jelly and fish

Шэнь Цзю неловко потоптался, сжимая лямку сумки, — и сам себе напомнил каждого первого студента, из тех, что приходили к нему на пересдачу. Тонкий слой снега захрустел под его ботинками, напоминая, что середина зимы — не лучшее время, чтобы устраиваться на улице фонарным столбом. И Шэнь Цзю, решившись, зашагал к двери, по-молодёжному изукрашенной какими-то стикерами. В конце концов… он может всего лишь записаться. Он волен даже не приходить потом, никто, наверное, не потащит его силой забивать полспины. Светящаяся вывеска над дверью гласила: «Конечный ансамбль». Всё началось, когда Нин Инъин подлетела к нему после занятия, размахивая рукой — уже в этот момент нетрудно было разглядеть какой-то рисунок. — Смотрите, профессор, — сказала она, радостно и звонко, как и всегда. Мин Фань тенью следовал за ней, неловко улыбаясь, словно извинялся за громкий голос подруги. — Помните, у меня был шрам от велосипеда? В темноте выскочила машина, я — руль влево и бац об острый край ограждения, ха-ха-ха! Она подошла ближе, протягивая руку. Там была татуировка, кажется, свежая — кожа вокруг неё всё ещё была розовой. Это был склелет какой-то рыбы, и в её позвоночнике ещё можно было угадать рельеф старого детского шрама. Странный выбор для столь яркой юной девушки. — Я его перебила! Эту рыбу будут звать Лунышко, и я буду кормить её… кремами, я думаю? А ещё смотрите, если я сгибаю руку, она машет хвостом! Я специально никому не показывала, пока она была под плёнкой… Шэнь Цзю улыбнулся, вслушиваясь в её болтовню. Он был действительно рад за Нин Инъин. Чему он не был рад, так это навязчивой идее, которая выросла в его голове, грибницей оплетая разум. Нин Инъин перекрыла свой шрам… Чем-то, что сделало её счастливей? Если бы Шэнь Цзю встал у зеркала, сколько рыб он смог бы представить, плывуших под рёбрами, рассекающими спину, бьющими хвостами на руках и ногах? Может быть, он тоже хотел, чтобы немного его мучения обернулось маленькой радостью? Это желание было таким глупым и наивным — конечно, Шэнь Цзю понимал, что ни один рисунок не перекроет то, как он существовал полжизни назад, но… Когда он вошёл в тату-салон, стекляшки над дверью тут же зазвенели, оглашая прибытие нового клиента. Не такой уж и громкий звук, по крайней мере, Шэнь Цзю не захотелось сдёрнуть дьявольскую звякалку на землю — это уже был хороший знак. Девушка за стойкой оторвалась от книги и положила её обложкой вверх, ещё и будто намеренно придвигая поближе к Шэнь Цзю, чтобы тот точно рассмотрел, как один мужчина на ней целует другого, распластанного на письменном столе. С языком… Покраснев, Шэнь Цзю молниеностно вскинул взгляд к лицу девушки. Её волосы были белыми, с чуть отросшими корнями, а под глазом сияла странная татуировка — рамка, напоминающая компьютерное окно. Надпись в ней была ещё страннее:

Поздравляем. Поздравляем Поздравляем.

— Здравствуйте, — улыбнулась девушка с холодным профессионализмом, словно была готова спрятать хладный труп Шэнь Цзю под прилавком только чтобы поскорее вернуться к своим целующимся мужчинам. — Вы пришли по записи или…? — Я зашёл проконсультироваться, — сухо ответил Шэнь Цзю, — Здравствуйте. Девушка окинула его прикидывающим взглядом и кивнула: — Хорошо, я посмотрю, кто сейчас свободен. — И скользнула из-за стойки, заходя в одну из дверей, всю в каких-то монстрах. Через минуту она выглянула, улыбаясь уже чуть живее, словно её что-то насмешило, — Можете заходить, мастер вас