Isak Danielson – Power
Kaleo – Way Down We Go
До конца отпущенного им срока осталось три дня. И чем меньше становился этот срок, тем сложнее Оливеру было спать по ночам. Остаток последней недели они решили провести поближе к Нанда Парбат, чтобы не было соблазна испытать терпение Ра'с аль Гула и задержаться в пути. Теперь их убежищем был ангар заброшенной лодочной станции, сырой, но просторный. Брошенный на пол широкий матрас служил им постелью, и каждый раз, когда они укладывались друг напротив друга, Нисса засыпала первой, а Оливер никак не мог сомкнуть глаз. Он смотрел на нее – смотрел и не мог перестать прокручивать в голове одни и те же мысли. Нисса спала беспокойно, веки ее часто вздрагивали, губы приоткрылись. Оливер знал, что в глубине души она чувствует страх, но ни за что этого не признает. Оливер и сам боялся, только не встречи с Ра'с аль Гулом один на один, а того, что не сможет сдержать свое слово. Нисса как-то спросила его, что он выберет, если на карту лягут жизни его друзей или ее жизнь – и тогда Оливер без колебаний выбрал бы первое, пусть совесть и мучила бы его за это. Он ведь готов был убить ее. Готов был пронзить мечом ее сердце по приказу Ра'с аль Гула. Теперь это казалось невозможным. Оливер лучше сам упал бы на острие этого меча, чем дал ему хотя бы прикоснуться к Ниссе. И знал, что если потеряет ее, вместе с совестью будет кровоточить и сердце. Наверное, пора было признать неизбежное – он привязался к ней. Так сильно, так неправильно, так отчаянно. Разобраться в собственных чувствах было слишком сложно, а ведь скоро придется и вовсе спрятать их глубоко в себе. Что тогда? Что будет, когда они с Ниссой переступят порог Лиги Убийц? А что будет, когда Ра'с аль Гул умрет? Оливер никогда не заглядывал так далеко – не хотел строить планы попусту. Но теперь вдруг спросил себя: а что потом? Никогда больше они с Ниссой аль Гул не будут лежать рядом, так близко, что он почти может ощутить ее дыхание на своей щеке. Рядом с ним будет Фелисити – блондинка с гениальным айкью, красивой улыбкой и еще более прекрасной душой… «Мне это не нужно, – внезапно подумал Оливер и сам удивился собственной честности. – С Фелисити я никогда не смогу быть собой. Я всегда буду пытаться стать ради нее кем-то другим, кем-то лучше… Она заслуживает большего и никогда не будет довольна тем, что есть». Оливер знал, что ему никогда не быть тем, кого в нем видит Фелисити. Может, они оба ошиблись в своих чувствах. Любовь часто бывает слепа. Собственные эмоции разрывали его надвое, и самый большой нож в сердце вгоняло чувство вины. Думая о возможном будущем с Фелисити, он чувствовал, что предает Ниссу, хоть это и было глупо, ведь между ними нет ничего – ничего, кроме этой странной химии, этой прочной связи двух потерянных душ, этого магнетического влечения… Думая о Ниссе так, он чувствовал, что предает Фелисити, хоть и не обещал ей ничего. Здесь, как и везде теперь, не было правильного выбора. Какую бы дорогу Оливер ни выбрал, он оставался предателем – если не кого-то другого, то самого себя. – Почему ты смотришь на меня так пристально? Он вздрогнул. Веки Ниссы по-прежнему были закрыты, но губы шевельнулись – значит, ему не послышалось, и она действительно заговорила. Оливер ощутил невольное смущение и тут же отвел взгляд, но снова посмотрел на девушку, когда темные глаза взглянули на него из-под длинных ресниц. – Я просто… думал. – Уставившись на меня? Мгновение он колебался, а потом решился сказать все – или почти все, что было на душе. – Да. Я думал… о нас. – О нас? – Нисса нахмурилась, делая вид, что не понимает, о чем речь, однако сердце ее замерло