***
Юноша двадцати лет давно окружён неудачей. С рождения, если быть точнее. Весной одна тысяча семьсот двадцать восьмого года родители ждали милую дочурку, но на выходе получили мальчика, по лицу которого сразу было понятно, что он уже познал эту жизнь во всех ее «прелестях». Поэтому, долго не думая, мать наградила его бесполым именем. Эллис Фэйн. Чудесно. Единственное, с чем парню повезло, так это внешность. Она, конечно, не была необычной, но все равно являлась довольно симпатичной. Лицо бледное, с мягкой линией челюсти, с нежной и ровной кожей. На щеках постоянно играл слегка заметный румянец. Припухлые губы приятного карминно-розового цвета не могли не обратить на себя внимание наблюдательных жителей деревни. Прямой нос с высокой переносицей, на которой почему-то всегда имела место быть белая царапинка, был небольшим и аккуратным, привлекательно смотрясь на симпатичном лице. Глаза выразительные, глубокого зеленого цвета, с чёрными густым ресницами. Цвет никогда не терялся ни на свету, ни во мраке. Темные брови не были посажены низко, поэтому лицо всегда оставалось открытым и приятным для окружающих. Черные кудри красиво дополняли внешность парня, длина была где-то чуть ниже ушей, и за них всегда были заправлены передние пряди. На этом запас удачи иссяк. Рост около ста семидесяти сантиметров. Худое тело, не имеющее никаких особо отчерченных изгибов, из-за чего Эллис походил на прямоугольник. Еще парень имел деформацию стоп - косолапость. Данная особенность постоянно мешала и мешает юноше жить, довольно часто заставляя Фейна разбивать колени об землю. А из-за телосложения ему приходится носить мешковатую деревенскую одежду и сочетать так, чтобы казаться выше. Обычно это была простая полотняная рубашка, небрежно заправленная в поношенные штаны, никак не украшая и не дополняя ненужными аксессуарами. В общем, далеко с таким набором не пойдешь, да и Эллис вряд ли сможет прорваться куда-то на видное место, так как родился в небольшой деревне, где даже новости из столицы доходят спустя года после отправления по всей стране.***
В деревне Слёз, в которой проживал Эллис, в июле одна тысяча сорок восьмого года было сухо и солнечно. Природа этого места всегда блистала особенной красотой: множественные ручьи, леса, пашни, пустоши. Деревушка собрала в себе много природных богатств страны, но все равно не пользовалась большим спросом среди торговцев и прочих обывателей Калмэнда. Однако дождя не было уже вторую неделю, повсюду была мертвая тишина и такая же атмосфера. Будто из трехсот жителей не осталось ни одного. Название небольшое поселение получило из-за неприятного события, причем совсем не так давно, после периода «Зверского голода». Хотя никакой он был не зверский, просто жители, привыкшие к большему урожаю, впали в панику, ведь раньше еды хватало аж до следующих сборов. Но в этот раз удача обошла Слезу, и из привычного объема вышло меньше половины. Из-за этого и начался настоящий период «Зверского голода». Поддавшись панике, жители слишком быстро управились с полученным урожаем, поэтому оставшиеся месяцы выдались голодными и слезливыми. Хилые детишки и старики заболевали и умирали от недоедания. Почти каждую неделю проводились похороны какого-нибудь человека, который умер бы и без голода. В итоге слез было пролито не мало. И деревня поменяла название с «Солнечного края» на «Слёз». Староста объяснил это тем, что все жертвы не забудутся со временем. Население сократилось вдвое. Удивительно, как Эллис не помер. Вероятнее всего, из-за жалкого вида еда ему и перепадала, причем даже больше, чем в «сытые» времена. Юноша всегда находился в голоде из-за бедственного положения, поэтому «Зверский голод» его не взял.***
