Тысячи злых духов выстраиваются в очередь, чтобы признаться мне

Увидев ясный взгляд Чэн Хао, Гу Уцзи выдохнул с видимым облечением: — Я рад, что ты наконец вернулся. Независимо от того, как сильно Чэн Хао ненавидит его или насколько велика была его обида, это всё же намного лучше, чем находиться под чьим-то контролем. Как бы то ни было, Гу Уцзи чувствовал, что уже не может сбежать. — Ты... — встретив честный и открытый взгляд Гу Уцзи, Чэн Хао пришёл в смятение. Ему совершенно не хотелось поднимать этот неловкий вопрос, а иначе, разве это не значило бы, что у него действительно возникали такие мысли по отношению к Гу Уцзи? На лицо молодого человека набежала тень. С мрачным видом он шагнул в сторону Гу Уцзи, опутывающие его кроваво-красные нити натянулись, а после мгновенно превратились в пепел и рассеялись, словно их и не было. Мастер Нин больше был не в состоянии поддерживать начерченный массив, сейчас мужчину больше волновала собственная жизнь. Для вырвавшегося из-под контроля злого духа эти путы оказались не прочнее паутины. — Я хочу услышать объяснения, — процедил Чэн Хао сквозь стиснутые зубы. Его образ начисто лишился даже малой толики той бьющей через край элегантности, присущей молодому господину семьи Чэн, который, как запомнилось Гу Уцзи, всегда выглядел расслабленно, будто лишь слегка заинтригованный происходящим вокруг. Гу Уцзи быстро склонился над лишившимся сил Чэн Цзя и поспешил применить свою способность исцеления, в противном случае молодому человеку, вероятно, потребовалось бы несколько месяцев, чтобы окончательно восстановиться. Одновременно он повернулся к Чэн Хао, напуская на себя серьёзный вид. — Понимаю, я нанёс тебе оскорбление, но я сделал это лишь потому, что хотел выбраться из зазеркалья. Поэтому сейчас хочу извиниться. Если я могу что-то сделать, я сделаю всё возможное, чтобы загладить свою вину. Однако после искренних извинений Гу Уцзи настроение злого духа отчего-то ещё сильнее испортилось. При жизни Чэн Хао никогда не сталкивался с такими щепетильными вопросами и уж точно не ожидал столкнуться с ними теперь, когда уже был мёртв, поэтому молодой человек смог лишь неловко выдавить из себя: — Что ты несёшь? Ты утверждаешь, что нанёс мне оскорбление своими действиями... Разве не понимаешь, что твои слова тоже оскорбительны? Неужели тебе больше нечего сказать?! Гу Уцзи оказался совершенно сбит с толку. Руки Чэн Хао уже практически тряслись от гнева, он зло усмехнулся: — Что ж, ты сам сказал, что сделаешь всё возможное, чтобы загладить свою вину, верно? Тогда я хочу обладать твоим телом... В одно мгновение комнату заволокло тусклой пеленой мрака, а воздух стал холодным и сырым. Несмотря на то, что события развивались стремительно, отведённые Системой пять минут ещё не истекли, и маленький призрак, разобравшись с полчищем духов, шагнул вперёд, заслоняя Гу Уцзи спиной. — О чём это ты толкуешь? — хотя на губах юноши играла улыбка, взгляд, которым он наградил Чэн Хао, оставался ледяным. Вокруг ног маленького призрака клубился чёрный туман, извиваясь и опутывая, словно пара древесных гадюк. Завидев это, оставшиеся бесплотные духи в ужасе отступили один за другим: — Собираешься что-то сделать со старшим братом? Но я не согласен. Чэн Хао обратил своё внимание на появившегося из ниоткуда призрака. Казалось, он даже не удивился, лишь холодно посмотрел на юношу перед собой. Чэн Хао продолжал вежливо улыбаться, но презрительный взгляд говорил гораздо красноречивее слов: — Это касается только нас двоих. Только не говори мне, что не понимаешь ценность заключённой сделки для злого духа? Повисшее в комнате напряжение, казалось, можно было разрезать ножом. Перепуганный до смерти мастер Нин, бросив взгляд на готовых обнажить мечи и броситься в бой злых духов, пополз к двери. Опасаясь привлечь к себе внимание, он съёжился и даже постарался казаться меньше ростом. Если бы не защитные талисманы, которые он получил от семьи, его, вероятно, уже давно разорвали в клочья мстительные призраки. В иных обстоятельствах мастер Нин одним щелчком пальцев стёр бы этих духов в порошок, но единственное, что он мог сделать в текущей ситуации, это лишь ненадолго задержать их, выиграв немного времени, чтобы сбежать. Если он останется, вероятно, ему придётся сражаться с этим извращенцем Гу Уцзи! Это же верная смерть! По мнению экзорциста, Гу Уцзи, который смог заставить двух злых духов сражаться за него, явно не мог считаться нормальным человеком. В это время оказавшийся между двух огней Гу Уцзи, который, казалось, понятия не имел, о чём ведётся спор, всё же вызвался выступить посредником. Но чем больше