Сингулярность

Мора небрежно скидывает полотенце на постель, остается полностью обнаженной. Укладывается рядом с Дениэлем, толкает его в бок, пытаясь устроиться удобнее. От невысохших золотых волос сладко пахнет бальзамом с дикими травами. Девушки вроде Моры подобны сверхновой - нельзя удержать в объятьях и даже дотянуться, словно расстояние - миллиард световых лет. Но Дениэлю почти удается. Она жаждет проникать в суть вещей, для него же единственная возможная суть - его любовь к ней. И то, как прямо сейчас она невесомо отмечает ладошкой родинки на его спине. ~ - Что там у тебя внутри, новая вселенная? - изумленный голос едва поддается контролю. - Да, наша с тобой, - Мора ведет пальцами по его губам, останавливается тем, который опоясан металлическим обручем с надписью 'solace' на внутренней стороне. Дениэль блаженно старается представить, каким будет ребенок, если она начнет рассказывать о Платоне в качестве истории перед сном. Сам-то он в детстве читал разве что энциклопедии из разделов в стиле энтомологии. - Не волнуйся, ребенок будет спокойным, как ты. Покажешь ему свою коллекцию жуков, - обнадеживает нежными интонациями. - Нет у меня никакой коллекции жуков! - протестующе возражает Дениэль, перехватывает ладонь, целует мягкую кожу. И Мора смеется так, что он не знает, в каких величинах можно измерить их счастье. ~ Ему казалось, что если он будет утешать Мору и сына, то сможет утешиться сам. Однако схема не срабатывала. Ребенок напоминал сломанную игрушку, но в его глубоком взгляде не было отпечатков страха. Эллиот ничего не боялся, даже когда раньше приходил в спальню родителей среди ночи и просил их рассказывать об интересном, чтоб успокоиться и заснуть. Страх был предлогом для любопытства. Сейчас у самого Дениэля остался только затмевающий все ужас. Он берет сына на колени и убаюкивает его, обещая, что сможет все исправить. ~ Мору сбивает новой волной отчаяния, когда она не успевает уберечь сброшенного в бездну мальчика. Видя ее состояние, Дениэль чувствует, как снова теряет хоть какую-то опору. Он не выдерживает и касается ее бессильной руки. Мора почти по инерции дотрагивается и гладит в ответ. Значит, она еще помнит, на самой кромке сознания, но все таки ему хочется верить в это. Он боролся за ее спасение и погибал сам, а она не хотела и не могла помочь ему, продолжая тонуть в своем бездонном океане. И все же крошечный острый осколок ее любви оттого был только более драгоценным.