Остальные - посредственность

      Разъяренный Фредди стоял в длинном пустом коридоре гостиницы. Создавалось впечатление, что красный ковролин был тусклее его лица в ярости. Трампера все знают как неугомонную истеричку и непредсказуемого психа. Гениальный безумец. Он беспощадно ломился в дверь, за которой прятался комуннистический гроссмейстер.       Этот человек все не давал покоя! Жульничает, прихорашивает его Флоренс, и сидит с неизменной серьезностью во взгляде! Не было человека, более покорного власти, закрытого и замкнутого, подавляющего любые эмоции и просчитывая все ходы наперед. Анатолий Сергиевский — настоящая советская машина. И в конце то концов, он умудряется победить его! Фредерика-чемпиона-мира-по-шахматам-Трампера! Он думает об этом с отвращением, но возможно, не только к сопернику… И с Флоренс он бы не поссорился, если бы не этот. И теперь он знал, она окончательно ушла. Они ещё не обсуждали это, но не заметить их воркования — невозможно!       Так что Фредди, уже все проиграв в голове, пришёл к этому завершению. Оно, безусловно, было болезненным. Флоренс его любимая, его сладкая, а ещё его секундант. Именно она, а не кто-то другой, поддерживает его на протяжении уже многих лет.       Шахматист даже не усомнился подумать, что он собираются тут делать в пылу гнева. Но он и не хотел прибегать к разуму со столь неуважительным и отвратительным игроком. Одно только имя вымораживало! От него, считал Трампер, все проблемы.       В какой-то момент Фредди боком наваливается со всей силы на дверь, которую тогда же открывали. Налетев на опешевшего Сергиевского, он быстро среагировал и упрямо, зло толкнул руками в грудь соперника, ставшего врагом не только на шахматной доске, так, что он отшатнулся назад. Одерживающий вверх наглец тяжёлыми и большими шагами наступал на русского, припечатывая того к стене. Но не задумываясь о неравной силе, не был готов к тому, что его руки заломают над головой. Быстро начал — быстро закончил. Теперь у Сергиевского было время на раздумья. Хотя, он человек же умный, и заранее ожидал выходок со стороны своего неукротимого бойца. И исходя из этого, разумно было усмирить его, показав кто сильнее. Запыхавшийся Трампер уже перестал вырываться, и не соглашаясь сдаваться начал оскорбительные речи. — Ты! Жалкий недоносок! Вас случаем не учили в СССР морали и нравственности?! Видимо нет, раз ты променял жену с ребенком на мою девушку! Mother fucker! Я знаю, ты обманул систему! Арбитр кашлял! Он тебе подсказывал! Ты просто так не уйдёшь! Ты будешь до конца дней мне отплачивать. Что в тебе Флоренс нашла?! Да ничего! Она тебя бросит и побежит молить у меня прощения! — Трампер говорил прямо в лицо Сергивскому, не боясь его. Его глаза, больно стреляют искрами, его слова, пропитаны искренней злобой, и искривления лица от эмоций сошлись вместе. Анатолию удалось его перебить, но американцу было ещё что сказать. — Фредерик! Успокойтесь по хорошему, черт вас побери! Признайте свое поражение! Оно касается только шахмат! Не лезьте в мою жизнь, как я не лезу в Вашу! — повышенным тоном, что было непозволительно, раздраженно отчеканивал Анатолий. Нельзя было сказать, что фраза Фредди никак не повлияла на него. Он был на пределе. — Как это ты не лезешь в мою?! Ты отобрал все! — не сдержался накричать в ответ. — Мне не нужна любовь Флоренс. Её достало твоё отношение к ней! Господи! С тобой никто не будет счастлив! — нагрубив и затронув за живое Анатолий закончил, случайно перейдя на ты, — Я не намерен продолжать вести с Вами этот бессмысленный конфликт, — моментально изменившись, от русского послышалась до неприличия холодная реплика, будто он и не сердился.       