братом. Что удивляло еще больше, это то, что мальчик хотел осуществлять некоторые действия сам. Именно сам. Без посторонней помощи. Этого уж совсем не ждали от единственного сына богатеньких родителей. Сиэль, вопреки воспитанию Френсис, вырос на редкость благородным юношей. — Рот открой и язык покажи, — скомандовал Сиэль, чуть надавливая на подбородок и заставляя Себастьяна приоткрыть рот. — Господин, что Вы делаете? — парень находил все эти действия господина жутко смущающими. — Я сказал, рот открой и язык покажи, вот так сделай, а-а-а! — Сиэль спародировал действие, словно маленький ребенок. Себастьян закатил глаза и все же нехотя показал мальчику горло. — Красноватое, глотать больно? — спросил Сиэль. — Немного, — хмыкнул парень, отводя взгляд в сторону. От этих странных ухаживаний становилось неуютно. Почему этот мальчик был таким добрым? Почему господин так заботился? Почему он делал все это? Себастьян был откровенно растерян после таких действий. Все эти ухаживания и ненаигранное беспокойство. Его мальчик был первым, кто проделывал подобное. Себастьян не осмеливался признаться в этом даже самому себе, но в эти моменты он был чертовски счастлив. — Тяжелую пищу есть тебе пока нельзя, но овсянку уже можно понемногу давать, так что... — только сейчас парень заметил, что у его господина был поднос с овсянкой и, кажется, киселем. Мальчик зачерпнул небольшое количество содержимого на ложку и протянул ее ко рту Себастьяна. В животе у последнего заурчало, и парень не сдержался, чтобы приложить руку к области желудка. — Простите... — прошептал Себастьян, парень поднял смущенно-виноватый взгляд на своего господина. Щенок. Не иначе. Только ушек не хватало. Сиэль закатил глаза, усмехнувшись. Кажется, его слуга скоро начнет чувствовать вину за то, что вообще дышит. С этим надо было что-то делать. — Прощу, когда все съешь, — буркнул мальчик и поднес ложку с овсянкой к губам Себастьяна. Парень смотрел на содержимое ложки еще несколько секунд, все его вкусовые рецепторы обострились. Он не ел слишком долго. Слишком долго не получал нормальной еды. Таким темпами Себастьяну и правда грозило сильное истощение. "Я и мечтать не мог о том, что когда-нибудь господин будет сам меня кормить..." — эта мысль заставила парня приоткрыть рот, и все же проглотить содержимое. Эта простая овсянка на воде была чертовски вкусной. Парень едва сдержался, чтобы не промычать от удовольствия. — Ты довел свой организм до истощения, так что будем выводить тебя из такого состояния постепенно, — сказал Сиэль, поднося к губам Себастьяна еще одну ложку. Тот с охотой проглотил и ее. — Я не специально... самому до чертиков хотелось есть... — он нервно сжал простыни. Себастьян почувствовал необычную тяжесть в желудке, когда туда все же погрузилось какое-то содержимое. Его организм явно отвык от привычного рациона. — Что такое? Нормально все? Как себя чувствуешь? — увидев странное выражение лица слуги, Сиэль стал быстро засыпать того вопросами. Не хотелось, чтобы парень страдал. Хотелось как можно быстрее привести Себастьяна в форму, а еще мальчик самому себе пообещал, что откормит слугу до нормального веса, ведь даже в день прибытия в его дом, этот парень был до безобразия худ. — Вкусно... до безумия вкусно, господин, — прошептал Себастьян. Неуверенно потянувшись в сторону Сиэля, тот приоткрыл рот. Мальчик не сдержал смешка. — Я смотрю, тебе понравился такой опыт, — усмехнулся Сиэль. Его слуга сейчас в самом деле выглядел как маленький ребенок. "Не удивительно, что ты так тянешься к теплу, тебя явно недолюбили в детстве, поэтому теперь ты идешь за каждым, кто относится к тебе хорошо", — хмыкнул Сиэль. Пусть Себастьян и был старше своего господина на целых три года, но эмоционально юноша был нестабилен. Обычно Сиэль был скуп на ласку, но сейчас сердце так и сжималось, когда он представлял, через что приходилось пройти Себастьяну ранее. — Помочь тебе с химией? — предложил мальчик, поднося к губам слуги еще одну ложку с кашей. Он хорошо ориентировался в предметах, несмотря на то, что учился на несколько классов младше своего слуги. Химию с биологией Сиэль знал так хорошо от части из-за того, что его вторая тетка была врачом, и до своего отъезда во Францию гоняла племянника по предметам. Теперь этот опыт мог пригодиться ребенку. — Эм, а... — Себастьян неуверенно поджал губы. В голове невольно всплыли картины прошлого, где господин объяснял своему слуге математику. Стало стыдно за свою беспомощность. Несмотря на их роли, именно Сиэль приходил на помощь в критические моменты. — Тетушка Энн была врачом, и мечтала отправить меня в медицинский, так что материал этих предметов я знаю вплоть до выпускного класса, не переживай, — усмехнулся мальчик. Он зачерпнул еще одну ложку каши и поднес к губам слуги. Себастьян проглотил с прежней охотой. Было приятно ощущать в своем желудке хотя бы что-то. Наконец-то это противное урчание исчезло. — Вы не должны... — запротестовал парень, снова выставляя вперед руки, но, столкнувшись со строгим взглядом синих глаз, нехотя кивнув головой. — Буду благодарен за помощь, господин, — покорно кивнул головой Себастьян. Спорить не было никакого смысла. Насколько парень успел изучить своего маленького хозяина, тот всегда добивается своего. — Вот и умница, а теперь продолжаем, ложечку за господина, — усмехнулся Сиэль, поднося к губам слуги очередную ложку каши. Этот момент казался мальчику каким-то по-особенному милым. Покрасневшие от смущения щечки Себастьяна были лучшей картиной за весь сегодняшний день.