Дар и проклятие

— Доброе утро, юная леди. Ну что, как спалось? — Нормально, — проворчала Цири. — Но зачем было будить в такую рань, да еще и ведром воды?! — А потому что вставать надо с первого раза, а не «еще пять минуточек», — категорично ответил Эдрин. — Кроме того, мы вчера договорились, что ты поступаешь в полное мое распоряжение. — Да, но… — А раз так — будь любезна следовать моим распоряжениям. Возможно, из тебя получится сделать что-нибудь мало-мальски соответствующее статусу. А пока — давай за мной на тренировочное поле. — Но почему в такую рань?! — возмутилась Цири. — Потому что я, помимо прочего, еще и ярл. У меня полно дел, так что заниматься мы с тобой будем тогда, когда у меня остаются немногочисленные свободные часы. Например, сегодня у меня получится посвятить тебе аж четыре часа утром и три — вечером, но так будет не всегда. Кроме того, в такую рань на тренировочных полях еще никого нет, нам никто не будет мешать. А теперь — вперед, бегом марш! Эдрин повел девушку в сторону тренировочных полей. Сначала простым шагом, затем начал постепенно набирать темп. Примерно половину пути они уже бежали в довольно бодром темпе. — Эдрин… А… Зачем… Мы… Бежим… Эдрин не ответил, вместо этого жестом постучал пальцами себе по груди, где у человека находится сердце. Цири его поняла — не следует сбивать темп и дыхание. Чему-то такому ее давным-давно научили в Каэр Морхене, заставляя бегать по Мучильне. Правда, это было очень давно… Наконец, спустя полчаса бега по извилистой тропинке, ведущей через лес, они оказались на довольно большой, хорошо утоптанной поляне, полной самых разных тренажеров. К удивлению своему, Цири увидела среди прочих снарядов самый настоящий ведьмачий маятник. — Это… — Ага, маятник. Справляются с ним не все, но штука отличная. Для дрессировки реакции и чутья — самое оно, — Эдрин выдохнул. — Ладно, Цири. Теперь отвечаю на твой вопрос. Подобные пробежки и упражнения — обязательная часть твоих тренировок. Я слышал, тебя учили на ведьмачку… Что же, здесь придется проявить похожее усердие. — О, боги… — А кому сейчас легко? Давай-ка для начала проверим предел твоих возможностей во всех основных направлениях… С этой фразы для Цири началась полоса сплошных страданий. Все же, она никогда не была именно воином, так что целый комплекс физических упражнений дался ей тяжело. При чем Эдрин как будто специально начал с ней играть — сначала он давал очень легкие снаряды, а затем увеличивал их массу. Например, сначала велел просто подтягиваться на перекладине, затем привязал к ее ботинкам по два кирпича. Затем — по четыре… Затем, после окончания упражнения, велел приседать сначала просто так, а затем — с небольшим грузом в руках и на спине. Затем еще и еще… Зачем это было нужно, Цири не понимала. Нет, разумеется, Эдрин сказал ей, что он проверяет предел ее возможностей, но зачем вот так, по нарастающей, увеличивать сложность?! Эдрин, казалось, услышал ее мысли. — Затем, что когда-то тебе может понадобиться подтянуться или залезть на скалу, таща на горбу кучу груза или раненого товарища. Или придется бегать в доспехах. Так что цыц. Продолжать занятия. Лазание по столбам, вкопанным в землю. Прыжки. Куча упражнений на гибкость. Маятник… Цири показалось, что прошло несколько часов прежде, чем Эдрин сказал: — Ну все, хватит. С физической подготовкой у тебя, вроде как, все неплохо. Цири спрыгнула с маятника, выдохнула. Это было тяжело. Очень тяжело. Сейчас ей больше всего хотелось упасть на мягкие шкуры и не шевелиться по крайней мере до завтра. Эдрин подал ей руку, помог встать на ноги, протянул небольшой флакон, полный какой-то ядовито-зеленой жидкости. — Пей. — Что это? — недоверчиво посмотрела на флакон Цири. — Одно весьма интересное зелье, — ответил Эдрин. — Сотовый мед, перетертая жемчужина и порошок из медвежьих когтей. Разведено в кипятке, выстояно, перегнано на самогонном аппарате. Увы, других компонентов мне в этом мире найти не удалось. Но и так хорошо. — И-и… — Весьма примечательное зелье, — продолжил Эдрин. — Оно основательно подстегивает организм, высвобождая внутренние резервы. Позволяет чувствовать себя гораздо бодрее в течение нескольких часов. Но потом вырубает страшно. Так что сегодня выжмем из тебя максимум, а завтра будешь