Без слов

Когда на следующее утро Чонун просыпается - на неудобной кровати какого-то хостела, головой на животе смутно знакомого парня, - то первым делом достаёт из джинсов телефон в надежде увидеть смску от одного конкретного человека. Естественно, в 7 утра Кюхён спит мёртвым сном, поэтому возле иконки сообщений не мигает долгожданная «1». Ким вздыхает, одевается, приводит себя в приличный вид и уходит на работу. Уже позже, ближе к обеду мобильный всё-таки пиликает оповещением: От кого: Чо Кюхён Надеюсь, вы безопасно добрались до дома. Спасибо за массаж, я смог поспать без желания отпилить пальцы кухонным ножом. Удачного дня. - Если бы до дома, - хмыкает Ким. От кого: Ким Чонун из книжного Не за что, и вам удачного) Телефон отправляется в карман, а Чонун – в секцию с современной литературой. Ким привычно пробегается взглядом по полкам, механически переставляет книги так, чтобы они шли в алфавитном порядке по фамилиям авторов и, естественно, несколько раз ошибается. Из-за этой чёртовой смски все мысли разворачиваются в сторону Кю. «Я так подозреваю, вчера мне просто повезло попасть на аттракцион невиданной щедрости, и больше такого не повторится. По Кюхёну видно, что он не желает подпускать к себе близко никого, кроме какой-нибудь животинки. Но почему он перестал говорить? Понятно, что он не с рождения немой, а потерял голос относительно недавно. И откуда эти шрамы на руках?» - Чонун качает головой. Бесполезно забивать себе голову этими вопросами, потому что он вряд ли когда-нибудь получит на них ответ. Это какая-то высшая форма неудачливости: наконец-то спустя столько времени нашёлся человек, который ему интересен, и теперь оказывается, что он не хочет сокращать дистанцию «между» больше, чем до расстояния вытянутой руки. Ким болезненно кривится, когда ему в голову приходит сравнение с ослом и морковкой на верёвке, и пытается перевести размышления в другое русло, что ему, конечно, не удаётся. Чонун уже съел не одну собаку на подобных случаях и успел худо-бедно научиться на своих ошибках. Моральный мазохизм - привилегия тургеневских барышень. Нет смысла в кровь разбивать лоб о запертые на тридцать три замка двери, потому что чужое прошлое, из-за которого эти двери и заперли, не изменить одним своим желанием находиться рядом. Да, Чонун – вовсе не мазохист, поэтому он оставит Кюхёна в покое и постарается выкинуть его из своей головы, пока ещё можно это сделать довольно безболезненно. Ким переключает телефон в беззвучный режим, чтобы не слышать оповещений об смс, если вдруг Кю со скуки захочется пожаловаться, что котёнок обмусолил его тапок. Мобильный отправляется во внутренний карман сумки, а Чонун после работы – домой, всеми силами отгоняя граничащую с ненавистью неприязнь к своему жилищу. В конце концов, можно ещё раз попробовать обжить квартиру и перестать каждый вечер шататься, где попало. Проспав два дня к ряду, Кюхён начинает думать, что кот смотрит на него укоризненно, мол, даже я себе столько дрыхнуть не позволяю. Но делать, откровенно говоря, нечего: заказов пока не предвидится, к родителям ехать неохота, Мураками он уже прочитал. Можно было бы сходить в книжный за новыми романами этого автора... Порывшись в холодильнике, Кю обнаруживает, что стратегические запасы ветчины и сыра почти на исходе, а рыжее чудовище уже вовсю карабкается по его штанам к заветному куску мяса. Тяжело вздыхая, парень принимает тот факт, что ему необходимо все-таки вылезти на улицу, а там мелко моросит дождь, сверкая отблесками фонарей в бегущих по окну каплях. Парень прикладывает ладонь к стеклу и прижимается к нему лбом, наблюдая за дождём. Кю любит дождь, потому что он смывает всё плохое, а еще в нем можно замёрзнуть до воспаления лёгких. По каким-то необъяснимым причинам Кюхёну нравится болеть, принимать кучу