и тут же забилось в несколько раз быстрее, будто электрический разряд запустил его снова. Не говори этого, – молили ее глаза. Впервые за много лет она позволила страху взять над ней верх. Им нельзя привязываться друг к другу, нельзя быть друзьями, а любить друг друга – тем более. – Да. Оливер не отвел взгляд, но сделал, кажется, только хуже. Он уже знал, как она ответит. Знал, что его чувства – заранее проигранная партия. – Ты стала для меня близким человеком, Нисса, – тем не менее, он продолжал говорить. По крайней мере надеялся, что там, под своей неприступной броней, она услышит каждое слово и ощутит хоть каплю тепла. – Я думаю о тебе каждый день… и ничего не могу с этим поделать. – Так бывает, когда проводишь три недели с одним человеком, – ее голос дрогнул, глаза метнулись в сторону, но выражение лица осталось непреклонным. Тоскливым. – Осталось совсем немного. Как только мы будем свободны, ты вернешься к своим друзьям и больше не вспомнишь обо мне. – Ты знаешь, что это неправда, – покачал головой парень. – Значит, пусть это станет правдой, – не выдержала Нисса, но тут же взяла себя в руки и прикрыла глаза на мгновение. – Наш будущий брак – только пыль, пущенная в глаза моему отцу. А наше сотрудничество – вынужденная мера. Это тупик, Оливер, и больше ничего. Нисса перевернулась на другой бок, обхватив себя руками за плечи, и лежала так тихо, что Куин почти не слышал ее дыхания. Она закрыла глаза и до боли сжала собственные плечи. Оливер разрывался в противоречиях, и единственное, чем дочь Демона могла помочь ему – лишить выбора. Оливер лег на спину, уставился в серый потолок далеко вверху. Может, она была права. Но что поделать с щемящим чувством на сердце, которое подталкивает его к бездне, которое топит его в темных глазах Ниссы аль Гул? Что делать, если сердце Оливера само стремится отдать ей власть над собой?***
Нисса тихо вошла в ангар и замерла в дверном проеме, увидев, что Оливер сидит посреди помещения со скрещенными ногами и закрытыми глазами. Похоже, он медитировал, и девушка не решилась его отвлекать. Она на мгновение позволила себе остановить спокойный, полный какого-то особенного тепла взгляд на нем, отметила про себя, что за время их трехнедельного «путешествия» Оливер стал куда больше похожим на человека, чем когда она впервые увидела его новую версию – Аль Сах-хима. И Ра'с это, конечно, заметит тоже. Нисса поджала губы, покачала головой. Что они натворили? Во что ввязались? Хотели обмануть Голову Демона, а в итоге сделали именно то, чего боялись – подпалили собственный хвост. Завтра они должны покинуть это место и отправиться на Тибет – туда, где сокрыт Нанда Парбат. Сначала остановятся в небольшом городке у подножия горных хребтов, а потом поднимутся наверх, домой. Оливер открыл глаза. Ясный взгляд остановился на Ниссе. Не осталось и следа неловкости, что сковала их обоих прошлой ночью, когда было сказано то, чему следовало бы оставаться печатью на губах всегда. – Как прогулка? – Снаружи слишком душно, – Нисса наконец сдвинулась с места и стремительно пересекла ангар. Опустившись на пол чуть поодаль, она в точности скопировала позу Оливера и положила ладони на согнутые колени. Глубокий вдох, прикрытые веки, расслабленные мышцы – и этот взгляд, который можно почувствовать даже сейчас. – Ты отвлекаешь меня, – не открывая глаз, сказала лучница. Услышала, как Оливер встал и подошел к ней, сел напротив. – Не хочешь… Нисса молча протянула руки и почти сразу же почувствовала, как Оливер сжал ее ладони. Слабая идиотка. Не следует им сидеть вот так, медитировать вместе, делиться самым сокровенным, говорить часами, смотреть