***
В духоте клуба, под лампами стробоскопов альфа чувствовал себя не в своей тарелке, хоть рядом и танцевал так давно знакомый омега. Белая футболка, вызывающие кожаные штаны, обтягивающие стройные ноги, чёрный тонкий пиджак с атласными лацканами с чужого плеча и белая макушка, то и дело мелькающая в толпе. Чон Хосок, согласившийся составить компанию Чимину, уже полчаса наблюдал за омегой, с которым пришёл в Dream Night. Тот плавно двигался в темноте огромного зала, то и дело исчезая из поля зрения. Сейчас же он танцевал напротив. Маленькие пальцы оглаживали ключицы, торчащие из глубокого выреза футболки, скользили ниже, вдоль линии пресса, прихватывали пах, заставляя, казалось бы, привыкшего альфу непроизвольно дёрнуться вперёд. Иногда Хосок думал, что готов сдаться этому парню, но они всё ещё держались в рамках дружбы, хотя слухи ходили разные. Чимина слухи не волновали вовсе. Он просто любил про них знать, любил использовать, когда требуется, любил давить, ущемлять, любил чувствовать. Очередные плавные движения рук поставили в ступор, когда Чимин, сталкиваясь взглядом с Хосоком, наклонил голову и, потянув пальцами свою нижнюю губу, приоткрыл рот в улыбке. Сглотнув так, что непроизвольно дёрнулся кадык, Чон наблюдал, как омега медленно двигался к нему, будто на сегодня он его цель, только согласия никто не давал. Зная каждое чужое предпочтение, он пока был к ним не готов. Пока. Обволакивающий запах окутал дурманом, когда Чимин подошёл ближе и провёл кончиками пальцев за ухом, приглаживая его выбившиеся чёрные пряди. — Ну же, Хо. Чего ты смотришь на меня весь вечер, ты же знаешь, как заслужить веселье, — прошептал Чимин, наклонившись ближе, чтобы оградить альфу от музыки, выстраивая вокруг них вакуум. Прижимая ладонь всё больше, он давил на голову, притягивая к себе. — Ты же всё знаешь, зачем теперь отказываться от удовольствия, ку… — Чимин! — прервав на полуслове, Хосок перехватил его руку, сильно сжимая запястье перед тем, как отбросить чужую ладонь. — Ты думаешь, если бы я вёлся на каждого омегу, я бы остался на своей должности? — О, прости, дружище, только я ведь не «каждый омега», — смеясь, ответил Чимин, очерчивая пальцами кавычки в воздухе. — Да брось, сдался ты мне, нам ещё работать вместе. Просто скучно. — Ага, с Шугой тебе тоже просто скучно. Чимин, я знаю тебя столько лет, не надо пудрить мне мозги, я же вижу всё. Ты чёртов достигатор, хочешь его сломать, подмять, только никак не пойму зачем. Вроде в твоём вкусе всегда были другие альфы. — Лучший для лучшего, детка. Лучший для лучшего. Пошли выпьем, я устал, — ответил Чимин, стискивая пальцами его руку, и протащил альфу за собой, пробираясь через толпу, расталкивая людей. Хосок послушно шёл сзади, никак не реагируя на теплоту кожи на своей ладони. Сегодня, когда Пак был так по-омежьи доступен, он мог даже задуматься о том, чтобы превратить слухи в правду, останавливало лишь одно — он никогда бы не узнал, будет ли Чимин завтра таким же, будет ли податливым и сможет ли вообще когда-нибудь подчиниться альфе. Присаживаясь за стойку, Чон кивнул бармену, подозвав его к себе. Поймав хитрый улыбающийся взгляд, он сделал заказ на свой вкус и, не готовый к откровенному флирту, отвернулся. — Ты собирался выиграть, Чим. Не знаю, что ты делаешь тут, но ты точно не этим сейчас должен заниматься, — отпивая из пузатого бокала, сказал Хосок и всё же развернулся вполоборота, смотря на парня в упор. Пак щурил глаза, прикусив губу, и пытался сдержать порывы двигаться в ритме музыки. — И я выиграю. Сейчас у меня просто другая задача, Хо. Абсолютно другая. Чимин снова делал это. Даже без стимуляции его природный омежий запах превосходил многих других остальных особей, заполняя собой пространство, давая возможность подавлять слабых альф. Только Хосок никогда не был слабым, а Пак не пришёл бы сюда без допинга. Он дал это понять ещё днём. — Я уже говорил тебе, что не стоит, — выпуская собственный феромон, Хосок зарычал, отдаляя подавляющую сущность. Обводя пальцем края бокала, Чимин откинул голову в сторону, будто разминал шею — он не собирался пить дальше, всем своим видом показывая это. Потянувшись куда-то за спину Хосока, он нарочито медленно вёл плечом вдоль его руки, растягиваясь по стойке. Поравнявшись с безучастным лицом, омега слегка задержался возле него. Слишком близко, почти выдыхая рядом, но не смотря в глаза. — Не хочешь поехать ко мне, Альфа? Вопрос, больше похожий на утверждение, — но, улыбнувшись, не скрывая оскала, Чимин давал шанс на отступление. Хосок не реагировал, лишь поставил свой бокал, поворачивая голову к источнику звука. Отвечая на чужой игривый взгляд, альфа потянулся к пухлым губам, тихо выдыхая в края улыбки. — Ты неисправим. Я не лягу под тебя, и ты это прекрасно знаешь. Чимин рассмеялся в ответ, но не отстранился, не увеличил расстояния между ними, а будто придвинулся даже ближе. Омега провёл невидимую линию от его губ к шее и втянул мускусный тяжёлый запах. Слегка морща нос, он явно испытывал отвращение на грани с желанием. Вернувшись к лицу Чона, он прикоснулся языком к сошедшей ухмылке. Мокрый, почти грязный поцелуй, больше похожий на односторонний акт показухи Пак Чимина, который жадно вылизывал рот Хосока, оставляя широкие мазки на стиснутых губах. Альфа держал себя в руках, лишь изредка подрагивая от аромата, что забивал его ноздри, провоцируя естественную реакцию тела. Казалось, даже в грохоте музыки, можно было расслышать, как стукнулись друг об друга серьги в ушах омеги, нетерпеливо размашисто проходящего по губам альфы. Просто так, от скуки, без цели и намерений — они оба знали, что вряд ли когда-нибудь переспят. Хосок не двигался, позволяя окутать себя дурманом, оставить вязкую слюну на своём лице, растягивая удовольствие. Открыв рот, чтобы прервать действие и продолжить диалог, будто ничего не происходило, он впустил чужой язык, давая возможность сплестись с собственным. Тяжело