примет. Шэнь Цзю медленно снял пальто, вешая его на полупустую вешалку, и подошёл к двери, чувствуя себя всё глупее. Но было бы неловко отказаться, лишь докоснувшись ручки, не так ли? Он послушает пару идей, и они, конечно, окажутся такими же неприятно кричащими, как весь интерьер салона. А потом уйдёт и постарается стереть из головы глупую идею с татуировками. За дверью оказалось светлее, чем в приёмной. На несколько мгновений Шэнь Цзю замер, разглядывая интерьер, словно опасался ступать на неизведанную местность. Всюду царил лёгкий беспорядок, будто владелец кабинета почувствует физическую боль, если положит вещь под ровным углом. Большое окно было обклеено какими-то переливающимися на свету наклейками, у двери росли пара не пышущих здоровьем папоротников, а на стенах висели фотографии татуировок и плакаты с неизвестными Шэнь Цзю персонажами — всё это в одно мгновение выхватил его взгляд. Только на одной мелочи он задержался невыносимо долго — в углу рядом с небрежно задвинутыми проводами стояла инвалидная коляска. Наконец, Шэнь Цзю посмотрел на мастера, и тот посмотрел на него в ответ, чуть щуря глаза в приветственной улыбке. Он выглядел юно, как будто мог быть Шэнь Цзю студентом. Его волосы спускались вниз, до плеч, совсем не такие длинные, как у самого Шэнь Цзю, а черты лица были мягкими — в своей безразмерной толстовке он весь выглядел как плюшевый. — Здравствуйте, — сказал он, откидываясь на стуле, — Не стесняйтесь, можете проходить. Парень подхватил с полки толстую папку с эскизами и поднялся, через два шага опускаясь в одно из мягких кресел. Он пролистал собственные рисунки, словно сам пытался вспомнить, что такое там придумал, и снова обратился к уже осторожно присевшему рядом Шэнь Цзю: — Давайте будем знакомы. Как вас зовут? Можно перейти на ты? — Шэнь Цзю, — холодно произнёс тот, пряча позорную неуверенность, — Если тебе угодно. — Вау, — просиял тату-мастер, складывая голову на ладонь, — У нас одинаковая фамилия. Меня зовут Шэнь Юань. У тебя уже есть идея для татуировки? Рукав его толстовки опустился, демонстрируя почти болезненно тонкое запястье с чёрным узором, кажется, трещин. Шэнь Цзю жалел, что не может увидеть татуировку целиком. — Нет, — признался Шэнь Цзю. И медленно-медленно произнёс, — Я бы хотел… перекрыть некоторые шрамы, если это возможно. Шэнь Юань мягко кивнул: — Скорее всего, возможно. Можно сразу посмотреть, с чем нам предстоит работать? Тогда мы сразу сможем выбрать татуировку нужной формы. — Он говорил мягко и ласково, как будто с испуганным ребёнком. Шэнь Цзю фыркнул, раздражённый таким отношением: — Это не так уж и важно. У меня много разных шрамов на любой вкус, так что можно сначала подобрать эскиз. — Не то чтобы он горел желанием раздеваться перед незнакомцем и остаток разговора ловить жалостливые взгляды. Шэнь Юань на мгновение вскинул бровь, но после тотчас принял прежний невозмутимый вид, позитивный на грани насмешки: — Хорошо, главное, чтобы тебе было комфортно. Тогда… Есть ли у тебя какие-то соображения касательно тату? Мейби, вещи, которые тебе нравятся, твои увлечения или дорогие воспоминания? Шэнь Цзю помолчал, обводя комнату взглядом, словно надеясь зацепиться за какую-то идею. В голову ничего не приходило — он искренне шёл в это место без единой мысли касательно того, что хотел. Что ему нравилось?.. Шэнь Юань улыбнулся: — Я могу показать тебе свои собственные татуировки, чтобы тебя вдохновить. И мы посмотрим на эскизы, что я