Продолжительная сухая и жаркая погода была для Слёз редким явлением, поэтому Эллис развалился на солнышке, подставив бледное лицо жарким лучам. Тело совершенно не хотело шевелиться, как бы Фэйн не заставлял себя перевернуться на живот. Так лениво и беззаботно отдыхать под летним небом юноше удавалось редко, обычно он боролся за свое существование, а по «выходным» готовился к этой борьбе. Сейчас же Эллис блаженно жмурил глаза, и борьба велась исключительно с желанием крепко поспать, предпочтительно подольше. Где-то недалеко журчал ключ с чистой водой, в котором исхудавшие маленькие девочки, тихонько перешептываясь, дабы не помешать отдыху парня, набирали в ладошки воду. С противоположной стороны от ручья и Эллиса женщина прогуливалась в поисках этих самых девчонок, вероятно, их мать, раз так обеспокоенно кричала три имени, похожие друг на друга. Фейн, нахмурившись, разлепил глаза, сразу прикрывая их рукой от солнечного света. Перед глазами пляшут разноцветные пятнышки, а в теле все еще преобладает сладкая усталость. — Матушка, пожалуйста, не шуми! — тут же воскликнула рыженькая девочка, моментально словив на себе два строгих взгляда сестер. — Тут спят, ты мешаешь, — в два раза тише сказала она, подбежав к матери. Женщина сделала легкий поклон Эллису в знак извинения и удалилась, прихватив трех детей с собой, шёпотом ругая за излишнюю самостоятельность. Юноша, кряхтя, присел на траве и лениво потянулся. Сон как рукой смело. Да и к тому же солнце начало уже влиять на тело Эллиса. Голова пошла кругом, а в глазах отчётливее мелькали искорки. Слишком долго пролежал на жаре. — Даже отдохнуть нормально не могу, — Эллис с тяжестью поднялся, постояв пару секунд на месте, чтобы удержать равновесие. — Выбрал, называется, самое тихое место. Продолжая тихо ворчать себе под нос, Фейн спустился к ручейку с ключевой водой и пару раз умыл разгоряченное лицо. Кажется, даже эта вода слегка прогрелась. Хотя на язык она оставалась холодной и ободряющей. Оставив попытки отдохнуть, Эллис отправился в сторону своего дома. Дом не представлял из себя ничего особенного. Одноэтажный, с каменной печкой и убогим убранством. Даже огород был скудный, только на двух человек. Собственно, столько же там и жило. Эллис и его любимая матушка. Отец покинул семейство во время «Зверского голода». Иногда юношу настигает мысль, что умереть должен был сам он, а отец просто защитил его, отложив смерть дорогого сына хотя бы немного подальше. Не успел Эллис открыть дверь, как ее с грохотом распахнула женщина средних лет. У нее были такие же кудрявые черные волосы и блестящие зеленые глаза. Это была мать Фейна. Парень отлетел от двери и испуганно оглядел родную матушку. Быстро вернув спокойное выражение лица, юноша подошел к двери с легкой улыбкой. — Эллис, дорогой, ты куда пропал, я вся извелась! — женщина горестно вздохнула и, немного помолчав, пришла в себя. — Извини, тебя не было не так много времени. Юноша прищурился и зашел в дом, осмотрев мать с ног до головы. Она явно сонная, на щеках еще не засохли следы слез. После смерти отца ее постоянно мучали кошмары о трагичной смерти собственного сына, а мать, будучи излишне чувствительной, непременно верила в них. Вздохнув, Эллис коснулся волос, заправляя их женщине за ухо, и ласково сказал: — Матушка, не переживай за меня. Напрасно ты веришь этим дурным снам. От тебя меня никто не отнимет, я сильный, — сказав уже выученную фразу, Фейн до сих пор не был уверен в своих словах, потому что после них на него обязательно должна упасть крыша. — Хорошо, верю, — женщина неохотно отстранилась от парня и, окончательно приходя в себя, открыла скрипучую дверь кухни. — К нам приехал неожиданный гость, дорогой! В серой кухне, в которой стояли стол, два стула, печка и что-то съедобное, сидел приятного вида молодой человек, хорошо знакомый Эллису. В совершенно странной одежде, как казалось Фейну, да еще и с совершенно смешным серьезным лицом. Хотя оно у него всегда было забавным. Года разлуки и желанная встреча резко скатились на второе и третье место, а на первое перескочил искренний смех.