***
Анэльвейф заходит в палату, весело воркуя и смеясь вместе с Каплан. Идя, они смотрят друг на друга, и припихивая в плечи, заливаются смехом. Девочки шли с утренних процедур, которые были прописаны в их историях болезни. Ника, пытавшаяся отдышаться от смеха, посмотрела вперёд и глаза её резко округлилась. Улыбка медленно спала с её личика, а тело вмиг оцепенело. Мёрфи в недоумении посмотрела сначало на подругу, потом на парня, что сидел на койке и улыбался. Девочка сразу заметила, что койка та, была свободна, а сейчас на ней сидит незнакомый ей парень. Значит его только что доставили в больницу. Но реакция подруги, ставила Каплан в ступор. Мёрфи хотела спросить у Ники, знакомы ли они, но не успела. Анельвейф сорвалась с места и с громким писком налетела на Антона. Парень немного вздрогнул от неожиданности, но поддержал идею подруги, и крепко обнял её в ответ. — Тооошка! Родненький! Живооой!!! — громко пищала девушка от радости. Ника крепко обнимала Антона, словно боясь потерять. — Напугал ты меня… Антош… ей богу напугал! Я за тебя так переживала, думала ты помер там! — шепотом тараторила девушка. — Я уже боялась, что больше никогда тебя не увижу… Я плакала часто… Жутко ты меня напугал… Её пухленькие, розовые губки, незаметно поддрагивали в унисон ресницам. На её розовых щечках появились влажные дорожки слёз. Они медленно стекли по подбородку и капнули на футболку Антона, тут же растекаясь мокрым пятнышком. Парень это тут же почувствовал, и нежно взяв девушку за плечи, отодвинул от себя, чтобы взглянуть на её личико. Глаза её были красные, на щеках были мокрые дорожки слёз. Ресницы и губы поддрагивали. Но она улыбалась… — Никусь, ты чего?! Шмыгнув носиком, девушка смахнула слёзы рукавом. Быстро моргая и посмотрев в потолок, она тут же опустила взгляд на друга. — Да это от счастья, Антош! Живой ты! Парнишка перевёл взгляд на неизвестную ему девушку. Ника тут же это заметила. — Ой, а это Мёрфи, она соседка наша! Мёрфи, это Антон. — А. Вы знакомы уже?.. — приподняв одну бровь, в недоумении спросила Каплан. — Да, Антон вообще первый в этой палате оказался, меня позже поселили. Мы с ним очень хорошо сдружились! Пока… — девушка перевела взгляд на пол, губы её дрогнули, тяжело вздохнув, она набрала в лёгкие побольше воздуха и продолжила. — Пока Антону не стало плохо. У него случился странный приступ, а потом инфаркт… И его забрали в реанимацию… — Девушка снова шмыгнула носом, и утерла слезу, которая предательски потекла по щеке. — Ого… Мне жаль, Антон. — как будто виновато сказала Мёрф. — Да чего вы! Всё в порядке, я живой, здоровый, снова здесь! — Подбадривающим голосом сказал Антон. Глаза Мёрфи резко округлились. К горлу подступил ком, а во рту мигом собралось куча слюны. Появившийся отвратительный привкус желчи на языке, дал понять о наступающей рвоте. Девушка крепко закрыла рот рукой и метнулась в туалет. Ника и Антон тут же побежали за ней. Мёрф упала на колени перед туалетом, и болезненно сгорбилась от рвотных позывов. Шастун собрал волосы девушки в хвост и придерживал, чтобы они не лезли в лицо. — Ник, позови врача скорее. — тревожно сказал парень. Кивнув, девушка выбежала из туалета, и направилась в коридор, заранее зная, что красная кнопка вызова медперсонала, находящаяся над столом — бесполезна. Выбежав в коридор, она вновь столкнулась с той же девочкой. Она сидела около 36 палаты и плакала. «Вдруг в неё резко врезается маленькая девочка лет 8, которую она раньше здесь не видела…» Ника снова вспомнила девочку из