таблеток, заворачиваться в сотню одеял и пить обжигающе горячие чаи. Парень передёргивает плечами и одевается потеплее, чтобы выбраться в книжный и продуктовый. Его взгляд еще раз падает на ветчину, и он вспоминает, что вроде как должен кусок тому продавцу. «Всё из-за кота этого дурацкого, и зачем я его взял?» - думает Кю, нежно почёсывая за ушком у сытого и дремлющего котёнка. На скорую руку Кюхён делает бутерброды, складывает в коробочку для завтраков, которую еле отыскал в завалах своих шкафчиков с посудой и отправляется на улицу, игнорируя зонт. Через двадцать минут быстрой ходьбы он заходит в книжный магазин - приветственно тренькает колокольчик над дверью. Кю снимает капюшон, отряхивается (благо, дождь не усилился) и идёт в секцию современной литературы. Фраза «добрый вечер» застревает у Чонуна поперёк горла, когда он видит, что в магазин заходит Кюхён и идёт именно к той секции, у которой задержался Ким – ему нужно расставить по полкам новую партию книг, смыться куда-нибудь никак нельзя. Чонун закусывает губу, мысленно выругавшись от души, и изо всех сил делает вид, что ничего вокруг, кроме своей работы, не замечает. «О, сразу и нашел», - довольно думает Кю и, видя, что Ким поглощен своими прямыми обязанностями, аккуратно трогает его за плечо. - О, добрый вечер, Кюхён-шши, - вымученно улыбается Чонун, повернувшись к Кю. – Подсказать вам что-нибудь? Тот отрицательно качает головой и протягивает пакет с запиской внутри. Внимательно оглядывается по сторонам, находит Мураками, берёт две книги и направляется к кассе, помахав Чонуну рукой. - Спасибо, - Ким не может сдержать улыбку, увидев, что в пакете. Чонун оставляет его в подсобке, предусмотрительно спрятав за своей курткой, возвращается в торговый зал и идёт сразу к кассе, потому что помнит, что сейчас там снова Генри, и может опять возникнуть какой-нибудь казус. «Такими темпами не получится у меня выкинуть его из головы», - мысленно вздыхает Чонун, пробивая покупки. - С вас 12.000 вон. Кюхён протягивает нужную сумму, прячет пакет с книгами под толстовку, потому что на улице уже прилично хлещет, натягивает капюшон, улыбается Чонуну уголками губ и выскакивает за дверь. Ему еще светит пробежка до продуктового. После работы Ким снова идёт домой, чуть ли не ежесекундно борясь с желанием развернуться на 180 градусов и пойти хоть куда-нибудь, лишь бы не в свою квартиру. Первым делом, переступив порог своего жилища, он идёт на кухню и съедает сделанные Кюхёном бутерброды, запивая водой. Тот ещё вариант ужина, но простая закуска кажется Чонуну необыкновенно вкусной, заставляя его чувствовать себя полным идиотом. Ким моет коробочку из-под бутербродов, отметив про себя, что её, по идее, надо вернуть хозяину, и подходит к окну, за которым продолжает лить дождь. Мысли самопроизвольно, как проклятые, возвращаются к Кю, прокручивают заново момент, когда он улыбнулся Чонуну и помахал рукой на прощание, прежде чем убежать куда-то по своим делам. Ким сжимает челюсти так, что на скулах выступают желваки, зажмуривается, задерживает дыхание на минуту - тяжело выдыхает. На английском это коротко называется “totally obsessed”, и, в общем, всё очень плохо. Тем же вечером Кюхёну пишет его сестра - просит одолжить ей эту злосчастную коробку для завтраков. Кю вздыхает и раздраженно спрашивает, на кой ей эта коробка именно сейчас, если она валялась у него без дела уже полгода точно. Ара отвечает, что просто хочет увидеться с ним, но без коробочки никак, ибо ей надо уезжать на пикник, а времени сгонять в супермаркет нет. Кю вздыхает еще раз и соглашается. От кого: Чо Кюхён Чонун-шши, вы не могли бы вернуть мне эту коробочку завтра? Вам удобнее, чтобы я зашел к вам в магазин, или где-то встретимся? Напишите, пожалуйста, время. Чонун дёргает глазом, читая сообщение от Кюхёна. Это выглядит, как