вздыхая, втягивая носом густой воздух, он ответил на призывной поцелуй. Потянувшись вперёд, Чимин столкнулся с голой кожей в вырезе блузы и удовлетворённо заклокотал. Хосок так и держал одну руку на стойке, а вторую в кармане прямых брюк, пока омега оглаживал границы ткани, которая почти ничего не скрывала. Они врезались друг в друга губами, обводили языками вспыхнувшую плоть, а точечные касания на теле постепенно подводили к краю. Аккуратные пальцы нырнули в глубокий запа́х и, слегка царапнув кожу обратной стороной кольца, нашли сосок, нажимая на него. Разливающееся тепло прошибло сознание, и Хосок сжал ладонь, впиваясь в угол стойки. Он слабо боролся с желанием вытащить руку из кармана, вжать в себя Чимина, углубить этот мокрый, поверхностный поцелуй, укусить мягкие губы, спуститься к чужой шее и попытаться вдохнуть аромат, который уже давно раскрылся, снова отдавая нотками терпкости, но Пак отстранился, убирая свою руку с его груди. — Ты прав, Хо, мне нужно выспаться перед тем, как выиграть этот спор. — Чимин улыбнулся, видя, как секундное замешательство в чужих глазах быстро сменилось на привычный холодный взгляд. Распределитель чертовски хорошо умел держать себя в руках. — Давай. Иди умойся, герой-любовник, и поехали. Отвезу тебя домой. — Хосок потянулся к пиджаку, который надел на него, когда они только пришли в клуб, чтобы сделать общий вид хоть немного приличнее. Дёрнув за лацканы, тот почти стянул тонкую ткань, но Чимин, ухмыльнувшись, резко повернулся спиной, сбрасывая одежду с плеч, почти роняя её на липкий пол. Самодовольная, наглая улыбка прорывалась наружу, но он уже не смотрел за реакцией, двинувшись в сторону уборной под еле слышное причитание альфы, заглушённое музыкой. Откровенное веселье — чувство, кишащее внутри Чимина. Он знал, что мог бы продавить Хосока, но тот не вызывал противоречивых чувств, будучи хорошим человеком, который помогал и оберегал. По большей части Чон никогда не сделал бы ему ничего плохого, оттого Чимин не стремился его подчинить, только шутил. Нагло, как умел, жадно, с восторгом проводя мужчину по грани допустимого. Подойдя к двери, разделяющей танцпол и уборную, он подозрительно втянул воздух. Резко ворвавшись в большую квадратную комнату, Чимин застал в углу целующуюся парочку. Высокий статный альфа вжимал собой маленького омегу в стену, надавливал коленом на его пах и удерживал худые руки. Можно было бы подумать, что всё это следствие страсти и невозможности ждать, уехать в отель, но Чимин чувствовал запах. От омеги исходил запах страха вперемешку с феромоном альфы, что явно держал его в своей власти. — Ого, да вы кажется решили, что тут не элитный клуб, а бордель? — скрестив руки на груди, Чимин ждал, пока на него обратят внимание. Пять минут назад он тоже целовался прямо на виду у всех, показывая, будто был бы не прочь продолжить. Однако с ним был Хосок, и, если бы что-то и произошло, это бы значило, что они оба были согласны. — Проваливай, — кинул через плечо альфа, даже не удостоив его взгляда. Чимин уловил тихий всхлип и, закатив глаза, подошёл ближе. — Эй, парень, ты вообще знаешь этого амбала? — Чимин понимал, что омега не ответит. Его рот был занят, но распахнутые глаза молили о помощи. Парень плакал, всхлипывая вместо того, чтобы дышать, когда альфа отстранялся. — О, господи, боже… — Пак положил ладонь на широкое плечо мужчины, потянув того на себя. — Да отлипни ты уже! Послышалось рычание — на Пака наконец обратили внимание. Он улыбнулся, столкнувшись с потемневшими то ли от злости, то ли от возбуждения глазами. Разделяя своим телом двух омег, альфа смерил Чимина яростным взглядом, громко выдыхая воздух. — Что, не перепало сегодня, крошка? Можешь присоединиться, меня на всех хватит. Мужчина не вселял страха, хотя его губы растянулись в неприятном оскале. Он абсолютно не ждал сопротивления. Футболка альфы, мокрая от пота, прилипла к широкой груди, а на шее светилась пара свежих царапин — ему явно пытались дать отпор. Так и не убрав руку с плеча, несмотря на то, что ростом они заметно отличались, Чимин громко рассмеялся в ответ: — Конечно, куколка, только знаешь, этот, — он махнул головой на зажатого субтильного парня, — будет явно лишним. Чимин смотрел в глаза огромного альфы, искренне насмехался и всё ещё чувствовал отвлекающий запах другого омеги. Заглянув в угол, он протянул руку и, схватив тонкое запястье, вытянул жертву из-за спины мужчины. — Проваливай, тут есть кое-кто поинтереснее, чем ты, — кинул Чимин, отталкивая расплакавшегося юношу к выходу под недовольное рычание. Когда дверь захлопнулась, большие руки без промедления сомкнулись на горловине его белой футболки. Стискивая ткань до треска, мужчина впечатал Пака в тот самый угол, откуда только что вынырнул омега. Он наклонился к шее, пытаясь втянуть нежный аромат, но потупил абсолютно не понимающий взгляд. Ведя носом, поскуливая с каждым вдохом всё больше, он жался, будто пытался стать меньше, ниже, будто хотел опуститься на колени. Омега рассмеялся — хватка на его футболке становилась слабее. Увидев растерянность, Чимин потянулся ближе, практически выдыхая в чужой подбородок. Он облизал губы и со звериным оскалом кинулся вперёд, вгрызаясь в кожу. Тонкий покров рвался легко. Кровь медленно наполняла рот, пока мужчина кричал и пытался отстраниться, больше не тянув ткань на себя. — Какой слабый. Боже, и ты правда собирался кого-то изнасиловать? — Пак сплюнул на пол, оставив красный след. — Давай же, куколка, ты же хотел поразвлечься. Шум от шлепка заложил уши. Дёрнувшись от звонкой пощёчины, Чимин расплылся в ядовитой ухмылке, позволяя альфе отступить на пару шагов. Тот загнанно дышал, тянул ладонь к лицу, размазывая кровавое пятно на коже, и растерянно смотрел перед собой. — Ну же… — Встряхнув головой, рассеивая эффект от удара, Чимин оттолкнулся от стены, двинувшись вперёд. Он заставляя мужчину пятиться к выходу, обезумевше загонял теперь уже его, наслаждаясь