Неидеальный дворецкий

      — Господи, Вы что, до сих пор не разговариваете друг с другом? — всплеснул руками Клод. Даже он был шокирован, несмотря на свою низкую эмоциональность. Он не был в восторге от этого союза, потому что предчувствовал плохой финал истории, однако, его младший брат впервые влюбился, и юноша не был абсолютным скотом, чтобы не порадоваться за Себастьяна. С самого начала для Клода было загадкой то, почему его господин посмотрел на кого-то вроде Себастьяна. Ведь со своими внешними данными и положением мальчик мог позволить себе выбрать более приемлемую пару. Он не сбрасывал со счетов природную привлекательность Себастьяна. Все же его братишка и в самом деле получился красивым. Но все же в том виде, в котором парень прибыл в этот дом, он навряд ли смог бы обаять даже мышь. Однако факт оставался фактом: эти двое испытывали друг к другу чувства, и Клод был действительно рад за них. Юноша был убежден, что Сиэль — это лучшее, что случалось с его братом.       — Не разговариваем, — сухо хмыкнул Себастьян, отворачиваясь к юноше спиной. Он взял чайник в руки, осторожно наполняя кружку. Парень не спешил смотреть в глаза Клоду. Себастьян вообще не понимал, почему брат вдруг так резко увязался за ним. Да и такое внимание к своей персоне только больше удивляло, все эти года они не питали друг к другу теплых чувств.       Клод пораженно присвистнул. Он и подумать не мог, что конфликты этих двоих могут зайти так далеко. Парень даже толком не знал всей истории, был в курсе того, что Себастьян сердился из-за долгого отсутствия Сиэля дома, но он даже подумать не мог, что эти двое могли не разговаривать такое длительное время.       — Сколько времени уже прошло, неделя? — предположил Клод. Этот срок казался невообразимым. По его наблюдениям, Себастьян за своим господином ручным щенком ходил, и буквально в рот ему заглядывал. К хорошему отношению всегда быстро привыкаешь, и парень не мог представить, что его брат так быстро отвык от ласки.       — Десять дней, — поправил его Себастьян, и поставил на поднос чашку и небольшую вазочку с печеньями. Он нервно дернул рукой, поправляя манжеты рубашки. Даже для самого себя этот срок казался слишком длительным. Тут свое дело сыграло длительное отсутствие хозяина в доме. Сейчас Себастьяну казалось, что прежнего общения не наблюдалось уже в течение года, минимум. В таком случае эта вынужденная отстраненность была особенно тяжела.       — И сколько ты еще намерен дуться? Он ведь вокруг тебя волчком вьется, — хмыкнул Клод. Даже он был поражен сложившейся ситуации, настойчивости Сиэля и упорству Себастьяна.       — Сколько потребуется, — хмыкнул Себастьян, отводя взгляд в сторону. Сейчас было особенно неприятно слышать все эти нравоучения. Все внутри него рвалось от переизбытка чувств. Хотелось прижать своего мальчика к себе и закружить в объятьях. Они ведь планировали сделать столько интересных вещей вместе.       — Упертый дурак, — махнул рукой Клод. — Сам ведь от тоски уже на стену лезешь, так к чему все это представление? — цокнул парень. В силу своей низкой эмоциональности юноша не делал чего-то специально. Он совершал какие-то действия только тогда, когда они действительно требовались. Клоду бы и в голову не пришла мысль отстраняться от кого-то с целью что-то ему доказать.       — Пусть так. Но это не тебя бросили, — хмыкнул Себастьян, сжимая поднос в руках. Его челюсть напряглась, а с губ сорвался медленный выдох. Рука парня потянулась к собственной груди, сжимая висевший на ней шарфик. Тот самый. Подаренный Сиэлем. Несмотря на все обиды, Себастьян принял подарок и не снимал его с того самого дня. Клод усмехнулся, заметив сентиментальный жест. Он сделал один шаг в сторону своего брата, и, склонившись над ним, коснулся руками висевшего на шее шарфика. Клод лично не говорил об этом с Себастьяном, но несложно было догадаться, что шарф появился после возвращения господина, и брат отказывался снимать его под любым предлогом. Разумеется эта вещь имела ценность для парня.       — Ты бы снял шарфик, в помещении ведь, — хмыкнул Клод, осторожно стягивая элемент одежды с шеи юноши, однако, стоило ткани хоть немного поменять свое положение, как Себастьян вцепился в шарф мертвой хваткой.       — Нет! Не надо! — в какой-то странной панике бросил юноша. Он тут же выдернул аксессуар из рук Клода, и в какой-то опаске отошел на один шаг. Будто брат и в самом деле мог забрать данный атрибут.       — Хм, почему это не надо? Достаточно странно, что ты носишь его в помещении, в доме достаточно тепло, — хмыкнул Клод. Он снова предпринял попытку дотронуться до весившего на Себастьяне шарфа, но тут же получил слабый удар по рукам.       — Заткнись, Клод, — шикнул парень. Он поднял недовольные глаза на своего брата. Тот прекрасно знал, что это был за шарфик, и сейчас попросту потешался над Себастьяном. Это действительно раздражало.       — Ты просто дурак, если до сих пор злишься из-за этого, — хмыкнул Клод, все же отойдя от парня на несколько шагов. Себастьян раздосадовано вздохнул, поджав губы. Он постарался наиболее незаметно уткнуться в мягкую ткань, медленно выдыхая. Он понимал всю глупость собственной обиды. Ему действительно не хватало своего мальчика. Не хватало нежных прикосновений и поцелуев, а просыпаться по ночам самостоятельно и в самом деле было просто невыносимо. Сиэль был первым, от кого Себастьян получал заботу и поддержку, этот мальчик был первым, в руках которого парень и в самом деле мог расслабиться. Он бесповоротно доверял своему господину. Верил, что этот ребенок никогда не стал бы желать ему зла. От этих мыслей кошки скребли на душе.       Парень лишь вздохнул, понурив голову вниз. "Он не мог так просто меня бросить", — убеждал себя Себастьян. Ему хотелось в это верить. Хотелось снова окунуться в забытое тепло, и закинуть мальчишку себе на плечи. Парень не сдержал краткого смешка, представляя этот момент.       — Я с ума без него схожу!!! — пробормотал слуга в край убитым голосом. Он оперся руками о стол, и тяжело выдохнул. — Будто от сердца оторвали кусок, — постарался найти наиболее точное описание своих чувств Себастьян. Никогда прежде он не испытывал подобного. И эта боль была сильнее любой, которую парень испытывал до этого. Она била по самому дорогому, и оставляла на душе рубцы посильнее тех синяков, которые на нем ставил родной отец. Видеть своего мальчика каждый день, и не иметь возможности поцеловать... Ранее парень совершенно спокойно сносил все это, потому что он даже мечтать не смел о взаимности. Но сейчас все изменилось. К хорошему всегда быстро привыкаешь. Себастьян с головой погрузился в новый мир, и думал, что боль никогда не наступит. Но в этот раз она была такой, как никогда прежде. Это убивало и без того искалеченную изнутри натуру.