нарисовал, хорошо? Смотри… Он потянул края кофты, начиная её снимать, и Шэнь Цзю тут же испуганно отвернулся — только через мгновение он догадался обернуться и убедиться, что под ней была всего лишь футболка с каким-то аниме. — На самом деле у большинства моих татуировок нет какого-то сакрального значения, это просто вещи, которые мне нравятся, — беззаботно продолжил Шэнь Юань. — Смотри, вот, на мою гордость. Это Ло Бинхэ, персонаж из книги, которую написал мой друг, и редактором которой я являюсь. Мой маленький мяу-мяу. На плече у Шэнь Юаня располагалась неровная рамка из трещин, что спускались дальше по руке. Внутри было изображение демонического мужчины с чёрными кудрями, с усмешкой глядящего вперёд. Рисунок был выполнен чёрными линиями, и только демоническая метка и кровь, стекающая с клинка, алели на коже. Шэнь Цзю не нашёл этого мужчину интересным. Вместо этого его взгляд проследил за трещинами. Кажется, ими было покрыто всё тело Шэнь Юаня — чернеющие разломы веднелись и на второй руке, даже на шее. — Ты редактор? — поинтересовался Шэнь Цзю. Название книги он уточнять не стал, уверенный, что ни на миг не заинтеруется таким персонажем как Ло Бинхэ. По крайней мере, мастер, создавший его изображение, вполне доступно изобразил тот самый мерзкий самоуверенный взгляд, что Шэнь Цзю не выносил в реальных мужчинах. — Ах, только для одного человека, — усмехнулся Шэнь Юань, — Я бы назвал это хобби. Моя основная работа здесь. — Он похлопал по папке с эскизами. — Интересно. Моя работа тоже связана с литературой, — обронил Шэнь Цзю, — Я преподаю в университете. — Вау! А я по образованию тоже педагог, ха-ха. Могу учить старшие классы китайскому и литературе, — тату-мастер наклонился, начав возиться с обувью, и его голос звучал приглушённо из-под стола, — Было бы здорово выпить чай и обсудить наши профессии, когда определимся с твоей татуировкой. Шэнь Цзю кивнул, пусть Шэнь Юань его и не видел. А через мгновение тот без стеснения опустил на столик ногу в зелёном носочке. — Вот здесь, — провозгласил он, закатывая штанину, — у меня набита коллекция покемонов. В ещё одном окошке из трещин и впрямь виднелись мультяшные монстры. — Как я уже сказал, я бью вещи, которые мне нравятся! Покемоны составляли одну из главных радостей в моём детстве и до сих пор занимают место в моём сердце… А ещё они милые, так что я решил обязательно их набить. — Он улыбнулся кивая головой в сторону Шэнь Цзю, — А у тебя…? Есть какие-то вещи, которые ты бы любил настолько, что готов бы был запечатлеть на своей коже? Шэнь Цзю задумался, прокручивая в голове свою жизнь, словно надеялся найти там хоть один лучик того невинного восторга, которым его только что осветил Шэнь Юань. В конце концов он медленно покачал головой. Такие вещи… кажется, должны иметь люди, не слишком занятые выживанием. — Хорошо. — Невозмутимо ответил Шэнь Юань, — Не все настолько, м-м, passionate по отношению к любимым интересам. Погладив покемонов пальцем, он убрал ногу и, не беспокоясь о том, чтобы вдеть её обратно в ботинок, продолжил: — На другой руке у меня скелет. Стоило мастеру повернуться, задирая рукав футболки, как Шэнь Цзю тотчас увидел ещё одну трещину, на этот раз с удивительно красочным рисунком. Там, на фоне окна с весёленькими шторами, сидел скелет — и впрямь. Глядя в какой-то текст на плоском экране компьютера, тот «пил» чай — напиток выливался между рёбер прямо на стул. — Красиво? — поинтересовался Шэнь Юань, — Удивительная работа с