бегающим взглядом, когда тот упёрся спиной в дверь. Протягивая руку, минуя чужую талию, омега щёлкнул замком, запирая их. — Ты правда думаешь, что это должно было быть больно? Замахнувшись, он громко впечатал ладонь в дверь в паре сантиметров от лица альфы. Вибрация от удара прошла по тонкому дереву — мужчина вздрогнул. Кожу должно было жечь, но Чимин был сосредоточен на запахе перед собой, отдающим внутренней борьбой. — Как тебя зовут, куколка? — Пошёл нахрен, ты отсюда не выйдешь. Не знаю, что с тобой, но ты, дрянь, своё получишь. Скидывая с себя наваждение, альфа с силой пнул Чимина в живот, заставляя его согнуться и отойти на пару шагов. По комнате прокатился утробный хохот. Хватаясь за место удара, омега смеялся, провоцируя чужую злость всё больше. Выплёскивая ярость, мужчина двигался, отгоняя его от выхода, обрушивая на маленькое тело серию точных ударов. Теперь, имея достаточно места, оторвавшись от стены, альфа мог замахнуться. Резким выпадом с правой он нацелился прямо в голову, но промахнулся. Чимин не отвечал. Позволял нападать на себя, лишь изредка отклоняясь. Он чувствовал, как закипал мужчина, видя, что омега всё ещё стоял на ногах. Ещё одно попадание — кулак достиг лица, рассекая губу, слегка дезориентируя в пространстве. — Сдохнешь тут, тварь, — амбал схватил Чимина за длинную чёлку, оттягивая голову назад, — я даже трахать тебя не стану, мелкий ублюдок. — С лёгкостью он отшвырнул избитое тело в сторону, довольно ухмыляясь, будто любовался картиной. Звон разрушения разнёсся по комнате. Расколотый под весом Чимина умывальник, разбитое зеркало, опадающее стёклами на пол. Пак лежал на полу, наблюдая за тем, как приближался альфа. Тот самодовольно возвышался над ним, хотя в глазах до сих пор мелькали эмоции от злости к готовности подчиниться — этого мужчина контролировать не мог. — Хочешь метку? — лёжа на боку, смеясь сквозь окровавленные дёсна, Чимин провоцировал. — Могу поставить. Не обращая внимания на хруст стекла под собой, он перевернулся на спину и зашёлся в хохоте. Раскинув конечности в разные стороны, Пак больше не смотрел на закипающего альфу. Он слышал, как мужчина подошёл ближе, чувствовал, как тот склонился над ним, но даже не дёрнулся, когда чужая нога надавила на рёбра. — Ты ещё можешь поумолять меня о прощении, омега. — Пак Чимин. Меня зовут Пак Чимин, куколка. — Подпустив его к себе так близко, он незаметно потянулся одной рукой к обломку стекла. Распарывая собственную ладонь, он сжал его в кулаке и резким выпадом нанёс удар точно в бедренную вену, удачно расположившуюся над ним. Вскрикнув, мужчина подался вперёд, попытался придавить ногой, но Чимин молниеносно перекатился на живот и рассёк ахиллово сухожилие. Заходясь оглушающим рыком, альфа упал на колени, потеряв равновесие. Не обращая внимания на впившиеся в мягкие ткани осколки, омега поднялся на ноги. Без разбора вонзая острый край в чужую плоть, не различая вскриков боли и звуков рвущейся кожи, Чимин наносил беспорядочное количество ударов в оседающее на четвереньки тело. Теперь он возвышался над альфой. Отбросив стекло, он удовлетворённо хмыкнул. По рукам, ноге и спине мужчины текла кровь, клочки одежды болтались, обнажая свежие раны, но альфа ещё не упал. Пак подошёл со спины и схватил того за волосы, заставляя выпрямиться. Не собираясь сдаваться, амбал впился в его запястье своей рукой. — И всё же я бы поставил тебе метку. Ты же хочешь, да? Теперь придётся дышать глубоко, раны, знаешь ли, не способствуют долгой задержке дыхания. А ещё мой укус… Ммм. Должен чувствовать себя иначе, разве нет? — прошипел Чимин, ослабляя хватку в волосах. В дверь начали стучать. Возможно, стучали уже давно, но омега заметил только сейчас. Презрительно отцепив от себя мужчину свободной рукой, он с силой толкнул его в лопатку, опрокидывая на пол. Подойдя, Чимин поддел ногой слабеющее тело, заставляя перевернуться на спину, и присел на корточки рядом. Он выводил пальцем неизвестный узор, вёл линию к одной из ран и, достигнув разорванной мышцы плеча, с силой надавил. Упиваясь новым криком, заглушённым музыкой, доносившейся из зала, Пак лишь усилил нажатие. Он улыбался, вслушиваясь в рваное рычание вперемешку с шипением, чувствовал, что альфа больше не мог давать отпор. Мужчина жадно раздувал ноздри, вдыхая его тяжёлый запах. Нащупав второй рукой глубокий порез на бедре, Чимин стиснул место над ним, провоцируя новый выброс крови: — Ты такой славный, совсем не можешь сопротивляться. Больно, да? — Он перестал давить на рану и услышал облегчение в чужом скулеже. Поднявшись на ноги, Чимин окинул презрительным взглядом изрезанное тело. — Я мог бы вырвать к чертям собачим твою пахучую железу, чтобы ты больше не мог ничего сделать. Но знаешь, времечко тик-так, мне уже пора. И это я не буду тебя трахать, а не ты. — Случайно наткнувшись на отражение в целом зеркале, он осмотрел себя и надул разбитые губы: — Вот же ж… Ты мне футболку испачкал. Бо-о-о-же. — Пак Чимин, да? — голос альфы был полон мольбы и послушания. — Не оставляй меня так. — Фу, как неуважительно! — Снова повернувшись, Чимин надавил ботинком в чужой пах, заметив возбуждение. Послышался новый вой. — Я уже сказал, трахать я тебя не буду. — Скривив рот, он язвительно выплюнул: — Мерзкий альфа. Справляйся сам и благодари судьбу, что у меня куча дел, потому что не уверен, что ты бы выжил. Подойдя к разбитой раковине, Чимин включил воду, что сразу полилась на пол, смывая свежую кровь с плитки. Мощный поток уносил красные сгустки в сток, но это ничуть не меняло положения. Запихнув руки под струю, он сполоснул лицо и намочил волосы, попытавшись пальцами пригладить полный беспорядок на голове. В остатках зеркала виднелись очертания комнаты: грязный пол, повсюду осколки и оторванные куски ткани, кровавые следы на плитке и стенах. Тяжело вздохнув, Чимин улыбнулся и, развернувшись, направился к выходу, переступая через окровавленное тело, ещё подающее