Привет. Когда закончим с этой татуировкой, можно сделать ещё одну. Я посчитал, что ветвь шиповника подходит. https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Шиповник
Сообщение оказалось прочитано почти сразу, но ответ последовал спустя несколько минут: Как много значений. Полагаю, тебя привлёкла именно большая роль цветка в искусстве?Да.
На языке цветов шиповник означает исцеление ран. Подойдёт для того, чтобы перекрывать шрамы.
Ты прав. Что-то вроде нового начала? Здорово. Попробуй прикинуть, на какой шрам подойдёт эта веточка, и скинуть мне фото. Шэнь Цзю закрыл глаза, щекоча ресницами мягкую ткань подушки. Потом открыл галерею.[Изображение]
Вау Какой красивый шрам. Я бы сказал, лучший шрам, что я когда-либо видел На фото была дворовая кошка, которую Шэнь Цзю назвал Сюя, и все остальные легко подхватили это имя. Она щурилась в солнечных лучах, пока рука Шэнь Цзю почёсывала ей шею. По мнению того, это было лучшее фото на его телефоне. Это он или она?Это девочка. Сюя.
Живёт у нас во дворе.
А, фух. Я боялся, она твоя. У меня жуткая аллергия, так что я даже стоять рядом с кошками боюсь, ахаха. В следующий раз погладь её за меня🙏Так и быть.
Буду собираться, сделаю нужное фото.
Кстати, почему ты не спишь так рано?
Небольшое обследование у врача. Не волнуйся, ничего серьёзного. Кстати, доброго утра. Шэнь Цзю фыркнул и вместо ответа поискал больше фотографий Сюи. А потом, не дожидаясь на них ответа, поднялся чистить зубы. Стоя перед зеркалом ванной, он снял футболку, задумчиво оглядывая своё тело. Он был увёртливым ребенком — вскользь прошёл тот «медузий» ожог, так же проскользнуло, рассекая бок, полученное в драке ножевое… Или вот здесь — противник целился испортить красивое личико, но вместо этого лишь полоснул по плечу. На следы былых драк Шэнь Цзю смотрел равнодушно, но другие отметины даже сейчас, спустя столько лет заставляли его в ярости сжимать кулаки. Вот здесь, чуть выше таза мерзкий ублюдок неровными рядами разрезал его плоть, удерживая за шею, и теперь можно было подумать, что эти шрамы Шэнь Цзю оставил себе сам. Или вот тут, на руке, ключице и много-много где — прижигал об него сигареты, и от них теперь оставались уродливые стянутые кружочки. Если перечислять каждый малейший след, что оставил на нём Цю Цзяньло, не хватит и дня. Ничего, судмедэксперт, должно быть, тоже устал считать в ублюдке дыры, что напоследок оставил ему Шэнь Цзю. Он нахмурился и, наконец найдя что-то подходящее, сделал Шэнь Юаню фото. Подходящей формы отметин было несколько, но только два шрама, уже бледноватых, отдавались в его сердце каким-то тёплым чувством. Их он перекрывать не собирался. Он так долго мучился с подходящим светом, и чтобы оно вышло не смазанным, что почти начал опаздывать в университет.[Изображение]
Железный штырь рассёк.
Воу Но под цветы очень хорошо подойдёт! Пока ты фотографировал, я успел поспорить с человеком в интернете Я сейчас сойду с ума Мне срочно нужно что-то хорошее, но больничного фикуса явно недостаточно. Пойду попрошу красивого человека сфотографировать своё лицо … Сфотографируй своё лицо🙏 Шэнь Цзю подавился бутербродом и от неожиданности так дёрнулся, что замарал в нутелле нос. Сегодня он уже не успевал сварить себе хотя бы кашу, так что завтракал, словно дорвавшийся до денег младшеклассник. Поджав губы, он напечатал:Нет. Жди, пока увидишь меня вживую.