цветом, целую драгоценные руки Сис… Ах, той девушки у входа. Она не всегда там сидит, её зовут Система. Если не захочешь работать со мной, обязательно иди к ней. Шэнь Цзю моргнул: — Ситун… Это её настоящее имя? Шэнь Юань сощурился, словно едва удерживался от смеха: — Не-а. Тут же мастер сунул ему под нос собственное запястье. Четыре кошки одна другой меньше сидели друг на друге, поджав лапки. Только у одной из них были открыты глаза — остальные сладко спали. На этот раз никакой рамки из трещин — кажется, Шэнь Юань не везде придерживался своего излюбленного оформления. — Это мы сделали с сиблингами. Я — третий снизу, а остальные — моя сестра и братья. «Двоюродные, троюродные? Или приёмные?» — недоумённо подумал Шэнь Цзю, но не стал задавать лишних вопросов. Не мог же Шэнь Юань быть из семьи миллионеров. — Здесь моя парная татуировка с моим другом, — тем временем, не давая ему передышки, провозгласил Шэнь Юань, указывая на ещё один рисунок. Там красовалась надпись: «хахоньки», и чей-то палец пытался растолкать лениво заснувшего хомяка. За спиной у зверька были завязаны вырезанные из картонки самолётные крылья. — У него написано «хихоньки» и рисунок совсем другой. — Шэнь Юань хитро улыбнулся, — Тут, конечно, таится глубокий смысл, заключающийся в том, что хомяк — это мой друг, а палец — неумолимая длань судьбы, предвестником которой в этом смертном мире являюсь я, его покорный редактор. Не удержавшись, Шэнь Цзю хмыкнул, и Шэнь Юань бросил на него довольный взгляд из-под ресниц, поймав этот короткий смешок. — Итак, я вдохновил тебя? — поинтересовался мастер, падая в кресло. Было похоже, будто стоять настолько долго совсем его утомило. — Мы можем ещё посмотреть мои эскизы… Да хоть картинки из интернета. Шэнь Цзю кивнул, позволяя Шэнь Юаню моментально завалить его идеями. Тот склонился над листами, одной рукой безостановочно дёргая подвеску на шее, а другой перебирая рисунки. Время от времени он вспоминал об идеях, сохранённых в телефоне, иногда — даже придумывал что-то на ходу. Однако чем больше времени шло, тем сильнее падало до того чуть поднятое Шэнь Юанем настроение. Внезапно, он начал понимать — у него не было ничего ему дорогого. Ни щемящих сердце воспоминаний, ни зажигающих душу увлечений, ни даже близких людей, чей след ему захотелось бы сохранить на своей коже. Конечно, он всё ещё мог выбрать любой рисунок, но… ни на один из них он не сможет посмотреть взглядом Шэнь Юаня. Какая сентиментальность. Однако Шэнь Цзю мучительно захотелось пойти домой и хотя бы попытаться смыть позор этого осознания горячим душем. — …Нет? — вдруг осёкся Шэнь Юань, увидев выражение его лица. До сих пор он, не затыкаясь, говорил, но сейчас лишь обиженно фыркнул, — Хах, неужели настолько не впечатлён? «Ни капли» — проглотил Шэнь Цзю привычную грубость. Шэнь Юань ему понравился, и Шэнь Цзю не хотелось заставлять этого человека жалеть о своей открытости — а это была невиданная для него мягкость. — Неплохо, — наконец неохотно выдавил он, поднимаясь, — Но я сомневаюсь, что мне подойдёт что-то в этом роде. Оплата консультации на стойке? — Дарю бесплатно, — фыркнул Шэнь Юань, — Мы ничего не выбрали. И через несколько шагов оклик тату-мастера вдруг застал Шэнь Цзю в дверях: — Погоди, тебе нравятся медузы? — К чему этот вопрос? — Шэнь Цзю сощурил глаза, всё же оборачиваясь. Казалось, он подозревал за этими словами подвох. — Я узнал о виде медуз, которые иногда путешествуют парами. И это невероятно, потому