признаки жизни своим похныкиванием. Отщёлкнув замок, он открыл дверь и, не успев сделать и шага, столкнулся с изумлённым Хосоком. Чужой взгляд скользнул за его спину, точно выцепляя все детали разрушенной уборной, и, в противовес лёгкой улыбке омеги, тот раздражённо выругался. — Тебя даже тут одного оставить нельзя, Чим? Пошли отсюда. — Чон отвернулся и, на ходу доставая телефон из кармана, начал кому-то звонить. Чимин семенил следом, гордо задрав голову. Он слышал, как Хосок извинялся в динамик, просил прислать охрану к уборным и обещал перевести крупную сумму на чей-то счёт, чтобы произошедшее не придавали огласке. Снова сняв пиджак, Хосок не глядя кинул его назад, попадая прямо в Пака, как бы намекая ему прикрыть грязную разорванную футболку. Выйдя на улицу, где всё ещё покоилась ночь, Чимин непроизвольно поёжился, кутаясь в пиджак. На разгорячённой коже неприятно оседал холодный воздух, и, стиснув зубы, он сфокусировался на Хосоке, который подошёл к своей машине, раздражённо пропуская в лёгкие прохладу. — Кинь ключ из кармана. — Хосок обошёл капот Ламборгини авентадор и уже возле водительской двери поймал ключ, что был играючи брошен ему. Звук разблокировки замка дал сигнал, и, вторя чужим движениям, Чимин погрузился в салон одновременно с распределителем. — Ну, и что он сделал? — Хотел изнасиловать омегу, — спокойно ответил омега, пристёгивая ремень безопасности. — Ну не смотри на меня так. — Хренов борец за справедливость. Ты, блять, наёмник, Пак! Тебе вот какое дело? — Хосок завёл автомобиль и открыл окна, выезжая на дорогу. — Воняешь страшно, ты сколько принял сегодня, после того как домой пришёл? Я тебе уже сказал, завязывай. Дышать невозможно. — Это всё кровь, Хо. Прости. Я не планировал. Сколько денег ты обещал заплатить? Чёрт, если честно, я бы ни копейки не перевёл. Пусть знают. — Чимин дёрнул ремень перед собой двумя руками, не позволяя прижимать наливающиеся ссадины. — Ага, пусть знают, а потом раскопают, что ты киллер. — Хосок сжал пальцами руль, слегка поворачивая голову вправо. — Ты такой идиот, я устал уже за тобой подчищать. — Ой, да брось. Ты любишь со мной веселиться, потому что у тебя нет друзей. — Чимин нахмурил брови, будто давая понять, что это непреложная истина. — У меня есть друзья, — сквозь зубы сказал альфа, возвращая внимание дороге. — Нет, нету. У тебя есть партнёры, конкуренты. И я. — Ага, омега, что воняет похлеще любого альфы. Только попробуй! — Хосок предупреждающе крикнул, когда увидел, как Чимин потянулся закрыть окно. — Да холодно же, ты несёшься, как бешеный. — Поёжившись от проникающего в салон ветра, Чимин снова попытался нажать на кнопку, но услышал рычание. — Я, блять, и буду бешеным, если ты окно закроешь. Мы договаривались, что если мы идём куда-то, ты не занимаешься этой хернёй, Чим, но тебе насрать. Я не хочу вдыхать твой запах, так что убери руки от кнопки или я их вырву. — Ладно-ладно. Давай уже, вези меня домой, мне завтра ещё уделывать Шугу. Ты, кстати, выяснил, куда поедет этот мужик? — Подняв руки в воздух, он показывал, что сдаётся, следом обнимая себя за плечи. Всё ещё было холодно. — Даже не собирался. Это твоя работа. Ты за это получаешь деньги, я только отдал тебе заказ. — Да чёрт, Хосок. Ну ты же сам хочешь, чтобы я выиграл. — Надув губы, Пак дёрнулся от неприятной стянутости. Кровь засохла, не давая показать весь спектр эмоций. — Ты не моя лошадка, Чим. Как и Мин. Вы оба хороши, он мне своим молчанием уже всю голову сломал. — Остановившись на светофоре, альфа устроил локоть на окне и уставился пустым взглядом куда-то в сторону. Хосок помнил каждую встречу с Юнги. Его привели в агентство подростком, отчаянно нуждающимся в деньгах. Его покровитель практически навязал ему мальчишку и очень настаивал на индивидуальной работе, без напарников, так что Чон просто сдался, решив посмотреть, что выйдет. И вот уже десять лет тот являлся лучшим из всех, кого они нанимали, но всё ещё оставался абсолютно неизвестным. Чимина он читал как открытую книгу, а к Юнги подобраться так и не смог. Альфа был настолько закрыт и по-наглому молчалив, будто это всё ниже его самого. Хосок каждый раз лишь устало касался переносицы кончиками пальцев, когда клиенты, скрипя зубами, просили отдать цель Мину, но умоляли не устраивать им личной встречи. Подъехав к высотке в центре Каннама, Хосок остановился. — Давай, Чим. Выметайся. Пиджак сдай в чистку — это новая коллекция Сан Лоран, так что даже не думай, что я отдам его. Хлопнув дверью, Чимин заглянул в пока ещё открытое пассажирское окно и улыбнулся. — Мне было весело, спасибо, господин Чон. Сбрось Мину номер моего счёта, потому что я выиграю. — Не дожидаясь ответа, омега отдалялся от машины. Идя вразвалку, он то и дело поправлял волосы и лишь у входа ускорился, почти вприпрыжку вбежав в парадную. Лифт медленно полз вверх. Оперевшись на золотой поручень поясницей, Чимин перебирал мысли в голове, стараясь не отвлекаться на ненавязчивую мелодию в кабине. Он понимал, что прийти второй раз в ту же заготовленную квартиру нельзя. Обычно он не дублировал места довольно долго, но ситуация сложилась нестандартная. Телефон жёг задний карман, будто давал подсказку. Вытащив и покрутив его в руке пару раз, примиряясь со своим решением, Чимин открыл мессенджер, но сигнал остановки отвлёк его. Рассредоточено взглянув на табло, он вышел на седьмом этаже, в пару шагов достигнув входной двери, и, взъерошив волосы аккуратной ладонью, набрал код, напоследок рыкнув в пустоту коридора. Чимин прошёл по квартире, оставляя за собой след из снятых вещей, ведущий из прихожей в ванную. Он снял с себя дорогой брендовый пиджак Хосока и швырнул его на пол, ближе к спальне осталась окровавленная футболка, а возле кровати упали кожаные штаны вместе с бельём. До душа он добрался полностью обнажённым. «Чёртов Шуга… Почему я вообще должен так спешить». Чимин включил воду за стеклянной перегородкой и отошёл от душевой. Он бы