отсыпаться-отъедаться. — Угу… — Цири принюхалась к зелью. Пахло как довольно качественная медовуха. — А оно не ядовитое? — Не бойся. У меня такими составами пользуется половина войска, если необходимо долго не спать. Так что давай, времени у нас не так много. Цири кивнула, осторожно сделала глоток, прислушалась к ощущениям, залпом выпила весь флакон. — Умница, — кивнул Эдрин. — Теперь минут десять отдохни. Можешь пока выбрать себе меч для тренировок. Тренировочный арсенал — вон там. — А… — Не хочу, чтобы мы друг друга убили на первом же занятии. Так что придется некоторое время обходиться деревянными мечами. Давай, подруга, шевели копытами. — Я что, по-твоему, — корова? — Нет, ты — космическая козочка. Давай, цок-цок-цок-цок… Цири покачала головой, пошла в сторону стоек с деревянными мечами самых разных форм и размеров. Интересно, почему Эдрин не пошел вместе с ней? Или ему не нужно будет тренировочное оружие? Впрочем, думать об этом времени не было. Цири прошлась вдоль стоек, выбрала себе меч, наиболее похожий на ее собственное оружие, попробовала несколько взмахов, кивнула сама себе и поспешила обратно к Эдрину. Тот кивнул… И подманил другой деревянный меч заклинанием. — Я слышал, ты в свое время зарубила виверну и успешно сражалась против охотников за головами. Неплохое достижение для соплячки, но этого мало. Давай посмотрим, как ты фехтуешь. Можешь нападать как угодно и защищаться любыми средствами. Цири кивнула и тут же, не дожидаясь отсчета, нанесла удар, рассчитывая застать Эдрина врасплох. Но раздался стук дерева о дерево, а затем Цири ощутила, что тренировочный деревянный меч Эдрина плашмя хлопнул ее по заднице. — Неплохо, но внезапность работает только если противник этого не ожидает. Продолжаем разговор. Цири оскалилась. Он еще и издевается! Ну сейчас он за это заплатит… Цири закрутилась на месте, выписывая клинком узоры, которые она разучила еще в Каэр Морхене. Для большинства людей этого мира подобная техника была непривычна, ею пользовались разве что ведьмаки и немногочисленные энтузиасты из числа охотников за головами, в том числе — за ведьмачьими головами. Цири поморщилась, на нее нахлынули воспоминания о казни охотниками Мистле и остальных. Цири нанесла первый удар, но… Раздался очередной стук дерева о дерево. — Ведьмачья техника? Неплохо, — заметил Эдрин. — Но не хватает ведьмачьей же скорости. Я думал, ты это еще после урока Бонарта должна была это запомнить… Хотя, конечно, пила — это излишне. Достаточно было бы большого свинореза… — Тварь! Сознание Цири потемнело. Как он смеет! Урод! Это было ее личное… Не стоило это ворошить… Он хочет бойни? Он ее получит! Пространство исказилось, Цири исчезла в зеленоватом сиянии, в тот же миг появилась у Эдрина за спиной и уже собиралась ударить ему в шею, но через мгновение обнаружила, что лежит на земле, а к ее шее приставлено острие деревянного меча. Этот урод просто пригнулся, подхватил ее и просто бросил на землю! — Убита, — заключил Эдрин. — Слепая ярость — плохой попутчик, малыш. И если ты не научишься игнорировать издевательства и психологическое давление, то толку от тебя в бою будет ноль. В бою старайся изолировать эмоции. — Как ты успел?! — Я ощутил токи твоей магии, когда ты собралась исчезнуть. Короткий поток искажения пространства мне за спину. Очень интересный фокус и наверняка поможет против большинства людей. Но не магов и не эльфов, которые чувствительны к потокам магии в этом мире, — Эдрин помог девушке встать. — Продолжаем занятие. Час на фехтование, а потом уже проверим остальные твои познания. Но почему-то мне кажется, что над тобой еще работать и работать…

⊹──⊱✠⊰──⊹