Это было последней каплей. Анатолий, углядев в глазах напротив сломленность, взгляд, полный необъясняемой для него тревоги и беспокойства, отпустил руки и стремительно ушёл от стены в другой угол комнаты. Задумчиво раскачиваясь, в голове пролетали миллион сомнений и боли. Он подставил всех, своего маленького сына, жену, которая его все равно любила и в конце концов даже свою страну! И… И соперника? Врага? Хоть он и победил, да он стал чемпионом мира, мать вашу! Но какой ценой? Чтобы его ненавидели. Он знает, что не хочет возвращаться на родину. Он знает, что действительно выбирает Флоренс и Англию, свободу и счастье по его мнению.       Фредди, замерший на том месте, протёр руками глаза и тяжело вздохнул так, что воздух в комнате исчез. — Я уйду из шахмат. Больше меня не увидите. Возрадуйтесь, — он разгоряченно принял решение, которое едва ли было выходом.       Преувеличив все проблемы в своём стиле, Фредди раздосадованно вышел из проклятой комнаты отеля Мерано, не забыв хлопнуть дверью, которая все это время оставалась распахнута.       «Лучший соперник ушёл из-за меня» было единственной мыслью Сергиевского после выходки Трампера. Анатолий человек честный и справедливый, и прекрасно понимает, кто такой Фредди. Он был тем игроком, с которым сложно и интересно играть. Конечно, все было бы проще, если Трампер уйдёт из шахмат, а он станет чемпионом мира. Только это было неправильно… Но в русских также всегда воспитывается надежда на лучшее. Потому, он хотел верил, что это не окончательное решение американца. Хотя, как всем известно, он на такое способен.       Анатолий простоял в трансе много времени. Он искренне пытался переосмыслить все, что только что произошло. Но это не давалось так легко. Ладно, какое ему дело до конкурента? Остальные его никогда не волновали, а сейчас он чувствовал угрызение совести, отдаваемое непонятным шумом в ушах, и всю неправильность происходящего. Как будто такого не могло случится в его идеальной и образцовой жизни.       Он, сам того не заметив, поставил чайник и присел на кресло в номере. Все таки нельзя было стоять и ничего не делать.       Он привык, что у него всегда есть ходы, он всегда знает как обхитрить, отвлечь и нанести решающий удар. Но нужно ли было ломать Фредди ещё больше, чем он уже это сделал? С Флоренс он не напрягается. Она предсказуема, да и он знает, что та к нему испытывает. И теоретически, он дает этой рыжей красавице то, что она хочет. Он переезжает в Англию вместе с ней. Это точно прекрасная новость, хорошая, умная девушка рядом с ним и свободная жизнь в стране. Мечта! Уже через 4 дня он идёт в посольство, а через неделю — вот она чистая страница в его истории. Но как же жена, к которой может он ничего не испытывает, и затрудняется дать ответ испытывал ли он когда нибудь. Или как же его маленький сынишка? Ему потенциал в шахматах точно передался. А бросать их так — бесчеловечно. И Анатолий искренне любит свою страну, которую так тяжело оставить в прошлом. Но он знал, что родина всегда имеет отдельное место в его черством сердце и всегда будет с ним. Впрочем, Советский Союз его за предательство хоть в чёрный список внести может. И не видать ему больше красивых елочек, панельных домов и хмурых лиц, что так любимы.              Разве что, все свои переживания он должен хранить под замком да так, чтобы ни у кого не было ключа к нему. Он — мужчина, и Молоков всегда говорил, что главная слабость мужчины — это проявление слабости. Ты вечно должен прятать свои чувства, быть непроблематичным и простым. Вот и Анатолий справлялся с этой задачей почти безупречно, никогда не лез в конфликты и делал все чётко по плану. Но он оставался пешкой в их руках, не имея пути к становлению ферзем, так как он всегда слабое, безвольное звено. Анатолию приходится постоянно скрываться под маской спокойствия и невозмутимости. Однако, даже «Непотопляемый Титаник» все равно пошёл ко дну…       Чай за это время уже немного остыл. Но Сергиевский не успел выпить и половину травяного напитка, когда послышался слабый стук в дверь. Анатолий по какой-то причине резко поднялся с кресла и наигранно уверенными движениями поспешил к двери. Он открыл, не удосужившись даже посмотреть в глазок. Хоть меры предосторожности никто не отменял.       