предпочёл отмокнуть в ванне, наслаждаясь покоем светлой огромной комнаты, но стоял у большого зеркала в форме идеального круга, доходившего до пола, и смотрел на новые следы на своём теле. Пак улыбнулся отражению с толикой презрения: «Паршиво быть омегой… Ещё этот запах…» Он наслаждался своим феромоном только тогда, когда стимулировал его. Только в эти моменты природный аромат не раздражал. Первичный омежий запах Чимина никогда не был нежным и не раскрывался сладостью. Цветочные мускусно-ванильные тона, всегда с нотками табачной горечи, были слишком тяжёлыми для «слабого» пола. Он интриговал многих, позволяя иногда обмануться, что он просто странный альфа, но мягкие подтона не давали шутке зайти слишком далеко. Наверное, поэтому, вкалывая, занюхивая, проглатывая синтезированный наркотик, омега усиливал и без того полный феромон, дающий, наконец-то, возможность воздействовать, давить, почти подчинять себе других, независимо от вторичного пола. Переводя взгляд на свои разбитые губы, Чимин скривился. Он поднял телефон с края раковины и набрал номер. — Господин Пак? — голос был сонным, но встревоженным. — Джисо-о-н, не ждал? — омега откровенно веселился, задавая этот вопрос в середине ночи. — Вы меня не так поняли сегодня. — Главное, чтобы ты меня понял. Моё предложение в силе, но я не за этим звоню, — буднично произнёс Чимин, перебирая пальцами махровое полотенце на вешалке. — Этот говнюк, из-за которого всё произошло. Кажется, ты мне явно должен… Пришли мне информацию, во сколько он уезжает завтра из дома, когда приходит уборщик, есть ли кто-то ещё в доме, ну ты в курсе, да, как мы работаем? — Но я… — Мне нужно это через полчаса. Если ты слышишь, у меня тут вода. — Чимин подошёл ближе к душевой перегородке и протянул руку под тёплые потоки. — Я сейчас классно проведу время сам с собой, а ты пока поработаешь, да? И тогда, может быть, я забуду про твой косяк. — Но времени… — Полчаса, Джисон. Время пошло. Пока-а-а. — Сбросив вызов, он кинул телефон на пол, целясь в мягкий коврик, и прошёл под струи воды, ощущая клокочущую внутри силу, от которой он так возбуждался. Феромон брал верх, затуманивая разум. Смывая с себя следы сегодняшнего дня, Чимин продумывал варианты, как выиграть пари. Это уже не было просто стандартным заказом — это стало чем-то большим в тот момент, когда он заметил Мина на крыше и попытался что-то предпринять, чтобы помешать ему. Жаль только, что и сам не успел прикончить ублюдка. «Хотя почему же ублюдка…», — пронеслось в голове. Их общий заказ был одним из тех, кто ввёл на рынок много лет назад вещество, схожее с тем, что покоилось в ящике его стола в кабинете. Чимин огладил шею, спускаясь ладонями ниже, проходясь по груди и рёбрам, смывая пот и кровь. Раздумывая над предстоящим, он подставил лицо под лейку, надеясь хоть немного охладить зарождающееся желание. Пак засмеялся, но иронию оборвало воспоминание об альфе, сидящем на диване. Сжав зубы, он протянул одну руку к стене, находя в ней опору, пока второй вёл вдоль подтянутого живота к эрегированному члену. Он подставил затылок под воду. Разговор с Кимом подарил осознание необычайного контраста между двумя представителями сильного вторичного пола. «М-и-н Ю-н-г-и», — просмаковав раздражающее имя, Чимин наконец коснулся головки кончиками пальцев, размазывая предэякулят. Он чувствовал, как возбуждение накатывало всё больше, дыхание сбивалось, а кожа горела. Собственное желание особо сладко расползалось по венам, заставляя мышцы напрячься. Омега на пробу прошёлся пару раз по члену и в предвкушении закусил губу. «Не такой, как все, да, Альфа?!» Он яростно двигался вдоль всей длины, распаляясь от своей злости. Огонь внутри разгорался с бешеной скоростью, и Чимин думал, что виной всему был принятый наркотик, что ещё главенствовал в организме, перебивая всё. В голове всплывали картинки, как он с силой вжимал длинноволосого мужчину в стену и оставлял жалящие поцелуи. Закрыв глаза, он потянулся рукой назад и мягко провёл пальцами по пульсирующему сфинктеру, набирая естественную смазку. Касаться своей задницы было неприятно, но особое удовольствие доставляла сама возможность представить, как он возьмёт этого альфу на омежьей жидкости. Тихо простонав, Чимин вернул влажную руку к основанию. Медленно распределяя свою смазку, он оглаживал каждую вспухшую венку на тонком, длинном члене, рокоча от удовольствия. Хотелось почувствовать Юнги под собой, ощутить, как перекатываются мышцы под светлой кожей, подчинить. Невольно дёрнувшись и простонав от особо приятного нажатия руки, омега вспомнил обнажённое тело, которое увидел днём. Зарычав, он уложил голову на предплечье, всё ещё держась за стену, и тяжело вздохнул. Едва сдерживая новые стоны, Чимин продолжал толкаться в собственный кулак, выжимая из себя последние соки. «Лучший, блять. Конечно», — Чимин скалился, пережав стояк, не позволяя себе кончить в таких мыслях. Рука скользила быстро, но всё же, замедляя ход, он отпустил член и аккуратно прошёлся указательным пальцем по уздечке, уделяя внимание головке. По спине побежали мурашки от воздействия на особо чувствительное место. «Я уничтожу тебя, Альфа»,— он рвано выдохнул и укусил себя в предплечье, вырвав из собственной груди очередной тихий стон. В животе и паху будто свернулся узел, стискивающий всё внутри. Ускоряя темп, Чимин впился в ссадину на губе, снова разрывая её. Аккуратная ладонь скользила всё быстрее, а задушенные стоны становились громче. От пронизывающего покалывания, он сильно выгнулся в пояснице, сгибая руку, почти ударяясь грудью о стену, и бурно кончил, пачкая плитку отрывистыми струями, продолжая размазывать сперму по пульсирующему члену. В шуме воды, отбивающейся от стеклянной перегородки, послышался звонок. Шлёпая мокрыми ступнями по светлой плитке, омега поднял телефон и, зачесав мокрые волосы назад одной рукой, принял вызов. — Ну что, куколка, справился? — удерживая смартфон у уха, Чимин