Наполни меня смыслом

      Монотонный плеск чернил резво западал в душу с особым трепетом, когда Одри медленно пробиралась через тёмный, затопленный черной краской коридор, погружённый в обыденную полутьму. Аниматор чутко прислушивалась к окружению, тут же подмечая излишний шум, который никак не мог относиться непосредственно к непрерывной работе забытой, но все ещё действующей студии, существующей параллельно реальному миру. Как отлаженный механизм, он благоденствовал и процветал своей неутомимой жизнью, хотя все же для внимательного чужака Цикл прогнил изнутри — в чернильных сердцах и тёмных душах его обитателей.       Цикличное измерение — тёмное место, заскорузнувшее в чужой злобе и корысти. Всё привело к созданию круговорота смерти и возрождения, культу «Тёмных луж», в котором страдание стало главенствующим звеном и призыв к действию его последователей. В каком-то роде это было их предопределение, начало коего стёрлось ещё много повторяющихся витков назад. Много лет прошлого с тех пор, как Джоуи Дрю создал маленький мирок для истязания своего дорогого друга Генри Штейна. Сейчас, спустя десятки лет Цикл стал чем-то большим, чем просто личной пыткой для одного талантливого аниматора — теперь он по-настоящему раскрылся во всей красе, незаметно развив собственную жизненную систему. Дети Чернильной машины, в данный момент находящейся под юрисдикцией Уилсона Арча и его Хранителей, писали свою персональную историю. К сожалению, до вмешательства одиозного Арча финал всегда оказывался одним и тем же, не прогибаясь под различными обстоятельствами главных действующих лиц. Нынче конец этого Цикла представлялся предельно туманным, ведь новые захватчики не хотели его завершения — обратить вспять всё, чего те достигли за все время, — явно не было их вариантом.       Предстояло Одри обрести данное знание безусловно вскоре, когда она проникнется духом всеми забытой студии, заполненной дуновением хладных чернил и их резкого душка, осевшей пыли и сырости на прогнивших досках и ее предметах обихода; когда отыщет своё истинное предназначение, подаренное Чернильной машиной, а не привитое Уилсоном, безбожно перекраивающего мир по своему хотению. Кто есть кто в действительности: Уилсон Арч просто чужак и захватчик, а Чернильная машина — их мать и родитель. Но в руках обоих они только разменные фигуры на шахматной доске — от всеми известного Чернильного демона, грозы Цикла, до ничтожного безымянного искателя, обезумевшего от жидких чернил. Дрю понимала, что была втянута в эту большую и опасную игру, но собиралась выбыть из неё на лаврах победителя, попутно не став одной из многих отброшенных и проигравших фигур на этом игровом поле, в котором извечно таятся свои ловушки и подводные камни с условностями, что, как принято, не идут в разрез с законами мироздания цикличного измерения.       Одна партия — один жизненный цикл. А играли с жизнями простых смертных и некоторых бессмертных неведомые им сущности, что можно сравнить с Богами. Не такими как бездушный и безжалостный Чернильный Бенди, держащий в страхе любую темную или светлую душу, а что-то или кто-то незримый, наблюдающий за ними и молчаливо направляющий по протоптанным дорожкам. Как кукловод дергает за ниточки марионетку, придавая ей фальшивые движения, преисполненные показной наигранности, чтобы впечатлить публику. Ни это ли по-настоящему бесчеловечно и чудовищно?       Пока что чернильная дама слишком слаба, чтобы противостоять духам, говорящих с избранными сквозь жидкие чернила. Но она ещё успеет оставить свой след в многолетней истории Цикла, даже если все же окажется в лице побеждённых сильнейшими мира сего. Может быть, она объединится с Алисой, если Одри подружится с ее таинственным «волком», который стал камнем преткновения между их потенциальной сплочённостью.       Тем временем женщина продвигалась в неведомом направлении в заброшенной части студии. Похоже, она обречена заблудиться в бесконечных извилистых коридорах, куда её насильно затащил коварный Чернильный демон. Наверное, чернильное существо следит за ней из тени, давно отыскав её заблудший огонёк души, и нынче тайно злорадствует, выжидая, когда любимая добыча перестанет трепыхаться в его сети, которую он искусно сплел. Или она уже угодила по ошибке, сама того не ведая?       Если Уилсон являлся мастером хитросплетений, дьявольски вероломных интриг, при помощи каких и заманил наивную Дрю в цикличное измерение, то Чернильный лорд плел особенную паутину, в которую заманивал намеченных жертв, используя против них безмолвное обещание мучительной смерти, коим он кричит всем своим внешним видом, внушая животный страх. Оба были местными пауками, эдакими чёрными вдовами, что совершенно не нравились аниматору. Хотя, если, не кривя душой, признаться, то Чернильный Бенди был куда честнее в собственных желаниях, чем лживый старик Уилсон Арч, который привёл её в это место с неясными мотивами и, разумеется, теперь разыскивал её по параллельному миру.       Смешно, что ненавистное чудовище выступает в лучшем свете для неё, чем некий мало-мальски знакомый человек, какого аниматор знала в реальной жизни, пускай и не так хорошо, как она полагала изначально. Правда, как только различные обстоятельства переворачивают личное восприятие каждого верх дном, обнажая тёмные стороны одухотворённых существ, прячущихся под маской смутно подозрительной добродетели. Человечество и чернильный народ не так уж и различны, как оказалось на опыте, коего у неё было мало.       