***

      — Что? До сих пор не разговаривает с тобой? — спросил Алоис, плюхнувшись на диван. Сидевший на кресле друг лишь поджал губы.       — Я же уже сказал, что нет или тебе удовольствие доставляет меня об этом выпытывать?! — выпалил Сиэль. Он не умел открываться даже перед близкими друзьями, и говорить о подобных вещах было сложно.       — Да нет, просто удивлен, что твой Себастьян такая обиженка, целую неделю злится, — покачал головой мальчик. Алоису казалось, что такими злопамятными могут быть только девчонки.       — Десять дней, — хмыкнул Сиэль, поправляя своего друга. Он поджал под себя ноги и вздохнул. В их с Себастьяном общении не наблюдалось никакого потепления. Даже напротив, все становилось только хуже. Смутно радовал лишь тот факт, что у Сиэля получилось кое-как откормить своего слугу. Теперь на эти кости было не так страшно смотреть, но до полного восстановления еще было далеко, однако, даже этот незначительный факт отдавался теплом в душе Сиэля.       — Думает, что я бросил его, — махнул головой мальчик. Он уже сто раз успел пожалеть, что все нормально не объяснил Себастьяну, но мальчик даже предположить не мог, что ему предстоит задержаться на такой длительный срок. Он планировал вернуться быстрее.       — Так скажи ему, что это не так, — хмыкнул Алоис и пожал плечами. Ему вообще казалось, что эти двое придумали проблему из ничего, и теперь оба злились друг на друга.       — Ага, вот так взять и выложить все карты на стол, он мне не поверит, да и обнадеживать лишний раз не хочется, — вздохнул Сиэль. Какая-та часть его души трепетала и действительно требовало того, чтобы мальчик немедленно отправился к своему слуге и рассказал ему обо всем, но какая-то наотрез противилась этой идеи.       — Почему ты думаешь, что обнадежишь его? По твоим словам, Себастьян давно смирился со своей безнадежной жизнью, — сказал Алоис и тут же бросил какой-то извиняющийся взгляд на друга. Тот лишь махнул головой.       — Вот именно, если я расскажу, что мне удалось выяснить, то он подумает, что в его жизни наконец-то все может наладится, в хорошее быстро веришь, а этого хорошего у Себастьяна не было. Я не хочу быть последним мудаком, который лишит любимого парня надежды на счастливое будущее, — зажмурив глаза, сказал Сиэль. Он махнул головой в разные стороны. Нет. Ни за что не сделает этого просто так.       — Ну и что будешь делать? Молчать, пока из Цюриха не ответят? — вздохнул Алоис, с грустью смотря на друга. Не хотелось, чтобы Сиэль накручивал себя без причины.       Мальчик утвердительно кивнул на слова Алоиса. Именно это и планировал сделать. Ответ должен был поступить со дня на день, а, значит, Себастьян еще недолго будет на него сердиться. Как-нибудь Сиэль перетерпит. Хотя и видеть безразличные карие глаза, которые до этого смотрели с теплотой и преданностью было очень непривычно. Этот взгляд, казалось, навсегда отпечатался в памяти мальчика.       — Два идиота, — цокнул языком Алоис. Хотелось отвесить этим двоим подзатыльников. Тоска Себастьяна так же была слишком очевидна для мальчика. Дурак бы не догадался, что этим двоим было слишком тяжело друг без друга, но оба продолжали уверенно молчать. Будто специально изводили друг друга.