— Так, еще раз… Что ты сделала? — Я отказалась от магии… — неуверенно пролепетала Цири. В ответ на это Эдрин только громогласно заржал и не мог успокоиться еще несколько минут. — Что смешного?! — возмутилась Цири. — Малыш, ты меня совсем за дурака держишь? — Нет, но… — Магия — часть тебя, ребенок! Отказаться от нее невозможно — она или есть, или нет. Ее можно только отдать кому-то — например, отдать ее демонам за какие-то услуги, или передать от условной бабки к условной же внучке. Но это явно не твой случай. Так что не выделывайся. Давай, покажи что-нибудь из магии. Или Йеннифер решила тебя сначала двадцать лет эксплуатировать, чтобы ты отработала знания? Давай, ну. — Я… Я не могу! — Создавать порталы между мирами можешь, а такую мелкую поебень — нет? Давай! Цири вскрикнула, сложив пальцы в знак. Слабая телекинетическая волна сдула пыль с дорожки, Цири обессиленно опустилась на колени, закрыла голову руками и… Заплакала? Эдрин вздохнул, присел рядом с подопечной. — Ну-ну, малыш… Спокойно. Спокойно. — Я ни на что не способна! — А создавать порталы? — Это… Это не моя заслуга… Это заслуга моих предков… В Аретузе мне сказали, что это возможно только благодаря тому, что у меня какая-то там особенная кровь. — Кровь Лары, — кивнул довакин. — Ген старшей крови… Дар и проклятие в одном лице. Огромный магический потенциал и способности, которые недоступны простым смертным… — Ты и это знаешь? — мрачно покачала головой Цири. — Разумеется, — кивнул довакин. — В конце концов, у эльфов это популярная история. Правда, они благополучно проебали исходные данные и в итоге решили, что подобный дар — это результат многолетних экспериментов с генетикой… Что же, в некотором смысле они правы и их теория имеет право на жизнь… В конце концов, если вдумчиво комбинировать гены, заставляя людей, обладающих магическим потенциалом — заметь, не способностями, а только потенциалом! — скрещиваться между собой, дрессировать их детей, раскрывая этот потенциал, а затем скрещивать между собой уже этих «раскрытых» детей — рано или поздно, хоть и не совсем обязательно, подберется та самая комбинация генов, которая наделит ребенка невероятно чистым магическим даром. Но это, все же, будет немного не то, что нужно. Цири только молча слушала, пытаясь структурировать информацию. — В моем родном мире Культ Драконов посвятил годы исследованию зависимостей. У нас были два мешка камней душ, семьдесят пять образцов крови самых разных людей, эльфов, аргониан и каджитов, пять флаконов крови от самых могущественных драконов, полпакета лунного сахара для изменения сознания и гора самых разных алхимических компонентов и эликсиров всех цветов и видов… Мы потратили кучу золота на эксперименты… Но в итоге знаешь, что мы нашли? — Что? — сглотнула Цири. — Ничего, — припечатал ее довакин. — Никакой связи между обычным магическим потенциалом и даром, который называется «дитя дракона», если перевести с языка моих дорогих крылатых друзей. Это совсем другая генетическая цепочка. — Но это же только доказывает, что если я владею этим даром, то я не обязательно буду сильной магичкой, — заметила Цири. — Разумеется, — кивнул Эдрин. — В традиционном смысле. Но это, в равной же степени, означает, что не обязательно ты будешь и слабосилком. — Извини? — не поняла Цири. — В мире, где ты познакомилась с Сераной, ты должна была заметить, что в той или иной степени творить магию у нас способен любой человек, эльф или представитель другой расы. — Угу, — кивнула Цири. — А почему? — довакин хмыкнул, глядя на непонимание Цири. — Потому что всех живых существ в нашем мире со времен сотворения тянется та самая «вторая» цепочка. Дар Акатоша. Кровь дракона. Но у разных живых существ эта «кровь» проявляется в разной степени. В ком этот дар спит или является незначительным — магичат в пределах традиционной магии. Разумеется, они могут раскрыть в себе и магию драконов, но это дается им с огромным трудом. Десятки лет медитаций и изнурительных тренировок ради самых простых слов. Те же, в ком этот дар пробуждается, что бывает катастрофически редко, могут воспринимать магию драконов как должное, постигать слова силы без предварительного обучения, интуитивно их понимать и применять, а также втягивать в себя симпатическую магию, становясь сильнее. Таких называют драконорожденными или же довакинами. — Ты это к чему? — Очнувшись здесь ты не могла не ощутить сильные искажения в магии, исходящие от меня. Достаточно родственные для тебя, но совершенно чужеродные для этого мира. Цири сглотнула. — Ты… Довакин? — Именно так, — подтвердил Эдрин. — Как и ты. Должно быть, во времена Сопряжения Сфер твои далекие предки оказались в этом мире, но, по какой-то причине, сохранили ту самую, утраченную здесь, настоящую магию. А эльфы, стараясь ее постичь, не придумали ничего иного, как попытаться связать ужа с ежом, то есть магию драконов с собственной природой. Как это