Какое облегчение испытала аниматор, не увидев ни одного как враждебного, так союзного существа в этой части анимационной студии.       Тем не менее лабиринт узких коридоров, тонувший в жидких чернилах, никак не хотел заканчиваться, какой бы проход она не выбрала в конце концов, однако это блуждание неприкаянным духом было предпочтительнее отвратительной компании гнусного Чернильного демона. Женщина очень устала, куда тяжелее становилось находиться на двоих ногах, когда её тянуло развалиться на полу — даже утонуть в чернильной луже под собой казалось очень заманчивой идеей, если бы вполне осознанный риск, что данное предприятие сулит ей окончательным удушением в густой краске. Куда чаще Дрю со всей осторожностью приседала на ненадёжные предметы обихода, жалея раненую конечность, что заходилась такой непрекращающейся пульсирующей болью, что приходилось терпеть. Импровизированная «опора» грозилась утонуть при увесистом дополнительном весе или улизнуть по чернильному течению в бок, обрекая чернильную даму окунуться в ласковую краску, что крала мертвенным холодом все то тепло, которое Дрю безуспешно пыталась сохранить. И таков цикличный вызов ее способностям к приспособлению и навыкам выживания, пока она стоически скиталась по запутанным коридорам.       Авось действительно параноидально так рассуждать, но аниматор полагала, что её личный кошмар, этот Чернильный Бенди не оставит её в покое после того, как она бросила его одного. Чернильный лорд не упустит возможности наказать её за проступок — монстр был на редкость мстительной личностью и к несчастью довольно терпеливым охотником. По этой причине Одри, наверное, стоит потешить себя робким светлячком надежды: похотливое чудище безнадёжно потеряло её в однотипных закоулках обветшалой мастерской, раз уж чернильная дама практически безостановочно движется всё дальше от их последнего местоположения. Хотя, как недаром поговаривают люди, мир тесен, и в будущем они однозначно пересекутся снова. А как скоро — покажет время, которое течёт здесь по-иному.       По неведомой причине неожиданно возникло иррациональное чувство уверенности и спокойствия, не свойственные при таких суетливых, безрадостных раздумьях. Представляя тот далёкий судьбоносный миг, когда она будет готова встретиться с ним лицом к лицу, чтобы… принять своё предназначение, Дрю ощущала чудные эмоции безотчётного покоя. Словно ее рок крепко-накрепко связан с Чернильным Бенди, при виде которого женщину посещала дивная жалость и вселенский страх. Неоднозначные чувства бушуют в ней, когда чернильная дама думает о своём палаче.       А ведь он безнадёжно давно пропах духом смерти: зловоние гибели достигает обоняния жертв в первую очередь, прежде чем они увидят сутулую фигуру на своём пути. Поэтому ей постоянно удавалось сбегать перед тем, как чернильное существо находило и поглотило бы её. Последний случай стал вопиющим, уникальным по всем параметрам, однако удача явно на её стороне, раз уж ей повезло выжить и уйти относительно целой. Теперь Одри приложит все усилия, чтобы стать куда осторожнее и внимательнее — только бы не попасться в новую ловушку, ибо она может оказаться последней в ее ничтожной жизни. Это сравнимо с чернильной бездной, развернувшейся над ней, с целью проглотить в свой бездонный зёв, куда не проникает свет и царит лишь мрак.       Чернильная дама заволновалась, остановилась посреди коридора. Вдруг голова закружилась, она тихо застонала. Женщину повело в сторону, где она схватилась за стену, на которой с видимым наклонном и довольно неразборчиво было нарисовано «He will set us free», будто автор данного послания писал в очевидной спешке. Или просто он был одним из многих пресловутых безумцев, коих хватает в этом гиблом цикличном измерении. Эти чернила стары настолько, что краска ссохлась, потрескалась и посыпалась под женскими пальцами, что скользнули вниз вслед за остальным телом, когда аниматор присела прямиком в лужу, прерывисто дыша. Её бросило в холодный пот, по телу прокатился кратковременный озноб, отчего Дрю сцепила зубы, побледневшие губы сжались в тонкую линию, а рука вцепилась в испачканный свитер на груди, где бешено колотилось сердце.       Мысли не оставляли места для внутреннего успокоения. Эти мысли, беспорядочные, сумбурные и хаотичные, не являлись подлинно её размышлениями. Не все соображения принадлежат ей. Точно… Наверняка она поддаётся пагубному влиянию грязных чернил, от которых люди, обычные смертные сходят с ума. Кто-то невидимый пытается вмешаться в ее мировоззрение: навязать ложный образ бытия, тем самым заменив привычное понимание сущего, которое женщина взрастила на основе жизни в реальном мире. Ведь «Чернильный демон» и «спокойствие» — это несовместимые понятия, противопоставляемые друг другу. И в действительности никакого «злого рока» не существует — это просто череда осознанных выборов многих душ, что всплывает в виде неких последствий для всех обитателей или некоторых избранных персон, от решений которых зависит слишком многое.       