Среди теней Инферы

За полтора года до событий в Кириосе.   Рубиновая паутина из переплетающихся былинок молодой травы рождалась на руке Делеона Лайта так, как картина рождается на белом полотне по желанию художника, да только «кистью» у Делеона в отличие от тех, кто пишет красками на холсте, выступал кинжал. Поблескивающая в свете бледного щита луны серая хищно-изогнутая сталь была объята морозным холодом, и на ней непрекращающейся рябью серебрился иней. Кончик искусно выполненного клинка скользил по запястью мужчины так, будто и вовсе его не касался, но это видение было также обманчиво, как отражение в комнате кривых зеркал. Рисунок появлялся на бледной, вконец утратившей персиковый оттенок, коже по велению, словно впавшего в некое подобие транса, мастера и был выверен до последнего миллиметра. Делеон не чувствовал боли — заговорённая перед обрядом сталь избавляла от неприятных ощущений и не позволяла «реке» из собственной крови мужчины покинуть «берегов».   Когда же творение было завершено, и получившаяся чаша была готова, Лайт резким движением руки перечеркнул её, как если бы то, что он только что изобразил, ему не понравилось. Тонкая ровная линия рассекла «шедевр» на две идеальные в своей симметрии половинки, по краям которых в следующий миг заплясали алые огоньки. На бледном измождённом лице мужчины скользнула тень улыбки — самую сложную часть ритуала Делеон успешно завершил, и теперь осталось лишь снять сдерживающие кровь, чары и позволить ей превратиться в бокал, что Лайт и сделал. Будто выросший прямо из руки кровавый сосуд был подобен наполовину раскрывшемуся тюльпану, что стремительно наполнялся светящейся золотом жидкостью, которую выделяли «стенки» чаши. И именно этот «нектар» — эссенция магических сил мужчины — должен был стать даром для женщины, что сидела напротив Делеона и не сводила пылающего голодом синего взора с его руки.   — Ты мог бы обойтись и без излишней галантности, Делеон, и просто отдать мне своё запястье в моё полное распоряжение! — вскинув тонкие белоснежные брови, промолвила Арзария Онил.   — Я — Павший Ангел! Мою кровь пронизывает яд распада, а магическое ядро тронуто скверной! С моей стороны было бы неуважением предлагать в усладу вашим устам порченное подаяние!   — Делеон, дорогой мой! Уж поверь, даже твоя «подтухающая» кровь имела бы более подобающий вкус, нежели та, какую мне порой приносят в подношение чистоплюи с разных концов нашего прекрасного материка! — Арзария демонстративно поморщилась и заправила за длинное остроконечное ухо, выбившуюся из высокой причёски, белую прядь. — Ты достойнейший человек, Делеон! И это — не лесть!   — Не думаю, что заслуживаю подобного отношения, госпожа Арзария! И вы измените ваше мнение обо мне, когда я наберусь смелости задать свой вопрос! — стыдливо опустив глаза, произнёс Лайт, и изо рта его вместе с дыханием вырвалось очередное облачко пара. В чертоге леди Онил стоял лютый холод, и на шкурах редчайших видов животных, что украшали белокаменные стены, иней плёл свой узор.    — Я и так знаю, зачем ты здесь, Делеон! Догадаться несложно, исходя из ситуации, сложившейся в твоей семье! И поверь, я не вижу ничего зазорного в том, чтобы пытаться спасти любимого человека, используя для этого любые методы! Я была на твоём месте, Делеон, и я совершала по-настоящему страшные вещи ради тех, кто унаследовал мою кровь! — госпожа Арзария протянула, затянутую в белую полупрозрачную кружевную ткань, бледно-голубую ладонь к, созданному Делеоном, багряному цветку, до краёв наполненному золотой эссенцией. Тонкий рубиновый стебель сломался, стоило леди Онил обхватить чашу рукой. Женщина медленно, стараясь не разлить ни капли драгоценного нектара, поднесла кровавый «тюльпан» к устам. В несколько стремительных глотков Арзария осушила его содержимое, проигнорировав ощущение текущего по горлу жидкого пламени, сначала опалившего каждую клеточку её организма, а потом тут же сковавшего нутро вековым льдом. Агония тела продлилась всего несколько мгновений и прошла, сменившись лёгкой слабостью и покоем.    