детдома. — Малышка? Всё хорошо? — Н-нет… — всхлипнув ответила девочка. — Зайка, иди в палату, сейчас дядя врач тут будет, он ругаться начнёт. Девочка посмотрела на Нику своими заплаканными, красными глазками и кивнула. Щёчки были красные от слёз. Встав, она открыла дверь, и зайдя, скрылась в туалете, который был виден через дверное стекло. Ника тут же побежала дальше, ища врача. Заприметив медсестру, она махнула рукой и крикнула: — Девушка! Там человеку плохо! Медсестра Ира оглянулась, и подошла на встречу Анельвейф. — Что такое? — Там девушку в 38 палате рвёт! — Идёмте. Медсестра помнила Нику, ведь она девушка Юли Топольницкой, её коллеги по работе. Зайдя в палату, они обе направились в туалет. Мёрфи до сих пор сгорбленно сидела около унитала и корчилась от рвотных позывов. Ника взглянула в унитаз и в ужасе отшатнулась. Желочь с кровью жутко расплывалась и смешивалась с водой. Девушка ошарашенно округлила глаза, и захлопнула открывшийся от ужаса рот рукой. Ресницы задрожали. В глазах немного помутнело, и попятившись, она плюхнулась на кровать Антона, что была прямо напротив туалета. Болезненное чувство сковало грудь. Глаза садняще защипали и покраснели, предвещая наступление слёз. Щёки запылали огнём и появилась отдышка. Flashback. Нике 9 лет. Маленькая Ника задорно смеясь выбежала в коридор и тут же оцепенела от ужаса. Отчим сгорбившись с искривленным лицом мучался от рвотных позывов. На полу была рвота, кровавая рвота… — В…в скорую звони… тварюга…- Злобно прошипел отчим, яростно взглянув на падчерицу. Мужчина тогда постоянно бухал, а Верона почти каждый день работала, чтобы оплачивать их жизнь. Андрей тоже работал, но гораздо меньше. Он был таксистом. Маленькая Ника в ужасе кинулась к его телефону, и набрав на экране экстренного звонка цифры «03», тут же нажала на кнопку вызова. — Ало, вы позвонили в медицинскую скорую помощь, что у вас случилось? — послышался женский голос по ту сторону телефона. - А...ало...Папе плохо… его кровью рвёт! Приезжайте скорее, пожалуйста, мне очень страшно! — затараторила испуганная девочка в трубку. — Успокойтесь и скажите адрес, мы вызовем вам бригаду. Маленькая Ника назвала адрес своим трясущемся и поддрагивающим от страха голоском. — Назовите ФИО отца пожалуйста. — Ан-нельвейф Андрей Владим-мирович… ему 44… — Ждите, бригада скорой помощи приедет через минут 10. — Спасибо… Д-до свидания… Ника на всю жизнь запомнила этот страх и панику, это состояние отчима, и то как его забирала скорая на носилках. Она никогда не забудет Верону, плачущую и прижимающую к себе Нику. Верона тогда долго плакала, и руки её тряслись… Ника это всё детально запомнила, ведь этот момент наверное на всю жизнь отпечатался в её памяти. End of flashback. В ушах резко зазвенело, и в носу появился резкий запах нашатырного спирта. Девушка приподнялась на локтях, быстро моргая, пытаясь прояснить плавающий мир перед глазами. — Ника..... Словно в тумане из-за сильного звона в ушах, Ника слышала оборванные, не полные фразы. -..... Очнитесь… Анельвейф резко дёрнулась, когда в лицо прилетело много брызг холодной воды, запах нашатыря в носу снова повторился, ударив по голове. Девушка поморщилась и картинка перед глазами прояснилась.