Потом вздохнул и, чувствуя невыразимое количество стыда, включил фронтальную камеру и попытался сделать фотографию. Не могя поверить, что снова тратит на это столько времени, он опять битый час морочился с идеальным ракурсом, выбирал, какое выражение лица выбрать и куда смотреть… Только чтобы в конце концов принести в жертву свои шансы хоть как-то позавтракать и при этом прийти на пару раньше своих непутёвых студентов. Фотография, которую он отправил, долго висела непрочитанной, но в конце концов, когда Шэнь Цзю уже выходил из метро, телефон зазвенел новым сообщением: Извини, что долго не отвечал, шло обследование. Ты выглядишь замечательно! Просто невероятно. [Изображение] Это я. Смотри, у стойки регистрации лежали бесплатные конфеты. На фото был Шэнь Юань, уже закрутивший вокруг шеи шарф, со светлыми стенами больницы на фоне. На руке у него лежала небольшая мятная конфета, которую он с улыбкой демонстрировал камере, как будто она была редким насекомым. «Ты очень» — написал Шэнь Цзю и в задумчивости замер посреди человеческого потока. Однажды обвинённый в домогательстве до студенток, он вовсе потерял всякое представление о том, как выразить человеку свою симпатию. Если Шэнь Цзю напишет Шэнь Юаню, что тот мил или красив, то это, должно быть, вызовет лишь отвращение — так он размышлял. К тому же, даже мысль об этом вгоняла его в постыдное смущение.И что же, вкусно?
Не люблю мяту. Но ценю старание угодить. В конце концов, каким-то немыслимым чудом Шэнь Цзю всё же успел прийти к паре вовремя. Успел бы, если бы не решил предварительно выпить кофе, и помучить студентов ещё немного — сегодня был зачёт, и Шэнь Цзю уже предвосхищал увидеть тревогу поганцев и, конечно, слегка пополнить свой кошелёк. Мягкосердечность директора простиралась так далеко, что тот был готов закрыть глаза на любые взятки, особенно, если их брал Шэнь Цзю. И тот, конечно, не мог не воспользоваться возможность получить приятный бонус к зарплате. Те, у кого были деньги (а богатых детишек в таком именитом учебном заведении было немало), отстёгивали Шэнь Цзю немалые суммы, а остальным он оставлял возможность самим выстрадать своё «удовлетворительно». Конечно, в такие моменты его маленький фаворитизм был заметен особенно сильно, и особенно много презрения он видел в чужих взглядах. Относиться к девушкам потока так же строго у него не поднималась рука, пусть он и догадывался, как мерзко это выглядит со стороны. Как бы это увидел он сам, подставив другого человека на своё место. Опрашивая одного из учеников, что не принёс достаточно, он услышал, как телефон негромко пиликает новым сообщением. И, выглядя, должно быть, так странно, он отвлёкся от студента, с улыбкой глядя в телефон. Шэнь Юань прислал фотографию себя, серьёзно глядящего в камеру и очевидно пытающегося одновременно уместить в кадре набросок ветви шиповника. У нас тут тоже есть конфеты, но Система мне их есть не даёт. Скоро придёт клиент, добью ему классного робота и пойду домой смотреть сериал😋Что за сериал?
Он оторвался от телефона и холодно взглянул на удивлённого студента. — Принесёшь сейчас подарочную коробку конфет получше — поставлю зачёт, — скомандовал он, отправляя парня вон. Следующего студента, однако, он принимал в чуть повышенном расположении духа. Wednesday. Хотя говорят, романтическая линия разочаровывает…***
Когда на следующий день Шэнь Цзю пришёл в «Конечный ансамбль», Шэнь Юань уже ждал его на диванчике в приемной. Мгновение понадобилось Шэнь Цзю, чтобы понять, что новый знакомый намеренно выполз из своего кабинета, чтобы встретить его прямо на входе. Прежде чем Шэнь Юань успел сказать хоть слово, Шэнь Цзю сунул ему в руки коробку конфет, бурча: — Ты жаловался, что твоя подружка не даёт тебе сладкое. Шэнь Юань удивлённо схватил коробку и улыбнулся: — Система мне не подружка, она мой злейший враг. Но спасибо. И привет. — Привет. Шэнь Цзю неуверенно улыбнулся в ответ, и они вместе зашли в кабинет. Сердце