что у них нет никакого мозга, чтобы координировать действия между собой, и с какой целью они так объединяются тоже неизвестно. Я считаю, что это очень красиво и забавно и… — Он вдохнул. — Я давно ищу, с кем мог бы сделать парные татуировки на эту тему. И если бы ты захотел прютить у себя на теле замечательную неодинокую медузу… Шэнь Цзю выдохнул, поражённый этим предложением, и медленно спросил: — Вторая медуза будет у тебя? Шэнь Юань кивнул, и Шэнь Цзю почувствовал, что странно краснеет. Почему-то эта идея показалась ему несправедливо хорошей — если ему никогда не суждено посмотреть на вещи так же, как это делают Шэнь Юань или Нин Инъин, то почему бы просто не пойти тем лёгким путём, что он избирал всегда? Идти за ними следом. Он вспомнил Лунышко. Медуза — это ведь тоже рыба? Нет? К тому же, Шэнь Цзю не видел в своём теле, в своей коже ни капли ценности. Оно не могло стать ещё уродливей, чем уже было, ещё ненавистнее. — Хорошо, — легко согласился он. Шэнь Юань несколько раз моргнул, словно был совершенно ошеломлён таким простым ответом, а потом рассмеялся: — Это было проще, чем я думал. — А уже через несколько мгновений он поднялся, листая галерею в телефоне. — Вот, смотри. Нам не обязательно брать те же ракурсы, что на фото. Цветовая гамма тебе подходит? В теории, нам не обязательно её придерживаться… Он беспрерывно что-то болтал, и Шэнь Цзю внимательно слушал. Они быстро мигрировали за рабочий стол Шэнь Юаня, где тот прямо при нём начал делать наброски. Для этого… — Нам стоит выбрать шрам, который мы будем перекрывать, — небрежно отметил Шэнь Юань, — А то, боюсь, дальше мы не продвинемся. Но мы никуда не торопимся, так что можем перенести работу над татуировкой на другой день, а пока провести свидание при луне, чтобы тебе стало комфортней. Он оторвался от наброска медузы (очень аккуратного и уже выглядящего достойно законченной работы) и серьёзно посмотрел куда-то мимо глаз вскинувшего бровь Шэнь Цзю: — Я не… не издеваюсь. Можешь засчитать это как шутку, но я не против сходить с тобой на свидание под луной, потому что ты очень красивый. Но если ты не хочешь, то это нормально и-и-и это нормально, если ты не захочешь показывать что-то настолько личное как шрамы сразу. Можем взять перерыв. Шэнь Цзю захлопал глазами, смущённый этим внезапным комплиментом, а затем почувствовал, как медленно заливается краской. — Свидание под луной может подождать, — фыркнул Шэнь Цзю, задирая край кофты, как можно более быстрым движением, словно так его нельзя было уличить в смущении, — Я думаю, это место подойдёт. Под ребром у него розовел старый ожог. Ублюдок Цю плеснул в него кипятком — большая часть воды скользнула вдоль руки, которой он прикрывался, но немаленькое пятно осталось и под рёбрами. По мнению Шэнь Цзю, вполне медузообразной формы. Шэнь Юань наклонился ближе, рассматривая шрам, и его взгляд ненароком скользнул по другим обнажившимся отметинам, но не задержался на них дольше, чем на мгновение. Мастер улыбнулся: — Да, я думаю, подойдёт. Уже думаешь, как назовёшь свою медузу? Думаю, им стоит дать парные имена. — А это… обязательно? — недоумённо уточнил Шэнь Цзю. — Абсолютно, — заверил его Шэнь Юань с убийственной серьёзностью и снова принялся за работу. Некоторое время они молчали. Потом Шэнь Юань предложил Шэнь Цзю что-то рассказать, и тот, немного подумав, поделился тем, что послушал в последних подкастах: знаковые сюжеты в истории искусств и историю суфражисток. Голос у него был