Над ней стояла медсестра Ира, а за ней виделись перепуганный Антон и врач, Арсений Сергеевич. — Как ты себя чувствуешь? — спросил врач. — Нормально… голова не болит. — Вот и хорошо. Ника присела, сложив ноги бабочкой и огляделась. Мёрфи мирно посапывала на боку. Рядом стояла капельница, трубочка которой уходила прямо в катетер девушки. Значит ей уже лучше. — Анельвейф, тебе бы надо поспать. — Строго сказала медсестра. — Да, да, хорошо. — закивала Ника. — Антон, присмотри за ней, если что — я в ординаторской, либо на посту. Арсений Сергеевич будет в кабинете, даже не вздумай к нему бегать. Я буду тут неподалеку. Шастун соглащающе кивнул, и проводил взглядом уходящих врача и медсестру. Переведя взгляд на девушку, он присел на край её кровати. — Ник, ты как? — шёпотом сказал парень. — Всё в порядке, у меня такое бывает. — Но это же ненормально! Здоровый человек не должен терять сознание. — Я знаю, Антон. Я буду обследоваться, когда вылечусь от ковида. — Это радует, спи давай, дурёха. — Какая ещё я тебе дурёха? — С наигранной обидой сказала Ника, надув свои пухлые губки и сложив на груди руки. — А вот такая! Отдыхать надо. — смеясь, шепотом сказал Антон. — О мой повелитель, слушаюсь и повинуюсь! — сказала девушка и тут же прыгнула со смеха. В дверь палаты неожиданно постучали. — Эм… войдите?.. — недоумевающе сказала Ника. Дверь отворилась, и на пороге показалась девочка. Она была одета в белую оверсайз футболку и чёрные шорты от Nike. Блондинистые, длинные, светлые волосы были заплетены в два хвостика, и лежали на её узеньких плечиках. Глаза яркие, голубые, выразительные. Кожа бледненькая, губки розовенькие. По телосложения девочка была худенькой, а на вид ей было ну лет таки 15. — Здравствуйте… Ам… А я вас ищу… — поддрагивающим, тихим от смущения голоском сказала девочка, указывая на Анельвейф. — Меня Камилла зовут… Ника узнала девочку, с которой они два раза виделись в коридоре… И кажется где-то ещё, правда очень давно. — Привет, меня зовут Ника. Что ты хотела? — А как ваша фамилия?.. — Что?.. — Девушка опешила, но решила ответить на этот вопрос. — Анельвейф. А что собственно такое? — А… я просто из детдома, и меня положили в больницу из-за того, что я заболела ковидом. 7 лет назад из детдома уехала девочка, так как ей исполнилось 18. Она на вас очень сильно похожа. — Камилла замялась, увидев ошарашенное лицо Ники, но продолжила. — Она мне всегда читала сказки перед сном, давала носить свою одежду, и вообще во всём мне помогала. А ещё говорила, что я ей как дочка стала. Антон в полном недоумении наблюдал за девушками. — Камилла… Терентьева?.. — неуверенно спросила Анельвейф. — Да! — Радостно вскрикнула девочка. — Ника, я нашла тебя! Ты меня помнишь?! Анельвейф, ошарашенная таким поворотом событий, пыталась переварить происходящее, что с трудом, но получалось. — Камилла, солнце… Как я рада тебя видеть! — Прошу, давай обменяемся номерами, я не хочу вновь потерять с тобой связь, как 7 лет назад! — Протянув свой телефон, белокурая девочка запрыгала от радости. Ника, записав свой номер телефона, протянула телефон обратно. Тут в палату резко зашла медсестра, но уже другая, совсем незнакомая. У нее были тёмно-русые волосы, заплетенные в тугой хвост, она была полненькой. На вид ей было лет так 46. — Терентьева, я тебя везде ищу! Идём, на компьютерную томографию надо. Бегом марш в свою палату. Одень какую нибудь толстовку, нам в другой корпус через улицу идти надо будет. — Хорошо, иду. Пока, Ник! — Пока. — улыбнувшись ответила девушка. Девочка выбежала вслед за медсестрой, и Антон перевёл недруменный взгляд на Анельвейф. — А…э… Кто эта девочка?.. Ты из детдома?.. Ника перевела взгляд на Антона, и махнув рукой, дала понять, что она не хочет поднимать эту тему, и ворошить прошлое. Шастун лежал на койке, смотря в окошко. За окном напевали