натуральное издевательство, даром, что Кю не в курсе чонуновых терзаний. От кого: Ким Чонун Завтра у меня выходной, поэтому лучше будет где-нибудь встретиться. Время – как вам удобнее, у меня свободен весь день. Вообще, на выходных Ким обычно ехал работать на другие точки, но… Через минуту до Чонуна доходит, что этот факт вполне можно было использовать в качестве отмазки и предложить оставить тот контейнер в почтовом ящике или, в конце концов, на кассе в книжном. Но, как известно, чем лучше идея, тем позже она приходит в голову. От кого: Чо Кюхён Я не знаю, где мы встретимся. Я давно нигде не был, и у меня тоже свободный день. Так что лучше выбирайте вы и напишите станцию метро, чтобы мне легче было вас найти. Желательно в первой половине дня. От кого: Ким Чонун их книжного Давайте сделаем проще: я к вам зайду. В 12 часов подойдёт? Напрашиваться в гости не стану – приду и сразу уйду. От кого: Чо Кюхён Хорошо, буду ждать вас к полудню. Извините, за беспокойство. Кю отправляет ответ и оглушительно чихает. Ура, наконец-то лето закончилось, и он может болеть, сколько душе угодно. На следующий день Чонун приходит ровно в 12 часов, как и обещал. Не давая себе ни секунды на раздумья, звонит в дверь Кюхёна и задерживает дыхание, неимоверными усилиями заставляя себя оставаться на месте. Но даже после того, как прошла минута, ему никто не открывает дверь. - Спит, что ли? – хмурится Ким, снова нажимая на кнопку звонка и параллельно отыскивая телефон в недрах сумки. Кюхён сладко спит под тремя одеялами и ничего не слышит, потому что от насморка ему заложило уши. Да и вообще просыпаться в полдень, такую несусветную рань, - не в его привычках. Чонун вздыхает, не получив ответа после десятого звонка на телефон Кю, и вешает пакет с коробочкой на ручку двери. «С другой стороны, так даже лучше, - думает он, спускаясь по ступенькам вниз. – Чёрт возьми, веду себя, как сопливая дурища школьного возраста». Выйдя из подъезда, Чонун отправляет Кюхёну смску, в которой пишет, что пакет с коробочкой висит на ручке входной двери, и желает доброго времени суток. Ким отметает мысли о том, что можно было бы перевестись работать на другую точку и сменить номер телефона, несильно бьёт себя по голове, надеясь, что этим можно будет выбить всю дурь, и садится на первый попавшийся автобус. Кю будит его старшая сестра довольно жестоким образом: раскидав все одеяла, вытаскивает из кровати и сразу пинает под горячий душ - сон как рукой снимает. Кюхён отфыркивается, кашляет и прожигает взглядом Ару. - Малыш, я оценила то, что ты вывесил контейнер прямо за дверь, но я же говорила, что соскучилась, а ты дрыхнешь, как сурок, - качает она головой, заворачивая брата в полотенце и обнимая. – Но мне пора бежать, меня ждут внизу. Я еще загляну к тебе, дорогой. Ара чмокает его в щеку, шутливо тянет за нос и птичкой упархивает из квартиры. «Твою ж мать! Я же договорился с Чонуном и проспал! Ну, что ж я за человек такой?! Снова виноват перед ним», - думает Кюхён, закатывая глаза. Он быстро находит мобильный, оценивает количество пропущенных звонков и смску, и больно бьёт себя ладонью по лбу. Надо срочно извиняться и восстанавливать своё доброе имя. «Я дико извиняюсь…», - нет, так не пойдёт. Стереть. «Чонун-шши, мне очень жаль», - снова не то. Удалить. От кого: Чо Кюхён Простите меня, я спал, как медведь в берлоге, и совсем не слышал ваших звонков. Вы простите меня? Я готов искупить свою вину прогулкой или котом. Мне очень жаль, что я вас так рано поднял в ваш выходной. Чонун довольно долго разрывается между желанием написать «ВСЁ И СРАЗУ» и вежливым отказом. От кого: Ким Чонун из книжного Ничего страшного, не утруждайте себя. Я всегда просыпаюсь рано, так что без проблем.) А Кюхён ненавидит оставаться в долгу или знать, что на него обижаются. От кого: Чо