по-эльфийски… Сами придумали теорию, подтверждающую их право на величие, сами же в нее поверили и сами же начали искать доказательства, подгоняя результаты опытов под ожидания… — Мерзость… — поморщилась Цири. — Не спорю, — кивнул довакин. — Собственно, маги этого мира унаследовали теорию, тоже в нее поверили и решили, в итоге, развивать это направление, не понимая, что здесь, у вас, это вообще другая, случайно активированная соматическая мутация, которая приводит к эндокринной дисфункции гипофиза и приобретенному бесплодию. Что тебе, к счастью, уже не грозит. А могло бы, продолжи ты обучение в Аретузе… — Вот же… — Ага, — кивнул Эдрин. — Эти ебаные курицы с завышенным самомнением и старческим маразмом едва тебя не сломали, считая, что действуют правильно и во благо… Тому, кто тебе потом ставил навыки создания порталов, памятник при жизни ставить надо. Он выправил то, что тебе сломали. Хотя, конечно, за координацию и полноту обучения ему неплохо бы глаз на жопу натянуть… — Но… — Цири сглотнула. — Но что мне делать? — Тебе? — глаза довакина сверкнули золотом. — Учиться заново, малыш. И, желательно, под контролем человека, который знает, что делает. Цири сразу же поняла, о ком говорит Эдрин. — Ты правда это сделаешь? — Разумеется, — кивнул Эдрин. — У меня, в конце концов, есть шкурный интерес. Если ты научишься полноценно манипулировать своей магией, да еще и окончательно пробудишь кровь дракона, ты сможешь вернуть меня в мой мир, а сама станешь сильнейшей волшебницей этого мира. — А сам ты не можешь вернуться? — насторожилась Цири. — Почему? — Все просто, малыш, — пожал плечами Эдрин. — Ты сильнее. — Что?! — Ну да, — кивнул довакин. — Ты сильнее, чем я. Потенциально, разумеется — без должного обучения применять твой дар будет равносильно попытке забивать гвозди мегаскопом. Кроме того, ты родилась в этом мире, сохранив чистоту магии уже моего мира. Твоя магия — симпатическая для обоих миров. А значит, тебе будет гораздо проще пробить барьер по обе стороны. Я, конечно, могу открыть такой же портал, сделать так называемые «пороговые мосты». Но, во-первых, это выпьет меня досуха и не факт, что я успею сделать шаг в созданный мной же портал. А во-вторых, далеко не факт, что я открою портал именно в нужный мне мир или нужный мне промежуток времени. Цири сглотнула. В предложении Эдрина чувствовалось что-то неправильное. Цири отчетливо ощущала, что он или чего-то ей недоговаривает, или сам разговор происходит как-то неправильно. — А почему я должна тебе верить? Эдрин усмехнулся. Должно быть, он предвидел этот вопрос. — Все просто, малыш… Примерно с середины нашего разговора мы говорим не на всеобщем, а на языке драконов. А ты этого даже не заметила… Цири открыла рот от удивления. Эдрин улыбнулся, хотя в его душе клокотала буря гнева. Уроды… Какие же учителя Аретузы уроды… Они не могли не заметить, что Цири от их занятий становится хуже — не с их опытом… Но продолжали обучать ее… Не так. Они продолжали ее калечить. Эдрин поднялся с места, заклинанием очистил одежду от пыли и грязи. — На сейчас наши упражнения закончены. Жду тебя вечером здесь же. К сожалению, стен слов для обучения медитациям у нас нет, но что-нибудь придумаем. А пока — отдохни и уложи в сознании все, что я тебе сказал. Хорошо? — Угу, — кивнула Цири уже слегка более бодро. Эдрин вежливо ей кивнул и поспешил отойти подальше. Оказавшись от Цири на таком расстоянии, где она не могла бы его услышать, Эдрин вытащил из кармана ксеновокс. — Йорвет! — Я здесь, мой ярл, — тут же ответил глава разведчиков и диверсантов клана Довакиир. — Слушай мой приказ, — почти что прорычал Эдрин. — Найди и доставь мне всех причастных к обучению Цириллы Фионы Элен Рианнон. Кого не получится захватить или кто попытается оказать сопротивление — убей с особой жестокостью. Я хочу, чтобы они очень сильно страдали перед смертью. — Всех, мой ярл? — в голосе Йорвета послышался оттенок сомнения. — Всех… Кроме Трисс Меригольд, Йеннифер из Венгерберга и Маргариты Ло-Антиль - эти мне нужны живыми… Последняя хоть что-то пыталась сделать правильно, а с первыми двумя я сам разберусь. Лично. — Вас понял, мой ярл, — ответил Йорвет. Всяческие сомнения в его голосе исчезли. — Выдвигаюсь на континент сегодня же. Конец связи. — Удачи, старина…