свои песенки счастливые птички, игриво перелетая друг от друга с ветки на ветку. Пушистые облака лениво скользят по голубому небу. Они всё время преобразовываются в какие-то фигуры, словно актёры в театре: от большого надутого облака отделяется небольшой кусочек и приобретает форму зайца, а другое облачко среднего размера уже стало лицом человека в профиль. Солнышко, озаряя окружающее своими яркими лучиками и доставляя радость всему живому, ярко светило в окошко. За стеклом виднелись берёзки в сквере. Листья их были молоденькие, зеленые. После ночного, летнего, моросящего дождика, на листочках виднелась блестящая роса, что аккуратно скатывалась и растворялась где-то в зелёной травке. Рядом с лавочкой в том же сквере стояла какая-то бабулька с пакетиком. Засовывая в него свою руку, она набирала горсточку зерна и аккуратно рассыпая его птичкам, собравшимся вокруг неё. Всё вокруг предвещало о приходе долгожданного, тёплого лета. Когда наконец-то прогреется вода, и можно будет поехать за город, на природу, где есть блестящая под солнцем речка. Когда вновь можно будет купаться, прыгать с тарзанок, делать песочные замки и ловить ящериц. Да, вся природа, буквально кричала о том, что май подходит к концу, и вот-вот начнётся беззаботное лето.***
Когда гуляешь в заснеженном лесу, часто возникает ощущение нереальности, сказочности. Прямые сосны-мачты, корявые, причудливо изогнутые дубы, разлапистые ёлки… Шапки снега на деревьях, при любом движении грозящие осыпаться вниз. Тишина вокруг… Добрая такая тишина, светлая. Тишина лесная, неповторимая, наполненная сотнями еле слышных звуков да стуком твоего сердца. Идёшь иногда еле заметными тропками, и каждый раз за новым поворотом что-то новое. Там пробежала юркая белка, здесь прямо из-под ног вылетела синица… Изгибаются тонкие стволы под тяжестью снежного покрова, пригибаются к земле, а кажется, что это сказочные арки-ворота, и если пройдёшь через них, то окажешься совсем в другом мире. Зимний лес спит и видит сны, свои собственные, цветные и яркие. Иногда, если повезёт, такой сон может приснится и человеку… Такой же светлый сон о весне, о солнце, о бесконечном небе над головой… Снег под ногами хрустит, переливаются сугробы тысячей оттенков, и тонкие ветки кустов словно одеты в ледяной, сверкающий наряд. А под старой елью снега почти нет, её ветви надёжно защищают то сокровище, что укрыто у самого ствола… Там, не смотря на холод, из-под тонкого слоя снега растёт маленький одуванчик, растёт назло всем морозам и ветрам, растёт, тянется вверх, к солнцу… пусть ещё осень, но этот цветок в заснеженном лесу — чудо, одно из бесчисленных сокровищ этого мира. И пусть жить ему осталось совсем ничего, но это не главное. Ведь он верит, он надеется… Маленький цветок, который однажды смог поверить в свои собственные силы. Который смог победить стихию… И если смог он, то сможешь и ты, сможешь поверить однажды… Но как только темнеет и лес погружается во мглу, он перестаёт быть таким добрым и сказочным. Огромный, суровый и непроходимый лес утопает в полумраке и прохладе. Таинственный и даже пугающий, он тянется вдоль глубокого обрыва — такого же мрачного, как и сам лес. Стволы деревьев внушительных размеров не покрыты мхом, грибами и вьющимися растениями. Они полностью голы, лишь кривые ветви торчат в разные стороны, давая пристанище только самым смелым птицам. Всюду пахнет хвоей и влагой. Верхушки разнообразных елей и сосен устремлены высоко вверх, они практически полностью загораживают лучи солнца, поэтому