пытался отдышаться и осматривал себя в зеркале, скользя взглядом по отпечаткам прошлого, которые уже никогда не сойдут с тела. — Да, господин Пак. Я отправил вам файлы. Это всё? Я могу вам чем-то ещё помочь? — О, малыш Джисон, я уже замечательно кончил благодаря тебе. Спасибо, на сегодня ты точно свободен. — Сегодня? Но господин… — Ты что, боишься меня, Ким? — унизительная поддёвка для альфы, но в динамике послышался лишь тяжёлый вдох. — Да, господин Пак. — А ты сильный мальчик, раз можешь это признать. Ладно, думаю, я тебя больше не побеспокою, мне нравится твоя учтивость, — услышав благодарность, Чимин поморщился и серьёзно произнёс, не сводя взгляда со своего отражения, смотря прямо в расширенные зрачки. — Но, Джисон. Если я ещё раз услышу какое-то дерьмо или ты накосячишь с моими заказами, я обещаю, тебе не понравится. — Спасибо, господин. Махровая ткань халата мягко обняла распаренное тело. Подмигнув зеркалу, Чимин вышел из ванной и, не обращая внимания на холодный пол, топая босыми ступнями, проскочил в кабинет. Маленькая комната озарилась светом, стоило только щёлкнуть выключателем. Он подошёл к большому столу из красного дерева и подхватил ноутбук, намереваясь заняться своими делами в постели. Чимин анализировал, расписывал в голове планы, которые стоило передать в агентство до того, как он выйдет из дома. Всё должно быть под чётким контролем — он знал это. Открывая зашифрованный блокнотный файл, Пак нахмурился и посмотрел на часы. На сон оставалось всё меньше времени, на проработку деталей его не было вовсе, но азарт плескался в крови и не давал шанса на отступление. Коротко кивнув самому себе, он закрыл ноутбук спустя час, чётко понимая: план с убийством на расстоянии не сработает, он должен сделать нечто особенное. Сладко потянувшись, Чимин скомкал одеяло вокруг себя, полностью зарываясь в него, и погасил свет. Всего лишь пара часов отдыха. Раннее утро встретило лёгким туманом. Спокойным шагом проходя сквозь парк, слегка сотрясаясь от непогоды, Чимин сжимал небольшой портфель в руке. Всего лишь попытка слиться с толпой зевак, спешащих на работу. Было ветрено. Запахнув деловой пиджак, он ускорился на перекрёстке, перебегая дорогу. Остановившись на краю проезжей части, он кинул взгляд вниз и заметил дубовый лист: «Он бы подошёл, такой красивый, уже начал менять цвет», — но, силясь не отвлекаться, наступил на него и продолжил свой путь. Всё было готово. Поддельное и настоящее письмо жгли внутренний карман, карта камер была изучена вдоль и поперёк, а цель находилась дома ещё как минимум полтора часа. Свернув на нужную улицу, Чимин дёрнулся от собственного отражения в витрине, но быстро взял себя в руки, успокаивая, что это всего лишь парик. Тёмная прямая чёлка ложилась рваными прядями на лоб и почти полностью закрывала лицо. Перехватив портфель в другую руку, он вытащил из нагрудного кармашка платок и накрыл им ручку двери, перед тем как повернуть её и проскользнуть внутрь парадной. Чимин лично перерезал провода камер в доме пару часов назад. Лифт ехал медленно, но сам он уже не спешил. Всё слишком точно продумано, чтобы не сработать. Тяжёлый глок оттягивал пояс узких официальных брюк — если бы не эта никому не заметная деталь, он бы полностью ощущал себя типичным клерком, который торопился по очередному поручению. Аккуратный палец оторвался от кнопки, прервав продолжительную трель звонка. Чимин выжидал. Господин Ю, который следил за порядком в квартире, приходил только в 10:00, и это значило, что хозяину придётся открыть дверь самостоятельно. Изнутри донеслась возня, но домофонный коммутатор молчал. Пак ухмыльнулся. — Кто вы? — прозвучало из-за двери. Камеры, как и телефония, не работали. Владелец просто не мог увидеть, кто стоял на лестничной клетке. — Здравствуйте, господин. Это секретарь председателя, я принёс вам документы. Меня просили сказать вам, что сливки и персики слаще сладости. Замок щёлкнул. Дверь приветливо открылась, но владельца всё ещё не было видно. Он настолько далеко отступил в темноту квартиры, что разглядеть его было затруднительно. Чимин посмеялся про себя и зашёл внутрь. Осталось удостовериться, что тот точно один, а ночной любовник уже убрался, иначе этого спектакля бы не потребовалось. Собственное зрение — как личная маленькая камера. Чимин подмечал мелочи по пути, следуя за альфой. Мысленно он будто фотографировал всё: захламлённый комод при входе, исцарапанная дверь в спальню, взбухшие доски дорогого паркета в прихожей, огромное окно, ничуть не меньше, чем то, в которое он отслеживал цель вчера в другой квартире. Тёмный кабинет с почти тошнотворными коричневыми стенами, огромный стол из благородного дерева с парой стульев, обитых мягкой тканью, кожаный диван у стены. «Дешёвая классика». — Присаживайтесь, господин… Как вас? — Мужчина прошёл к напольному глобусу, стоявшему на треноге, и откинул верхушку вдоль экватора. «Мини-бар… Можно ещё банальнее?» — подумал Чимин, но вслух выдал лишь кроткое: — Меня зовут Ли Дан, господин. — Глубоко поклонившись, он торопливо сел, устремив свой взгляд на чужую грудную клетку, пока недоступную для выстрела в нужном ракурсе. Покачивая небольшой бокал за ножку, мужчина наполнил его янтарной жидкостью. Немного по-варварски обхватив стекло ладонью, не пытаясь играть интеллигента, он шумно погрузился в огромное кресло за столом. — Итак, Дан. Что ты принёс? — Альфа крутил бокал, перекатывая алкоголь вдоль тонких стенок, заворожённо следя за ним. «Боже, ещё даже 9 утра нет», — Чимин бы поморщился, но он был тут не за нравственным просвещением. — Я… Я принёс письмо и документы, господин. — Он вытащил конверт и протянул его двумя ладонями, снова преклоняя голову. Актёрская игра всегда была его сильной стороной. Омега наблюдал, как заказ торопливо разорвал бумагу — хотел поскорее добраться до содержимого, будто это был какой-то подарок. Мужчина бегло прошёлся по тексту и нахмурился, пытаясь сдерживать эмоции. — Он