⊹──⊱✠⊰──⊹
— Друиды и целители считают, что смерть наступила по естественным причинам. И это, полагаю, не лишено логики, ведь лет Брану было уже о-го-го… — Мышовур, — оскалился довакин. — Не заставляй меня в тебе разочаровываться. Ты сам знаешь, что на Бране еще пахать можно было… — Я знаю, — подтвердил главный друид Скеллиге. — Я просто передаю тебе официальное заключение нескольких весьма авторитетных целителей, которые исследовали тело до того, как твои подчиненные наглым образом выперли их зала мертвых. Между прочим, грубо нарушив наши обычаи… Ведь если конунг умирает… — Я прекрасно знаю обычаи Скеллиге, Мышовур! Но я не позволю начать подготовку тела Брана к сожжению до того, как сам все не проверю. — Ты не доверяешь моим друидам? — нахмурился Мышовур. — Доверяю. Но все равно — проверю… Уж очень ювелирное совпадение получается. Бран в компании жены и танов прибывает на Ард Скеллиге для проведения очередных переговоров с Крахом ан Крайтом. Прибывает в очень бодром состоянии. А уже через несколько дней вдруг умирает посреди пиршества от разрыва сердца… И вот совпадение — в этот же день Эмгыр объявляет всех жителей Скеллиге вне закона на территории Нильфгаарда. И что-то мне подсказывает, что уже скоро мы узнаем, что он выдвинул в нашу сторону второй флот, гораздо более мощный и с куда как более умными командирами. — Яды исключены, — нахмурился Мышовур. — Бран пил и ел все то же, что и остальные, включая его жену и танов. И все живы. И посуду сразу проверили — она не была отравлена. — Именно поэтому я и тороплюсь. Возможно, яд попал в тело раньше, просто подействовал уже во время банкета… — И кто тогда убийца? — Либо Крах, либо Бирна. Больше никому на островах смерть Брана не была выгодна, — ответил довакин. — Бирна спит и видит, как посадить на трон Сванриге, а затем, фактически, править самостоятельно, сдав острова Нильфгаарду, о чем она регулярно ездила Брану по мозгам, хоть и не очень явно. Бран ее осаживал, а так… Никто из ярлов не захочет отдавать острова Эмгыру, грызня начнется, союз посыпется… А ведь Эмгыру только это и нужно… — А Крах? — А Крах — это Крах. Единственный, блин, герой-оппозиционер, хранитель духовных скреп и традиционных ценностей. Он был против союза — это все знают. Кроме того, Бран был очень дружен со мной, врагом ан Крайт. А, как говорится, друг моего врага — мой враг. — Очень сомнительно, что Крах бы на такое решился, — покачал головой Мышовур. — Я неплохо его знаю… Крах бы скорее объявил открытую войну, но не стал бы устраивать подлость… — Потому что он слишком честный? — Увы, Эдрин, не поэтому. — А почему? — Мне, конечно, очень жаль это признавать, но Крах не очень умен, — покачал головой Мышовур. — И предвидеть дальше, чем на пару шагов, он просто не в состоянии. Но даже ему хватило бы ума, чтобы понять, что все подозрения, в случае смерти Брана на земле ан Крайт, падут именно на него. Кроме того, Крах слишком простой человек для столь сложных комбинаций с ядами, а штатного алхимика у него нет. Так что вероятность, что это его рук дело — минимальна. А вот мы и пришли… Вход в зал мертвых и в самом деле оберегали двое бывших скоя’таэлей из команды Йорвета. Заметив своего ярла, они подобрались. — Ваша милость… — Где Йорвет? — Внутри. Осматривает тело конунга Скеллиге. — Понял. Мышовур, давай за мной… В зале мертвых, где готовили тела к погребению, было на удивление сухо и довольно холодно — идеальное место, чтобы долго сохранять тела от разложения. А это было необходимо. И не только для исследования тел, но и для проведения всех полагающихся погребальных ритуалов — в некоторых случаях требовалось, чтобы тело не было тронуто гниением, а погибших в ходе войн было так много, что в положенное время уложиться бывало физически невозможно. Кроме того, здесь было достаточно темно — единственными источниками света оказалось незначительное количество сальных свечей. Правда, был и один магический светильник — как раз над телом Брана, возле которого сейчас возился Йорвет. — Привет, — даже не стал отрываться от эликсиров бывший скоя’таэль. — Нашел что-нибудь? — Да, — Йорвет поднял один из флаконов на свет, некоторое время рассматривал оттенок эликсира. — Иголку. — Иголку?! — в один голос удивились Эдрин и Мышовур. — Угу, — Йорвет постучал пальцем по флакону, который держал в руке. — Тонкая бронзовая иголка толщиной с конский волос и длиной около полудюйма. Такие изготавливают маги-ювелиры в Нильфгаарде, Офире и в Ковире. Удобная штука. Вставляется в небольшую основу вроде перстня, после удара или обламывается, или извлекается, если не повредилась. Но даже если иголка остается в теле, ее почти не видно из-за цвета, она очень тонкая, ее укол почти не чувствуется… — Ты как-то подозрительно много об этом знаешь, — нахмурился Мышовур. — У скоя’таэлей эти иголки пользовались большой популярностью среди женщин. Особенно — обиженных женщин. — Поясни, — попросил Эдрин. Йорвет вздохнул. Тема была ему не очень приятна. — В годы наибольшей активности, у нас были несколько девушек, которых называли «колючие розы». Нетрудно догадаться, почему. Мы их использовали в качестве тихих убийц и для того, чтобы разговорить особо неразговорчивых, — Йорвет посмотрел на Эдрина и