В настоящее время такая ответственность лежит на плечах по крайней мере двух личностей, естественных врагов по горячим чернилам, равноправно заправляющих Циклом. Конечно же речь заходит о таинственном Уилсоне, что живёт на верхних этажах, и ужасном Чернильном демоне, терроризирующий обитателей нижних этажей. При таком раскладе на цикличное измерение надвигаются тёмные времена, если те уже не наступили. Этот мир никогда не будет прежним…       На краю сознания сформировалось тихое бормотание, которое становилось всё отчётливое с каждой пройденной секундой. Чужой голос обращался к ней, он был ни женским, ни мужским — чем-то средним, оказавшимся между двумя полами. Пространство заволокло чернильной дымкой, а сверху потекла краска, просочившаяся сквозь крошечные щели. Чернила говорят, они ведут избранную по скользкой дорожке, что приведёт её к неминуемой гибели. На этот счёт аниматор имела своё мнение, будучи также творением Джоуи Дрю, о чём она пока что не догадывалась. — «Ты слышишь нас… дитя света. Демон из наших чернил и человеческой плоти». — Вкрадчиво шепчет оно и голос звенит в ушах. Этот дух сродни рассерженной змее, что обозлилась на женщину по причине прерванного ритуала. — «Твоя участь предрешена с самого начала. Твоё перерождение — начало его возрождения. Он идёт за тобой: наш бездушный Бог непрестанно гонится за единственным, чего он лишён с самого зарождения». — «Чего он хочет? Чего ему не хватает?» — едва шевелит губами Одри, безмолвно спрашивая, но всевидящим чернилам не нужно слышать слова, чтобы понять мысли и чувства очередного смертного. Она хотела знать многое, иметь ответы на существующие вопросы, но отчего внимание приковало только одно — неужто очередные происки этого «нечто», манипулирующее её затуманенным сознанием? — «Души…» — затихает собеседник, словно отдаляется, потому чернильная дымка растворяется перед взором, возвращая окружению прежнюю чёткость для маленького аниматора. В следующий миг над помещением проносится гневный рёв, ознаменовавший пробуждение одного бессмертного, коего Одри успела оскорбить своим категоричным отказом.       Чернильная дама бледнеет, закусывает язык и затравленно смотрит вперёд замутненными глазами. Затем она усиленно мотает головой, приходя в себя после предельно странного короткого разговора, после которого остаётся некий неприятный осадок. Женщина досадно вздыхает, аккуратно поднимается на ноги, чтобы вскоре продолжить свой путь. Ей дали пищу для размышлений, поэтому дорога пройдёт не столь скучающе от однообразия интерьера. Особенно со знанием, что Чернильный демон снова преследует свою идеальную добычу, наступает ей на пятки. А ничего страшнее злющего, как сотня чертей, Чернильного лорда затруднительно вообразить. Он-то единственный и неповторимый, кто способен устроить веселое рандеву, играя в свои излюбленные «кошки-мышки».       Дрю сглотнула вязкий ком, открещиваясь от новой предательской мыслишки, отчего внутри все холодеет, — только бы все то время, пока блуждала по нескончаемых коридорах, она не ходила глупо кругами. Вот будет катастрофа, если это окажется правдой, в которую женщина совсем не хочет верить.       Чернильная дама придерживалась за стену, следуя вперёд, ибо пути назад не существовало. Аниматор старалась ступать осторожно, чтоб не потревожить больную ногу, полагалась на другую конечность ещё больше. Иногда позволяла себе крупицу «роскоши»: не более минуты отдыха прежде, чем отправиться дальше по коридорной кишке, залитой зловещими чернилами. Что примечательного, так это то, что в ониксовой краске увязываешь как в болотной тине, потому женщина тягостно продвигалась дальше. Словно жидкость намеренно задерживала беглянку, на которую уже упал лик здешней смерти.       Чёрная краска размеренно покрапывала сквозь потолочные половицы, отстукивала заведомо недобрый мотив. Сродни незамысловатой мелодии, покладисто влившейся в призрачную музыку восторженного фанатика. Загадочный дирижёр, коим он был в иной, человеческой ипостаси, на ходу сочинял «вечный покой» для все ещё живых и им же провожал на упокой неприкаянные души умерших. Стены вторили замогильными голосами неведомому гению музыки, на грани слышимости унывно стонали, нагоняя неведанную тоску на своих более удачливых сородичей, которых миновала их ужасная участь. Агатовая краска со страшной силой, кажущейся скрежетом когтей, преисполненный праведным гневом незримых, или сотен добрый пальцев, истертых в жидких чернилах, забурлила по старым трубам, закипела под заржавелым металлом, отбивая глухой, рванный ритм.       Атмосфера существенно накалилась, ведь мастерская снисходительно отзывалась на призыв своего обитателя, словно живое существо. Казалось, что вот-вот чернила оживут под ногами, снова появится множество лиц, искажённых болью, и будут терзать Одри своими возбуждёнными голосами: станут петь в многоголосом, нестройном хоре, подхватывая этот похоронный реквием — жуткий церковный марш мистических обитателей Цикла.       Будучи случайным свидетелем безумной симфонии погибели, горячие чернила стыли в жилах, проникаясь происходящим действом. Дрю старалась издавать меньше звуков, чтобы не нарушить увлечённую песнь, так похожее чужое богослужение, призванное восхитить неведомого Бога. Всего-то частое, громкое дыхание выдавало ее присутствием, но гнев теней и духов не обрушивался на прелестную головку маленького аниматора. То ли они были милосердны к единственному смертному на их недолговечном празднике тлена, то ли они истинно знали, что в скором женщина пополнит их скромные ряды мёртвых, оказавших в числе тех немногих, кого отметил их жестокий Бог, с упоением преследовавший светлую душу. Или их останавливал тот факт, что осмелившиеся позариться на его излюбленных добычах, долго не живут даже в такой презренной форме. Они не понаслышке знали, насколько Чернильный лорд беспощаден к своим верующим или отщепенцам культа «Тёмных луж».       