Кюхён Я не утруждаюсь. Просто очень некрасиво получилось с моей стороны. Извините, но я из принципа не люблю оставаться виноватым. Даже в своих глазах. - Ну чёрт бы тебя побрал с твоими принципами, - тихо рычит Чонун, выскакивая из автобуса на остановке и переходя на другую сторону дороги, чтобы словить обратный. От кого: Ким Чонун из книжного Давайте котом - на улице снова начался дождь. Я приеду через полчаса. От кого: Чо Кюхён Буду ждать. - Вот чёрт, - Чонун взлохмачивает мокрые волосы и брезгливо оттягивает ворот тонкой футболки, неприятно облепившей всё тело. С дождём не было проблем ровно до тех пор, пока он не выходил из автобуса. От остановки до дома Кюхёна даже бегом нужно добираться около пятнадцати минут, и Ким, естественно, промок до нитки. Чонун думает о том, что можно было зайти домой, но на это пришлось бы потратить в два раза больше времени – это во-первых, а во-вторых, сия идея пришла в голову как всегда с огромным опозданием. Парень вздыхает, пальцами снова зачёсывает назад волосы и звонит в дверь Кю. Тот открывает почти сразу же, приглашая гостя в дом и оглядывая его с головы до ног. С Чонуна, мягко говоря, капает, а если говорить по правде, то лужица в прихожей образовалась уже приличная. Поэтому Кю качает головой, достаёт из шкафа полотенце, запасную футболку и старые спортивки, суёт весь ворох вещей Чонуну в руки и пальцем указывает на ванную, для пущей убедительности подталкивая его кончиками пальцев в спину. - Спасибо, - успевает поблагодарить тот, прежде чем за его спиной захлопывается дверь. Чонун быстро переодевается, выжимает свои вещи и развешивает их на батарее, кое-как высушивает голову. Выйдя из ванной, Ким идёт на кухню – оттуда доносятся звуки закипающего чайника и звон чашек. Кюхён подсовывает ему планшет с уже набранным текстом: «Я точно также вчера простудился, как вы. Выпейте горячего чаю. Вы завтракали? Я не могу найти кота. Он спит где-то в квартире, я перерыл гостиную и спальню, но не нашел его». Ставит перед гостем большую чашку с горячим чаем и щедро режет туда лимон, тоже самое проделывает и для себя. - Да, кажется, завтракал, - рассеянно отвечает Чонун, еле-еле отлепляя взгляд от пальцев Кю, наполовину прикрытых длинными рукавами свитера. Он делает осторожный глоток и жмурится от удовольствия. – А кот, наверное, где-нибудь за книгами себе убежище нашёл. «Я смотрел, - взгляд исподлобья. Такое ощущение, будто Чонун его совсем за дурака держит. - Нет его там. Назову его Ниндзей, наверное. Он явно познал искусство крадущихся». Кюхён достаёт из холодильника яблоко, быстро режет дольками и выставляет на стол. - Чем не вариант, - посмеивается Ким, отправляя ломтик в рот. На этом список тем, на которые он может поговорить с Кюхёном, заканчивается. Дальше начинается насилие своего головного мозга размышлениями о том, почему не стоит продолжать общаться с Кю и чем это может закончиться. Но это всё мысленно, поэтому Чонун молчит и, попивая чай, жуёт яблоко. Кюхён снова подтягивает планшет к себе и что-то вдохновенно печатает, держа кусочек яблока между губами, не откусывая, чтобы не уронить на стол. «Если хотите, мы можем поискать котёнка вместе. Я же обещал, что вы с ним поиграете. Кстати, ту мышку он разодрал в первый же вечер. Охотник растёт. Я прочитал книги Мураками, которые вы мне рекомендовали. Мне понравилось, но я думаю, что все его истории очень одинокие и грустные. Жизнь, конечно, не самая веселая штука на свете, но у этого автора всё так по-настоящему безысходно, что я даже загрустил». Больше обычного, чуть не добавил Кю, но спохватился. - Да, у Мураками позитив днём с огнём не сыщешь, не самые лучшие книги для поднятия настроения. Они, скорее, больше подходят для того, кому хочется просто покоя, - задумчиво кивает Чонун, едва успевая в последний момент оторвать