его капельку трепыхало. Совсем чуть-чуть. Зайдя внутрь, Шэнь Цзю оглянулся, окидывая кабинет новым взглядом. Интересно, ухаживал ли Шэнь Юань за своими растениями сам? К тому же, теперь Шэнь Цзю определённо угадывал этого Ло Бинхэ на некоторых плакатах, да и одинокий научпоп про параллельные миры на полке стал иметь больше смысла. Теперь Шэнь Цзю заметил несколько фотографий: Шэнь Юань и пухлый человечек с вьющимися волосами; он же, но с девушкой, разительно на него похожей, явно сестрой… Шэнь Юань тем временем раскрыл коробку и приглашающе развернул её в сторону Шэнь Цзю. — Кушай. Мне всё равно много нельзя, только попробовать. Иначе моя врач меня убьёт. — И положил одну из конфеток в рот. Шэнь Цзю едва заметно нахмурился, услышав эти слова. Почему-то мысль о том, что Шэнь Юаня нельзя порадовать любимыми сладостями, неприятно корябнула в груди, но он всё равно сделал мысленную пометку в следующий раз дарить что-то несъедобное. По крайней мере, пока не выяснит подробности его диеты. — Хорошо, я уже отправлял тебе эскиз. Мнение не поменялось, всё устраивает? — деловито спросил Шэнь Юань, садясь за компьютер. Его рука снова потянулась к коробке с конфетами, а потом он, опомнившись, отодвинул её подальше. — Да, — кивнул Шэнь Цинцю, бесшумно тарабаня пальцами по собственному предплечью. Сам не уверенный, почему конкретно, он нервничал. — Отлично! — Шэнь Юань на мгновение повернулся к нему, солнечно улыбаясь, но после снова обратился к компьютеру, — Тогда надо распечатать… Снимай верх и ложись на кушетку. Шэнь Цзю за мгновение замер, а после неохотно начал стягивать свитер. Оказавшись с обнажённым торсом, он обернулся на дверь, гадая, закрывается ли она вообще. А потом заторможенно опустился на кушетку, сминая и поправляя полупрозрачную пелёнку. Ему казалось, что он выглядит уродливо. Сухая, худая и вытянутуя фигура, которому ни сладости, ни спортзал не добавляли нужных объёмов. Все эти уродливые отметины, особенно яркие на его бледной коже. В конце концов, это мелкое уродство… — О! — воскликнул подошедший Шэнь Юань указывая на некрасиво выступающее ребро, — А у меня нет двух ребёр. Мы в одном клубе! — Чего? — моргая, переспросил Шэнь Цзю. — Искажение, — пояснил Шэнь Юань беззаботно, указывая пальцем в бок клиента, — Оно врождённое? У меня врождённое. — А, нет… — пробормотал Шэнь Цзю смущённо, — Неправильно перетягивал грудь, и так получилось. Это несмертельно. — Будем надеяться, — серьёзно кивнул Шэнь Юань, отвлекаясь на то, чтобы подготовить приборы. Что-то он распаковывал, что-то протирал… По ощущениям он казался хирургом, готовящимся к операции. Шэнь Цзю перевёл взгляд на потолок, невольно падая в воспоминания. Когда он пришёл с этой незначительной проблемой ко врачу, то был к собственному неудовольствию так громко отруган, словно лично чем-то оскорбил врача своей небрежностью. Оказалось, до боли перетягивать грудь какой-то тряпкой, а потом не снимать её сутками, задыхаясь от любой мелочи — не самое лучшее вложение в собственное здоровье. Но ничего, Шэнь Цзю был готов заплатить эту цену. Что, собственно, угодно, лишь бы ублюдок не заметил… не узнал, что у него между ног. Тогда у врача Шэнь Цзю провели целую лекцию, что на самом деле можно носить, а что нельзя, как часто устраивать перерывы, чтобы в конце концов никак себя не искалечить… Это было до смешного неуместно, учитывая, что груди к тому моменту у Шэнь Цзю уже никакой не было. — А у меня врождённо двух рёбер нет, — отвлёкло Щэнь Цзю от мыслей отстранённое бормотание Шэнь Юаня, не прерывающего своё занятие, — Самое невинное отклонение, что досталось мне по рождению. Но штаны искать трудновато — талия узкая… Наконец, закончив, он повернулся к Шэнь Цзю и ухмыльнулся: — Сейчас будем тебя брить. — И, увидев недоумённый взгляд, пояснил, — Сначала место татуировки нужно избавить от волос. Первое прикосновение Шэнь Юаня к коже показалось Шэнь Цзю почти ударом тока, но он быстро привык