И тут, мелодия резко оборвалась на высокой ноте, едва достигнув инструментального апогея после демонстративной хоральной прелюдии, кою исполняли невидимые женские и мужские голоса мертвых, души которых поглотили чернила. Застрявших в загробных чертогах до перезапуска Цикла, они все также молили об освобождении, даже спустя столько лет заточения в параллельном измерении.       Тишина стояла неподъёмная после чужого гомона и студийного аккомпанемента, однако без него было все же лучше, чем вместе с ним. Молчание заполонило пустующие просторы, оно распространялось за пределами освещённого пространства, наполняя тьму глубочайшим почтением и священным трепетом, отчего сердце сжималось в груди от нехорошего предчувствия надвигающейся беды. Хотелось бы спрятаться в укрытии, но, как назло, ничего подходящего не было поблизости от ее дислокации. Низкий гул возник чуть позже, заставляя воздух завибрировать от напряжения, пока цветовая палитра окружения знакомо не переменилась: эта прежняя сумрачная сепия поблекла перед взором, торопливо извратилась в черно-белую гамму, характерно напоминающая о пришествии Чернильного демона.       Одри панически оглянулась по сторонам и не выбрала ничего лучшего, кроме как нырнуть в чёрную лужу под собой, в которой схоронилась пластом, лишь высунув нос, чтобы дышать гадкими, грязными чернилами своего зловещего врага. Топот предвещал приближение опасного существа, чернила дрожали вместе с Одри, ужасаясь давящий аурой Чернильного Бенди, что могла расщепить на атомы, изничтожить всё живое в зоне досягаемости. Место пропиталось ядовитыми миазмами его сетей, раскинувшихся по коридору, нити колыхались в такт его прерывистому, тяжелому дыханию. Агатовая краска боязно отступала, как его несоразмерно большие руки опускались на дощатый пол, поддерживая на весу остальную часть худого, недоразвитого тела. Он спешно передвигался и замялся только возле Дрю, словно неведомым чувством определил её местонахождение.       Чернильная дама не видела свой личный кошмар наяву за пеленой жидких чернил, застилающей глаза, сверкающих золотом, потому ожидаемо помертвела от неподдельного испуга, оцепенев всем телом, не ведая, что ей делать дальше и чего ожидать от своей погибели. Она невольно задержала дыхание, боясь беспардонно выдать себя таким способом, однако глупое сердце так судорожно грохотало в собственной груди, что ее раскрытие было только делом времени, причём очевидно недолгим.       Сверху, прямо над ней в чужой глотке утробно заклокотали горячие чернила, в пасти лязгнули острые желтые зубы, извечно растянутые в широкую улыбку, а между ними смачно щелкнула выразительная лента ротового выроста, выделяющаяся на фоне его чернильной оболочки, блеклым серым оттенком. Он переступил лапами в излишне неуверенной манере, едва не наступив на женщину, и издал повторный горловой звук. Протяжно и просящее загрохотало в помещении с некоторым эхом. Словно чернильное существо… умоляло откликнуться на его зов. Ничего осмысленно в этом призыве Одри не нашла, потому осталась немой как рыба.       Дрю смежила глаза, спрятала испуганный взор. Веки трепетали за бегающими в панике светлыми очами. Маленький аниматор боролась с желанием выбраться с хладной чёрной лужи, в которую намеренно угодила. Причина тому был душок грязной краски, что забивал неистово подрагивающие ноздри. Запах стоял невообразимо сильный, как и уникальный запашок Чернильного лорда, — итого оба благоухали отвратительно отталкивающее, отчего Одри сморщилась и стойко терпела. Останавливало в порыве подняться и уйти одно только присутствие того же чернильного существа поблизости, что не торопился покинуть коридор, к чему-то прикипев невидящим взглядом. Рассматривать вариант побега было сущим самоубийством в данной ситуации, ведь сбежать однажды, не значит, что удача не обманет ее стороной во второй раз за короткий срок.       Абсолютная тишина продлилась относительно недолго, но и этого было достаточно для чернильной дамы, что окончательно промёрзла в жидких чернилах. Затишье разом кончилось, краткое мгновение — и тяжелое тело упруго оттолкнулось от пола, громогласный рёв огласил узкое пространство. Быстрый, тяжёлый топот вскоре отдалился, кромешная темнота поглотила мощную поступь, издали донося проникновенно устрашающие шаги, утихшие только со временем.       Одри подождала ещё минуту для надёжности, прежде чем стремительно вынырнула и села, ртом отчаянно захватывая частые глотки испорченного воздуха, последующее закашлявшись от удушающего облака ядовитых чернил, что никак не успели выветриться в душном помещении, где гулял лёгкий сквозняк.       Аниматор провела тыльной стороной ладони по закрытым глазам: пробно моргнув, она утёрла остатки черной краски, отчего только больше оставила тёмные мазки на бледной коже. Женщина неловко поднялась на ноги, нервно смотрела в сторону, куда направился ее заклятый враг, растворившийся в непроглядной тьме. Она обняла себя руками, сохраняя остаточное тепло под промокшей одеждой, мелко задрожав всем телом. Возможно, Дрю была все же недалёкого ума, раз уж решилась пойти по горячим следам Чернильного Бенди, избрав ту же дорогу за неимением иного пути. Только отправиться назад — и туда откровенно не хотелось идти. Пришлось понадеяться, что монстр не оглядывается назад и не возвращается в места, в которых уже имел смелость побывать.       