Мышовура, вздохнул, понимая, что придется объяснять полностью. — Девушка максимально смазливой и привлекательной внешности надевала кольцо или браслет с такими иглами и отправлялась, демонстрируя свою легкодоступность, туда, где ее точно заметит цель. В таверну, на прием или еще куда-нибудь. Там жертва соблазнялась — чаще всего, с помощью духов с возбуждающими эликсирами — и утаскивалась в спальню. Ну, а дальше уже дело техники. Предложить фисштеха для расслабления, сделать незаметный укол в гениталии, в лопатку или в подмышку во время объятий — и дальше уже в зависимости от цели… — Тонко… — Во всех смыслах, — кивнул Йорвет. — Если бы я сам не применял таких «колючих роз» — я бы не стал искать настолько тонкую и незаметную иголку в таком месте. Явных ран нет, повреждений нет, следов яда ни в еде, ни на посуде нет, равно как нет и явно заметных следов укола — в подмышке-то не видно, да и едва ли кто-то будет слишком долго рассматривать тело, если причина смерти выглядит максимально естественной… — То есть… — То есть, дорогие мои, это убийство. Самое настоящее и очень изощренное. И сделала это убийство женщина. — Бирна, — нахмурился Мышовур. — Скорее всего. Или кто-то из наложниц Брана, — пожал плечами Йорвет. — Но Бирна — с куда как большей вероятностью. — Ее нужно… — начал было Мышовур, но Эдрин его остановил. — Пока что мы не будем объявлять об этом открыто. — Но почему?! — возмутился Мышовур. — Для начала — я хочу посмотреть на поведение Бирны во время похорон. Она уже отказалась ступать на драккар для сожжения, но это не показатель. Кроме того, нужно собрать побольше людей перед тем, как обвинять ее. Например, собрать Витенагемот после тризны и объявить Бирне, что она обвиняется в убийстве Брана. Конечно, одной только иголки и подозрений Йорвета недостаточно для того, чтобы ее казнили, но если объединить это с другими косвенными доказательствами ее причастности — нежелание следовать за мужем, ее попытки начать переговоры с Нильфгаардом, укрывательство уцелевших Черных, когда они подвели к нам первый флот, откровенно женский способ убийства… Хватит если не для того, чтобы убедить Витенагемот казнить ее, то для того, чтобы отстранить ее саму и ее сына от права на престол — более чем. — Согласен, — кивнул Мышовур. — Да, и еще, — привлек к себе внимание Йорвет. — Будьте осторожны. Такие иголки — штука редкая и очень дорогая, конечно, но в комплекте стандартной поставки идет бронзовый перстень с гравировкой и семь иголок. Так что следите за ее руками — мало ли что…⊹──⊱✠⊰──⊹
-… Там он встретит наших славных предков! Вместе они будут вечно ходить в набеги и на охоту. Вместе они сядут за столы и вечно будут славить деяния былых времен… Отныне он навсегда живет в наших сердцах, но настанет день, когда все мы станем с ним плечом к плечу… — Мышовур едва заметно улыбнулся. — И это будет добрый день… Затем на помост вскарабкался Крах ан Крайт и принялся, на правах хозяина земель, на которых проходили похороны Брана, толкать речь и приглашать всех на тризну, устроенную в Каэр Трольде, но Эдрин его почти не слушал. И он сам, и его таны, прибывшие на прощание с Браном, внимательно следили за происходящим вокруг. Следили за Бирной, на пальце которой Йорвет опознал подходящее по форме кольцо «колючей розы», за Крахом, который старался всеми силами сделать вид, что присутствие членов Ан Довакиир его нисколько не волнует… Правда, удавалось ему это с большим трудом и то — далеко не всегда… Следили за некоторыми друидами, за танами Ан Крайт, которые тоже были здесь. Конечно, видно этого не было, но Эдрин заранее всех предупредил, что они здесь, считай, на войне, а потому следует быть максимально бдительными. Наконец, Крах закончил толкать на удивление хорошо подготовленную речь — неужели готовился?! — и всеобщее собрание медленно потянулось в сторону крепости Каэр Трольде. Эдрин шел в компании своих подопечных и союзников, раздавая на ходу последние инструкции. — Йорвет, ты всегда рядом со мной, если что — прикроешь мне спину. — Понял, — еле слышно прошипел эльф. — Трисс, Альрик, за вами — прикрытие Керис. Помни, она — наш главный кандидат на трон Скеллиге и, по идее, она неприкосновенна, но для Ан Крайт она — беглянка, так что Крах может раздуть скандал. Арианна, Олаф, за вами — прикрытие Хьялмара. Остальным — рассыпаться равномерно по залу тризны. Мало говорить, много слушать, пить осторожно и в меру. И раз в час выпивать по малому флакону антидота. Всем все ясно? — Да, ярл Эдрин. — Хорошо. Тогда — вперед. Только держите друг друга в поле зрения. Довакин зашел в зал тризны, некоторое время толкался тут и там, затем взял со стола кубок с медовухой, сделал осторожный глоток… И замер, будто каменное изваяние. Принюхался, посмаковал мед на языке. Странный привкус. От медовухи исходил едва заметный даже тонкими драконьими чувствами привкус и запах. Острохарактерный запах сушеных грибов… И металлический запах крови. — Зелье вильдкаарлов, — довакин сделал своим подопечным знак опасности. Те тут же начали стягиваться к нему под разными предлогами, но старательно не привлекая внимания посторонних. — Похоже, эти похороны будут не только по Брану. Что же… Значит, не только выпьем, но еще и потанцуем…