ровный, чуть хриплый и глубокий, и Шэнь Юань подумал, что его новый знакомый мог бы работать диктором, и что под его лекции наверняка очень комфортно спать или дрочить… но лучше бы его студентам так не думать. До конца он довёл только одну медузу — другую просто набросал, чтобы они сочетались, и решает оставить остальное на Систему. Всё равно сам себе татуировку он не набьёт, и ничего, что они будут слегка отличаться по стилю. В конце концов он объяснил клиенту: татуировка займёт часов пять, и лучше уместить её в два сеанса — Юань не слишком гордился своей выносливостью. Тогда они улыбнулись друг другу и внезапно обнаружили, что им обоим уже пора уходить. Рабочие часы «Конечного ансамбля» были закончены. — Я обычно заказываю такси, — сказал Шэнь Юань, подхватывая с собой трость и сумку со значками на ней, которые Шэнь Цзю не успевает рассмотреть. — Если ты не слишком далеко живёшь, мы можем поехать вместе. Всё же уже довольно темно… — Спасибо, я обойдусь метро, — вежливо отказался Шэнь Цзю, надевая пальто. На улицу они вышли вместе, и тату-мастер закрыл за собой дверь салона. На Шэнь Юане тоже было пальто, почти такого же тёмно-зелёного цвета, как и его толстовка. Было забавно, как они оба тяготели к одному и тому же цвету, но Шэнь Цзю выбирал пастельные тона, а Юань — более тёмные. Разве исходя из их характеров не должно было быть наоборот? Вдохнув морозный воздух, они оглянулись. За своей работой или разговоре о ней, Шэнь Юань выглядел удивительно профессионально, по-взрослому. А сейчас, в этой вязаной шапке, нахохлившись, как воробей, он вдруг будто снова потерял в годах. На мгновение испугавшись этого преображения, Шэнь Цзю спросил: — Сколько тебе лет? Лицо Шэнь Юаня исказилось так, будто он только что сжевал целый лемон. — Двадцать пять. Только умоляю, не говори, что принял меня за школьника на стажировке. — Он поднял руки и несильно похлопал себя по щекам. — Это всё мой бейби фейс, я проклят. — Просто с этого ракурса ты ниже, — хмыкнул Шэнь Цзю. — Мне тридцать один. Несколько мгновений они постояли, прежде чем Шэнь Цзю всё же спросил: — Что значит «Конечный ансамбль»? Не похоже на название тату-салона. — Ах, это. — Шэнь Юань улыбнулся и устало потянулся на месте. — На самом деле, все спрашивают, но я его обожаю. Знаешь, что такое мультивселенная? Бесконечное множество миров и всё такое. Один учёный поделил миры на четыре группы. Миры первой группы находятся за пределами обозримой вселенной. Миры второй имеют другие физические константы. Миры третьей — это параллельные миры, то есть такие же, как наши, но в других состояниях. И миры четвёртой… — Шэнь Юань вдруг осёкся и поправил очки, всматриваясь вперёд, — Моё такси! Обернувшись к Шэнь Цзю он быстро закончил: — Миры четвёртой группы — это конечный ансамбль, то есть все невозможные вселенные, реализуемые только через математические структуры. Хотя я не квантовый физик, так что говорю как понял, ха-ха! Последнюю часть он сказал, уже подходя к машине. Но прежде, чем Шэнь Юань успел открыть дверь, Шэнь Цзю, не сдержавшись, окликнул: — Подожди! Среди кучи фантиков в глубоком кармане он отыскал шариковую ручку и быстро написал на руке у ошалевшего Шэнь Юаня свой телефон. — Напиши или лучше позвони, когда доберёшься до дома, — строго сказал Шэнь Цзю, — Сколько тебе ехать? — Минут десять, — выдавил Шэнь Юань, — Я бы даже сказал, семь… — Хорошо, будь осторожен, — серьёзно кивнул Шэнь Цзю, врочем, тут же фыркая, — Иначе никто не