В студию робко возвратилась былая суматошная жизнь. Схлынувшие краски, кои Чернильный лорд поглотил вместе со своим зловещим появлением, несмело проявились, возвращая окружению привычные цвета, поддернутые сумрачным фильтром восприятия. Множественные переплетения труб над потолком с характерным шумом стали перегонять чернильную жидкость по студии, первыми наполняя пугающий мультяшный мир неким подобием жизни, что неистово процветала на ее просторах, нарисованных дланью известного художника-аниматора.       Маревые тени замельтешили на периферии женского зрения, на мерцающем свету вымахивая до монструозных размеров. Неуловимые, молчаливые и недобрые наблюдатели. Они высились над хрупкой фигурой, практически крадучись, тайком шествовали за животрепещущей душой, с неким непризнанным упорством досаждая Одри. С каждым пройденным метром их становилось все больше, они словно тянулись к маленькому аниматору, желая стать ее неотъемлемым продолжением, заменить её настоящую, заведомо слабую тень.       Случаем, не потерянные ли они тёмные души, многочисленные жертвы Чернильного лорда, лишившиеся жизни в этих злокозненных и гнилостных стенах? А не верные ли слуги и приспешники его, голодно тяготевшие к избранной жертве, как и сам их господин? Кто знает, какова правда. Это место полниться множеством тайн, и не каждая сущность может всех их раскрыть. Некоторые из них ужасные в свой неприглядности, некоторые опасные, чтобы знать живому мыслящему существу, однако сам Цикл устроен так, что эти убогие секреты не могут вырваться за пределы его владений. Таковы правила, таковы законы сущего этого странного мира.       Дрю обогнула старую сломанную балку, когда-то накренившуюся под давлением тёмных чернил, вытекших из небольшой дыры. Она аккуратно отводила испачканного картонного Бенди вплавь мимо себя и оперлась об стену рукой, оставив чёрный отпечаток ладони на рекламном плакате с Алисой. Чернильный след смазался в сторону, когда женщина медленно направилась к следующей преграде, которую было необходимо разгрести. После того, как чудовище затопило эту часть студии, пройти через неё стало затруднительной задачей. Особенно с ранением ноги, при заживлении которой ей помогла бы любая приличная еда. Не то, чтоб Одри знала, каково состояние помещений было до их совместного прибытия сюда, но коридоры явно не подвергали реставрации довольно неприлично долгое время.       Все могло идти своим чередом, но в очередной раз суета жизни была прервана оглушительным, злым рёвом. Эхо крика донеслось до женщины по забытым коридорам. Аниматор вздрогнула, дыхание перехватило, а мурашки табунами побежали по телу. С опаской Одри оглянулась назад, потом выглянула из-за поворота — ни одной злобной фигуры не маячило на горизонте. Она могла бы облегчённо выдохнуть, что её не обнаружили, однако существа этого измерения обладали необыкновенными способностями, которые не ограничены человеческим воображением. В самом-то деле, а если ее видят сквозь стены или в густом мраке также, как чернильная дама ясно видит окружающие предметы при искусственном свете? Нельзя терять бдительность, нельзя обманываться видимым покоем — это всё напускное притворство.       Дрю свернула в один из четырёх коридоров, выбрав самый чистый из имеющихся, и вскоре наткнулась на чернильную лужу напротив себя, истекающую ониксовой краской на стене. Чернильная дама обратила внимание, что размер прохода был в полтора раза больше, чем тот, что создавал Чернильный демон. Значит ли это, что существует тварь, способная также использовать карманные переходы Чернильного лорда, да и превышает его ростом или мускулатурой? Тогда неприятности не только у Одри, а и ее дражайшего преследователя…       Аниматор видимо помрачнела, затронув неприятные воспоминания, связанные с наглым и нахальным Чернильным Бенди. Она решительно отвернулась, выражение ее лица обрело какую-то волевую ожесточённость. Хотя и все же женщина излишне поторопилась: она слишком быстро повернула голову в бок — и, как итог, шею заломило кратковременной болью, из-за чего Дрю схватилась за затылок, прикрытый влажными, спутанными локонами чёрных волос. Она тихо ойкнула, прикрыла сияющие золотистые глаза с искорками чистого света. «Хватит думать об нём. Он явно того не заслуживает», — мысленно убеждала себя Одри. — «Пока ты избежала встречи с ним — и не позволишь застать себя врасплох, чтобы попасться в его омерзительные лапы. А кто бы не издавал тот звук и не оставил тот след, эта тварь точно недружелюбно настроена. Стоит поторопиться, если не хочешь стать её добычей». — Дрю не рассчитывала пересечься с ней, потому отправилась по самому дальнему проходу, когда коридорная кишка начала ветвиться в очередной раз.       И, к ее удивлению, вскоре женщина вышла на осветлённый участок. Дальнейший путь оказался достаточно безнадёжно спокойным: никаких враждебных существ не обнаруживалось поблизости, Чернильный демон не шёл по пятам, вероятно, потеряв её след в извилистых коридорах заброшенной части студии. Однако тишина настораживала — Цикл дышал и жил по-особенному, а сейчас словно безмолвно благоговел перед чем-то могущественным, чтобы случаем не оскорбить великого даже тихим шорохом.       