Вино и виски

      Мистики в жизни Грации хватало. Но спустя десять лет в режиме mystic style она привыкла ко всем жизненным потрясениям подходить со спокойствием и даже юмором.       Или ты относишься к жизни с юмором, или жизнь относится с юмором к тебе. Такое вот правило и девиз, с которым ей пришлось шагнуть в новую жизнь.       Десять лет назад Грацию звали Наталья, жила она в Российской Федерации, работала фрилансером и в принципе неплохо проводила досуг со своим котом.       А потом в один прекрасный день она очнулась в Италии, в начале двадцать первого века, в теле девушки с именем Грация, в окружении семьи, уже и не надеявшейся, что пострадавшая в ДТП родственница выйдет из комы.       Проблема была в том, что тогда еще Наталья не знала итальянский, не умела на нем читать, писать, говорить и даже понимать, а все происходящее считала бредом. Но как бы ни был долог сон, рано или поздно он должен был закончиться. Вот только не кончался. Все длился и длился…       Так у юной девушки из далекой страны Италии в каком-то параллельном мире напрочь отшибло память о родном языке, но каким-то образом улучшило владение родным языком бабушки и дедушки, что были иммигрантами из Советского Союза. Проблем в итальяно-русскоговорящей семье, в общем-то, особо не возникло, все были просто рады, что она жива, а то, что забыла… травма головы — это не шутки. Улучшение же владения русским языком списали не то на мистику, не то на кому и сложные процессы, происходящие в мозге, который и так был той еще загадкой даже в здоровом состоянии.       Теперь уже Грации предстояло обустраиваться в мире с какой-то дьявольщиной и относиться ко всему со спокойствием и… юмором.       Разноцветье волос, глаз, странные ауры у случайных прохожих, новый язык, страна, две сестры и родители. А еще бабушка и дедушка. Друзья-которые-не-друзья, одноклассники, учеба, реабилитация… Католическая церковь как место тишины, спокойствия и извечного вопроса «какого черта?».       Узнать все волнующее попаданку у членов своей новой семьи Наталья, а теперь Грация не решилась, так как рисковала отъехать в отделение душевнобольных. А так… молится и молится, даже если ее молитва — сплошной мат. А исповедь — немой крик негодования души…       Какого черта она здесь? Что за магия вне Хогвартса вокруг нее? С каких пор Советский Союз не распался и… многие другие вопросы.       К двадцати семи годам Грация стала фаталистом и ко всей дьявольщине относилась так, будто это ее не касается. Если бог захочет, он ей кирпич на голову уронит. А так… иди своей дорогой и никого не трогай. Авось пронесет.       Таков путь. Судьба. Карма. Линия жизни. Все предопределено, пожалуй, она будет просто жить и не думать обо всем этом, дабы не сойти с ума.       Грация выучила итальянский, решила хоть в этой жизни освоить английский, внезапно оказалась в издательской компании, попутно работая репетитором для иммигрировавших русскоговорящих семей, их детей, родственников и так далее. В незагруженные времена была гидом, опять же зачастую получая работу по рекомендации от прошлых клиентов, занималась переводами и жила своей спокойной, размеренной жизнью флегматика-фаталиста, наслаждаясь мирскими благами.       Италия — страна страстных людей, и спустя долгое время жизни в ней Грация полюбила не только пиццу и пасту, а также вино и танцы. Танцевать в Италии любили многие, это были в некотором роде даже социальные танцы, а потому, один раз распробовав, она увлеклась танго и иногда баловала себя выходом в свет, точнее в общество, чтобы немного расслабиться. Милонги позволяли немного развеять повседневность.       И заимела в последние годы привычку каждую неделю, в определенный день, в определенное время, заходить в неплохой, по ее оценке, бар-ресторан, одевшись в красивую одежду, чтобы заказать себе легкое вино, вкусный ужин и под тихую ненавязчивую музыку составить план на следующую неделю. Поездка к родителям, расписание занятий, очередной перевод…       В этот вечер все должно было пойти по давно прописанному сценарию. Вино, вежливая улыбка официанту и краткий взгляд на дальний столик, который был занят. Мужчина тоже ее заметил и слегка отсалютовал бокалом, а она ему чуть улыбнулась в приветствии.       Все стабильно. Темноволосый незнакомец в темном классическом костюме, выглядящий как самый настоящий мафиози, с кроваво-черной аурой и красными глазами, появлялся в этом заведении в тот же день, что и она, только, в отличие от нее, всегда раз в месяц.       Грация посещала это место уже три года, а мужчина — всего год. Но они уже успели примелькаться. У них не было никакой связи, они не знали друг друга совершенно. Просто после затяжной и тяжелой недели она однажды поприветствовала его жестом, а он отсалютовал бокалом с виски в ответ.       