к мягким движениям. Было удивительно странно думать о том, что никто и никогда не дотрагивался его кожи в этом месте, и вряд ли бы это когда-либо случилось, не встреть он Шэнь Юаня. Многие посчитали бы подобные мысли для тридцатилетнего мужчины жалкими, но Шэнь Цзю был вполне удовлетворён неприкасаемым пузырём, в который себя окружил. Только сейчас он осторожно мог допустить… совсем немного касаний. Пока — только Шэнь Юаню, пожалуй. Наконец они нанесли поверх шрама синюю схему медузы, и, убедившись, что та подходит хорошо, Шэнь Юань начал бить. Конечно, как обычно, с шутками и даже ласковым уверением не бояться. Шэнь Цзю слышал, что татуировки — это больно. Шэнь Юань даже предупредил его, что выбранный им участок тела считается чувствительнее среднего, и что, возможно, придётся потерпеть, но…? Ничего. Это не было слишком больно, игла несильно жалила, и Шэнь Цзю почти чувствовал, как может заснуть в процессе. Приподняв голову, он мог видеть, как тату машинка скользит по коже, оставляя за собой жирную линию, с каплями, скапливаюшимися на поворотах. Потом Шэнь Юань протирал кожу тряпочкой — и та становилась тонкой и аккуратной. Некоторое время работа шла практически в тишине. Пару раз Шэнь Юань начинал разговор, но легко отвлекался на работу, а потом вовсе забывал, о чём хотел сказать. Смотреть за его растерянностью было забавно, но в конце концов Шэнь Цзю сжалился и начал говорить сам. Он начал со случаев с работы, которые посчитал забавными, и Шэнь Юань даже назвал его коварным, но явно оценил идею бесжалостно смеяться над студентами. Потом он расказал о костяной рыбе Нин Инъин и, не найдя больше тем для разговора, на некоторое время замолчал. Этого хватило, чтобы он, откинув назад голову, вдруг… заснул. Ничуть не смущённый легкой болью жужжащей машинки. Когда он открыл глаза, то в первый момент вовсе не понял, где оказался. Это не было похоже на полюбившийся ему номер отеля или его собственную квартиру, он бы точно запомнил, увидь он там на потолке ребяческий рисунок из маленьких звёздочек, среди которых угадывались созвездия. Потом он, конечно, вспомнил, в каких обстоятельствах заснул и тут же покраснел, вцепляясь в плед, которым оказался накрыт. Когда Шэнь Цзю его отдёрнул, то тут же обратил взгляд на закрытую плёнкой татуировку. Медуза ещё не была завершена, но все контуры были выведены, а покрас закончен примерно на треть. Шэнь Цзю обернулся. Шэнь Юань сидел, уставившись в телефон, и по звукам… играл в какую-то игру? Не заметив, как его клиент проснулся, тот развалился на диванчике, с чуть скучающим лицом быстро нажимая на кнопки. В ответ на его прикосновения игра раздавалась какими-то непонятными звуками — кажется, там шло какое-то сражение. — Привет, — бездумно буркнул Шэнь Цзю, опуская ноги в носках на пол. По примеру Шэнь Юаня он наплевал на угрозу запачкать их, и подошёл ближе. — О, ты проснулся! — улыбнулся Шэнь Юань, — Насколько я знаю, ты никуда не торопился после сеанса, так что я решил тебя не будить. Подумал, что немного отдохну, а потом, в принципе, мог бы и закончить работу… за один очень растянутый сеанс. Надеюсь, не слишком неуместно будет спросить, почему ты оказался таким сонным? — он коротко хмыкнул, бездумно водя пальцем по экрану. — Полночи играл в карты с проститутками, — буркнул Шэнь Цзю, садясь на диван рядом. Он моментально заглянул в экран Шэнь Юаня, и впрямь увидев там игру в конфетно-яркой стилистике. На мгновение Шэнь Юань удивлённо моргнул, но тут же фыркнул и завистливо протянул: — Звучит здорово. — Потом он снова обратился к экрану, — Ты играешь в геншин? Я хочу отдохнуть ещё часик, а потом мы могли бы продолжить работу над тату и… — Понятия не имею, что это, — ответил Шэнь Цзю и тотчас не удержался, — И ничего, что тогда сеанс будет на несколько часов длиннее запланированного? Разве у тебя нет других клиентов… или дел? Шэнь Юань на мгновение показался смущённым, но это могло быть и игрой розового