почва в этом лесу сырая. Земля укрыта опавшими иглами и переплетениями корней, поэтому передвигаться иногда бывает не так-то просто. В этом лесу царит могильная тишина, и встретить здесь живое существо помимо птицы — удивительная редкость. Антон панически осмотрелся. Ни одного фонаря нет в жуткой лесной глуши. Мрак и холод полностью окутал лес своей угнетающей атмосферой. Трясущийся парень был неописуемо напуган, ведь из-за непроглядной темноты были видны только тёмные силуэты голых деревьев. В глубине леса вдруг послышался треск. Шастун вздрогнул, и тревожно посмотрел в то место, откуда появился звук. За деревом стоял странный чёрный силует, который даже не очень то и смахивал на человека. Округлившиеся от ужаса глаза, тут же засаднили и наполнились слезами. Он резко рванул вперёд, всё глубже убегая в лес. Ноги проваливаливась в сугробах, горло горело и першило от сильного мороза. Под глубокой толщей снега оказалась упавшая, толстая ветвь. Зацепившись за неё ногой, Антон тут же полетел в сугроб. Ему было плохо, страшно, холод проникал до самых косточек, заставляя парня трястись то-ли от неописуемого страха, то-ли от жуткого холода. Всё тело горело, глаза болели и щипали, горло полностью пересохло от мороза и снега, из-за чего было больно даже глотать. Он продрог, очень продрог. И он не знал, как он тут оказался. Шастуна резко схватили за шею, и подняли из сугроба. Он не видел кто это, но понимал, что это был никто иной, как тот самый силуэт прятавшийся за деревом. Противные худощавые пальцы с острыми когтями сомкнулись на тонкой шее парня, царапая и впиваясь. От ужаса, у Антона участилось дыхание. «Я умру!.. " — кричал внутренний голос. Около горла блестнул окровавленный нож. — Попрощайся с жизнью, жалкое отродье. — Отчеканило существо, своим нечеловеческим, грубым, и жёстким голосом, который был, словно ужасающее эхо. Нож медленно придвигался к бледной тонкой шее, заставляя Антона утробно закричать от страха. Парень проснулся от крика, не помня, как оказался сидящим на своей постели. Мокрые от холодного пота лицо и грудь буквально горели, словно обжигаясь изнутри, когда Антон судорожно хватал воздух с ощущением, будто его только что вырвали из ледяной проруби среди замерзшей реки… Перед глазами все еще стояли ужасающие картины, которые он был не в силах выбросить из головы. «Значит, я ещё жив.» До Антона стало медленно доходить, что всё, произошедшее с ним только что — просто кошмарный сон, не более того. Парень ошарашенно подпрыгнул, когда возле него появилась напуганная девушка. — Антон… Всё в порядке? Ты бледный как смерть… — тревожным голосом спросила Мёрфи. — А… Да… Кошмар приснился… Всё хорошо. — Точно? Врача может быть позвать? — Нет, нет, всё правда в порядке. — Ну смотри. Печеньки с шоколадной крошкой будешь? — улыбнувшись спросила девушка. — Ну давай. — Улыбнувшись в ответ и идя к столу ответил Антон. — А где Ника? — На процедурах. Садись давай, сейчас чай налью.***
В палату вальяжным шагом зашёл Арсений Сергеевич. Посмотрев на Антона, невольно хмыкнул. — Как самочувствие? Парень перевёл взгляд на врача, а потом осмотрел палату. Ника и Мёрф спали. — Нормально. — Ещё недельку тебя тут подержим и выпишем, если все будет нормально. Нечего тут долго находиться, ты и так тут чёрти сколько. — Арсений засунул руки в карманы белого халата и устремил свой взгляд в пол. — Гнить тут только, если почти месяц лежать. Гиблое место, хоть и лечат. Лечат физически, но никак не морально… — Чуть призадумавшись, он добавил. — Не