***

      Прибывавший не в лучшем настроении Клод медленно шел по коридору. Твердолобость этих двоих его поражала. И если на своего господина он не имел право как-то влиять, то с собственным братцем планировал серьезно поговорить. Надоело ему смотреть на эти кислые мины. Обоих. Шаги парня стали быстрее и громче. Подобное было не свойственно Клоду, но даже он иногда выходил из себя. Атмосфера, царившая в доме, была не самой светлой. Пусть за счастье Себастьяна брат особо не ратовал, но с этой молчанки обоих хуже было всем вокруг. Да и были, в конце концов, у Клода какие-то зачатки братских чувств. Пусть и достаточно атрофированные.       Парень даже не заметил, как стена закончилась, он был вынужден свернуть за угол как...       — Черт, осторожнее! — послышался возмущенный тоненький голосок. Реакция у слуги была отточена до автоматизма, одной рукой он тут же подхватил озадаченного юношу, в которого посмел так неосмотрительно врезаться.       — Прошу прощения, господин Алоис, Вы не ушиблись? — вкрадчивый, почти безэмоциональный голос. Клод всегда говорил так монотонно и утомительно. Алоис уставился на него удивленными глазами, и несколько раз похлопал пушистыми ресничками. До него только сейчас стало доходить, что только что произошло, и осознание чужих рук на талии почему-то вогнали мальчика в краску.       — Ой, это ты прости, не ожидал, что ты вдруг тут появишься, — усмехнулся мальчик выровнявшись, и отошел на один шаг. Алоис смущенно сжал ручки. Пусть он и был еще тем садистом, но никогда не был равнодушен к привлекательным парням. Это в обществе Ханны парень позволял себе любые вольности, но Клод был не похож на того, кто прогнулся бы под этого паренька. Тут ситуация был несколько иной. Однако Алоис не спешил склонять голову, когда видел перед собой авторитет. Управлять им было не так просто.       Несколько секунд прошли в томительном молчании. Несмотря на близкое общение Алоиса и Сиэля, мальчик практически никогда не сталкивался с Клодом. Себастьяна удавалось видеть куда чаще. Поэтому этот парень был для него едва знакомой фигурой. Единственное, что знал о нем Алоис, так это то, что парень был братом Себастьяна, и обладал крайне низкой эмоциональностью. Подобное угрюмое выражение лица только больше вызывало чувство апатии.       — Как там... твой брат? — неловко спросил Алоис. Он имел представление о характере Себастьяна, и мог представить, чем для него обернулась подобная ссора в первых отношениях.       — Лучше чем был, господин Сиэль заставил его что-то поесть, и теперь ему лучше, — хмыкнул Клод. Он и сам не знал, почему сейчас с его уст сорвалось "господин Сиэль".       — Оу, это хорошо, на него и правда смотреть было страшно, — вздохнул Алоис. Все же в нем тоже присутствовало чувство жалости и сочувствия к Себастьяну. На этого паренька и в самом деле было страшно смотреть. Пусть сам мальчик мог совершенно без всяких угрызений совести мучать Ханну, но к Себастьяну он проникся. Наверное, по той причине, что этот парень был близок с его другом. А Сиэль был важен для самого Алоиса.       — Но они по-прежнему не общаются, нет, обычными дежурными фразами обмениваются, но Себастьян отказывается идти на контакт, — хмыкнул Клод, поправив сползающие очки.       — Не похоже на него, я, конечно, плохо твоего брата знаю, но мне всегда казалось, что он за Сиэлем как щенок ходить готов, — усмехнулся Алоис. Это сравнение показалось мальчику крайне забавным. Пусть и собаки были ему не по душе, но он знал, как сильно Сиэль любил всяких пушистиков.       — И правильно кажется, понятия не имею, какая муха его укусила, — фыркнул Клод. Пожалуй, это описание было самым точным для его брата. Уголки губ парня даже слегка приподнялись. Кажется, эта улыбка была верхом проявления его чувств.       — Порой кажется, что если их поставить друг перед другом, и заставить поговорить, то они поговорят, — фыркнул Алоис. Он видел, что Себастьян сторонился своего господина, и старался избегать его, хотя продолжал осуществлять заботу о мальчике.       — Сейчас их общение носит только вынужденный характер, — вздохнул Клод, покачав головой. Он видел, что эти двое общались только из необходимости, и обменивались дежурными фразами. — Я не знаю, что может нормально развязать язык моему братцу, и заставить их поговорить, — хмыкнул парень и запрокинул голову наверх. Однако после этих слов в голове Алоиса будто что-то зажглось.       — Точно! — мальчик подпрыгнул, и в своем порыве схватил слугу своего друга за руку. — Нужно сделать так, чтобы они были вынуждены говорить друг с другом, чтобы кроме друг друга у них не осталось больше собеседников! — воскликнул Алоис. Он говорил с таким энтузиазмом, будто он решил какой-то глобальный мировой вопрос. — Конечно, в огромном поместье много комнат, и у Себастьяна полно мест, чтобы спрятаться, но если их лишить возможности избегать друг друга, то они поговорят и помирятся, — Алоис прыгал так воодушевленно, будто и в самом деле решил неимоверно важный вопрос и теперь его должны похвалить.       — Предлагаете запереть их в чулане? — не сумев подавить смешка, предположил Клод.       — Именно! — выпалил Алоис. Да, от мальчика так и разило энергией и жизнью. Уж слишком он был активным. Подобное было совсем несвойственно Клоду. Тот лишь удивленно изогнул бровь. Кажется, это первый человек в его жизни, который воспринял эти слова совершенно серьезно. Однако энтузиазм юноши тут же спал, когда он столкнулся с удивленным взглядом Клода, кажется, его план пришелся парню не по вкусу.       — Ну а что... — неловко пробормотал Алоис, принимаясь ковырять носком туфли пол. Ему казалось, что он предложил вполне дельную идею. Мальчик сцепил ручки в замок, отводя их за спину. — Если они будут заперты в одной комнате, то будут просто обязаны поговорить, — предложил Алоис. Этот план казался ему вполне дельным. — Они точно помирятся. Если запрем их вместе, то они будут вынуждены поговорить друг с другом, — мальчик говорил вполне разумные вещи. Несмотря на всю свою жестокость, он действительно желал счастья своему лучшему другу.

***

      — На кой черт этому идиоту приспичило нести скатерти в кладовку? — бурчал себе под нос Себастьян. Настроение было просто отвратительным, но парень не имел возможности продемонстрировать этого при госпоже Френсис. Дерзости она бы точно не простила. Да еще и Сиэль. Этот чертовски дорогой для Себастьяна ребенок так и дразнил своей идеальностью. Только сейчас парень начинал понимать, что момент их встречи и в самом деле выдался достаточно холодным. Себастьян представлял, как закружит свою драгоценность в объятьях.       Парень вздохнул и скинул с собственных плеч пиджак. В доме было на редкость жарко. В связи с затяжной зимой, в домах начинали топить чересчур сильно. Оставшись в одной рубашке, Себастьян явно нехотя поплелся в кладовку. Сегодня выполнение собственной работы только раздражало его. Не будь у юноши столько косяков, то непременно взял бы пару отгулов, а там, может быть, отошел и все же надумал помириться с Сиэлем. Это имя по прежнему отдавалось теплотой где-то внутри, а подаренный шарф все так же неизменно висел на шее (несмотря на то, что он совершенно не подходил к подобной униформе).       Кладовая находилась недалеко от кухни, и Себастьян добрался за считанные секунды. Открыв нужную дверь, парень щелкнул выключателем и раздосадовано выдохнул.       — Отлично, еще и свет перегорел, — фыркнул слуга. Казалось, что от его недружественной энергетики сегодня все шло наперекосяк. Будто Себастьян распространял негативное настроение на технику. Парень вздохнул, и, протянув руку к погасшей лампочке, принялся крутить ее. Электрик из юноши был никакой, но по крайней мере он попытается что-то сделать.       — Да что ты хочешь мне показать!? — послышался голос из-за двери, этот наглый тон сразу кольнул где-то внутри. Внутри Себастьяна все будто задрожало, словно прямо сейчас его застукают за чем-то плохим, но выйти из кладовки означало столкнуться с Сиэлем напрямую.       — Иди сюда я тебе сказал! — усмехнулся Алоис, буквально волоча своего друга за руку. Возмущению мальчика не было предела, и едва перед ним открылась дверь, как Сиэль тут же получил сильный пинок в спину, на ногах он устоял, но был вынужден все же пройти несколько шагов вперед.       — Осторожнее, — все тот же взволнованный голос, и осторожно протянутая рука, в которую мальчик уперся ладонью. Знакомый запах шалфея ударил в нос, и Сиэль интуитивно расслабился.       "Себастьян", — пронеслось в голове мальчика, и прежде чем он успел что-то осознать, они оба услышали характерный щелчок замка.       — Алоис, что ты творишь!? — возмутился Сиэль, тут же отскакивая обратно к двери. Он дернул за ручку, и толкнул дверь слегка вперед. Разумеется, его силенок не хватило бы для того, чтобы выбить дверь.       — Открой дверь, Алоис, немедленно! — возмущенно потребовал мальчик. Все это напоминало ему какое-то ребячество и детские игры, а Сиэлю пусть едва и исполнилось четырнадцать, но ребенком он не был.       — Не-а, — махнул головой Алоис, припадая к двери с другой стороны. — Пока не помиритесь, не выпущу, — усмехнулся юноша. Он чувствовал себя героем какого-то фильма. Это и правда была забавно.       — Вот же ж, — фыркнул Сиэль, стукнув по двери ногой. — Я тут ни при чем, — поспел объяснить свою точку зрения мальчик, неловко смотря на Себастьяна. Места вокруг было совсем мало, и атмосфера была напряженной.

