Взгляды

      Драко и правда скучает. Едва уловимое по началу ощущение начинает слабо покалывать спустя несколько недель и отходит на второй план во время изысканий среди книг и фамильных артефактов, однако стоит расслабиться, позволить себе хотя бы на время отрешиться от постоянно увеличивающегося напряжения — и вот он уже обнаруживает себя перед зеркалом с Оборотным Зельем в руках. И, хотя Драко что есть сил тормозит себя, экономя дорогое снадобье, постепенно временами возникающие воспоминания о том, как Гермиона улыбается, смешно подпрыгивает на последней ступеньке лестницы, прикусывает кончик пера… становятся настоящей пыткой, выдерживать которую невозможно.       Драко пишет ей письма.       Длинные, полные чувств и ничем необоснованных желаний, непонятных даже ему самому чаяний, они разлетаются по свету, преследуя эту невозможную девушку в кругосветном путешествии, организованном её родителями в честь грядущего восемнадцатилетия. Северная и Южная Америки, Австралия, Новая Зеландия, Китай, и — в завершении круга — несколько европейских столиц. Он предполагает, что молодой девушке хочется в Париж и Вену, однако в одном из писем Гермиона восхищается Берлином и Дрезденом. Драко приходится достать старые справочники, чтобы понять где город вообще находится и что из себя представляет.       -Крупнейшая художественная галерея, — коротко отвечает мать и жмёт плечами. — Помнишь, мы ездили, когда ты был маленьким? Шоколадница, Мадонна, «Явление Золотого Дракона монахиням» — только часть того, что маги оставили потомкам, а маглы смогли сохранить. Хотя конечно удивительно, что за столько лет люди не догадались пригласить изучить несколько полотен настоящих магов, а не шарлатанов, прикидывающихся одарёнными, но… в конце концов, это их право. Пока картины в порядке, магических мир согласен поручить все затраты на их хранение кому-нибудь другому.       Действительно, если вспомнить смутно возникающие в памяти системы охраны, охлаждающие коробки с непонятными названиями, круглые штуки, выдающие в воздух струи прохладного пара… сколько энергии и денег тратится ежедневно на то, что придётся постоянно поддерживать с помощью магии? Одна семья не сможет это потянуть, придётся объединиться с кем-то ещё и…       Стоп.       О чём он думает? Почему? Связана ли отвлечённость мыслей с тем, что ему требуются «законные» способы отвлечься от мыслей о Гермионе Грейнджер, которая вернётся в Англию только через десять дней, а окажется рядом — не раньше, чем через три недели? Когда он сможет её обнять даже представить страшно… Почему магические законы так немилосердны, почему даже умея трансгрессировать, он вынужден ждать совершеннолетия, чтобы сдать экзамен? У маглов получить права можно за два года до совершеннолетия, у Гермионы они уже есть, эта невозможная девушка буквально за неделю научилась водить непонятное устройство, которое очень хотела иметь и…       Стоп.       -Мы должны посетить несколько европейских друзей перед началом учебного года, хорошо бы успеть выехать до конца недели, надо как можно скорее заняться документами и… Драко, ты слушаешь? — он кивает и отец тут же продолжает, полностью удовлетворённый уровнем чужого внимания. — Нарцисса, займись сбором вещей и предупреди эльфов, чтобы от нашего имени закупили учебники. Возможно их придётся выслать совой, потому что Драко попадёт в школу через камин.       -Милый, а правильно ли это?       -Не знаю, но однозначно намного безопасней, чем ехать в набитом детьми Пожирателей поезде в надежде, что ничего не случится. Готов поспорить, мы были не единственными, к кому заглянула в гости твоя сестра. В конце концов, у нас только один сын, надо быть осторожней. Или ты предпочтёшь просто надеяться на лучшее?       -Хорошо, дорогой. Так и поступим…