друг на друга, позволять друг другу привязаться еще сильнее. Может быть, потом, когда угроза перестанет висеть над голой шеей поднятой гильотиной… Прошло около получаса, прежде чем Оливер наконец нарушил молчание. Нисса открыла глаза и встретила его серьезный и чуть обеспокоенный взгляд. – В Лиге нам придется быть осторожнее. Мы уже не сможем поговорить открыто. – Знаю, – она забрала свои руки и снова положила на колени. – Может, теперь ты наконец расскажешь мне весь план? Оливер с минуту поколебался. – Не весь. Тебе незачем его знать. Ра'с будет следить за тобой, и лучше, чтобы твоя реакция на происходящее была естественной. – На происходящее? – уточнила девушка. – Да. Я собираюсь разрушить Лигу изнутри. Нисса кивнула. – Что насчет меня? – Пока что тебе нужно лишь держаться в стороне. Но когда Ра'с ослабит свою бдительность, когда перестанет подозревать тебя… Попробуй собрать верных людей – я уверен, у тебя они есть. Узнай, какие настроения среди ассасинов. Нам нужна будет поддержка. – Хорошо. Есть еще что-то, что я должна сделать? Оливер покачал головой. – Твоя задача – наблюдать и ждать. Между ними снова воцарилось молчание. Нисса понимала, почему Оливер не сказал ей всего, однако все равно никак не могла справиться с невольной обидой. Конечно, он не доверял ей до конца – и никогда не будет. Лига Убийц – клеймо, которое вечно будет не только следом от раскаленного железа на спине, но и преградой между Ниссой и остальным миром. За пределами Нанда Парбат дочь Демона была не героем и не злодеем – скорее чем-то посередине, и поэтому ненадежным союзником и опасным врагом. А Оливер Куин, хоть и носит такой же знак на и без того испещренной шрамами коже, останется героем, хорошим парнем, который всегда выбирает правильно. Хотелось бы Ниссе позаимствовать у него эту способность хотя бы на несколько дней, однако, кажется, этот механизм в Оливере повредился, раз прошлой ночью он заговорил «о нас». Ну же, Оливер Куин, где твой рассудок? Где ты потерял свой правильный выбор? Почему чаша весов так опасно кренится в сторону Ниссы аль Гул? – Нисса… Девушка подняла взгляд, снова повернула голову к нему. Смотрела прямо, вопросительно. Все это время, пока она была так погружена в свои мысли, внутри Оливера шла отчаянная борьба. Часть его требовала сказать ей правду о Малкольме Мерлине и Кольце Демона, однако здравый смысл не позволял сделать этого. И вот, когда он почти решился, когда заговорил, один ее взгляд разбил заранее подготовленную оборону вдребезги. И дело было не только в том, что одно имя Мерлина может заставить ее отказаться от их плана, взбунтоваться, натворить глупостей… Дело было в том, что Оливер знал: как только он скажет, что отдал ее наследие убийце Сары, Нисса возненавидит его. Оттягивать этот момент как можно дольше – единственное, на что он оказался способен. – Что? – Нисса ждала. Только сейчас, всмотревшись внимательнее в лицо парня, она поняла, что он думает о чем-то важном, и это что-то приносит ему явную боль. – Ничего, – Оливер покачал головой. – Просто хотел сказать, что благодарен тебе. Ниссу не обманули эти слова. Она прекрасно знала, что это не то, что Оливер хотел сказать ей, но не стала выпытывать. В конце концов, кто они друг другу? Не найдется даже слова, чтобы описать такие отношения. Не друзья, не любовники, и уж точно не просто союзники. – Ты действительно хочешь, чтобы я убил твоего отца? – после очередной долгой паузы спросил Оливер. Он и сам не знал, почему ему хотелось поговорить с ней – может быть, в последний раз так откровенно и свободно. Вопрос на мгновение спутал мысли девушки. Ее глаза остановились на