Неидеальный дворецкий

      — Я договорился со Швейцарской клиникой о пересадке легких для Себастьяна, — со свойственным ему спокойствием произнес Сиэль, поднося к губам чашку чая. Он сказал это так легко, будто в его словах не было ничего необычного, будто мальчик попросил очередное пирожное или указал на неточность в расчетах тетушки. Такие вещи были для него обыденностью с момента смерти родителей, так что никто не удивлялся подобному. Словно опомнившись, Сиэль выудил из внутреннего кармана какие-то бумаги, и, распрямив листы, просто швырнул их на стол, будто откинул непонравившуюся ему игрушку. На лице мальчика не дрогнул ни один мускул. Казалось, что он вообще не видел в случившемся ничего необычного.       Четыре пары удивленных глаз в унисон уставились на Сиэля. А этот невозмутимый ребенок продолжал сидеть в той же расслабленной позе, и с совершенно невинным видом поглощал одно из пирожных.       На пронзительный взгляд неверящих карих глаз мальчик старался обращать как можно меньше внимания. Пусть Сиэль и выглядел невозмутимым, но эти бездонные радужки теплого коньячного оттенка всегда могли заставить мальчика смягчиться, и почувствовать странное щекочущее чувство в груди. Тетушка смотрела с гневом, Алоис с удивлением, Клод с восхищением. У каждого из этих людей были свои мотивы. Но все присутствующие признавали, что Сиэль смог сотворить нечто уникальное. К такому раскладу никто не был готов.       — Когда ты только успел? — уточнил Алоис, удобнее устраиваясь на гостевом диване. Они обсуждали с другом этот вопрос, но все случилось настолько быстро, что мальчик даже не был в курсе. Сиэль действительно принял решение поспешно, не желая слышать чье-то мнение. В решении мальчик был уверен. Алоис был в курсе, что его друг летал для этого в другую страну, но никакого точного ответа Сиэль не получил, по крайне мере так думал Алоис.       — Зимой, — хмыкнул мальчик, пожимая плечами. Он переместил руки с подлокотников на мягкое кресло, и еще раз окинул всех беглым взглядом. — Успел слетать в Швейцарию до Рождества, делов-то, все вопросы решаются быстро, когда есть частный самолет, — усмехнулся Сиэль. Деньги и правда решали многие вопросы. Очень многие. И только благодаря своему состоянию мальчик мог вести себя как взрослый. С раннего детства на него взвалили груз ответственности. Если бы тогда родители Сиэля не погибли в том пожаре, то сейчас мальчик наверняка интересовался бы катанием на роликах или поездками с друзьями в разные страны. Но нет. Идеальный уютный мирок этого ребенка умер, и Сиэль слишком рано узнал, какой на самом деле бывает жизнь. Он был обязан повзрослеть. И он повзрослел. Слишком рано.       Сразу после похорон Сиэль стал понемногу интересоваться делами отца, и вникать во все эти странные бумажки. Ему было десять. В этом возрасте ребенок понял, что жизнь может быть не такой радужной как была у него. Сиэль должен был кататься на горке с друзьями и драться с Алоисом подушками, должен был ходить на ночевки в одноклассникам и уплетать сладкое тоннами, но вместо этого мальчик заинтересовался производством конфет. Конфет, шоколада, мармелада. Всего того, чего было полно на заводах компании "Фантом". Компании, которая теперь принадлежала ему. Сиэль поразительно быстро понял, что все это теперь принадлежит ему, и мальчик был обязан взять ответственность. Сиэль лишил себя нормального детства по собственной же воле.       — Зимой... — неуверенно прошептал Себастьян, глаза которого пораженно округлились. Вся картина понемногу прояснялась в его глазах. Теперь все выглядело по-другому. До него постепенно стал доходить смысл сказанного. Сиэль оплатил ему пересадку легких. Его хозяин оплатил ему дорогостоящую операцию. Его... господин... его возлюбленный. В голове моментально пронеслись все те одинокие вечера, которые Себастьян проводил на собственной кровати в обнимку с пиджаком Сиэля. Только там сохранялся такой родной и дорогой для юноши запах. Запах его драгоценных лавандовых волос. Этот аромат дурманил и сводил с ума. Себастьян был готов от тоски на стену лезть, и просто не мог думать о чем-то другом.       — Вы тогда вернулись... на Рождество... — прошептал парень, сглотнув слюну. Картинка в собственной голове стала понемногу складываться в цельный пазл. — Вас тогда не было дома... Вы уехали... Вы уезжали, а приехали только на Рождество... — шептал Себастьян себе под нос. Парень был уверен, что никому не было до него никакого дела. Он просто уставился на сидящего в кресле Сиэля, не в силах отвести взгляда от этой статной фигуры. Ноги дрожали, а руки невольно тянулись вперед обнять свое маленькое сокровище.       "Оплатил пересадку легких... я смогу нормально дышать... с нормальными легкими... я больше не буду принимать эти чертовы таблетки... никогда не буду принимать их..." — руки Себастьяна подрагивали, а в голове мелькали сотни мыслей. Парня переполняли противоречивые чувства. От глубокой всеобъемлющей благодарности, до скрытной, притаившейся в груди обиды. Себастьян невольно сделал один шаг вперед и...       — Ты оплатил операцию на десятки тысяч евро для слуги? — этот надменный тон заставил юношу послушно выровняться. От голоса этой карги мурашки бегали по коже. Нет. Себастьян не сможет и шагу вперед сделать. Поднятая вверх нога покорно опустилась на прежнее место.       — Может быть, не стоило так заморачиваться, милый? — приветливо улыбнулась Френсис, натягивая улыбку. Она знала, что с этим ребенком нужно вести себя мягко. Племянник не был таким податливым и гибким как ее падчерица, Сиэль мог и огрызнуться, и тогда их налаженный годами контакт будет потерян. Этого не хотелось. Несмотря на всю свою своенравность, Френсис тепло относилась к этому мальчику, он был единственным, что осталось от ее покойного брата, не хотелось потерять контакт с этим ребенком.       — Я знаю о ваших теплых взаимоотношениях с Себастьяном, — женщина перевела недобрый взгляд на слугу своего племянника, но понимала, что сейчас криками ничего не добьется. Френсис сделала несколько шагов в сторону кресла Сиэля, и протянула руку к темным волосам мальчика. Иногда даже она умела действовать лаской. Если на Элизабет можно было просто прикрикнуть, и девочка в миг превращалась в послушную дочку, то с Сиэлем такой способ бы не прошел.       — Нормально, что ты хочешь вылечить своего... друга, — произнесла Френсис, кашлянув в кулак. Это слово далось ей тяжело. — Я не имею ничего против вашего общения, — в этот раз женщина посмотрела с теплотой и на слугу своего племянника. — Но ты ведь понимаешь, что тратить такие огромные деньги на прислугу это просто дикость? — уточнила Френсис. Ее Сиэль всегда был умным мальчиком. Всегда действовал рационально, и не бросался такими огромными суммами.       Мальчик едва слышно рыкнул, но все же сохранил прежнее невозмутимое выражение. Он должен быть милым и послушным ребенком, именно таким его и привыкла видеть тетушка Френсис, таким его привыкла видеть семья.       — Смею напоминать тебе, тетушка, что это совсем не твои деньги, и не в твоем праве распоряжаться ими, — усмехнулся Сиэль.       Женщина медленно сжала кулаки. Это уже было совсем нехорошо. Мальчик пошел в атаку. А этого ей совершенно не хотелось. После той ужасной трагедии именно она была тем, кто заботился об этом ребенке, она вырастила его, она любила и оберегала его. Возможно, именно благодаря вниманию тетушки Френсис, Сиэль и вырос таким слегка колючим ребенком. Женщина была холодным и расчетливым человеком, но вопреки всему не лишенная чувств. Она заботилась о своем племяннике так, как умела.       — Не говори глупостей, — рыкнула Френсис. Ее тон повысился, но, вопреки всему, женщина не срывалась на крик. — Я была единственной, кто заботится о тебе уже три года, ты должен будешь встать во главе компании "Фантом", ты всегда был умным мальчиком, Сиэль, — имя племянника женщина произнесла с необычайной теплотой, но даже она не была скупа на чувства, родственные связи значили что-то и для нее.       — Подобные финансовые решения не в твоем стиле, Сиэль, — повторила Френсис. Она никогда не была против, чтобы ее племянник спокойно распоряжался всеми имеющимися у него средствами, потому и не закрывала доступ ни к каким счетам. Сиэль не был похож на ее дочку, которая спускала сотни тысяч на различные наряды. Мальчик был не так безрассуден как Элизабет. Он был умен и принимал только взвешенные решения.       — Я никогда не имела ничего против, чтобы ты покупал себе что-нибудь, ведь правильно? Но ты мог хотя бы посоветоваться? — вздохнула Френсис. Она видела, что взаимоотношения Сиэля и Себастьяна прогрессировали, а ведь это не могло привести ни к чему хорошему. Мальчика нужно было срочно направлять на верный путь, а не то все могло закончиться настоящей катастрофой.       — Какой смысл был советоваться, если я уже принял решение? — хмыкнул Сиэль, пожимая плечами. Он с легкой улыбкой смотрел на смущенного Себастьяна, который нервно переплетал пальцы между собой, и буравил взглядом пол.       — Принял решение потратить сотни тысяч на простого слугу? — хмыкнула Френсис. Женщина понимала, что подобным образом мальчишка разорит себя, и от компании ее брата не останется ничего. "Фантом" существовала слишком давно, и приносила слишком много прибыли. Компания была единственным, что осталось от ее брата. Френсис просто не могла позволить ей исчезнуть.       — Не на простого... — едва слышно прошептал Сиэль, опустив голову в пол. Он смотрел на собственными ноги, а руками сжимал подлокотники кресла. Говорить о подобном было сложнее, намного сложнее, чем мальчик представлял в своей голове. Сиэль понимал что рано или поздно этот разговор должен был состояться, и он только оттягивал время, потому что реакция Френсис на подобные откровения уж точно не была бы такой радужной как хотелось бы. Женщина и без повода Себастьяна ненавидела, но теперь ее племянник стал совершать безрассудные поступки из-за него. Руки Френсис невольно сжались в кулаки. Ведь с самого первого дня она чувствовала, что от этого мальчишки не будет ничего хорошего. Ничего, кроме проблем он не принес, а Сиэль, по собственной глупости, каждый раз вытягивал слугу из этих самых передряг.       — Давай уже, — шепнул Алоис, слегка толкнув друга в плечо. Он уже длительное время уговаривал Сиэля прямо рассказать все тетушке, но мальчик не хотел выставлять свои отношения напоказ. Себастьян был его первым опытом, и Сиэлю действительно хотелось сохранить все в тайне как можно дольше. Реакция тетушки уж точно не будет положительной. Мальчику не хотелось расстраивать себя раньше времени... не хотелось влезать в ссоры... не хотелось сейчас слышать все эти крики.       Сложенные на коленях руки подрагивали, а пальцы Сиэля ходили ходуном. Если они зашли так далеко, то почему бы не раскрыться полностью?       — Я... — прошептал мальчик. К черту все! Они ведь действительно зашли так далеко. Они оба заслуживают счастья друг с другом. Сколько уже можно играть в эти игры, и печься по поводу реакции тетушки. Сиэль вел себя взросло. Но только не тогда, когда вопрос касался отношений.       — Я люблю его! — выкрикивает мальчик, и тут же всем телом вжимается в кресло. — Люблю! — повторяет Сиэль. Тело непроизвольно начинает дрожать. Стыд и смущение подкатывают к лицу, и щеки мальчика заливаются румянцем. Сиэлю кажется, что сейчас он совершил самый безрассудный поступок в своей жизни. За подобные глупости родители всегда ругали в детстве и в мальчишке поселился какой-то забытый детский страх, что прямо сейчас его могут запереть в теплой комнате как за проделки в детстве. Только теперь это будут не его родители, а...       — Простите... простите меня за все! — резко кричит Себастьян. Его повышенный тон заставил встрепенуться всех присутствующих. Никто никогда не слышал, как скромный и зажатый юноша повышал голос. Сиэль не успел даже рта открыть, как руки его парня уже обвились вокруг талии мальчика, а сам Себастьян прижался к животу юноши.       — Простите... я не знал всего... не понимал, я... — Сиэль не мог видеть лица своего слуги. Парень уткнулся головой в его колени, продолжая обнимать и шептать все те же слова извинения. Прибывавший в растерянности мальчик не сразу понял, что только что случилось, но уже через секунду на лице Сиэля проскользнула мягкая теплая улыбка.       — Простите меня... — не унимался Себастьян, тычась лицом в колени и живот своего мальчика. Мальчика, который в очередной раз сотворил невероятное. По лицу парня одна за другой скатывались слезы. Пересадка легких. Заменить его легкие на здоровые. Он будет здоров. Он будет дышать обычным воздухом как и все люди. Он больше не будет принимать эти отвратительные таблетки, испортившие ему всю жизнь. Он станет нормальным. То, о чем ребенок мечтал с самого рождения. Это станет реальным благодаря одному синеглазому мальчику, который в очередной раз сумел удивить всех. Голова раскалывалась от обилия мыслей внутри. Все это было слишком хорошо для реальности. Себастьян не верил. Никогда не верил, что подобное возможно. Да, в детстве он читал парочку статей о лечении людей с аллергией на воздух. Тогда мальчик даже думал, что у него получится стать здоровым, но все его детские мечты рухнули годам к тринадцати. Вот уже несколько лет Себастьян смотрел на мир трезвыми глазами. У него никогда не получилось бы накопить на операцию собственными силами, на лекарства для поддержки жизни и так уходило слишком много. Но сейчас... сейчас все могло измениться. Слишком хорошо для правды. Руки Себастьяна дрожали, а сам он обнимал мальчика за талию. Этот ребенок сотворил невероятное. Он спас ему жизнь. Он снова спас ему жизнь. Бесспорно, все хорошее в жизни слуги было связно только с его юным хозяином. Этот ребенок уникален. Себастьяну повезло его встретить.

***

      После этого наступило странное молчание. Неловко было о чем-то разговаривать сейчас. Себастьян просто шел за мальчиком, не произнося ни слова. Язык просто не поворачивался сказать что-либо, вопросов было очень много.       — Вы... — голос слуги звучал хрипло. Он молчал уже наверное на протяжении двадцати минут. Себастьян остановился, и устремил свой взгляд на спину хозяина.       — Вы действительно оплатили мою операцию по пересадке легких? — спросил парень. — После нее я смогу обходиться без таблеток? — Себастьян сжал в руках пузырек. Этикетка была давно содрана. Он носил с собой эти препараты столько, сколько себя помнил. Себастьян помнил эти таблетки с детства. Со своего проклятого детства. Поначалу мама давала ему лекарства, а когда парень стал достаточно осознанным, чтобы принимать лекарства самостоятельно, то Себастьян всегда следил за своим здоровьем сам. Всегда следил за временем, и вставал по будильнику. Вся его жизнь была похожа на четкий распорядок. От и до. Мальчик вспомнил, как один раз убежал с урока из-за того, что забыл таблетки в своей комнате. С того самого дня таблетки от его аллергии были в медпункте. Эти проклятые препараты сломали ему всю жизнь. Сделали его непохожим на остальных людей. Никто не хотел общаться с мальчиком, который то и дело носит с собой какие-то странные пузырьки. Себастьян никогда не был похож на остальных детей. Наверное, именно поэтому у него и не было друзей. И парень был бы рад сказать, что ему и одному было нормально... но нет. Одиночество съедало с головой. Порой ему даже не с кем было поговорить. Единственной, кто была с ним... Ханна. Сердце учащенно забилось при упоминании ее имени. Ханна была его подругой. Она общалась с ним дольше, чем кто бы то ни был и теперь...       — Ага, оплатил, представляешь? — усмехнулся Сиэль, ускоряя шаг. Себастьян твердил об этом вот уже несколько часов. Мальчику и правда становилось неловко. Ну неужели слуге и в самом деле так нравилось мусолить эту тему? Почему Себастьян не понимал, что только больше вгоняет Сиэля в краску всеми этими благодарностями?       — Я даже не знаю, что сказать... простых благодарностей тут будет мало, и я понимаю... — парень резко зажмурился от громкого хлопка по стене. Складывалось ощущение, что рядом с ним ударили кулаком, детские травмы снова напомнили о себе. Как бы Себастьян ни старался, но боязнь боли еще долго будет присутствовать в нем. Сиэль ударил по находившейся рядом стене рукой, и недовольно посмотрел на парня.       — А знаешь, нет, не оплатил, — махнул головой мальчик и хмыкнул. Он скрестил руки на груди и нахмурился. С этим неуверенным недотепой нужно было что-то делать.       — Я еще не перевел деньги на счет клиники в Швейцарии, нужно уладить кое-какие формальности, — кивнул Сиэль, продолжая смотреть на своего слугу. — Но могу оплатить при одном условии, — спокойно сказал мальчик, смотря на Себастьяна сощурившимися глазами.       Парень только удивленно посмотрел на господина, похлопав глазами.       — Чего то хотите от меня? — непонимающе спросил Себастьян. Он прекрасно понимал, что за такую услугу с него нечего брать. Парень нервно сглотнул слюну. Ему не нравилось, куда мог зайти этот разговор. Ведь мечта... мечта его детства уже была так близко...       — Угу, — мурлыкнул Сиэль. Приподнявшись на носочки, он прижался к груди слуги. Разница в росте у них была существенная и мальчик ощущал себя каким-то хоббитом рядом со своим парнем. Почему-то Сиэлю было неловко думать о своем слуге в подобном смысле. Наверное, все из-за того, что их отношения по-прежнему носили формальный характер.       Мальчик обвил шею Себастьяна ручками, буквально повиснув на нем. Лицо парня моментально залилось краской. Пусть теперь они и были парой, но близость мальчика была для слуги непривычна.       — С этого дня... — губки Сиэля находились прямо около уха слуги, приятный юношеский голос заставлял сердце Себастьяна забиться быстрее. Ноги дрожали от волнения. — Ты будешь называть меня по имени, понял? — ровным и спокойным тоном произнес Сиэль.       — Чего!? По имени!? — от удивления Себастьян отпрянул от мальчика, и уставился на него как на сумасшедшего. Для росшего в консервативной семье юноши назвать хозяина по имени было высшей степенью наглости.       — Ага, именно, по имени, — кивнул головой Сиэль. Мальчик оставался совершенно спокойным.       — Ну, Сиэлем там, Сиэлюшкой, хотя нет, — юноша лишь махнул головой от подобной ласкательной формы своего имени, это ему совершенно не понравилось. — Ну как-то ласково, в общем, ну уж явно не господином, — буркнул мальчик. Его уже давно подбешивала эта услужливость со стороны парня.       — Нет, я... — Себастьян замотал руками в разные стороны, и мягко отстранил от себя своего собеседника. — Не смогу так просто... — все внутри парня противилось этому. Он слуга. Он знал свое место. Он должен прислуживать и помогать. Целовать хозяина было неслыханной наглостью, но так просто называть его по имени... нет... даже в своих мыслях Себастьян не осмеливался на подобное.       — А давай непросто, — усмехнулся Сиэль. Ножки мальчика обвились вокруг бедер парня, и он переместил руки Себастьяна на свою талию. — Раз уж я пошел ради тебя на подобное, то и ты должен что-то сделать для меня, так и работают отношения. Мы должны делать что-то ради друг друга, — усмехнулся мальчик, и слегка надавил парню на плечи.       — Когда это Вы успели стать таким экспертом? — фыркнул Себастьян, отведя взгляд в сторону. Все это ужасно давило на него.       — Ты, — поправил Сиэль и усмехнулся. — Давай, я жду, — потребовал мальчик, несколько раз ударив парня по плечам.       —Госпо... — не успел договорить Себастьян, как его губы тут же сжала мальчишечья рука.       — Си-эль, — по слогам произнес он, смотря на своего парня уверенным взглядом. Мальчик и правда ощущал себя каким-то старшим братиком, который учил с ребенком звуки и буквы.       — Сиэль... — прошептал Себастьян, смотря на мальчика сосредоточенным взглядом, будто боясь упустить что-то важное. Руки его господина тут же переместились на щеки, поглаживая острые скулы.       — Вот так, молодец, — усмехнулся Сиэль. Голос мальчика был нежным и ласковым. Добрым. Этот ребенок... он был всем, что у него было. Руки Себастьяна обвились вокруг талии мальчика, прижимая того к себе, а сам Сиэль обнял парня за шею. Губы юноши дрогнули в улыбке.       Да, они больше не слуга и господин. Пора отбросить формальности. Давно пора. Теперь все по-другому. Теперь они пара. Они открыто заявили об этом.