Закон диалектики

Десять лет спустя

      В Косой переулок в сопровождении строго выглядящей, прямой — будто бы проглотившей швабру — пожилой женщины из арки Дырявого котла вышла взлохмаченная девочка. С горящими от восторга карими глазами она оглядывалась вокруг, вертя головой во всех направлениях, стараясь не только увидеть, но и запомнить всё-всё.       На волшебной улице царила солнечная погода, несмотря на то, что с маггловской стороны паба шёл дождь. По мощёной камнем улице гуляли семьи с детьми; все здоровались между собой и шумно общались на тему предстоящего нового учебного года.       Девочка была из магглорождённых, и закупиться всем необходимым её привели не мама с папой, а сама директриса Хогвартса, профессор Минерва Макгонагалл. Маленькой волшебнице хотелось завалить строгую даму тысячами вопросов, но, едва взглянув на жёсткий изгиб её сжатых в ниточку губы, она сама затыкалась.       Волосы у девочки были длинными, курчавыми и торчали во все стороны, напоминая взрыв на макаронной фабрике. Если, конечно, можно было употребить такое банальное выражение в адрес подобной копны кудряшек у неё на голове. Мама позволила ей одеться в новый брючный костюмчик из джинсовой ткани цвета индиго, и девочка, до того, как сообразила, что этим она в корне отличается от остальных детей волшебного переулка, очень гордилась собой.       Но все люди вокруг — и дети, и взрослые — были одеты в нечто, напоминающее женские ночнушки. Или балахоны приблизительно одинакового покроя. Длинная до щиколотки накидка с длинными развевающимися рукавами и лежащим на спине капюшоном, застёгивалась спереди на пару десятков пуговиц. Девочке на первый взгляд показалось, что только цветом своих пуговиц — красных, синих, зелёных или жёлтых — эти балахоны и отличались друг от друга. Или, собственно, цветом ткани. В котором тоже какое-либо разнообразие не замечалось.       Девочке хотелось спросить у сопровождающей дамы, как это понимать, но, скосив взгляд на одетую в клетчатый костюм с юбкой до пят, с нахлобученной поверх седоволосого кока остроконечной шляпкой профессора Минерву Макгонагалл, зажала рот рукой, чтобы не выпалить свой вопрос вслух. Взрослая волшебница, приподняв подбородок, размеренно и очень быстро шагала прямо вперёд, к белокаменному зданию в конце улицы. Не оглядываясь и не замечая, как почтительно здоровавшихся с ней людей, так и заманчивые витрины магазинов. О закреплённой по должности тележке в виде бежавшей за ней вприпрыжку девочке она словно забыла.       Хотя нет. Не забыла. У подножия лестницы, ведущей к золотым вратам белого, построенного как-то вкривь и вкось здания профессор резко остановилась и свысока посмотрела на запыхавшуюся мисс с пренебрежением бывалого энтомолога при взгляде на мелкую букашку.       — Мисс Грейнджер, — суровым, без всякой теплоты и эмоций голосом заговорила она. — Это место называется банк Гринготтс. В нём сохраняются сбережения волшебников. Всё в банке управляется волшебными существами, которых мы называем гоблинами. Гоблины не люди, но разумны, они владеют магией, но не имеют права носить волшебные палочки. Советую вам на местных клерков не таращиться и не пищать от ужаса. Вообще будет лучше, если вы мне отдадите ваши деньги, чтобы я их разменяла на волшебную валюту — золотые галеоны, серебряные сикли и бронзовые кнаты. А вы стойте рядом, молчите и особо не оглядывайтесь, чтобы не обидеть кого-нибудь из гоблинской нации. Дальше нам предстоит быстренько пройтись по магазинам примерно за час времени. Я аппарирую вас к родителям и отправлюсь за следующему магглорождённому первокурснику. Понятно для вас всё разъясняю?       — Да, профессор Макгонагалл, мэм! — пропищала лохматая девочка, заправив особо непокорный каштановый локон за ушко.       Вручив будущей директрисе отданные родителями двести фунтов, она чинно присела на одну из скамей, блестящих от длительного употребления.       Пройдясь, как распорядилась эта пугающая женщина, по магазинчикам по-быстрому и закупив всё из указанного в найденном в письме-уведомлении списка, они обе отправились подбирать девочке вожделенную волшебную палочку. Профессор Макгонагалл привела будущую первокурсницу в лавку Гаррика Оливандера.       