закатного света. Зимой темнело очень рано. — Не переживай об этом. Может быть… ты хотел бы узнать больше об игре? Мне она нравится. — Конечно, — Шэнь Цзю кивнул, и Шэнь Юань тотчас придвинулся к нему ближе, вынуждая их прижаться плечами. Перед лицом Шэнь Цзю оказался экран с красочной картинкой. И тогда Шэнь Юань, совсем не замечая смущения Шэнь Цзю, пустился в долгое-долгое объяснение, что из себя представляет загадочная игра «Genshin Impact». Объяснял он немного беспокойно, явно будучи рад обсуждать любимую игру, но при этом объяснял на удивление складно и терпеливо, легко останавливаясь, если собеседник чего-то не понимал. Слушая готового в восьмой раз объяснить одно и то же Шэнь Юаня, Шэнь Цзю вдруг почувствовал, что кому-то из них досталось куда больше педагогического таланта. Он не почувствовал зависти. Даже умей он вещать с таким терпением, всё равно не стал бы так церемониться со своими студентами. Впрочем, как бы хорошо ни объяснял Шэнь Юань, вскоре у Шэнь Цзю начала откровенно пухнуть голова от такого количества информации. Он не понимал, зачем делать игру настолько сложной, и довольно жалко позволял персонажам погибать в любой битве, в которой Шэнь Юань предлагал ему поуправлять самому. Тем не менее, он, конечно, согласился установить игрушку на свой телефон, сколько бы она ни весила, и пообещал поиграть с Шэнь Юанем вместе. Тогда он ещё не знал, в какую ловушку попал, и как много ему придётся мучиться, доходя до нужного уровня, чтобы разблокировать совместную игру. Впрочем, Шэнь Юань требовал жертв, и к тому же… ну, эта девочка в красном была довольно милой. Через некоторое время он даже почувствовал, что разбирается в этой игре не так уж и плохо, а Шэнь Юань был не против заходить в его аккаунт и справляться с заданиями поскучнее. Правда, Шэнь Цзю до сих пор не понимал, откуда у него берётся столько «камней истока», но, пожимая плечами, просто тратил их на бессрочный баннер. Конечно, странной была игра, где вещи, связанные с элементом азарта, давались так легко — десятки тысяч штук за неделю. Однако, ему хотелось бы сделать сильнее «Эмбер», и остальные персонажки ему симпатизировали. «Тигнари» к тому же, чем-то неуловимо напоминал своей серьёзностью Шэнь Юаня. Играя в эту игру, он чувствовал себя смущающе по-детски. Будто, убавив в годах, восполнял то, что не получал в юношестве. Однако Шэнь Юань относился к игрушке с убийственной ответственностью, невольно заражая Шэнь Цзю этим отношением. К тому же, играть вместе с Шэнь Юанем… было приятно. Однако в тот день он так и не поиграл, оставляя игру загружаться засчёт вай-фая салона. Вместо этого, устав говорить, Шэнь Юань предложил другое развлечение: — Помнишь, я говорил, что собирался начать смотреть сериал? На самом деле у меня так и не дошли до него руки… Думаю, мы успели бы посмотреть первую серию. Ты знаешь «Семейку Аддамс»? Шэнь Цзю покачал головой. В общении с Шэнь Юанем всё яснее становилось, как много популярных вещей он упустил в своей юности. Тогда он смотрел лишь то, что нравилось Цю Хайтан, да и то урывисто, едва ли досматривая хоть одну из картин. Сначала это были диснеевские полнометражки, потом, когда та начала утверждать, что из них выросла — какие-то сериалы про подростков. Ему и раньше приходилось задумываться, как этого мало, чтобы слиться с толпой, но только с Шэнь Юанем, человеком, что посвятил медиа слишком много себя, он начал ощущать болезненность этого вопроса. — Ничего, я смотрел давным-давно и уже сам всё забыл, — беззаботно пожал плечами Шэнь Юань, — Главное, что нужно знать — это готичная и любящая семья колдунов. Сериал про их дочь… Кстати, ты сможешь смотреть в оригинале или тебе включить субтитры? Шэнь Цзю мог, так что вскоре они приставили ближе экран компьютера и вместе начали смотреть. Незаметно они совсем прижались друг к другу, и Шэнь Цзю даже, совсем поражаясь своей наглости, приобнял Шэнь Юаня за плечи — так они стали выглядеть практически