***

      -О чём ты хотел поговорить?       Ещё только первый день, а Поттер уже действует на нервы. Он просто не мог обойтись без того, чтобы подкараулить перед ужином и, затащив в угол, злобно обшипеть. Ну да, разумеется, мозгов у него всегда было не слишком много.       -Ты должен был ждать сигнала.       -Я не собираюсь чего-то там ждать, тем более — от тебя! Выкладывай или будем разговаривать по-другому!       -Я не стану говорить об этом в коридоре, где может прятаться кто угодно. Дождись сигнала и я отвечу на все вопросы. Но не раньше.       Поттер злится, набирает полную грудь воздуха и вполне очевидно не готов ждать… но он сдерживается и, Мерлинова борода, Драко чертовски благодарен за это, ведь из-за угла выруливает Паркинсон с какой-то подружкой.       -Это в любом случае тебя не касается! — пихнув Поттера так, чтобы тот выскочил из-за колонны, бросает Драко и удаляется, специально громко стуча каблуками. — Дамы! — обращение выходит почти автоматическим, тем более, что Панси уже заинтересованно выгнула бровь. — До встречи в следующей жизни, очкастый!       Вечером, стоит ему войти в гостиную Слизерина, намереваясь пробежать в спальню, как на пути вырастает Панси с письмом в руках. Причём выглядит девушка очень и очень довольно.       -Тебе что-то нужно? — стараясь казаться жутко занятым, произносит Драко. Ему предстоит несколько писем, некоторые из которых могут оказаться… сложными в плане исполнения. — Или просто решила напомнить мне о том, девушки какого факультета — самые красивые?       -Ты допрыгался, Малфой, письмо лично от директора.       -Что? Что ему нужно?       -Видимо, ваши с Поттером «игры в прятки» перешли на тот уровень, когда Золотой Мальчик не выдержал и нажаловался-таки лично своему покровителю. Хотя, возможно, тебя просто хотят отчитать за то, что прибыл не на поезде.       -Мы застряли на таможне, это не было сознательным решением. Вылететь раньше тоже не смогли — тётушка Агнесс заболела, боялись, что откинется и не хотели возвращаться на похороны. Ну, семейные дела и всё такое, ты понимаешь.       -Я понимаю! — поднимает руку Блейз, который неделю назад похоронил очередного отчима. — Похороны всегда такая дичь, у каждой семьи свои правила, приходится тратить кучу времени и сил на то, чтобы всем угодить.       -Вот, спроси у него, когда в следующий раз надо будет кого-нибудь закопать!       Едва успев вырвать письмо из руки Паркинсон, Драко скрывается за дверью и торопливо отрывает печать школы. Письмо явно не открывали — лист разворачивается с лёгким шипением и будто сам собой немного нагревается.       «Уважаемый Драко Люциус Малфой… Ввиду сложнейших обстоятельств предыдущий кандидат на эту должность вызвал подозрения в своей лояльности правилам школы, поэтому… мы предлагаем Вам… отдельное проживание… возможность нарушения комендантского часа… возможность лично обратиться к любому преподавателю или директору… особые обязанности… личность Старосты Девочек под вопросом… мы надеемся, что это место всё-таки займёт уже отказавшаяся Гермиона Грейнджер… решение вопросов двух факультетов… сложная задача по налаживанию взаимодействия… сообщите о решении как можно скорее… С Уважением, преподавательский состав Школы Магии и Чародейства»       Парень трясёт головой, чтобы отдельно стоящие слова собрались в единую, понятную кучу, но вместо этого мысли принимаются разбегаться как тараканы. В прошлом году он делил место «лучшего студента курса» с Эрни МакМилланом, но всё-таки уступил в конце, чтобы не особо выделяться, хотя отец и был крайне недоволен. И, согласно статистике, в этом году Старостой Мальчиков должен был стать Эрни. Ведь это правильно, когда за соблюдением правил присматривает тот, кто умеет соблюдать их лучше всего.       Тогда почему он?       Приходится перечитать украшенный завитушками текст снова, чтобы его смысл стал хоть немного понятней. Итак… итак, ему предлагают место Старосты Мальчиков вместо где-то обгадившегося МакМиллана, и при этом сообщают о том, что место его прямой коллеги пока вакантно, потому что Грейнджер отказалась. И это… отличная возможность быть рядом, но остаться незамеченным.       Драко достаёт «парный» пергамент и размашисто пишет «Соглашайся стать Старостой». Он ждёт, что слова исчезнут, отправившись к адресату, что проступит ответ, но бумага молчит. Что бы ни делала Гермиона, сейчас она явно очень занята…