соберёт тебя по частям, чтобы сделать мне татуировку. Они по-глупому не отрывали друг от друга взгляда до тех пор, пока машина не укатилась вдаль. А вскоре, подходя к метро, Шэнь Цзю с облегчением получил сообщение: «Я в лифте!». И тут же следом: «Это Шэнь Юань, если что». Тут же забив номер нового знакомого в контакты, Шэнь Цзю ответил: «Хорошо.» Всю дорогу в метро он с глупым, совершенно не нравящимся ему смущением размышлял, что напишет Шэнь Юаню, как только появится связь. Да и стоило ли что-то писать, не повёл ли Шэнь Цзю себя слишком навязчиво с этой чрезмерной заботой? В конце концов, он не написал ничего. Всё в голове Шэнь Цзю переворачивалось, и он не знал, что делать с этим щемящим чувством, что наполнило его с ног до головы. Шэнь Цзю вдруг почувствовал себя уязвимым и хрупким как хрусталь, словно одно знакомство с Шэнь Юанем обратило годами возводимые защитные стены вокруг него в прах. Он не был полностью уверен, что это чувство было плохим, но… В конце концов он сделал то, что предпочитал делать всегда, когда чувствовал на сердце что-то странное — на следующий же день, сразу после занятий поехал в знакомый отель. На стойке его уже знали и знали, зачем он пришёл — молодая регистраторша смотрела на него с неприязнью, но всё равно сообщила о приходе нового клиента. А потому, через считанные минуты после того, как Шэнь Цзю поднялся в номер, в его дверь постучали. Проститутку звали Лили. Это, конечно, был всего лишь псевдоним на немного неуместный европейский манер, но Шэнь Цзю никогда не критиковал её выбор. Он догадывался, что если попросит, она без колебаний скажет ему своё настоящее имя, но ему не хотелось слишком сильно нарушать границы. Лили улыбалась каждый раз, когда Шэнь Цзю приходил, и тот тешил надежду, что дело не только в почти бесплатных деньгах, которые она получала за то, чтобы терпеть его компанию. Шэнь Цзю, конечно же, не позволил бы себе тронуть её и пальцем, так что быть может, ей нравилась временная безопасность, что даровал его приход? Шэнь Цзю только мягко кивнул ей, не поднимаясь с кровати, и женщина, ответив на это молчаливое приветствие, тотчас начала пересказывать новые серии сериала, что посмотрела. Шэнь Цзю всегда был не прочь обсудить с ней сюжет, не собираясь принижать собеседницу за любовь к низкопробным драмам. Иногда, впрочем, говорила лишь она, а Шэнь Цзю медленно засыпал, убаюкиваемый её словами. Лили никогда не возражала. Лили не была слишком чуткой. Многие девушки из этого отеля могли с первого взгляда определить, что у Шэнь Цзю что-то на душе, но она лишь привычно начала болтать, будучи рада заполучить в своё распоряжение любимые уши. Шэнь Цзю не считал это за недостаток — наоборот, эта непроницательность дарила ему облегчение, позволяла с комфортом укрыться в своей раковине без нацеленных на него рентгеновских лучей. Однако, когда примерно половина оплаченного времени уже минула, он не удержался: — Лили. Как думаешь, какая бы мне подошла татуировка? — Он повернул голову на кровати, глядя в лицо женщины. Лили была склонна к ранним морщинам, но макияж, сделанный её подругой, тщательно это скрывал. Подругу звали Шу Мийю, и она была одной из немногих девушек, чьё настоящее имя он знал, потому что её непристойный псевдоним Шэнь Цзю нашёл слишком смущающим… Лили удивлённо моргнула и вдруг посмотрела на Шэнь Цзю с интересом. — Цветы, — сказала она без раздумий, — Есть целый язык цветов, я читала об этом в интернете, и у каждого цветка