Без обязательств

— Ну же, давай, нужно съесть кашу… Рэй стоял на кухне Рядом с детским стульчиком, держа в руках тарелку с кашей, и протягивал ложку к личику Майи, которая постоянно отворачивалась. Он уже около получаса пытался её покормить, однако у него ничего не получалось. Она вечно вредничала, отворачивалась или и вовсе не хотела брать кашу. И если поначалу он, уже привыкший к частым капризам дочери, относился к этому вполне спокойно, то сейчас его терпение начинало постепенно заканчиваться. Каждый раз, когда Майя ловко уклонялась от ложки, он раздражался всё больше и больше. Хотелось послать всё это к чёрту, бросить тарелку с кашей на стол и просто уйти, оставив её тут одну, но он не мог. В конце концов, он понимал, что она ребёнок, и вредничать для неё — совершенно нормально. Поэтому приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не психануть, пускай это и было невероятно сложно. Особенно сейчас, когда прошло уже более получаса, а ему так и не удалось её накормить. — Ну же, милая, давай, нужно покушать, — стараясь звучать как можно спокойнее и доброжелательнее, повторил Рэй. Он даже улыбнулся для убедительности, надеясь, что хотя бы это поможет. С Эммой ведь всегда срабатывало, значит, и сейчас должно. Не сработало. Майя протестующе замычала и уже в который раз отвернулась, скрестив маленькие ручки на груди. Он нервно выдохнул, вцепился пальцами в ручку ложки. Раздражение накатило с новой силой, и ему пришлось очень постараться, чтобы не накричать на неё. Мысленно досчитав до десяти, как он всегда это делал, чтобы успокоиться, он уже открыл рот, чтобы сказать что-то ещё, однако не успел. В этот момент Майя неожиданно повернулась к нему и случайно выбила из его рук посуду. Тарелка с ложкой с грохотом опрокинулись на стол, а их содержимое размазалось по чёрной футболке. Всё произошло настолько быстро и внезапно, что Рэй даже не успел ничего сделать и даже просто понять. А когда он осознал, что же только что случилось, то нахмурился. — Блять! — несдержанно выругался он, всплеснув руками. Опрокинутая каша стала для него последней каплей, и его терпение окончательно лопнуло. — Как же меня всё это, блять, заебало… Чтоб я ещё хоть раз, блять, согласился на эту хуйню… Его реакция, по всей видимости, рассмешила маленькую Майю, потому как она заливисто рассмеялась. Услышав Её смех, он вздрогнул и посмотрел на неё. Она звонко хохотала, глядя прямо на него, и отчего-то это ещё больше его рассердило. Ему захотелось накричать на неё, высказать ей всё, что он о ней думает, однако он, к счастью для них обоих, в самый последний момент сдержался. Вместо этого он лишь хмыкнул и, скрестив руки на груди, недовольно сказал: — Ну и чего ты смеёшься? Между прочим, это, — он указал на кашу, размазанную по футболке, — твоих рук дело. А так, если ты не знала, делать нельзя. Его слова не возымели на Майю совершенно никакого эффекта, а, напротив, лишь больше развеселили её. Такая реакция была очевидна, ведь она всё-таки ребёнок, который ещё не понимал многих вещей, однако это не капельки его не успокаивало. Наоборот, он лишь больше раздражался. В какой-то момент он даже снова открыл рот, дабы продолжить свою поучительную тираду, однако остановился, потому как услышал хлопок входной двери. Тогда он вздрогнул, а Майя замолчала и заинтересованно посмотрела в коридор. Не пришлось долго гадать, чтобы понять, кто именно пришёл, и когда Рэй это осознал, то мысленно вздохнул с облегчением. Злость начала потихоньку отпускать его, и он, немного успокоившись, повернулся к дверному проёму. Эмма не заставила себя долго ждать. Когда он увидел её, запыхавшуюся, растрёпанную, но всё же довольную, раздражение окончательно отступило. На его место пришло тепло, приятное, согревающее, родное, и он напрочь позабыл о том, что ещё совсем недавно Майя испачкала его любимую футболку кашей. — А вот и я, — протянула Эмма, заглянув на кухню. Когда она проходила, то выглядела довольной, однако, стоило ей увидеть футболку Рэя, практически полностью испачканную в каше, как её лицо моментально изменилось. — Господи, Рэй, что тут произошло? — А это мы пытались покушать, — объяснил он, кивнув на перевёрнутую тарелку, которая по-прежнему лежала на столе. — В итоге вместо нас покушала моя футболка. Да, Майя? — Ма, — лишь ответила та, протянув ручки к матери. Эмма покачала головой и, поставив на пол пакет с продуктами, который до этого держала в руках, направилась к ним. — Какой кошмар… — сказала она, осмотрев беспорядок на кухне. По её лицу было видно, что она уже представляла, сколько времени уйдёт на то, чтобы всё здесь прибрать. — Ладно, профилактическую беседу с тобой мы проведём потом, сначала надо тебя покормить, — обратилась она к дочери, мягко погладив её по голове, а затем перевела взгляд на Рэя. — Прости, что тебе пришлось всё это пережить. Я не думала, что сегодня она так развредничается, — неловко улыбнувшись, извинилась она. — Да ладно, пустяки, — он только махнул рукой, отведя взгляд. О том, сколько нервов он потратил, чтобы накормить Майю хотя бы ложкой каши, он говорит не стал: не хотел лишний раз её волновать. — Я, это, пойду тогда. Надо футболку отстирать, пока ещё не поздно, — сказал он и, получив в ответ положительный кивок, направился в ванную. Мысленно для себя он решил, что больше ни за какие коврижки не будет кормить Майю, даже если Эммы нет дома. Ему хватило и одного раза, когда его вещь пострадала в неравном бою.