Одри сглотнула и остановилась перед следующим пролётом, который обнаружился искусственно перекрытым кирпичной кладкой. Чернильная дама попыталась сдвинуть ее своими силами, но очевидно собственных сил не хватало для такого подвига, особенно имея в наличии раненную конечность.       Женщина подумала, потопталась на месте и примкнула ухом к неровной стене, внимательно прислушиваясь к посторонним звукам по ту сторону. Слышались отдалённые разговоры многих лиц, шарканье ног, размеренное журчание чёрной краски с протекающих труб, отдалённое шипение поршней и грохот насосов. Там ждала её опасность, прежнее выживание, от которого Одри оторвал Чернильный Бенди со своими неясными мотивациями и неприличными побуждениями.       Впервые улыбка несмело посетила нежные, бескровные уста по своей воле, словно призрачная гостья. Аниматор подобрала кусочек светлого кирпича и стала усердно выбивать цельный материал, постепенно разрушая часть стены. Она искала прорехи и слабости в структуре стены, смотря, где кладка разваливалась под ее ударами. Один за другим кирпичи вылетали, оставляя дыру, сквозь которую женщина могла осмотреть часть помещения, куда ей предстояло попасть, — ничего особенного, ибо маленькое пространство больше всего походило на кладовую. Та казалась безопасной на первый взгляд, поэтому чернильная дама ещё упрямее ударяла стену, снося ту, пока ее маленький «инструмент» крошился в руках.       Упорством и терпением Дрю добилась своей цели и устало отбросила свой обломок кирпича в сторону — тот окончательно раскрошился на более мелкие части. Далее тонкие пальчики, в горячие чернила стараясь, поочередно отламывали податливые фрагменты, свободно протискиваясь через рукотворно созданную щель — скоро для такой худой и маленькой фигуры она была как раз-таки по размеру.       Одри задержала дыхание, втянула живот и все же прошла, облегчённо вздохнув. Она сняла щеколду, отомкнула дверь, осторожно выглянула сквозь щель. Удостоверившись, что поблизости нет враждебно настроенных существ, женщина волнительно прошла в другое помещение, очутившись на местной кухне, где готовили… хм, это что, чье-то сердце?!       Дрю схватилась за грудь, держась подальше от плиты, обходя её по широкой дуге. Сердце скворчало на сковороде, ещё живо билось, будучи отделённым от тела неизвестного. Женщина точно не будет употреблять его в пищу, даже если оно гипотетически сумеет усвоится в её организме. В цикличном измерении существует небольшое разнообразие в рационе питания, потому она просто доберётся к ближайшему торговому автомату с закусками или тонизирующего кофе, что станет настоящим подарком Богов, ведь, как выпьешь стаканчик, чувствуешь себя просто замечательно.       Чернильная дама порылась в хламе, но ничего ценного не нашла, к вящему сожалению, кроме ключа от какого-то замка. И что важнее, она-таки не отыскала мало-мальски приличный инструмент. Ей требовалось чем-то защищаться, ибо она выронила свою трубу «Gent», когда ее утащили через чернильную лужу. Возможно, стоит вернуться немного назад и поискать в знакомых коридорах. Есть вероятность, что оружие никто не подобрал из Потерянных, проживающих на нижних этажах.       Одри вышла в длинный, прямой коридор, способностью «Поток» просочившись сквозь маленькое окошко. Свет неровно дрожал, тени двигались в такт его безостановочному мерцанию. Это едва пугало женщину, которой удалось пережить невозможное. Конечно, после такого чернильная бездна не станет ей по колено, однако неплохое начало для ее безумного путешествия внутри невероятного мира было положено.       Как только женщина добралась до автоматических раздвижных створок, грузно открывшихся перед ней, пространство задрожало, знакомо загустели чернила перед взором и заволокло чёрно-белым тоном — в другом конце коридора возникла огромная тварь, проникнувшая сюда через возникнувшую чернильную лужу. Она потопталась на месте, тряхнула чрезмерно большой головой и внезапно ударилась рогатой башкой об стену, глухо зарычав. Кажется, у неё были некоторые проблемы, но Одри не спешила знакомится с пришедшим. — «Ч-чернильный демон?!» — мысленно заикнулась Дрю, отступая назад и прячась за углом, чтобы не попасться на чужие глаза, которых не видно на чудовищном лице. Она была не уверена в своих выводах, но убеждена, что он видит.       Находиться здесь стало уж слишком небезопасно, потому аниматор не захотела задерживаться больше положенного и углубилась в следующий коридор, чтобы найти укромное место или уйти, как можно подальше, пока чернильное существо не обнаружило ее присутствие рядом. Отслеживать передвижение чужака, чернильная дама, естественно, не стала — женщина ещё хотела неимоверно жить.       Вскоре аниматор отыскала станцию «Маленького чуда» и нырнула во внутрь, когда только закручивался основной замес. Сбоку прозвучало тонкое восклицание, дальнейший крик, потонувший в рычании огромной твари, отдалённо похожую на реальный аналог живой гориллы. Что отличало обоих, так это то, что у чернильного варианта были внушительные острые зубы, легко разрывающие чернильную оболочку.       