***

      Первые минуты проходили в тишине. Никому не хотелось начинать разговор. Сиэль мысленно планировал убийство Алоиса. Ведь друг поставил его в на редкость дерьмовое положение. Более неловкой ситуации и представить себе нельзя было. Находиться бок о бок со своим парнем, с которым уже несколько дней не разговаривал. Казалось бы, удачная обстановка, чтобы помириться, но все было просто отвратительно.       — Ты же понимаешь, что я не имею к этому никакого отношения, Алоис сам меня сюда затащил, ты же видел, — поспешил прояснить ситуацию Сиэль. Почему-то ему было важно объясниться перед Себастьяном. Устраивать подобное верх ребячества.       — Уверен что, мой братец тоже приложил руку к случившемуся, непросто так мы ведь оказались с Вами в комнате буквально два на три метра, — усмехнулся парень. Все и правда выглядело как нелепая попытка помирить их. Все это выглядело так искусственно.       — Клод? — изогнул бровь Сиэль. От этого человека он ждал подобного в последнюю очередь.       — Ага, сам в шоке, — усмехнулся Себастьян, втягивая воздух в легкие. Тот разнесся внутри приятной прохладой. Внешне парень выглядел спокойно, однако, сам прекрасно понимал, чему предшествует учащенно дыхание. Принимать таблетки при своем господине Себастьян считал верхом беспомощности, а сейчас демонстрировать ее нисколько не хотелось. Парень потянулся рукой к собственному пиджаку которого... не было на плечах.       — Черт... — в панике прошептал Себастьян. Он ходил в этом пиджаке постоянно, каждый день, каждый божий час, почему ему приспичило снять его именно тогда, когда парень пошел в этот чулан? — Где же... — парень редко носил лекарства в карманах брюк, но надежда умирала последней. Себастьян вывернул карманы, не сразу осознавая происходящее. Он был в закрытом помещении, без лекарств, и одному богу было известно, когда этим двоим захочется их выпустить. Да. Ситуация была на редкость паршивой.       — Что такое? — удивленно спросил Сиэль, все это время сидевший на полу.       — Ничего, — отмахнулся Себастьян, делая глубокий вдох. Паника медленно подбиралась к разуму, парню хотелось выть от бессилия. Он в замкнутом пространстве без жизненно необходимых таблеток. Почему Клод умудрился запереть его здесь именно сегодня? Себастьян буквально не расставался с этими лекарствами. Носил их постоянно. Но именно сегодня парень решил снять пиджак. Именно в этот момент. В этот чертов день он пришел сюда без пиджака.       Себастьян медленно опустился на пол, делая глубокий вдох, и приложил одну руку к сердцу. Его биение он чувствовал где-то в районе висков. Все это было последствием настоящей паники.       — Себастьян, что такое? — Сиэль опустился на колени перед парнем, взволнованно на того смотря.       — Ничего, — махнул головой парень. Даже если бы он и рассказал мальчику всю правду, то это только больше разволнует его господина, а толку не будет никакого.       Хотелось верить, что Клод с Алоисом додумаются до того, как вместо Себастьяна на полу кладовой будет лежать холодный труп.       — Себастьян, что такое? Тебе плохо? Посмотри на меня! — решительно крикнул Сиэль. От этого крика мальчика, паника только больше подступала к разуму. Себастьян слегка приподнял голову, делая глубокий вдох, из его ротовой полости доносился только тихий хрип. В глазах отражалась паника.       — Таблетки, — прошептал парень, снова опуская голову вниз.       — Ты их не принял, что ли? — Сиэль в панике перевел взгляд на часы. — Вот же идиот! — рыкнул мальчик. Не переживай он так сильно, то отвесил бы слуге подзатыльник.       — Укол или таблетка? — быстро спросил мальчик, в то время как Себастьян просто упал на бок, скрутившись калачиком. Его слабо потряхивало от паники. Теперь юноша осознавал собственную беспомощность, все было именно так, как и говорила госпожа Френсис. Он и о себе то позаботиться не мог, что уж говорить об уходе за хозяином?       — Тише-тише, главное не паникуй, — старался как-то успокоить своего возлюбленного Сиэль, бережно поглаживая того по голове. Даже при всем желании юноша не мог ответить на эти прикосновения. Страх за собственную жизнь был единственным, что сейчас руководило парнем. Стук сердца становился звонче и отчётливее, а у самого Себастьяна зазвенело в ушах. Хотелось зажать голову, и больше не слышать всех этих звуков. Грудная клетка парня с каждым разом вздымалась все медленнее и медленнее. Себастьян все еще мог продолжать дышать, но воздух будто поступал в организм через тоненькую трубочку, от нехватки кислорода начинала кружиться голова.       "Нужен воздух... очень нужен", — в такие моменты парень подумывал распороть себе горло, будто это могло помочь ему нормально дышать. Подобные идеи всегда казались Себастьяну особенно безумными, когда он приходил в норму. Но сейчас юноша был готов на все, только бы вернуть доступ к кислороду. Разъяренно рыкнув, парень ударил ногой о массивную дверь, словно старался выбить ее. Он был в самой настоящей западне, в ловушке, которая может стоить ему жизни, если в ближайшее время кому-то в голову не придет идея зайти сюда. А вероятность того, что в кладовку кто-то заявится, была очень мала.       Кожа парня бледнела, а из его грудной клетки постепенно доносились только тихие хрипы, пространство перед глазами медленно расплывалось, все внутри Себастьяна буквально било тревогу. Поделать он ничего не мог.

***

      — Эй ...бастьян...? — смутно знакомая речь слышалась как из под толщи воды. Перед глазами все по-прежнему плывет, но парень отчего-то был убежден, что он точно не умер. Все та же маленькая комнатушка и господин, на коленях которого Себастьян сейчас и лежал.       — Себастьян, да ответь ты мне! — в этот раз голос мальчика звучит уже более отчетливо, а, сфокусировав зрение, парень уже может разглядеть испуганное лицо своего маленького хозяина, который склонился над слугой. В руке мальчика был шприц.       — Слышишь или нет!? — кричит Сиэль. Этот голос был похож на какой-то крик в истерике, и только сейчас Себастьян замечает, что лицо мальчика было все залито слезами.       — Я тебя сейчас сам ударю, если не будешь отвечать на мои вопросы! — продолжая реветь, рыкает мальчик. Его мальчик. Мальчик, на коленях которого Себастьян лежит. Суть происходящего доходит не сразу.       — Господин... — шепчет парень, непонимающе смотря на своего господина, который почему-то продолжает в буквальном смысле рыдать. Когда до Себастьяна доходит, что то, что лилось по щекам Сиэля было именно слезами, юноша резко приподнимается.       — Почему ты... почему сразу не сказал, что тебе плохо? — нос и щеки мальчика уже были вовсю красными, а сам он буквально ревел навзрыд, будто маленький ребенок разодрал колени.       — Что? — не сразу понял Себастьян, но мальчик лишь стукнул того в плечо.       — Почему не сказал, что тебе плохо? Если бы... если бы... ты задохнулся? Что бы я делал, если бы ты умер!? — слезы градом лились по щекам мальчика, которые он даже не думал вытирать.       Слезы его господина, его мальчика... Было в этой картине что-то неправильное. Себастьян никогда не видел, чтобы с ресничек хозяина срывалась хотя бы одна слезинка, что уж говорить о подобный сцене, в которой Сиэль неистово рыдал и заикался от переизбытка слез.       — Что ты прикажешь мне делать, если ты умрешь!? — выпалил мальчик, и со всей силы стукнул парня в грудь. Сейчас хотелось причинить как можно больше боли. Чтобы у слуги отпало всякое желание устраивать подобное. Сиэль колотил Себастьяна в грудь, продолжая плакать. В то время как сам виновник происходящего лишь смотрел на мальчика непонимающий взглядом, после потери сознания сложно было сразу прийти в норму, Себастьян еще даже не осознавал, что только что не умер. Но валяющийся рядом использованный шприц свидетельствовал о том, что Сиэль все же сделал ему укол.       "Он только что спас мне жизнь... снова", — вздохнул Себастьян. В душе что-то неприятно кольнуло, а руки сами собой потянулись к хрупкому тельцу. Нежность так и переполняла парня, и больше он не мог бороться с желанием прижать к себе этот маленький ревущий комочек. Который в этот конкретный раз решил повозмущаться.       — Отпусти меня, убери руки, как ты смеешь меня обнимать после того, что натворил! — возмущался Сиэль, прежде чем парень все же прижал к себе это родное существо. Дыхание Себастьяна было ровным, в отличие от ревущего навзрыд мальчика.       — Отпусти, не думай, что объятьями можно решить все проблемы, это так не работает! — не унимался ребенок.       — Спасибо... простите... простите... я дурак... упертый дурак.... — устало прошептал Себастьян. Он чувствовал себя настоящим моральным уродом за то, что заставил свое сокровище плакать. Очень вредное, обидчивое и злопамятное сокровище, которое в данный момент делало все, чтобы выпутаться из объятий своего недотепы слуги.       — Дурак, поэтому отпусти меня, Себастьян, немедленно, это приказ, приказ! — возмущался в край покрасневший мальчик. Выслушивать все эти нежности после нескольких дней молчанки было слишком неловко.       — Откуда у Вас препарат? — поинтересовался парень. Сиэль лишь смущенно кашлянул, слегка отстранившись.       — Ношу с собой на всякий случай, не хочется, чтобы ты скопытился у меня под дверью, — фыркнул мальчик, вовсе отвернувшись. Не хотелось говорить о том, что Сиэль носил эти лекарства с собой повсюду с того самого дня, как ему стало известно о диагнозе своего слуги.       — Вы... — неверяще прошептал Себастьян одними губами, и тут же столкнулся с недовольным лицом своего мальчика. Сиэль не умел проявляться заботу, и сам факт его привязанности казался мальчику невероятно смущающим.       — Да, я ношу с собой и шприцы, и таблетки, ты ведь сам, когда-то сказал, что тебе нужно напоминать про них... вот я... — юноша замялся, неловко сжимая рубашку Себастьяна, его ручки скрутились в кулачки. Говорить о таких вещах было неловко.       — Вот я и напоминаю... — прошептал Сиэль с едва различимой улыбкой. Он слегка приподнял голову, смотря на парня неловким взглядом. Скрывать факт того, что мальчик и в самом деле переживал за этого недотепу, было сложно. Оба не сдержали теплой улыбки.