так давно пропал… — вырвалось шёпотом, но Чимин услышал. Письмо не было подделкой, но в действительности не было актуальным. Они получили его около месяца назад, перехватив почту в очередной раз, и приберегли его. После проверки оно досталось Паку как исполнителю. Но никто не знал, что исполнитель не один. Хотя Мин вряд ли бы решился на такое взаимодействие — его методы всегда отличались, но Чимин знал лишь немногое. Шуга никогда не смотрел в глаза жертвам, избегал нахождения рядом. Они оба не источали феромон на заданиях, но их цели всегда делились своим природным ароматом, щедро распыляя его в воздух, заставляя запоминать себя. Юнги очевидно сторонился этого, но омега никогда не имел возможности узнать причин. Подскочив, альфа быстро перебрался на диван, скрипуче плюхнувшись на подушки. Он задумчиво теребил бумагу, сминал углы дорогого сердцу письма и что-то гнусно ворковал себе под нос. — Ты бета, да, Ли? — отвлёкшись, спросил он. — Совсем не пахнешь. — Да, господин. Тут ещё… — Да подожди, тупица. Дай дочитать весточку от моего любимчика. Ох, этот омега, ну ты его не знаешь — не положено, он очень красивый. Ты тоже ничего, не подумай, но ты бета, так что… Чимин провёл языком вдоль зубов, слегка улыбаясь. «Так… ну же, давай… Скажи ещё что-нибудь, ублюдок, мы почти закончили…» — Знаешь, мы с твоим председателем частенько звали сладких омег и бет к себе. Было мило. «Мило…», — вторил он мысленно. — Но этот мальчик… Так, что у тебя за документы? Давай сюда. — Мужчина поднялся с дивана, нехотя положив письмо. Он явно не желал с ним расставаться, хотел рассказать что-то, зная, что такая прислуга, как Ли Дан, обязан будет выслушать и после помалкивать. Чимин трепетал от предвкушения. Он медленно поднялся со стула, и, пока мужчина подходил ближе, снова возвращаясь в тусклый свет, доносившейся с улицы, вёл кончиками пальцев вдоль пояса брюк. На секунду альфа остановился, обращая внимание на то, как порыв ветра сотряс раму, распространяя металлический лязг. Холодный ветер пробирался за шиворот сквозь разрушенное окно. Юнги поднял винтовку плавным, отработанным за многие годы движением. Если бы время позволяло, он бы точно выбрал место удачнее. Узкое пространство пыльной надстройки над чердаком стесняло движения, не позволяя лечь или удобно сесть, чтобы провести длительное время в одной позе. Уперев винтовку в сгорбленное плечо, он поставил локти на колени, стараясь сместить центр тяжести, чтобы внушительный вес оружия не оттягивал мышцы, чтобы ни одно движение мускул, ни стук сердца или колебание пульса не помешали ему выстрелить. Мин внимательно следил в прицел десятикратного увеличения за сценой в чужой квартире. Сквозь линзу он улавливал почти каждое движение, видел, как напротив альфы на стул приземлился темноволосый юноша и услужливо протянул что-то. Юнги прикусил губу, пожёвывая её зубами, стараясь содрать сухую кожу. Альфа точно следил за передвижениями рыжеволосого мужчины, стараясь не отвлекаться на офисного клерка, так не вовремя попавшего в кабинет. «Блять… Пак. Абсолютно точно, Пак». Большим пальцем Юнги опустил предохранитель и поставил его в положение ведения огня. В панорамном окне разворачивалось действие. Пак Чимин поднялся со стула и, сбросив личину послушного мальчика, двинулся напрямую к цели. Медленно, будто лесной кот, он подбирался ближе, заводя руку под полы пиджака, пока заказ смело шагал ему навстречу. Наверное, они говорили о чём-то, что дало ему повод подумать, что омега доступен. На секунду показалось, что сердце совсем перестало биться. Блокируя лишний шум, не отвлекаясь на ветер, Юнги не почувствовал даже каплю пота, стремительно стекающую по шее из-под копны волос. Всё, что имело значение в эту секунду, — две тупых головы в почти слепой близости друг от друга и собственный палец на спусковом крючке. «Всё отлично… Давай же». Юнги слегка скорректировал угол и установил прицел чётко на лбу рыжей головы, не отвлекаясь на чёрную макушку. Альфа видел, как его соперник приближался к их общей цели, и скрипнул челюстью, стараясь сдерживать эмоции. Несколько коротких выдохов и один глубокий вдох вернули самообладание. Счёт шёл на секунды — либо один, либо второй, другого не дано. Он сфокусировал взгляд за мушкой и спустил курок. Когда винтовка толкнула его в плечо и картинка прицела из-за отдачи превратилась в едва мелькающие очертания, Юнги понял, что выстрел, к которому он готовился больше месяца, был точным. Ему показалось, что в тот самый момент, когда спусковой механизм послал затвор вперёд и ударник пробил капсюль, все предметы вокруг цели отпечатались в памяти. Так было всегда. Он точно запоминал каждую деталь, фиксируя их, как хирург фиксировал время смерти в операционной, задерживая ускользающие секунды. Пока окружение цели копировалось в мозгу, навсегда застревая кровавым пороком, Юнги успел понять, что винтовка не подвела, и прицел, выхвативший с дальнего расстояния участок тела размером меньше нескольких сантиметров, был направлен именно туда, куда нужно. Он попал. Спуск был плавным и мягким, Юнги мог бы даже удивиться приглушённому звуку выстрела, утонувшем в шуме близлежащей стройки. «Идеально». Его позиция хоть и не была самой удачной, но стала до жути правильной, так что ни отдача винтовки в последний момент, ни тень сомнения — ничто не могло ему помешать. Он почти столкнулся с взбешённым взглядом омеги сквозь оптику, но его голова уже была занята другим. Юнги передёрнул затвор, из которого вылетела золотистая стреляная гильза, звучно проскальзывая по бетонному полу. Он поставил оружие на предохранитель и тонкими пальцами подтянул её ближе к себе. Мин ушёл с чердака, стараясь не задевать скопившуюся паутину. Там, где было возможно, подтёр пыльные следы и вышел, сбегая по лестнице вниз. Стекло разошлось паутиной от маленькой точки, не распадаясь на куски. Стремительный свист оборвал разговор. Пуля пронеслась в нескольких сантиметрах