лице Оливера, но взгляд смотрел куда-то сквозь него. Плотно сжатые губы, напряженность в каждом движении. – Так будет лучше, – наконец сказала Нисса. – Мысль о его смерти не задевает меня. Может, я просто не до конца верю, что это возможно. – Но он – твоя единственная семья… – нерешительно начал Оливер. – Разве это остановит тебя от задуманного? – с легкой иронией перебила девушка. Блондин покачал головой, но «нет», которое должно было звучать категорически, было уже не таким уверенным. – К тому же, – продолжала Нисса, – наша семья куда больше, чем ты думаешь. У меня есть сестра, а у нее – сын. Когда-то они оба были наследниками Демона. Оливер удивленно нахмурился. – Ра'с никогда не упоминал об этом. – Он о многом не упоминал, – фыркнула Нисса. – Поверь, ты не знаешь и половины того, что должен знать будущий Ра'с аль Гул. Уничтожение Старлинг-Сити – очередная проверка, последняя, я думаю. Если ты сделаешь это, отец одну за другой откроет тебе тайны аль Гулов. Лучница прищурилась, и мгновенная улыбка на ее губах напомнила блеснувшее в лучах солнца лезвие кинжала. – Но ты ведь не собираешься уничтожать свой город, не так ли? Так что забудь о тайных знаниях – все равно они тебе ни к чему. Ты прекрасно бегал по крышам в маскарадном костюме и без них. Оливер дернул уголком губ в натянутой улыбке. – Полагаю, это значит, что ты не скажешь мне, кто твои сестра и племянник. – Нет. Парень кивнул – немного разочарованно, но понимающе. – Может, тогда расскажешь, почему они покинули Лигу? – Так получилось. У них получилось вырваться из-под власти отца, у меня – нет. Может, не получилось именно потому, что Нисса никогда и не хотела этого. Лига Убийц – вот что ей было нужно, хоть надеяться на то, что отец однажды передаст ей Кольцо Демона, было глупо – теперь Нисса это усвоила окончательно. С самого начала его разменной монетой была Талия. Однако ей, видимо, надоела эта роль, и сестра ушла, чтобы создать собственное подобие Лиги. Ра'с отпустил ее. Так же он отпустил и Дэмиана, который теперь, насколько Нисса знала, был в Готэме со своим отцом. – Почему ты не просила у них помощи, когда сбежала? Эти вопросы начинали раздражать, и Нисса решила, что при первом же удобном случае переведет тему. – С сестрой у нас не самые дружеские отношения, – уклончиво ответила она. Точнее, отвратительные, потому что она – расчетливая и жадная до власти стерва, которая даже собственного сына умудрилась настроить против себя. – Да и какая тебе, в общем-то, разница? Скажи прямо, что пытаешься выведать. Пронзительный взгляд темных глаз не заставил Оливера смутиться. – Я ничего не пытаюсь выведать. Просто хочу узнать о тебе больше. Ты никогда не рассказывала ничего о себе, и мне… – Может, потому что рассказывать нечего? – Нисса встала. – Вся моя жизнь прошла в Лиге Убийц. А ты видел, что там не так уж много разнообразия. Оливер тоже поднялся и пошел за ней. Нисса опустилась на одно колено возле уже собранных сумок с оружием. Рядом лежало остальное снаряжение, и девушка один за другим принялась сворачивать и укладывать запасные ремни для легкой верхней брони. – Что насчет тебя? – раз уж Оливеру так хотелось поговорить, Нисса решила, что имеет право на ответный личный вопрос. – Чем обычно занимаются Линчеватели, кроме прогулок по крышам и чтения нотаций своей команде? Парень пожал плечами. Сейчас трудно было так просто перечислить свою дневную рутину, и он никак не мог вспомнить, чтобы в последние несколько недель перед вступлением в Лигу занимался чем-то, кроме охоты на преступников. – Похоже, моя жизнь еще скучнее твоей, – усмехнулся Оливер. – Когда-то я пытался управлять