взгляд от Кюхёна. «Да что ж ты будешь делать?..» - Может быть, получится выманить его чем-нибудь вкусным? Авось, учует и сам придёт. Кю пожимает плечами, достает из холодильника сосиску и протягивает Чонуну. «Я не могу его звать, а молча ходить по квартире наперевес с сосиской… Немного смешно. Вы ищите на живца, а я по шкафам поищу». - Угу, - Ким начинает поиски с гостиной, не решаясь лезть в спальню – всё-таки личное пространство – и, разломив сосиску пополам, медленно ходит кругами по комнате, заглядывая под мебель. – Кис-кис-кис, рыжая пропастина, ты куда замылилась? Кюхён усмехается, когда слышит «пропастина» из уст гостя. Надо же, запомнил это дурацкое словцо. Кю перерывает ящики с бельем и носками, лезет в гардероб и, конечно же, находит котёнка на своём любимом чёрном вязаном свитере, который уже не совсем чёрный, но ужасно шерстяной. Парень недовольно поджимает губы, заворачивает животное в свитер, как в торбочку, и несёт Чонуну, который как раз пытается не обвалить очередную стопку книг в гостиной. Кю суёт сверток гостю прямо в руки, фыркает, скрещивает руки на груди и забирается с ногами на диван. - А-а, вот ты где, - Чонун присаживается рядом с Кюхёном и, положив котёнка к себе на колени, скармливает ему сосиску. «Рыжая пропастина» так аппетитно чавкает и облизывается, что Ким не удерживается и тоже закидывает маленький кусочек в рот. – Фу, гадость какая. «Он что богач какой, что от сосиски морщится? Хорошая, между прочим, сосиска. Лучше чем тот кошачий корм, который я пробовал эксперимента ради. Зачем есть, если не любишь?». Во время этого мыслепотока Кю не совсем контролирует выражение своего лица, поэтому высоко приподнятая правая бровь, постукивание пальцев по ручке дивана и нервное подёргивание глаза, не укрываются от Чонуна. - Что-то не так? – удивлённо спрашивает он, на мгновение отвлекаясь от котёнка и получая за это довольно болезненный укус за палец. – Ай-яй-яй. Кюхён вздыхает и тащится за планшетом, чтобы спросить: «Если вы не любите сосиски, то зачем их кушаете? Не объедайте бедное животное». - А-а, просто он так аппетитно их уминал, что мне стало любопытно, и я решил попробовать. Раньше не ел сырые сосиски, - улыбается Чонун. Котёнок спрыгивает с его коленей и ластится к Кюхёну, тыкается лбом в руку, мол, погладь. «Вы никогда не ели сосиски? Как это?», - одной рукой набирает на планшете, а второй опрокидывает котёнка на спину, заставляя нападать и защищаться. Рыжий фыркает, игриво шипит, выгибает спину и смешно распушивает хвост размером с мизинец. Кот оставляет свежие царапины поверх старых шрамов, но Кю и не думает натягивать свитер пониже, чтобы защитить руки. - Сырые не ел. Ну, как-то вот так получилось, - пожимает плечами Чонун. В следующий момент он делает абсолютно глупую и необдуманную вещь: несильно щёлкает котёнка по носу и берёт руки Кюхёна в свои. «Снова холодные», - мелькает мысль в голове Кима, прежде чем до него доходит, что он только что сделал. Кю вопросительно поднимает бровь и склоняет голову в сторону. «У него тёплые руки и странные глаза. И поведение. И он, вообще, весь странный». Кю легко сжимает его пальцы в ответ. «Ох, чёрт бы всё это побрал», - снова проносится где-то на заднем плане мысль. Ким подносит руки Кюхёна к своему лицу, прижимается к ним губами и дышит, согревая. - Очень холодные. Тот как завороженный смотрит на Чонуна, который целует его пальцы. Это так нереально, но так… естественно? Почему-то Кюхёна ничуть не удивляют его действия. Кю легко касается указательным пальцем верхней губы Кима. «Мягкая и тёплая», - думает он, продолжая исследование. Тот прикрывает глаза, покрывая лёгкими поцелуями каждую фалангу пальцев, и едва дышит. Голова совсем опустела, Чонун только понимает краем сознания, что это странно – Кюхён не отшатывается от него, не