есть свои красивые значения. Хорошие, плохие… можно что угодно подобрать! Смотри, на википедии… Она быстро понажимала что-то в телефоне и развернула экран в трещинах в сторону Шэнь Цзю. Там и впрямь была открыта «Википедия». — «Язык цветов родился на Востоке…» Ла-ла-ла… «Был по пулярен в Франции и Англиии времён Королевы Виктории…» — она быстро пробежалась по тексту, в итоге перейдя к списку значений, — Вот, тут и тайная любовь, и искусство, и сдержанность, на любой вкус. Так Лили, кажется, увлеклась описаниями цветов, что на некоторое время замолчала, листая список. А после наконец подняла голову на Шэнь Цзю и поинтересовалась с улыбкой: — А вы собрались сделать татуировку, господин Шэнь? Неожиданный поворот. — Это будет медуза, — он в смущении повернулся обратно, снова уставившись в потолок. — Горгона? — Нет, обычная. Задумка в том, что две медузы путешествуют вместе, и вторая из них будет на другом теле. Он не мог видеть, как Лили распахнула глаза, загоревшиеся радостью. — Это очаровательно, господин Шэнь! — воскликнула она, — Вы не говорили, что у вас есть какой-то… спутник в путешествии. — Никого и нет, — моментально обрубил Шэнь Цзю с грубостью, которую редко допускал в присутствии дам. Через несколько мгновений молчания он добавил, — Это просто… новый знакомый. — Ах, то есть… — минутное разочарование Лили тут же сменилось оптимизмом, и она мягко спросила, — Значит, идея заключается в том, чтобы связать себя рисунком с незнакомцем и позволить судьбе разделить вас? Это тоже романтично! Шэнь Цзю вздохнул. Он не очень-то хотел, чтобы судьба разделила его с Шэнь Юанем, но теперь признаться в этом было особенно унизительно. Шэнь Цзю знал, что он красив — эта красота никогда не играла ему службу, особенно в юности. Он был бы равнодушен, услышь он комплимент от кого угодно ещё, но Шэнь Юань взял, и не глядя взломал все замки на пути к его сердцу, и внезапно — внезапно его слова стали приятны. — Меня позвали на свидание, — наконец выдавил Шэнь Цзю, позорно закрывая лицо руками, — То есть, не совсем. Сказали, что хотели бы позвать. Один человек… который мне очень… приятен. Когда он взглянул на Лили, то увидел на её лице то самое выражение, как будто её сейчас физически разорвёт, если она не поделится новостью с коллегами-подружками. Все они знали Шэнь Цзю и все, по-видимому, чрезвычайно радели за его личную жизнь… — И как? — взволнованно переспросила она, — Вы… ведь ещё встретитесь? — Через пару дней. Но это будет по делу… Не возьмёт ли он свои слова обратно? — Шэнь Цзю покраснел пятнами, не способный поверить, что его предательский язык выдал что-то настолько унизительное. Лили мягко рассмеялась: — Господин Шэнь, любой готов был бы отдать любимую руку за право ухаживать за вами. А если этот человек окажется настолько ветренным, что изменит своё решение, то мы с девочками коллективно проклянём мерзавца. Она легла на кровать, заставляя Шэнь Цзю подвинуться. Её мягкие пухлые ладони обхватили руку Шэнь Цзю, поднимая ту к потолку, и она сказала: — Я знаю немного хиромантии. Давайте нагадаю вам романтический успех. Шэнь Цзю не спросил, в чём смысл гадать, если уже решил, каким будет результат. Он покорно позволил Лили нагадать ему счастливое будущее с Шэнь Юанем, а по возвращении домой сел за компьютер и внимательно начал штудировать определённую страницу «Википедии». Вскоре он уже знал, какая будет его следующая татуировка, пусть он ещё не начал даже свою первую — цветы шиповника.