Сергиевский не ожидал её встретить. Что уж там говорить, он и сам не знал, кого бы хотел увидеть на пороге своей комнаты. Может быть официанта с бутылочкой виски? Но там, переминаясь с ноги на ногу, стояла Флоренс. Она выглядела взолнованно, виновато и, возможно, сердито. У неё явно что-то стряслось. Потому в горле Анатолия будто что-то пережало, и он и слова не мог вымолвить. Васси вопросительно взглянула на него, качнув головой за спину Анатолия. Он отошёл к стене, вежливо пропустив девушку, и закрыл дверь. Он знал, что предстоит разговор и изначально не был к нему готов. Это тяжёлый день и тяжёлые переживания давят на него вполне заслуженно. — Я поговорила с Фредди. Вернее, я его увидела, и мы перекинулись парой слов, — присев на кресло, в котором недавно сидел и Сергиевский, Флоренс вступила на лёд, — Это было… Паршиво.       Она ожидала реакции Анатолия, потому что догадывалась, что он связан с этим. Но на его лице никакие эмоции не читались. Она продолжила. — Я спросила, что случилось. Он с силой сжал мою руку и завопил: «Вали! Убирайся! Мне никто не нужен! У меня все в полном порядке!» — Тишина. Она заметно поникла. Ей, очевидно, было тяжело говорить, так как она сама ещё не переварила все это.       Анатолий особо не удивлён. Он правда сожалеет, что Трампер и Флоренс страдают из-за всего этого. А он остаётся одновременно и посредником, и виновником торжества. Вот она — жизнь чемпиона мира по шахматам.       Но по какой-то причине, сейчас больше хотелось уйти помогать этому самому Трамперу, чем стоящей перед ним Васси. Поведение Фредди заставляет съежится сердце Анатолия в новом для него чувстве, чем-то напоминающем описание сострадания из книг, что он читал. — Да ты хоть что-нибудь скажешь?! Что произошло?! — не выдержала рыжеволосая, повысив голос, и все её непонимание вылилось наружу. — Мне жаль, — тихо промолвил Сергиевский, — он знает о нас и, возможно, уходит из шахмат. — Серьёзно?! Ты Фредди совсем не знаешь! Шахматы его страсть! Он бы никогда так не поступил. Я с ним ничего более иметь не хочу… но ему нужна помощь… — Флоренс утихла под конец фразы, явно погруженная в мысли. Она хотела ему помочь искренне, но её плечи и голова опустились, в жесте безнадеги и собственной беспомощности.       Сергиевский внимательно посмотрел на Флоренс, ему кажется, что одна ее щека более красная, чем должна быть… Она тоже пострадала из-за него. — Анатолий, ты должен что-то придумать! Иначе его жизнь потеряет смысл, — в этот момент она встала и подошла к нему. — Я постараюсь, — сказал Сергиевский, а в голове ни одной идеи.       Васси, видимо в накале эмоций, поцеловала его. Это был короткий, смазанный поцелуй, но с ее чувствами и благодарностью. Он опешил, и когда понял, что надо ответить, она уже отошла. Анатолий подумал, что это их первый поцелуй. И что со своей женой он тоже помнит, когда был первый поцелуй, и какой он был. Ничего не изменилось. Она, посмотрев на него с толикой сочувствия, крепко обняла Сергиевского. Флоренс обвила руки вокруг его спины, медленно поглаживая. Шахматист также сложил руки на ней.       Они стояли вечно, как ему казалось, и все это время чувствовалась недосказанность. Васси вынужденно разорвала эти объятия и подбадривающе ухмыльнулась. Она почему-то поверила вдруг, что Анатолию удастся помочь Фредди.