Арзария откинулась на спинку кресла, что было укрыто мехом белого меридианского медведя, и губы её украсила благодарная улыбка.   — Спасибо, дорогой! Это облегчит мою участь на некоторое время! — Арзария слизала остатки эссенции с сапфировых уст и продолжила. — Что же касается твоего неозвученного вопроса, то я склоняюсь, что Гладессия всё же выберет твою супругу в качестве нового носителя, после того как освободит от этого бремени моё тело! Шанс того невообразимо высок по двум причинам: во-первых, внутри Дейлины пылает сильнейшее магическое ядро в мире, во-вторых, после смерти её сестры, Лианны Эммералд, у неё просто не осталось конкурентов! Гладессия просто не сможет пройти мимо такого «сокровища», и знание того, что Дейлина — синер, не станет для неё препятствием! Собственно, ты и сам это знаешь! Однако гарантировать тебе успех на сто процентов я не могу! Я едина с Гладессией духом и разумом, и в тоже время между мной и ней есть граница, преступить которую я не смогу при всём желании, а потому некоторые мысли Души Льда мне недоступны!   Арзария посмотрела на Делеона с сочувствием:   — Мне бы хотелось дать тебе чёткий ответ, Делеон! Но я не могу, и надеюсь, что ты простишь меня за то! От себя скажу, что если бы Гладессия дала мне право выбора, я бы выбрала в преемницы Дейлину, ибо её душа достойна спасения!   Редкий гость удостаивался подобной искренности и сострадания со стороны Арзарии. Старейшая среди матриархов иштуар по непонятным причинам относилась к Делеону со снисхождением и даже дружеской симпатией, и это несмотря на колоссальную разницу в возрасте и большие временные разрывы между редкими в своём воплощении встречами.   — Я не достоин слышать даже этих слов… — начал было Делеон, одновременно с этим продолжая зачаровывать рану на запястье, оставшуюся после обрыва кровавого цветка, но был прерван резким восклицанием своей собеседницы:   — Да что ты всё заладил! — всплеснула руками Арзария. — Кинула бы в тебя чем-нибудь, да только под рукой ничего нет!   И это было чистейшей правдой, ибо ничего из того, что могло бы послужить для женщины снарядом, рядом не было, а кровавый сосуд, что старейшая иштуар сжимала в руке минуту назад, рассыпался на мириады алых искр, как только последняя капля эфира коснулась губ Аватары Гладессии.   — Могу подать вам что-нибудь, дабы вы смогли привести вашу угрозу в исполнение! — лицо Делеона озарила лёгкая улыбка.   — Ну наконец-то твоя физиономия соизволила одарить меня более приятным выражением! — фыркнула леди Онил и ухмыльнулась. Она помнила Лайта ещё совсем мальчишкой и то, какое впечатление он на неё произвёл при первой их встрече. Однако у самого Делеона то событие выпало из памяти, и Арзария решила оставить их случайное, забытое Лайтом, «знакомство» в качестве своего маленького секрета. Делеон с годами не обманул ожиданий Аватары Гладессии, следившей за успехами тех, кто вызвал в ней когда-то интерес, и остался достойным человеком, а потому Арзария позволяла себе быть с ним более благосклонной, чем с другими своими посетителями.   — А если серьёзно — я благодарен вам за ваши слова! Даже если надежда, в итоге, обернётся прахом, я благодарен!    — Я знаю, Делеон! Знаю! — леди Онил не сомневалась в том, что Лайт не лукавил, ибо ложь в её чертоге каралась пронизывающими его чарами. — Но хочу предупредить тебя, что если Дейлина всё же станет Аватарой Души Льда, не жди, что всё будет так, как прежде! Гладессия будет стремиться заполучить то, что ей нужно, как можно быстрее, чтобы не растерять накопленной в телах предыдущих носителей магической силы!   