то отделение так сказать. — Ага. Было бы здорово, если бы меня поскорее выписали. — А ты давай выздоравливай быстрее, может и раньше выпишем. Антон промолчал. — Ладно, если что, кнопка вызова над столом, ты знаешь. — Ну-ну, если бы она хоть раз помогла, я был бы рад. А она как оказывается — бесполезная. Нажми хоть сто раз, никто не придёт. Арсений наигранно округлил глаза и с ехидно спросил: — С чего это такие выводы? — По опыту знаю. — Опытный тут нашёлся. — Хмыкнул врач. — Ладно, отдыхай, тебе пойдёт на пользу. Выздоравливай, я ещё зайду. — Хорошо, спасибо. — Негромко ответил Антон, чтобы не разбудить девочек.***
Ребята втроём сидели за столом, весело смеясь, рассказывая смешные истории. Время на часах близилось к 11, а это означало, что отбой был уже давно. В палату зашёл Арсений Сергеевич. — Вы совсем одурели? Разшумелись тут. Отбой давно, а вы тут чаи гоняете. Спать пора! — Злобно зашипел на них врач. — Простите, Арсений Сергеевич… — Да, извините пожалуйста. — Простите. Тут же заизвинялись ребята. — Ладно, проехали, только тише давайте. — Арсений посмотрел сначало в окно, а потом перевёл взгляд на весёлую компанию. — Садитесь временно по койкам, я вас посмотрю. Ребята кивнули и выйдя из-за стола разошлись по своим местам. Арсений подошёл к Нике, чья кровать была самая ближайшая к входу в палату. — Как твоё самочувствие? — Всё нормально, температуры сегодня не было, кашель вроде прекратился. Сопли пока ещё есть. — Так, прекрасно, значит через дня 2 на выписку. Подними футболку, я тебя послушаю. Дойдя до Антона, врач пододвинул стул, который стоял около стола, к кровати и присел. — Как себя чувствуешь? — Вроде нормально. Только в груди хрипеть начало и кашель появился. — Тааак, — потянул врач и серьёзно посмотрел на парня. — Антон, сейчас тебя послушаю, и завтра назначу лечение, не к добру всё это… Осложнений нам ещё не хватало. — Чуть призадумавшись он посмотрел в пол, через несколько секунд снова перевёл взгляд на Антона. — Поднимай футболку, я тебя послушаю. Задрав футболку, Шастун немного смутился. Кончики его ушей предательски покраснели, и он мгновенно отвёл взгляд к окну. — Да… Хрипы есть. — Сказал врач, тяжело вздохнув. — Завтра добавим небулайзер в лечение. Будешь дышать им. — Угу. Встав, Арсений поставил стул обратно к столу и подойдя к выходу оглянулся. — Можете ещё посидеть, только тихо. Глаза ребят засияли, и поблагодарив доброго врача, они снова расселись по местам. Антон проводил уходящего из палаты Арсения Сергеевича, и перевёл взгляд на девчёнок. — Давайте в карты что-ли? У меня в тумбочке лежат. — Радостно предложил идею девочкам Шастун. — Оооо, давай! Тащи их сюда! — Поддержала идею улыбающаяся Ника. — Давайте уж тогда на желание, а то просто так не интересно, слишком это по детски будет. — С хитрецой предложила Каплан. — Мёрфи, ну ты голова! Я согласна! Антон, ты как? — Конечно, так реально будет гораздо интереснее, и проиграть не будет никакого желания. — Ухмыльнувшись сказал парень. Возвращаясь за стол с картами в руках, девочки радостно захлопали, предвкушая веселье. — Я чур тасую и раздаю карты! — Весело сказала Ника, выхватив из рук Антона карты. — Твоя взяла. — Весело сказал Шастун. Сладко потянувшись на стуле, Ника зевнула. Время давно перевалило за 12, и приближалось к часу ночи. — Пора бы спать уже. — Сонно сказал Антон. — Полностью согласна. — поддержала Ника. — Ага… А хотите я вам свою сказку прочитаю? — Довольно бодро, для столь позднего времени сказала Мёрфи. Ребята радостно кивнули, с