отталкивает. Кю освобождает одну руку и проводит, едва касаясь, по скуле, линии челюсти, трогает нежные веки и пушистые ресницы. Как слепой, изучает каждый миллиметр лица Чонуна. Ему очень любопытно, что же будет дальше, почему эту парню нравятся его изуродованные руки? Ким буквально плавится от прикосновений Кюхёна, но всё ещё ужасно боится спугнуть его, поэтому держит себя в руках и не позволяет себе больше, чем прижаться щекой к ладони Кю, легко коснуться губами тыльной стороны и провести ими короткую линию вдоль запястья. «Ему настолько нравятся мои прикосновения? Он как в нирване. И это из-за меня?» - Кюхён проводит большим пальцем по нижней губе Чонуна, тыльной стороной пальцев касается его рта, призывая целовать еще. Тот с готовностью приникает губами к бледной коже, нежно скользит по шероховатым шрамам, бережно, как драгоценность, придерживая руку Кю своими. В голове – ни единой мысли. Тут, «рыжая пропастина», оскорбившись тем, что с ней больше не играют, прыгает на свободную руку хозяина, больно её укусив, тем самим заставляя Кю спрятать руки в карманы. - Ох… - всё ещё одурманенный, Чонун бессознательно тянется вперёд, останавливаясь в критической близости от лица Кюхёна. Ким так близко, что видит в глазах Кю своё отражение и чувствует на своих губах его дыхание. Тот накрывает своей ладонью рот Чонуна и качает головой, набирая свободной рукой на планшете: «Вы странный». - Я просто придурок, - Ким отстраняется от него, отворачивается и зарывается пальцами в волосы, кусая губы и мысленно желая прямо сейчас провалиться до седьмого круга ада или хотя бы убиться об стену. – Простите. Я не знаю, что на меня нашло. «Всё в порядке. Это было забавно», - разворачивает Чонуна к себе и тыкает в экран. - М, забавно, - тот криво улыбается. – Ну, да. Я пойду, проверю, высохла ли моя одежда, - Ким быстро встаёт на ноги и уходит в ванную. «Забавно, потому что мои руки все в шрамах, но вам, кажется, нравятся», - печатает ответ Кю и терпеливо дожидается, пока его гость вернется. Чонун несколько раз умывается и хлопает себя по щекам. «Боже, какой я феерический придурок, - Ким не без труда подавляет желание приложиться головой о раковину. – Стоило несколько дней выпендриваться незнамо перед кем, чтобы в один момент слететь с катушек». Снова умывшись, он идёт обратно в гостиную и присаживается чуть поодаль от Кюхёна. - Они красивые, - честно отвечает Чонун, прочитав слова Кюхёна, и поджимает губы, чтобы не ляпнуть что-нибудь лишнее. «Нет, они объективно уродливые. Шрамы рваные, а один похож на дырку, из которой вырвали кусок мяса. Обычно людей они пугают. Вы странный». Кю смотрит на него изучающе и серьёзно. - Я не вижу шрамы – я вижу руки, - Чонун всё-таки не выдерживает и, сев ближе к Кюхёну, робко касается пальцев Кю. «Сделайте мне массаж еще раз. Тогда будет не так неловко». - С удовольствием, - слабо улыбается Ким, снова беря руки Кюхёна в свои. Как и в прошлый раз, он осторожно разминает мышцы, скользит пальцами вдоль фаланг, слегка сгибает их и выпрямляет, гладит. На самом деле, у Кюхёна совершенно не болят пальцы, просто все так странно складывается, что проще сделать вид, что ему плохо. Он смотрит в окно и видит, что из-за туч начинает выглядывать солнце. Когда Чонун заканчивает массажировать его несчастные конечности, Кю набирает на планшете: «Кажется, дождь уже закончился». - Тогда мне пора идти, - Ким нехотя отпускает руки Кю и встаёт с дивана. – Спасибо за гостеприимство. Тот пожимает плечами и улыбается, мол, не за что, и следует за Чонуном в коридор. Ким по пути заходит в ванную, чтобы переодеться, бросает взгляд на своё лицо с дико горящими глазами и кривит рот. Хватит уже. - До свидания, - он неловко улыбается и машет рукой, стоя на пороге квартиры. «Возвращайтесь», - думает Кюхён, но только кланяется в ответ.