Между ними была некая… Стабильность. Не более.       На этом все.       Неизвестный итальянский граф Дракула не проявил к ней после этого ни грамма интереса. Да и сама она его не рассматривала. И не стремилась даже. А темный угол, создающий таинственную атмосферу, еще и мешал даже общие черты разглядеть.       В любом случае меньше знаешь — крепче спишь. А потому нет излишнему интересу и любопытству. Проблем она не ищет.       А поздороваться… это что-то похожее на маленькую вежливую традицию. Не более того.       В этом баре-ресторане на редкость успокаивающая атмосфера. Была ли это вина приятного глазу интерьера? А может, дело в ненавязчивой музыке и всегда приятном персонале? Грация не знала.       Этот вечер должен был быть таким же. Ей принесли заказ, и она приступила к трапезе, неспешно размышляя о своих учениках.       Все было как всегда. Вкусная еда, приятная атмосфера и… поднимая вилку с прекрасной едой, чтобы насладиться ей, Грация никак не ожидала, что в это заведение ворвутся те, кого она точно видеть не хотела этим замечательным вечером.       — Ни с места! Все на пол, живо!       Замерев с так и не донесенной до рта пастой, Грация буквально окаменела.       Завизжала девушка, раздался выстрел — благо в потолок — битая посуда зазвенела осколками по паркету, угрожающие голоса, которые призывали кого-то выйти и показаться, заставили чуть дернуть подбородком в попытке высмотреть этого неизвестного.       Она, если быть честной, просто затупила, зависнув где-то между «ни с места» и «на пол, живо». Растерялась.       В конце концов, пока ее, замершую истуканом, никто не трогал, Грация решила все-таки сначала доесть, а не возвращать еду в тарелку. И именно когда она опустила приборы с тихим звоном фарфора, ее и заметили.       — Ты!       Если ей суждено умереть, то она умрет. Можно и вино допить…       — Один момент, синьоры. Еще вино.       Мужчина, очевидно связанный с мафией, навис прямо над ней и ее столиком, наставив пистолет.       Вцепившись пальцами в поднятый бокал, Грация подняла на него взгляд. Скользнула глазами по оружию вверх, поднимаясь к чужому лицу.       Секунда, и их взгляды пересеклись. Но рассмотреть толком она ничего не успела.       Дикая вспышка ауры мужчины с дальнего столика пронеслась перед глазами вместе со звуком выстрела, и недавно угрожающий пистолетом Грации мафиози был буквально снесен с траектории ее взгляда, напоследок обдав ее брызгами крови и, кажется, мозгов.       Вцепившись в бокал, она прикрыла глаза всего на мгновение, переживая кратковременную контузию, — невольное защитное движение из-за грохота выстрела и летящих брызг, — а когда открыла их, то столкнулась с темно-красными глазами своего знакомого незнакомца. Высокий мужчина, итальянец, обычно скрывающийся в тени, стоял рядом с ее столиком под светом лампы и криво улыбался, сжимая в руке пистолет. Вокруг него бушевала злая алая аура, окончательно гася едва заметную синюю дымку.       По лицу красивого мужчины расплывался жуткий шрам от ожога.       — Благодарю, — сама не зная с чего, выдала Грация, рассматривая его, все еще пребывая в каком-то ошалелом спокойствии.       В глазах мужчины мелькнуло удивление, насмешка, после он одобрительно хмыкнул, видимо на ее смелость, и оскалился в улыбке.       — Наслаждайтесь ужином, синьора.       Да какой тут ужин?!       «Это… пиздец», — думала Грация, допивая свое вино прямо из бутылки, сидя под столом, под грохот выстрелов и крики, одной рукой придерживая бутылку, другой расстегивая сдавившие стопы застежки на туфлях. Вытягивать ноги из-под стола она не рискнула, а в согнутом положении ремешки впивались в кожу.       Ни одна пуля в ее сторону, к слову, не прилетела.       Спустя время вызванные сотрудники органов правопорядка вывели ее из разбитого заведения слегка пьяной и дьявольски спокойной.       — Вам повезло сегодня выжить, синьора Грация. Бывает так, что гражданских жертв не избежать.       Грация, курившая сигарету стоя недалеко от машины скорой помощи, укутанная заботливыми стражами закона в плед, хмыкнула.       — На все воля божья.       Украденная с соседнего стола еще одна бутылка вина была допита. Ее лично довезли до дома после краткого опроса о происходящих событиях в ныне разрушенном баре-ресторане и посоветовали поспать. И… помыться. Ее, конечно, умыли, но…       Бросая вещи в мусорку, Грация, зябко ежась, подумала о том, что лучше бы отменить все встречи и хорошенько поспать.       Потому что завтра у нее будет болеть голова.