***

      Он ловит её в библиотеке, которая едва успела открыть свои двери. Растрёпанную, напуганную и странно недовольную. Садится рядом и, убедившись, что никто не смотрит, предлагает:       -Поговорим?       -Это уже вмешательство в мою жизнь.       -Не думаю.       -А что ещё это может быть? — девушка указывает на толстый фолиант с золотым «Старосты Хогвартса и их дальнейший жизненный путь» на обложке. Подарок Драко, торопливо доставленный ей за завтраком, едва слышно поскрипывает новыми страницами. Книга живая и, хотя не всегда приятно это признавать, обладает куда более покладистым характером, чем оба человека, втянутые во взаимодействия с ней. — Давление. Он давит, словно говоря «сделай это, потому что я так сказал». Словно я какая-то затюканная бесправная пустышка!       Драко фыркает.       -Не думаю, что он действительно желает чего-то плохого. К тому же, только так можно незаметно оставаться наедине, беседовать и обмениваться вещами, не прибегая к письмам, разве нет? Две комнаты с общей гостиной, крайне удобное расположение. Два выхода в коридор, у каждого личная ванная комната. Можно принимать гостей и читать в полной тишине.       -Ты словно рекламируешь мне эту должность. Но кроме комнаты ведь будет ещё и работа, причём — в немалом количестве. И МакМиллан, который смотрит на меня сальными глазами с самого Бала. Фу! Иметь его постоянно под боком…       -Снимать с него баллы за неподобающее поведение, шугать по коридорам с девушками, не давать житья на совместных занятиях и — вишенкой — отказывать в посещении Хогсмита из-за дисциплинарных взысканий… — улыбается Драко. — Не думаю, что это стоит меньше, чем работы Старосты, к тому же — наша последняя Школьная Староста Девочек была полным нулём в организаторской работе, ты делала за неё большую часть, так что справишься, я уверен.       -Во-первых, нельзя снимать баллы с другого Школьного Старосты…       -Он не будет Старостой Школы, исключён за «недостаточную лояльность школе».       -Что? Как? Я не думала, что этим пунктом правил до сих пор пользуются…       -Увы, то, что о правилах все давно забыли, совсем не значит, что они перестали работать. К примеру, заклинания древности до сих пор можно применять, даже если ты — единственный маг, который это делает.       -Хм… Что ж, меня в любом случае не назначат. Только семикурсники могут…       -В этом году будет исключение. По решению школьного совета. Тебе ведь уже предложили, верно? Но ты отказалась. Из-за Эрни?       -Не только. Думаю, я пока не готова к такой ответственности. Держать на своих плечах все школьные мероприятия, руководить другими людьми.       -Ну, не так уж их и много…       -На пятом курсе каждый год назначаются люди, которые становятся старостами своего факультета. Мальчик и девочка. Четыре факультета — восемь человек. Три курса по восемь человек — двадцать четыре человека. Плюс — в этом году шестеро «новичков» среди шестых-седьмых курсов, причём старые старосты остаются, просто общее чисто становится больше. Плюс — кто-то должен будет заменить меня и нового Школьного Старосту Мальчика на их посту. Итого — тридцаь два человека, а также четыре декана, все преподаватели и школьный совет, мнений которого тоже надо учитывать…       -Звучит и правда не очень… Хотя, мне кажется, ты справишься. Повторюсь: ты уже делала это раньше, знаешь как поступить. А я, в случае чего, помогу.       -Погоди-ка… — девушка прищуривается, всматриваясь в лицо собеседника, словно выискивая там лишь ей известные черты. — Ты — не тот Малфой, которого я знаю.       -Однако ты меня знаешь, — кивает Драко. — Даже очень. Пожалуй, лучше того Малфоя, которого должна знать.       -Так и думала, — улыбается Гермиона. — Малфой бы не стал меня уговаривать с помощью книги, не его стиль. Да и столь разумных аргументов его голова обычно не выдаёт.       -Не надо оскорблять моего друга, он весьма неплох в магии и логических загадках. А ещё, если я правильно понял, он станет Школьным Старостой Мальчиков и будет всецело тебе помогать. Вы ведь уже работали вместе, не так ли? В прошлом году. Она задумывается. Не показательно, как это обычно бывает, когда человек хмурит брови, сводя их к переносице, прикусывает губу и старательно морщит нос, нет, совсем не так. Драко смотрит, как её глаза напрягаются чуть больше обычного, как сжимаются челюсти, как вполне очевидно для того, кто, как и он, изучал её долгими годами, Гермиона Грейнджер принимает решение.       -Хорошо, допустим, я соглашусь. Это всё равно не даст мне ничего хорошего. По крайней мере, в обозримом будущем. Быть на виду, нести ответственность, постоянно координировать работу достаточно большой группы людей… А на другой чаше весом только отдельная комната и возможность издеваться над людьми, — с точки зрения Драко, чаши равнозначные, однако он кивает, морща нос, словно всецело поддерживается. Ему почему-то кажется, что Гермиона уже приняла решение и теперь начинает торговаться. — Разве что ты как-нибудь заглянешь ко мне в гости. Может быть, чисто ради того, чтобы обсудить Историю Магии или вроде того…       -Первое Гоблинское Восстание — отличная тема для полуночных бесед, тем более, что у Малфоя всё равно есть занятия поинтересней, чем торчать в общих комнатах. Возможно, даже несколько… кхм, скажем так, «занятий».       -Удивительно, что он, с его изменившейся репутацией, всё равно остаётся завидным женихом. Когда тебя обходят стороной представители твоего же факультета… — девушка морщится. — Это обычно не приводит ни к чему хорошему, уж я-то знаю.       Драко знает, что сейчас стоит проявить тактичность, и что лучшая техника общения — просто не наступать на больную мозоль, однако он никак не может справиться с собой. В нескольких летних письмах она обмолвилась о внимании, которое к ней проявляют европейцы, и он внезапно ощутил себя жутким ревнивцем, потому что почти неделю не мог перестать думать о том, что кто-то может… и она будет не против…       -А ты… как с личной жизнью?       -Ты про тех европейцев? — сразу угадывает Гермиона. — Так, прогулялись пару раз, посмотрели вместе город. Они были местные, отлично знали все красивые места и вкусные кафе. Мама была в восторге, она обожает нетуристические зоны.       -М…мама?       Видимо, он выглядит уж слишком ошарашенным, потому что девушка смеётся.       -Прости, у тебя было такое лицо, что просто… Мерлин! Я же была с родителя, по магловским законам я — несовершеннолетняя и не могу просто уехать куда захочу. Плюс — они постоянно находились рядом, у нас даже в отелях везде был общий семейный номер с одной ванной. Не думаю, что они бы в принципе отпустили меня непонятно куда и непонятно с кем. Они же «правильные», понимаешь? Ну… совсем «правильные», — она странно дёргается, зажимаясь, но всё равно продолжает: — Не думаю, что мама вообще когда-нибудь будет готова признать меня взрослой, а для отца я, наверно, до самой старости останусь «малышкой Джин». Так бывает, когда в семье всего один ребёнок и он… ну… долгожданный.       -О чём ты?       -У моих родителей ранняя история знакомства и свадьбы, но, когда я родилась, маме было уже за двадцать пять. Они пытались где-то с двадцати, как только отец нашёл первую подработку. Однако… до самого маминого двадцатипятилетия ничего не получалось. Врачи вообще говорили о «полном бесплодии».       -Но твой отец всё равно остался с ней? — пожалуй, это вообще нельзя вписать в порядки мира, в котором вырос Драко, где можно законно развестись с женщиной, не родившей тебе за два года ребёнка, а сам полноценный «магический брак» заключается строго после второй девочки (если нет мальчиков). Но он пытается примерить на себя ситуацию и признаёт, что ради Гермионы, его милой, нежной, умной Гермионы, мог бы смириться: усыновить или придумать иной способ обзавестись наследником. — С бесплодной женщиной?       -Да. И в итоге — был вознаграждён. Родилась я. Потом мама даже забеременела ещё раз, когда мне было восемь, но они попали в аварию и… в общем, не получилось. Поэтому они так со мной носятся. Единственный, долгожданный, болезненный в детстве ребёнок, к тому же — с рано проявившимися странными способностями…       -Ты рано начала колдовать?       -Да, лет с четырёх вытворяла всякую дичь. Сейчас даже вспоминать стыдно, но в те годы мне казалось, что заставить мамины волосы постоянно менять цвет — весело и интересно.       -Так ты…       -Соглашусь? Естественно!..