семейным бизнесом, потом открыл клуб… Но, знаешь, похоже ловить преступников у меня получается лучше. – То есть, ты потерял и то, и другое? – уточнила Нисса. – Не совсем, но… – Оливер пожал плечами. – Да. Считай, что так. Клубом теперь управляет моя сестра, а компания перешла в руки Рэя Палмера. – Великолепно, – подытожила Нисса. – Похоже, мы оба остались без своего наследства. Не знаешь, нет ли у этого Палмера желания завещать компанию мне? Тогда мы будем квиты. Оливер расхохотался, чуть запрокинув голову назад. Нисса вопросительно вскинула брови и обернулась к нему, потом вдруг, не удержавшись, тоже засмеялась – коротко, но искренне. Она опустила глаза, и Оливер воспользовался этим, чтобы бросить на нее долгий, полный восхищения взгляд. Он никогда не замечал, что когда Нисса улыбается, у нее на щеках появляются ямочки, а глаза даже из-под опущенных ресниц светятся, будто рождественские огни. Может, потому что она улыбалась так редко? Но улыбка скоро погасла, и Нисса с прежним выражением – серьезным, но уже не таким холодным, – вернулась к своему занятию. Она быстро собрала все оставшиеся вещи и застегнула обе сумки. – Уже полдень. Ляжем спать сейчас и уйдем ночью? Оливер кивнул, тоже возвращаясь в реальность, где им всего через сутки предстояло возвращение в Лигу Убийц. Там нет места улыбкам и смеху, а чувствам – тем более. Куин почти весь день просидел в ангаре, медитируя, поэтому на нем были только штаны и нижняя рубашка, на которую обычно надевалась броня. Нисса же была в почти полном боевом облачении, и потому вынуждена была сначала снять верхние элементы своего одеяния – спать в них, конечно, можно, но неудобно. И когда девушка опустилась на матрас, Оливер рядом с ней уже лежал, закрыв глаза. Ровное дыхание не обмануло Ниссу: конечно, он еще не спал. Совершать одну и ту же ошибку дважды – глупо, но тем не менее Нисса повернулась на бок, снова оказалась лицом к лицу с Оливером. Подложив одну руку под голову, она опустила взгляд на потемневшую со временем ткань матраса и принялась бессознательно водить пальцем по краям небольшой заплатки прямо посередине. Нисса так увлеклась, что когда рука Оливера внезапно накрыла ее ладонь, девушка вздрогнула и подняла глаза, широко раскрытые и удивленные, с оттенком страха в глубине темно-коричневой радужки. Куин ничего не сказал, но слова здесь, пожалуй, были даже лишними. Взгляды и мимика стали их способом общения, как будто Нисса и Оливер уже были в Лиге Убийц, где каждый камень имел глаза и уши. Они лежали, держась за руки, и смотрели друг на друга. Сначала прикосновение волновало, путало мысли, прогоняло любую попытку уснуть, но скоро Нисса поняла, что глаза сами собой закрываются, а лицо Оливера напротив расплывается. Ощущать происходящее в полусне было странно, но у нее уже не было власти над телом, приятное тепло разлилось по расслабленным мышцам, и Нисса наконец совсем закрыла глаза, погружаясь в глубокий сон. И даже тогда смутный образ парня напротив не покинул ее разум. Оливер все еще не спал. Глядя на Ниссу и сжимая ее руку, он чувствовал, как сердце бьется все сильнее и сильнее в смутной тревоге. Липкий страх снова овладевал им. Столько близких людей он потерял, стольких не смог защитить. Как избежать повторения той же истории? Если Ра'с когда-нибудь увидит в глазах Аль Сах-хима то, что пробуждалось в сердце Оливера Куина, если захочет отомстить за предательство, он без колебаний использует для этого собственную дочь… Мы должны были показать ему одностороннюю любовь. Невзаимную. Одинокую. Должны были пустить пыль в глаза ему, а не себе. А теперь наш козырь стал палкой о двух концах.