Арзария поджала губы и приподняла подол белого хлопкового платья, демонстрируя тонкие, будто вовсе лишенные жил и мышц, ноги, что напоминали сейчас кости, обтянутые готовой осыпаться в любой момент пергаментовой кожей.   — Гладессия вытягивает магию из клеток моего организма, концентрируя её в одном месте, а вместе с чарами уходит и моё время! Волшба, как и у всякого ведуна, поддерживала молодость моего тела, и теперь старость решила воздать мне за то, сколь долго я от неё скрывалась! — госпожа Онил горько вздохнула, и это послужило для Делеона триггером. Мужчина вновь потянулся за ранее использованным для обряда кинжалом, сейчас покоящимся на круглом стеклянном столике, что стоял преградой между креслами, в которых восседали сам Лайт и его собеседница. Делеон в мощном эмоциональном порыве от увиденного и услышанного планировал снова повторить ритуал и наполнить кровавый бокал новой порцией магической эссенции, но властный взмах руки Арзарии и стальные нотки в её окрике, заставили мужчину замереть на месте:   — Не смей этого делать, Делеон! Твоя жертва всё равно не принесёт мне спасения, но может искалечить тебя настолько, что ты запросто можешь угодить преждевременно в те чертоги Ордена, из которых не будет выхода!    — Я знаю свой предел, госпожа, и могу… — попытался воспротивиться Лайт, но леди Онил  не позволила ему это сделать, повысив голос ещё сильней:   — Я сказала — нет! И либо ты сидишь смирно, и я продолжаю говорить о том, что тебя беспокоит, либо тебя сейчас вышвырнут из моей обители, пронизывающие её, чары! Выбирай!   Делеон поколебался несколько секунд, но отступил, с шумным вздохом откинувшись на спинку белого кожаного кресла.   Госпожа Онил удовлетворенно кивнула и продолжила вещать тем же спокойным тоном, каким говорила до внезапно случившегося кратковременного спора:    — Моё лицо будет тронуто старостью последним! Маска его природной красоты будет сорвана, как только я сделаю свой последний вздох! И тогда Гладессия устремится к своей новой оболочке вместе с нашей общей душой и нашим магическим ядром! И до тех пор пока наш источник колдовских сил не сольётся с источником колдовских сил нового носителя, Душа Льда будет терять накопленную в нём силу каждый раз, как будет колдовать! А колдовать ей несомненно придётся, чтобы защищать свою, ещё не отдавшуюся ей, новую Аватару от её врагов! А потому Гладессия будет весьма жестока в своём стремлении заставить свою избранницу передать ей бразды правления над телом, ведь это позволит ей тут же слить магические ядра вместе! Как бы жестоко это ни было, но зачастую Высшие Духи просто посылают своих избранников на смерть, потому что в момент их гибели все, выстроенные разумами смертных, преграды рушатся в один миг! И этот миг становится ключевым для захвата «власти» внутри плоти! Душа нового носителя тут же изымается из Золотой Цепи и отправляется на переплавку с душой Высшего Духа, а источники их магических сил становятся одним целым!   — Другими словами, нового носителя Высшего Духа ждёт «воскрешение»! — подытожил Делеон.   — Так и есть! — подтвердила Арзария. — И воскрешение это не несёт в себе печальных последствий для новой души, что должна появиться в веренице Золотой Цепи после гибели плоти предшественницы! Новое золотое «звено» просто встанет на место «звена», изъятого для переплавки со «звеном» души Высшего Духа!   Леди Онил позволила себе улыбнуться, внутренне вновь испытав восторг от того, насколько продуманным был замысел Богини Тэме, что смогла учесть столь сложные в исполнении детали собственного мира, но Делеону иштуар своего восхищения не высказала, продолжив тему несколько в ином ключе:   — С синером, выбранным в качестве Аватара, ситуация строится несколько иначе! Высший Дух разрушает чары «Ритуала Воскрешения» и забирает «лишнее звено» в Золотой Цепи для слияния его со своим «звеном», восстанавливая таким образом ранее разрушенный баланс Цикла Жизни и Смерти! Но, в любом случае, и для синера и для обычного человека становление оболочкой для Высшей Души означает сначала смерть, а потом и воскрешение, пусть и выполняется эта формула разными методами!   