он говорил, тем сильнее распалялись призраки. В этот момент Чэн Цзя пришёл в сознание, и первое, что он увидел, открыв глаза, был мастер Нин, со всех ног улепётывающий к двери, поэтому молодой человек немедленно закричал: — Он собирается сбежать! Не успело эхо его голоса стихнуть, как из осколка зеркала на полу в воздух взмыли щупальца чёрного тумана, оплетая ноги мастера семьи Нин. Вскоре после этого тишину зала разрезал леденящий кровь крик. Переполненные яростью вопли смешивались с испуганными мольбами о пощаде — силы Чэн Хао всё ещё было достаточно, чтобы создать иллюзию. Мастеру семьи Нин пришлось лицом к лицу столкнуться со всеми призраками, которых он жестоко истязал и мучил, прежде чем, наконец, встретить смерть от их рук. Чэн Хао с высокомерной улыбкой повернулся к маленькому призраку, издевательски бросив: — Прошу прощения, кажется, ты на шаг опоздал. Я первый разобрался с этим мусором. Подросток сразу же пришёл в ярость, его глаза опасно сузились, а взгляд стал мрачным и колючим, он усмехнулся в ответ: — И это говорит тот, на кого этот «мусор» чуть было не накинул поводок? Ты — настоящий позор всех злых духов, и всё ещё думаешь, что вправе продолжать цепляться за старшего братца? Чэн Цзя, который, окончательно придя в себя, увидел разворачивающееся перед ним поле боя, ошеломлённо притих. Хотя он впервые видел этого юношу, но страх, который тот вызвал у него, ни на йоту не уступал встрече с любым другим призраком. Это был первобытный ужас, не поддающийся никаким доводам рассудка и логики, страх, порождённый в подсознании. Не возникало никаких сомнений в том, что этот красивый юноша был злым духом! Как это произошло? Он всего лишь отключился на несколько минут, а когда пришёл в себя, число злых духов на квадратный метр в этой комнате не только увеличилось, но они ещё и к тому же умудрились не поделить мастера Гу?! На мгновение остолбенев, Чэн Цзя, тем не менее, быстро взял себя в руки и даже почувствовал, что это было весьма логично. В конце концов, мастер Гу был таким выдающимся и совершенным во всех отношениях человеком, поэтому, естественно, он не мог не понравиться. Вдобавок ко всему, по роду своей деятельности ему приходилось иметь дело с многочисленными злыми духами, так что не было ничего удивительного в том, что призраки, отринув расовые предрассудки, могли влюбиться в мастера Гу. Но если бы кто-то спросил его личное мнение, Чэн Цзя, несомненно, принял бы сторону своего младшего дяди. С затаённой надеждой во взгляде молодой человек с повышенным вниманием принялся следить за происходящим. Чэн Хао, должно быть, почувствовал эту незримую поддержку, потому что внезапно повернулся и даже слегка кивнул ему. Взгляд маленького призрака заледенел, он весь подобрался, словно собирался броситься в бой, но в этот момент Гу Уцзи внезапно выступил вперёд. — Вам двоим не нужно драться, — юноша встал между призраками под благоговейным взглядом Чэн Цзя. Гу Уцзи посмотрел на маленького призрака, затем протянул руку и мягко коснулся его макушки, отчего лицо подростка немедленно залила краска. — Я знаю, что ты стараешься ради моей безопасности, и это уже сделало меня счастливым. Ты вырос таким хорошим мальчиком. Неспособный сопротивляться ласковым словам маленький призрак немедленно отступил. Сразу после этого Гу Уцзи обернулся и твёрдо посмотрел на Чэн Хао: — Господин Чэн, я очень сожалею о том, что произошло. Но я знаю, что несмотря на свирепый вид, на самом деле ты очень мягкий человек… Если ты действительно настаиваешь на использовании одного тела со мной, я что-нибудь придумаю… Совершенно очевидно, что Гу Уцзи слишком буквально воспринял заявление Чэн Хао, приняв его за желание духа занять тело медиума. Маленький призрак, казалось, потерял всякий интерес к Чэн Хао и его притязаниям. Сейчас он держал Гу Уцзи за руку и был поглощён ничем не замутнённой радостью от полученной похвалы — так с чего ему заботиться о каком-то проходимце, вроде Чэн Хао? Чэн Хао также понял, что позволил своим эмоциям выйти из-под контроля, несмотря на то, что именно Гу Уцзи был тем, кто насильно поцеловал его! Обладающий прямым и непреклонным характером молодой человек решил тут же прояснить этот вопрос с Гу Уцзи. Однако из-за неожиданного появления на сцене соперника Чэн Хао подозревал, что если сейчас не проявит гибкость, его оставят за бортом… Этот непонятно откуда взявшийся маленький призрак тоже был не так-то прост, его фактический возраст совершенно не соответствовал облику, он явно был намного старше, но продолжал притворяться симпатичным мальчиком, чтобы добиться расположения Гу Уцзи. Чэн Хао немедленно