от виска Чимина, слегка облизнув кончик уха, надорвав кожу. Он мгновенно схватился за рану, останавливая кровь указательным пальцем, не позволяя ей упасть где-то тут, на пол. Мужчина перед ним замер. Резкое сокращение нервных окончаний сопровождалось лишь закатившимися глазами. Он рухнул. Чимин повернулся к окну и, глядя на расползающиеся по стеклу трещины, зло прошипел: «Сука… Успел». Омега не планировал прикрывать кого бы то ни было, но оставить всё так тоже не мог. Он прошёл вдоль кабинета, приближаясь к осевшему телу, и подхватил пулю, прошедшую насквозь. Бережно обернув вокруг стали платок, он сунул её в нагрудный карман и, оглядевшись в последний раз, покинул квартиру, оставив на дубовом столе заготовленное для себя фальшивое письмо. Медленно удаляясь от места убийства, сворачивая на узкие улочки, не оснащённые видеонаблюдением, Чимин разрывался от злости. Он не позволял дёрнуться ни одной мышце на красивом лице, но отчаянно желал порвать самодовольного альфу, всё-таки выигравшего этот глупый спор. Он стиснул пальцами кожаную ручку портфеля и остановился на перекрёстке, заворожённо следя за светофором. Пройдя ещё пару улиц, он наконец свернул к заготовленной парадной и в темноте открытого подвала стянул с себя парик. — Ублюдский Шуга! — Чимин потянулся к поваленным доскам и вытащил спрятанный рюкзак. — Я, блять, не оставлю этого. Он снял пиджак и рубашку, сменяя их на футболку и тонкое пальто, которые были приготовлены заранее. — Умей проигрывать, Пак Чимин. Шуга лучший, Пак Чимин. Блядство! — Утрамбовывая портфель в освободившийся рюкзак, Чимин не переставал яростно передразнивать чужие фразы. Перед глазами стояло лицо Хосока, снова и снова расплывающееся в нравоучительной ухмылке. «Да какого хрена?!» — стараясь не привлекать внимания, омега продолжал гневную тираду в собственных мыслях, покидая подвал.***
Распределитель вчитывался в очередной контракт, когда дверь резко распахнулась, ударяясь о стену. Переведя взгляд на вход, Хосок встретился глазами с разъярённым Чимином и хмыкнул. Он сразу всё понял — тот проиграл. — Пришёл спросить номер счёта? — Отложив бумаги в сторону, Хосок облокотился на стол, скрестив пальцы в замок на уровне подбородка. — Блять, даже не начинай, — прошипел Чимин, пройдя вглубь кабинета и плюхнувшись на стул вместо привычного дивана. — Я хочу заключить сделку. Удивление полыхало внутри. Приподняв бровь, Хосок рассматривал омегу перед собой, смакуя, насколько сильно разгорелась чужая злость: лицо Чимина исказилось гримасой ярости от поражения, желваки перекатывались под кожей, но самым пугающим в этом всём было полное отсутствие запаха. Блокаторы, которые использовали оба из сотрудников, всегда вселяли страх. Слишком сильный контраст в горячести взгляда и абсолютной тишине феромона, который сейчас заполонил бы всю комнату. — Ставку? — тягуче спросил альфа, ухмыляясь. — Сука, пари, называй как хочешь. Ты даёшь мне информацию о заказах, которые будут поступать Мину, а я отдаю тебе гонорары. Сам знаешь, сегодняшнее убийство запустит механизм, начнётся борьба за территории, и те, кто заберут в итоге всё, придут к нам. — Но это его заказы, так что фактически, если ты и перебьёшь цели раньше, тебе-то никто не заплатит. — Хосок посмотрел на свои пальцы, явно обдумывая предложение. Он до одури любил споры, в которых не мог проиграть. — Ты думаешь, у меня денег мало, Хо?! Я заплачу, уж поверь мне. Расскажи всем в агентстве про пари. Все любят твои азартные игры. Пусть сделают свою ставку на меня или на него, прибыль вся тебе. — Интересно… — Откинувшись на спинку кресла, Хосок слегка повернулся к стене и, отметив красный след на чужом ухе, расплылся в улыбке. — Конечно, блять, интересно! Соглашайся. Мне плевать на деньги, но я уничтожу его, — Чимин горел. Удушающая волна захлестнула с головой. Он потянулся вперёд, поставив локти на колени, и вцепился пальцами в свои светлые волосы, растрепав их. — Иди домой, Чим. Тебе надо отдохнуть. — Поднявшись с кресла, Хосок прошёл к двери, минуя омегу и не обращая на него внимания. — Хосок! — тот возмущённо вскрикнул, не ожидая отказа, и подскочил на ноги. Чимин был готов на что угодно ради этой информации, лишь бы не тратить время на слежку за Юнги. — Иди! Я пришлю тебе сообщение, — распределитель обернулся и бросил последнюю улыбку, перед тем как покинул собственный кабинет. Хосок шёл вдоль стройных рядов рабочих мест своих сотрудников. Он слышал, как захлопнулась дверь, знал, что Чимин обогнул его по другой стороне общего пространства и покинул агентство, наверняка удовлетворённый результатом встречи. Остановившись в центре опенспейса, он повернулся в небольшом проходе и громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание погружённых в работу людей. — Итак! Будьте готовы к наплыву. Шуга закрыл общий заказ. — Хосок кинул острый взгляд на Ким Джисона, но быстро вернулся к своей речи: — Предлагаю наконец-то принять участие в заманчивом аттракционе только между нами. Лишь для тех, кто сейчас в комнате. Засунув руки в карманы узких брюк, распределитель хмыкнул, обводя хитрым взглядом заинтересованные лица. — Мне ведь не нужно напоминать, что вы должны помалкивать о наших пари даже между собой? Что ж, Шуга и Чимин. Ваши ставки принимаются после каждого поступившего заказа до оглашения имени цели. Менять ставку нельзя. И… — Хосок сыто облизнулся, намереваясь добавить собственный пункт, — вторая ставка… Перешёптывания нарастали, но никто не решался прервать руководителя. Двух ставок в одной игре не было ни разу. — Участники те же. Ставка — подстрелят друг друга к чёрту или переспят. Отвернувшись от гудящей толпы, что уже была готова выдвинуть предположения, Хосок медленно двинулся к закрытому кабинету своего помощника, внутренне ликуя от возникшей дурацкой идеи. Чимин никогда не подчинится альфе, особенно Юнги, но, учитывая всё, что сотрудники знали о них двоих, никто не побрезгует сделать ставку.