Тяжелая кованная дверь в покои Арзарии неожиданно открылась, и на пороге возникла высокая светловолосая зеленоглазая иштуар в белом шерстяном платье и с подносом с различными яствами в руках.   — Проходи, Эфризия! Прошу! — милостиво разрешила леди Онил.   Слуга госпожи Арзарии обладала редким для их расы оттенком кожи — тёмный фиолет её  природного покрова блестел на теле подобно шёлку. Эфризия приблизилась к стеклянному столику и опустила на него свою ношу, и затем, с глубоким поклоном, покинула залу, прихватив с собой ритуальный кинжал Делеона, обернув его перед этим в бледно-голубую материю.   Леди Онил протянула руку к чаше с глинтвейном и спустя несколько мгновений пригубила напиток. Делеон Лайт отзеркалил действия собеседницы, но молчание долго между ними не продлилось.    — Это ведь, значит, что если Дейлина отдаст Гладессии тело добровольно, она погибнет?   — И возродится, но случится это отнюдь не скоро! А потому твоей приоритетной задачей будет не дать супруге уйти в смерть, какие бы методы Душа Льда не использовала бы! Высшие Духи… умеют внушать! И зачастую именно внушение несуществующих событий несёт будущим носителям смерть! Но о том ты будешь думать, если Гладессия всё же выберет твою жену мне на замену! Не раньше! — заявила Арзария. — А теперь давай немного сменим тему!    Госпожа Онил подхватила с тарелки куриное крылышко и с удовольствием вонзила в него острые от природы клыки.   — Если вам будет угодно! — Делеон был прекрасно осведомлён, что если Арзария желает поговорить о чём-то другом, то ничто не заставит её вернуться к предыдущей теме разговора. — Что вы хотите узнать, госпожа?..   ***   Через несколько часов после трагедии в Кириосе. Кабинет Рейстлина Старка…   — Я молил Тэме о том, чтобы Гладессия выбрала Дейлину своей Аватарой и спасла её душу, и Богиня услышала мои мольбы! Я так сильно хотел того, что проигнорировал  предупреждение Арзарии, и, как наивный ребёнок, полагал, что если ничего не расскажу Дей, когда сила Гладессии начала проявлять себя, это отсрочит неизбежное, но… — Делеон закрыл лицо ладонью, чтобы Рейстлин не мог увидеть, расцветшую на нём боль. — Богиня! Я не думал, что Душа Льда совсем не оставит нам времени! И теперь Хината… останется совсем одна!    — Не одна! — Рейстлин подался вперёд и отнял руку Лайта от лица. — У Хинаты большая семья! Как и у тебя! Твой брат, Джек, и его супруга, Соня, будут любить твою дочь, как свою собственную, а их сын, Лаэртиус, будет в ней души не чаять! И я тоже буду присматривать! И твой племянник, Алекс Эммералд, тоже будет! Но Хинате ни в коем случае нельзя забывать Дей и тебя! Я бы не стал тебя обманывать, Делеон! Прошу! Просто поверь мне!    Делеон ответил на проникновенный взор Старка затравленным взглядом.   — Ты обещаешь, что с Хинни всё будет хорошо? — охрипшим голосом вопросил Лайт.    — Я обещаю, Делеон!   Между двумя мужчинами воцарилось молчание, продлившееся ровно минуту, спустя которую Лайт дал свой ответ:   — Хорошо, Старк! Я верю твоему слову! И не стану просить о том, ради чего пришёл!    Рейстлин сдержанно кивнул. Он понимал, что его слова стали для Делеона ударом, но то главное, что должно было решить сейчас, было решено, а обо всём остальном можно было подумать и завтра.   — Сейчас мы отправимся на ночь в мои апартаменты, что находятся за пределами Кириоса! Нам обоим нужно восстановить силы, а потому дальнейшие вопросы мы обсудим завтра и потратим на то сколь потребуется времени!    Делеона ни в коем случае нельзя было оставлять одного сейчас, и Старк не собирался делать этого. В своих словах он был честен, и вопреки ожиданию сопротивления со стороны Лайта, тот согласился без возражений.   — Хорошо, Рей! Пошли…