В глазах девочки, привыкшей к блеску маггловских витрин, запыленные стёкла крошечной витринки этого распиаренного во всех уголках волшебного мира мастера волшебных палочек, вызвали приступ недоверия. Если бы не вывеска над входом, где упоминалось, что семья Оливандер работает с волшебными концентранторами — палочками и посохами — с трёхсотого года новой эры.       И она, следуя за директрисой Хогвартса, подняла ножку, чтобы переступить через порог магазина. В последний момент, какое-то изменение воздуха рядом привлекло её внимание и девочка остановилась на полушаге. Оглянулась и замерла.       Примерно в трёх или четырёх метрах от неё прямо из воздуха соткалась группа людей, отличающихся чем-то неуловимым от увиденных сегодня волшебников. Как полная Луна в сравнении со звёздами на ночном небе.       Группа была многолюдная — пятеро или шестеро взрослых сопровождали целую стайку ребят, примерно одного с мисс Грейнджер возраста. Невысокая пожилая бабушка с копной седых кудряшек на голове и в тёмно-синем шёлковом платье покроя начала века, обвела малышню тёплым, но строгим взглядом. Повернувшись на каблуках в сторону Гринготтса, она засеменила в его направлении, не сказав ни слова. Дети, взявшись за руки в колонне по двое, последовали за бабушкой. Взрослые — трое мужчин и две женщины — окружили колонну ребят со всех сторон. Идя таким строем, они молча продвигались между расступившимися по обе стороны дороги обывателями. Каждый из последних, освободив для новоприбывших территорию для передвижения, проследил за ними со жгучим любопытством.       Даже холодная, как айсберг, профессор Макгонагалл повернула голову, чтобы посмотреть на это зрелище. И сразу её лицо приняло кислое страдальческое выражение. Девочка догадалась — пожилая профессор знала этих людей, но ей они чем-то насолили, раз она так скорчила скорбную мину, увидев их.       — Профессор, профессор, — позвала девочка взрослую сопровождающую, дёрнув её за рукав. — Кто эти люди? Они совсем на здешних не похожи. Они как белые лебеди среди курей.       — Ну, да. Непохожи, конечно, — прозвучал недовольный голос Минервы Макгонагалл.       — Кто они, профессор? — не унималась девочка.       — Волшебная аристократия, мисс Грейнджер. Чистокровные волшебники. Чистоплюи, я бы сказала, прошу прощения. Они с нами, обычными волшебниками, не контактируют уже лет десять. С нами дел не ведут, своих детей в нашу школу не отправляют. Забрали даже тех из своих, которым предстояло выпуститься. Основали свою собственную школу, доступ к которой для обычных детей, вроде вас, невозможен. Даже мне посмотреть на этот их новый волшебный домен, хоть одним глазком, не позволено.       — Школу? — удивилась девочка Грейнджер и посмотрела в серые, потускневшие глаза своей будущей директрисы. — Но вы говорили, что на Британских островах есть только одна магическая школа…       — Да, говорила. Чтобы не уничтожать вашу гордость, мисс. В ту школу, для одних только чистокровных, дороги для вас, магглорождённой девочки, нет. Так что смиритесь.       — О! И это та, недоступная для меня, школа и есть та самая выдающаяся и самая хорошая в мире школа, да? Не Хогвартс. А как зовут следующего магглорождённого ребёнка, которого вы должны после меня посетить, профессор, мэм?       — Зачем вам это, мисс Грейнджер?       — Ну-у-у… должна же знать хоть кого-то по имени, мэм. Прежде, чем отправиться на десять месяцев далеко от мамы и папы! — воскликнула девочка и на её длинных ресницах собралась влага, которая быстро потекла слезой по щеке.       Минерва быстро прокрутила в голове просьбу Гермионы. Вроде, ничего такого опасного для доверенной ей школы в просьбе девочки нет.       — Мальчика зовут Джастин Финч-Флетчли, — сказала она и впилась взглядом в лицо девочки, чтобы уловить малейшее изменение её выражения.       У двенадцатилетней мисс Грейнджер давно выработалось железное самообладание. Имя магглорождённого волшебника она знала. Его фамилия часто появлялась в газете, которую её отец читал с тех пор, как она помнила. А на газетах отца малютка Гермиона училась читать.       Финч-Флетчли были родственниками самой Главной дамы Британской империи.       Папа Гермионы служил в армии вместе с отцом этого мальчика.       Дома она всё-всё расскажет папе и маме. Пусть родители думают над рассказанными дочерью сведениями о таинственной школе в неком домене.       Её глаза наполнились решительностью, и она смело шагнула в магазин Оливандера.       Школа школой, но волшебная палочка по-всякому нужна.