Одри помнила, что Потерянных в этом холле жило очень много. Ей было их очень жаль, ведь характерный звук, издаваемый чужаком, интерпретировалась однозначно — обитателей постигла незавидная участь быть съеденными ещё живыми. Одри осторожно выглянула через отверстье в двери и в зону видимости не попало ничего ужасного. Едва чернильные лужи на полу можно было счесть за что-то ужасное и новое, правда же? Но, честно говоря, Дрю страшилась того, что ждало её снаружи, потому как там наконец-то всё стихло. Тишина оказалась несколько напряжённой, как показалось женщине.       Сердце гулко билось в груди, оно звучало в ушах, а потом панически подскочил к горлу: дверь начала приоткрываться, пуская приглушённый свет в кабину. Аниматор сжалась в одном из дальних углов, приникнув спиной к задней стенке, словно боялась, что тёплый свет потолочных ламп самолично убьёт её. Это мгновение длилось как в замедленной съемке — и, когда оно прошло, оказалось, что никого нет рядом. Сильно закусив нижнюю губу, Одри нерешительно подалась вперёд. Пол кабины скрипел довольно оглушительно под подошвами балеток, отчего Дрю стало ещё невыносимей от того, что затишье стояло мёртвым в огромном помещении.       Женщина еле высунула нос наружу, когда что-то капнуло прямо на его кончик — Одри чихнула от пробирающего холода субстанции. Чернильная дама оцепенела, задержала дыхание — сердце неистово заколотилось, грозя проломить грудную клетку и, не оглядываясь, убежать самостоятельно, куда глаза глядят. Во рту внезапно стало сухо как в пустыне, но это не было главной проблемой на данный момент.       Медленно аниматор повернула голову назад, не издала даже писка, когда узрела неподалёку то существо, которое… убило всех в этом холле. Оно опиралось рукой об крышу ее недавнего убежища и явно знало, что она пряталась до того мига, пока сама не вышла на свет, не без его подачки. Казалось, если бы женщина не выбралась из убежища добровольно, то оно бы достало её своими, силовыми методами. Тварь злить противопоказано, однако она казалась разумной, поэтому, возможно, они смогут договориться.       Дыхание перехватило. Дрю невольно облизала губы, увлажняя их, и подняла руки на уровни груди, демонстрируя, что она безопасна и не причинит ему вреда, также неспешно поворачиваясь всем корпусом по направлению к недружелюбной твари. Бежать необходимо в последнюю очередь — это только раззадорит чужака, которому нравится преследовать испуганную дичь, подпитываясь её страхом.       Зверь интенсивно загудел в одобрительном ключе и сжал левую руку на крыше станции, проломив ее всего лишь простым давлением извне. Грохот оказался чудовищным — Дрю вздрогнула, представив, как неизвестное существо одной гигантской рукой превратит ее в чернильное подобие пятна на полу. В груди резко похолодело после таких ужасных мыслей, и женщина отступила на несмелый маленький шаг назад.       Чернильное существо моментально отреагировало на тихий шум и издал угрожающее рычание, что предупредило аниматора о поспешности собственных действий. Одри тут же остановилась и неловко улыбнулась. В тот час зверь издал знакомое ворчание, которое было только излишне грубоватым и низким, чем она помнила. — Чернильный демон? — мягко уточнила Одри и опустила руки, боязно подбираясь ближе, словно она пыталась приручить дикое животное.       Существо откликнулось и переместилось, попутно сломив ещё одну стенку ее прошлого убежища, когда отталкивалось своими пудовыми ручищами. Тот, кем ранее называли Чернильный Бенди, шустро нарастил массы за короткий промежуток времени, отчего стал более грозным и опасным противником, внушающий беспросветный ужас своим врагам. Неужели она виновна в том, что произошло с известным монстром Цикла? Одри чуть ли не схватилась за голову в прямом смысле этого выражения, но ее предостерёг превращённый Чернильный лорд, мордой еле толкнув в ее живот и утробно заурчав. Он приоткрыл зубастую пасть и высунул язык, как какая-то радостная собака. Уж такое «счастье» ей точно не требовалось. — Боже, что же с тобой произошло? Почему ты стал таким, как сейчас? — негромко спросила Дрю, зная, что животные не любят, когда на них кричат. — И что же мне делать с тобой? — огорчилась женщина, погладив между рог чудище, что залилось громким, протяжным тарахтением, которое было кошмарной версией этого явления.       Зверь был ласков с ней в отличии от настоящей версии Бенди. Он не хотел, чтобы она сбежала — может быть, её побег спровоцировал появление более брутального варианта Чернильного лорда. Огромное чудовище ходило на руках так, как нижние конечности были неразвитыми или атрофированными, а высотой он превышал виденного ею ранее облика Бенди. Одри вымученно улыбнулась монстру, обхватила большой, вытянутый язык ладонями, аккуратно поглаживая сверху, а снизу поддерживая. Очевидно, очень скоро руки испачкались в мерзких выделениях чудища. — Послушай, — вдруг начала говорить Одри доверчивым тоном, — мне нужно идти. Спасибо… э-э-э… что всё зачистил тут. Но нам не по пути, правда. Ты идёшь своей дорогой, а я — своей. Понимаешь меня? — Чернильный Зверь утвердительно рыкнул на вопрос, любопытствующее наклонив голову на бок. — Прекрасно. А теперь я пойду, ладно? Прощай.       Дрю отступила на несколько опасливых шагов, увидела, что монстр никак не изъявляет желание съесть ее и просто пытливо наблюдает, преисполнилась малой надеждой и медленно повернулась спиной к опасному чернильному существу, спокойно направившись до небольшого здания посреди холла. Но горький опыт недолгой жизни научил ее, что к потенциальным недругам лучше не стоит поворачиваться спиной.       