послал Гу Уцзи слабую улыбку: — Не стоит, я просто немного поддался эмоциям. Поскольку ты на самом деле не имел в виду ничего подобного, мне тоже следует оставить это в прошлом. Чэн Цзя больше не мог описать, что он чувствовал. Если бы обычный человек стал свидетелем подобной сцены, он бы уже потерял, по крайней мере, половину своей жизни от ужаса! Но взгляните на мастера Гу! Столкнувшись с двумя жуткими призраками, он не только сохранял самообладание, но даже смог играючи разрядить обстановку. Возможно, в этом и состояло главное отличие Гу Уцзи от обычных людей! В этот момент пять минут, отведённые Системой, истекли. Юноша с большой неохотой отпустил руку Гу Уцзи, а после его тело рассеялось в воздухе, вспыхнув бесчисленными ослепительными огоньками. Мимоходом Гу Уцзи без особых усилий очистил остальных бесплотных духов в комнате. Обида этих призраков рассеялась после расправы над виновным в их гибели экзорцистом, поэтому они не сопротивлялись очищению и один за другим мирно покинули этот мир. На молчаливый вопрос Гу Уцзи об очищении тёмная тень стремительно бросилась в сторону и вернулась в шкатулку, которую по-прежнему сжимал в руке Чэн Цзя. Поскольку в этом состояло желание призрака, Гу Уцзи не стал настаивать. Затем юноша присел на корточки рядом с потерявшим сознание мужчиной и скормил сыворотку правды старейшине семьи Чэн. Этот артефакт он приобрёл чуть ранее на торговой площадке Системы, чтобы развеять обиды Чэн Хао. Выпивший сыворотку человек искренне признается во всех своих прегрешениях. Если он не воспользуется сейчас подвернувшейся возможностью, Гу Уцзи сильно сомневался, появится ли у него снова подходящий шанс сделать это. Гу Уцзи повернулся к Чэн Хао и как раз собирался что-то сказать, когда из коридора внезапно раздался оглушительный гвалт и топот. Двери в зал распахнулись, и в комнату ворвались несколько вооружённых полицейских в компании журналистов, прознавших о возможной сенсации. В поместье в мгновение ока стало слишком оживлённо. Чэн Цзя от удивления даже приоткрыл рот. Проклятье! Откуда взялись все эти люди?! Наряд полиции в замешательстве застыл в центре комнаты. Они получили сообщение от бдительного гражданина, сообщающего, что подозреваемый в недавних убийствах и краже человеческих органов может находиться в этом доме, поэтому сразу же примчались по нужному адресу. Зайдя на территорию поместья, служители порядка сразу же заметили бессознательных охранников возле ворот, что заставило их предельно повысить бдительность… Вот только они никак не ожидали, что человеком, встретившим их в доме, окажется Гу Уцзи. В последнее время юноша приобрёл достаточно большую известность, а афиши с фильмом, в котором он принимал участие, не видел разве что слепой. Больше того — рядом с ним находился небезызвестный молодой господин семьи Чэн! Да и старейшина семьи Чэн, без сознания лежащий на полу, довольно знаменитая личность в деловых кругах, его имя часто мелькает в новостях о крупных сделках и торговых синдикатах... Словом, в комнате собрались сплошь известные люди. Чэн Хао, воспользовавшись неразберихой, бесследно исчез, прихватив с собой мастера семьи Нин… Предположительно, они отправились в зазеркалье. Засыпанный осколками разбитых зеркал пол в просторном зале гулко потрескивал под чужими подошвами, а порванные бумажные талисманы наводили на мысли о запретных ритуалах. Обессиленный Гу Уцзи в изнеможении опустился на диван. Призыв злого духа отнял у него слишком много сил, поэтому сейчас он был бледен как полотно, да ещё и напустил на себя нарочито несчастный вид, отчего создавалось полное ощущение того, что юноша был жертвой всего происходящего. Чэн Цзя тоже выглядел не лучше. Несмотря на то, что ранее Гу Уцзи применил на нём свой навык исцеления, у молодого человека всё ещё был очень жалкий вид. В глубине души тот отчаянно сокрушался, отчего так много страданий выпало на его долю. — Н-нас похитили! — поспешно воскликнул Чэн Цзя. — Всё это… Всё это дело рук моего дяди… К этому моменту старейшина Чэн, лежащий на полу, постепенно пришёл в сознание, ошеломлённый мужчина обвёл испуганным взглядом толпу собравшихся в комнате посторонних людей. Но стоило ему открыть рот, чтобы попытаться как-то выкрутиться из этой непростой ситуации, каким-то необъяснимым образом на память ему пришли все совершённые им преступления, душу его переполнила мучительная боль и неизбывное раскаяние, которые он оказался не в силах сдержать. На глазах мужчины выступили безутешные слёзы. Сотрудники полиции в замешательстве переглянулись. Мог ли старейшина Чэн тоже стать жертвой таинственного похищения?