***
Он знал, что Лейна Веларион успела-таки произвести на свет ещё одно ничтожество, слава богам это была девочка. Аерона Таргариен. В народе, о ней шептались, как о проклятом дитя; ведь она появилась на свет забрав жизнь своей матери. О других детях, рождённых с помощью кесарево сечения так, не говорили, но ведь она — ребёнок Порочного принца, что означает, что и сама она порочна.***
Вся чета Таргариенов собралась в Королевской Гавани. Кто-то уже успел устроиться во дворце, а кто-то ещё прохаживался по замку направляя слуг. Я тоже слонялась по коридорам, но не ради слежки за прислугой, а чтобы избежать общества родителей, которые, не ровен час, дыру в голове мне проклюют своими разговорами о замужестве. Так что, как только драконы приземлились во дворике Драконьего Логова, я тут же поспешила улизнуть от своей дорогой семейки. Правда отец, сумел предусмотреть такой исход событий, и провел мне лекцию еще на Драконьем Камне. В этот раз, нотация, состояла не из фраз: «Тебе пора искать мужа бла-бла-бла…», а из: «И даже не вздумай подходить к дракону без моего на то дозволения бла-бла-бла…» Я прекрасно знала, чем вызван такой запрет. Уж слишком скверный у моей любимицы был характер «Прямо как у ее хозяйки.» — часто шутил Деймон. Полеты на драконе, с недавних пор, и так стали роскошью, но раньше, я могла хотя бы посещать ее в логове, а теперь мне даже это запретили, объяснив, что после встреч со мной, дракон становится просто неуправляемым, здешних драконоблюстителей она слушать не станет, ведь даже приказам всадницы порой, подчиняется не с первого раза; и сегодняшний полет был, наверное, последним полетом на неопределенный срок. Аногар, всегда поднимала мне настроение, а в связи с тем, что с недавних пор, я почти каждый день была не в духе, мне наоборот, нужно было больше общения с драконом. Они как известно — услада, что для тела, что для души их всадника. Так ведь, мало того, что они меня дракона лишили, так еще и заставили вырядиться как никогда раньше. С детства, я привыкла носить красный и черный цвета, изредка лазурный и серебряный дома Веларионов. Все наряды, мне позволяли выбирать самой и будучи существом, вечно ищущим приключения, платья я выбирала такие, чтоб и на стену суметь взобраться, и на балу станцевать не стыдно; но теперь, матушка заявила, что по приезду в столицу, моим гардеробом, займутся лучшие портнихи, составлен он будет строго по столичной моде, и чтоб я даже не думала перечить швеям. Мое «преображение» началось еще с Драконьего Камня, где матушка, лично, (дабы я не надурила служанок, и не додумалась надеть что-то неподобающее) облачила меня в тяжелое, с большим количеством юбок, вырезом с плеча и пышными рукавами «фонариками», черное платье. Стягивая мой корсет, и оставляя на бледной коже полосы от лент, она говорила что-то о хорошем поведении, и что ей стоило больше времени уделять моим манерам, и реже прощать шалости. «Аерона, ты мой прелестный, самый славный ребенок, но лишь до тех пор, пока не начинаешь дерзить, умоляю, не устрой сцену хотя бы в первый день. — говорила принцесса, заплетая мои серебряные локоны в косу и заворачивая ее в нехитрый пучок. — Хоть раз возьми пример не с Бейлы, а с Рейны.» В таком облачении, мне не то, что на Аногар было тяжело взобраться, но и дышать непросто было. Я еще разомлевшая от материнской ласки, пообещала вести себя нормально. Но на деле, что дала бы я это обещание, что нет; все равно, судьба, плела свою, никому неизвестную паутину. Уж не знаю как, но приключения, всегда находили меня сами, даже когда я старалась их избежать, то все равно умудрялась во что-то да вляпаться. Так что, поспешив с клятвами, я разве что, вырыла сама себе могилу. Вкупе, все эти факторы, делали меня самым печальным обитателем Красного Замка. Да ладно, если бы мы посетили сие великолепное место, по какому-то счастливому поводу, так нет ведь; мой дорогой дядюшка затеял опасную игру за плавниковый трон Дрифтамарка, подал прошение самому королю, объявив, что он ближайшая кровь Корлиса Велариона, что уже как шесть лет бороздил моря и вел войну, а с недавних пор считался стариком при смерти, что так официально и не объявил наследника; своим поступком, дядюшка, подставил моих братьев, подтверждая слухи, об их незаконном происхождении. Я спешно поднималась по ступенькам ведущим в самую высокую башню дворца, вперед меня гнало желание еще немного побыть в одиночестве, без строгого надзора слуг и матушки, что поправляла едва ли не каждое мое движение. Неудивительно, что прерогатива насладиться прекрасным видом на столицу из самого сердца дворца, показалась мне куда более заманчивой, чем очередная беседа о моих манерах с принцессой или неловкий разговор с братьями. К сожалению, стоило мне достигнуть цели, как я поняла, что не я одна решила насладиться пейзажем. — Ой… — неловко промямлила я, разочаровано опуская руки, и чувствуя, как улыбка сползает с лица. — извините, я не думала, что встречу здесь кого-то. — незнакомец, с которым я имела «удовольствие» столкнуться, был рад встрече ровно так же, как и я. Юноша, статный и подтянутый, был явно неплох лицом, однако всё портила повязка на глазу и проходящий под ней шрам; обдал меня каким-то странным взглядом и отвернулся к окну. Поняв, что эго этого сира ну никак не позволяет представиться ему первым, я взяла всё в свои руки. — Меня зовут Леди Аерона Таргариен, и судя по вашим волосам и прелестному цвету глаз, вы также имеете отношение к этой семье. — Юноша повернул голову в мою сторону и усмехнулся. Поза его, показывала, насколько я кажусь ему незначительной букашкой. Руки сложены за спиной, опирается о стену так, будто развались она прямо сейчас, это его никак не побеспокоит, и он останется стоять ровно также, как стоит и сейчас, а в единственном целом глазу отражался интерес, но не как к человеку, а как к диковинной зверушке, которая прыгает ему тут на потеху. Не отрывая от меня взгляда, он произнес: — Принц Эймонд Таргариен к вашим услугам, Леди Аерона Таргариен. — Семеро меня бы побрали, приключения нашли меня намного раньше чем, я того ожидала. Ох, наслушалась же я будучи малышкой от Джейса с Люком историй про эту белобрысую крысу. И вот, герой детских россказней, стоит предо мной, во всей своей красе. И вот почему этот жук одноглазый так пристально на меня смотрел, реакция на титул видите ли его заинтересовала. — Прошу меня простить за недостойное поведение, о принце Эймонде мало что говорят, как за пределами Королевской Гавани, так и в ней, так что мне редко доводилось слышать о вас, от того и не признала. — я склонилась в почтительном поклоне, точно также не отрывая взгляда от него. Улыбка мгновенно улетучилась с его лица, ну конечно, такой гордец, он то и так знает о никчемности своего положения, а когда в него ещё и так тыкают, то это вообще трагедия. — Я прощаю вас, но лишь с учётом того, что вы ещё не раз будете произносить моё имя, и внешность моя у вас ой как долго не вылетит из головы. — вновь его лицо украсила ухмылка, правда в этот раз она была скорее озорной. Он протянул мне свою ладонь, и я мягко улыбнувшись протянула ему свою в ответ. Губы его: сухие и бледные, оставили на её тыльной стороне поцелуй. — Время покажет мой принц, время покажет…