Мощный топот позади оказался, как полной неожиданностью, так и вполне ожидаемым действием со стороны Чернильного Зверя, что не хотел отпускать добычу из виду. Дрю спряталась в маленьком здании, залезла под стойку и временно выдохнула, что чудище огорчённо воет под окнами, отцепив своей огромной тушей периметр, в котором она пребывала. Если бы женщина немного прозевала, то быть ей десертом этой твари.       И так, что она имела на данный момент? У неё не было оружия, одна нога серьёзно ранена, а аниматор лично устала от того, что ей приходится постоянно бегать. Чернильный демон настолько зол, что превратился в более рассерженную и сильную особь, которая, если бы захотела, здесь разрушила бы всё и достала хладное тело из-под завалов. Но он не хочет и не собирается такое совершать, безустанно подстерегая её около двух проходов.       Окна звенели, стены содрогались и пыль осыпалась с потолка при его грозной поступи. Постоянный страх, безостановочный стресс. Она не могла прятаться в этой коробке вечно, не могла себе позволить бояться этого монстра всегда. Чернильная дама сжала ладони в кулаки, поднялась на ноги, придерживаясь за стойку и взглянула на Чернильного Зверя, глядящего напротив через тонкую преграду. Он взревел, и женщина вышла, рассчитывая на расстояние, которое их разделяло.       Одри упорно направлялась под своды спасительного фасада, а там недалеко виднелся центральный вход, в которое пройти чернильное существо не сможет вслед за ней. Она слышалась чужие шаги сзади, как он неминуемым, карающим палачом приближался, стремительно укорачивал дистанцию. Аниматор безошибочно видела, как часто тварь дышала, как невидимый взор блуждает по ее телу, как со рта капала белёсое вещество, как челюсти щелкают, желая полакомиться человеческой плотью. Дрю бледнела всё больше, сбегая на грани собственных возможностей. Она едва переступила под цокольную часть помещения, совсем немного осталось, чтобы добежать до выхода, но…       …чернильная рука неотвратимо смыкается на ней, уверенно перехватывает за корпус. Он не рассчитывает силу и все сдавливает внутри, воздух покидает лёгкие. С отчаянием она отдаляет от заветного цоколя, с ужасом протягивая руку вперёд, чтобы зацепиться за что-нибудь, выиграть время перед неизбежным. Не получается, как бы она не пыталась.       Одри глухо хрипит, когда Чернильный Зверь неловко садится на пятую точку и подводит ее к своей голове. Женщина дергает ногами, однако быстро жалеет об этом, испытывая болевые импульсы в одной из конечностей. Расширенные жёлтые очи глазеют, когда чернильное существо внушительно рычит, что ее волосы на голове шевелятся, а потом ее глаза шокировано вспыхивают в то время, как монстр широко приоткрывают пасть с одним известным ей намерением. Она мимоходом думает, мигом покрывшись холодным потом: — «Да он меня проглотит целиком, не подавившись!» — панически думает Одри, отклоняясь назад, желая избавить себя от участи быть съеденной ещё живой. Пасть неутомимо приближается, запах его чернил, ударивший в нос, по-настоящему омерзителен, но все же знаком ей по недавним событиям, чтобы успеть отвыкнуть от него. Внутри очень темно, а глотка кажется бездонной, чтобы проглотить множество таких как она по очереди. Дрю сильно зажмуривается, не хочет видеть, что будет дальше, хотя она уже приняла свою безрадостную участь.       Зубы осторожно смыкаются на ее талии, более он не заталкивает женщину поглубже в провал своей рта. Чернильный Зверь не торопиться поглощать женщину, что вызывает безотчётные вопросы у жертвы, которой становится жарко от его влажного дыхания. Аниматор висит в его пасти, только еле-еле ногами подергивает в воздухе, не ощущая под собой устойчивую поверхность, на которую можно опереться. Она несмело приоткрывает глаза — и это единственный источник света во рту, где совершенно темно.       Чернильная дама дышит тяжело и часто: внутри запах становится невыносимым, что кружится голова. В пасти слизко из-за значительной саливации, чернила густо покрывают ее, зловоние пропитывает, впивается в кожу, остаётся на волосах, пропитывает одежду.       Монстр довольно урчит, поднимается на руки и грузно топает к ближайшей стене, чтобы исчезнуть в чернильной луже, разраставшейся на гладкой стене при его приближении. Чернильный Зверь сытен после дюжины Потерянных, к которым его привела дражайшая Одри, теперь он не особо голоден, чтобы невольно поглотить партнёршу во время грандиозного соития. Чудовище готово отвести партнёршу на ритуальное ложе, даже если его настоящая, более злобная треть хочет проучить и наказать маленького аниматора. Что ж, у него будет возможность, но сначала их дело, которое не требует отлагательств!       Его рога задорно дергаются словно ушки, а улыбка становится всё больше и больше с каждым мигом, когда он впервые лично пробует её на язык — вёрткий орган проходится по торсу, впитывает сладкие, женские чернила, что безотчётно падают крупными слезами на его орган. Чернильный Зверь слышит приглушённый стон, в то время как добыча обречённо располагается поудобнее внутри, используя ротовой нарост в качестве личной лежанки. Чудовище не против, ведь так он может чувствовать ее упругость своими чувственными окончаниями, что реагируют на разные раздражители. Дрю была очень аппетитным и вкусным раздражителем в таком случае.       И сейчас их ожидает недолгое, но приятное путешествие вместе.