как семейная пара. Первый звоночек прозвенел уже через две минуты просмотра. Шэнь Юань фыркнул, и заявил: — Во-первых, это миф, что пираньи так хотят полакомиться человечиной, ничего в них страшного нет. Во-вторых, они так медленно не плывут — медленнее жалких сухопутных людишек, смотрите-ка. Да и вообще, бедные рыбы задохнутся в хлорке… Через ещё две: — Почему птицы врезались в автомобиль? Чем это обосновано, им делать нечего? И совсем скоро: — Что за идиотская форма зонта? Их не просто так делают круглыми, им же неудобно укрываться. Шэнь Цзю покосился на Шэнь Юаня, снова вернувшегося к просмотру. Он и сам замечал эти недостатки и в большинстве ситуаций даже не погнушался бы облить некоторые из них ядом. Однако смотря фильм с Шэнь Юанем, которому отчаянно хотелось понравиться, он легко заглушил порывы своего мерзкого характера. Однако. Однако Шэнь Юань, кажется, вовсе не осознавал, что в его ядовитой насмешливой критике есть что-то плохое, и временами складывалось ощущение, что собственные замечания доставляют ему больше удовольствия, чем весь просмотр. А оборачиваясь на Шэнь Цзю, он выглядел таким же сияющим, как и прежде. …Осознав этот факт, Шэнь Цзю почувствовал себя каким-то удивительно влюблённым. А потом, конечно, радостно присоединился к тому, чтобы разрывать сериальчик на части. — Что это за бой, — фыркнул Шэнь Юань на двадцатой минуте. — Мало того, что абсолютно неэффективен, так ещё и уродлив. Обычно я не возражаю, если правдоподобность боевой сцены принесена в жертву её красоте и динамичности, но здесь нет ни того, ни другого, — довольно поддакнул Шэнь Цзю, — К тому же, фехтование не славится размашистыми движениями. — И их шпаги затуплены, так ранить ими нельзя. Да даже если и нет — что ещё за соревнование «до первой крови», если они в защитных костюмах с ног до головы? Чтобы точно глаза выколоть? — Шэнь Юань расплылся в ухмылке, подхватывая. Они переглянулись и внезапно почувствовали между собой такой силы ментальную связь, что небеса содрогнулись. «Нужно обсуждать с ним литературу» — решили они синхроннно. И продолжили смотреть серию, влюблённые, как никогда. Когда они закончили, на улице уже стемнело, но им ещё оставалось доделать татуировку. Быстро выяснилось, что «обсуждать литературу» в это время было провальным планом — Шэнь Юань не мог молчать, не вставив слова, а начав говорить, отвлекался и начинал возбуждённо размахивать тату машинкой в такт своим словам. В конце концов, они решили, что работа будет идти тихо. В этот раз Шэнь Цзю уже не спал — не смог бы, даже если бы захотел. Он чувствовал что-то странное… он бы сказал, бабочки в животе, такие чужие для кого-то настолько чёрствого как Шэнь Цзю. Но Шэнь Цзю хотелось… улыбаться, возможно. Потому что всё было так хорошо, что он почти ожидал подвоха, что жизнь накажет его за это короткое счастье, что дал ему вечер с Шэнь Юанем. — Хочешь завтра… провести время вместе? — спросил Шэнь Цзю тихо. — Как тебе удобнее. — Конечно, — мягко улыбнулся Шэнь Юань, не отрываясь от работы. — Мы идём на свидание. В этот вечер татуировка была закончена и накрыта прозрачной плёнкой. Шэнь Цзю, конечно, тотчас же начал её разглядывать, чувствуя, как вид рисунка отдаётся теплом в его груди. Тонкие щупальца медузы, будто светящиеся на коже, уходили вниз, к тазу, а её тело розовое мягко раздувалось. Неодинокая медуза. Шэнь Юань сказал, что его собственный набросок уже готов, и на днях Система создаст на его коже подружку этой медузе — расписание у неё было куда более забито, чем у вечно бездельничавшего Юаня. И тогда они будут… соединены. Но главное, Шэнь Юань согласился на свидание. И когда Шэнь Цзю ушёл, то, пока ему на нос опускались редкие снежинки, думал о том, как обязательно расскажет об этом девушкам. Может быть, успеет зайти утром — то есть, когда ночь превращается в утро, но девушки ещё работают. Он был бы счастлив поделиться всем этим взявшимся из ниоткуда теплом в его груди.