заинтересованностью смотря на розововолосую девочку. — Тогда ложитесь пока, а я открою заметки. Ника и Антон разбрелись по кроватям, ложась под тёплые накрахмаленные, больничные одела. Каплан взяла телефон, выдвинув стул на середу палаты, присела и начала искать в заметках сказку. — Ну чтож, слушайте… Сказка называется «Добрый дракон.» — Мёрфи перевела дыхание, зная, что сказка довольно длинная, и посмотрев на ребят, что заинтересованно смотрели на неё в ответ, продолжила. — В одном сказочном королевстве жил добрый и мудрый дракон. Чешуя его горела огнем, будто золото, а блеск серо-зеленых глаз, с карими пятнышками у зрачка выдавал мудрость прожитых лет. За много тысячелетий дракон скопил немало золота и сокровищ, но мысли его были печальны. Вечерами он выходил из своей глубокой пещеры на вершине горы и подолгу сидел, положив головы на лапы, глядя на чудесный и большой город, что раскинулся у подножья горы. Дракон был мудр и добр, он не хотел своим видом пугать добрых людей, поэтому жил в одиночестве, мечтая когда-нибудь войти в этот город, пройтись по улицам, улыбаясь детям, гладить собак (что только лишь учуяв его запах начинали лаять и тащили хозяев подальше от страшной пещеры), и встретить одного единственного человека — того, которому он подарит свое истинное сокровище… Шли годы, десятилетия и века… Дракон мечтал, летал над городом и временами (когда город спит) тайком спускался на пустующую рыночную площадь, впитывая запахи большого города, читая карты прошедших событий в складках временной реальности и улыбался… В городе появился герой… Даже не так — ГЕРОЙ! Тот, чье сердце ищет славы и богатства, а сердце не знает пощады. Дракон улыбнулся — скоро искатель приключений найдет его пещеру и захочет заполучить его голову и богатства. — Пришло время, — улыбнулся дракон, и расправив золотые крылья бесшумно взлетел по направлению к дому… Жаркий зной, испепеляющий все живое, прожженная галька и чахлые кустики — ни тени, ни воды. — Угораздило же дракону выбрать себе нору в таком пекле! — Чертыхался герой, третий день штурмуя гору. Запасы вина иссякли в первый же день, а вода… Кто ее будет пить добровольно? Но ничего, скоро голова дракона достанется ему. Ха! представьте себе — последний дракон! Сколько серебра пришлось отсыпать тому торговцу за наводку на эту пещеру! Ну ничего, ничего! Скоро все сокровища будут его, тогда и вина будет вдоволь и шкуру дракона можно будет примерить. Может быть даже получатся не только ладные сапоги, но и плащ, а чего доброго и штаны… Дракон приоткрыл один глаз и улыбнулся. Шорох шагов выдавал приближение драконоборца… магия тьмы, исходящая от клинка героя оповестила дракона еще за час о приближении смертельной опасности, но… Дракон улыбнулся во весь свой зубастый рот, и положил голову на лапы. Близится долгожданный конец… — Выходи на бой, тварь! — Раздавшийся у входа в пещеру крик нельзя было назвать приятным, но уверенности и наглости ему было не занимать. Воин явно припас что-то похлеще клинка тьмы. — Голос девушки был мелодичный, убаюкивающий, тихий и приятный. — - Ну почему сразу тварь? — Удивился дракон. — Между прочим мы — драконы — существа высокоинтеллектуальные, наделенные астральным телом, душой и мечтами. Тварям такое даже не снилось. Ты заходи, не стой на солнцепеке, умаялся поди сюда добираться? — Не заговаривай мне зубы, твой час пробил, я пришел за твоей головой, шкурой и сокровищами! — За моей головой, шкурой и сокровищами? Улыбнулся дракон? Они твои — забирай… Золотое сердце внутри дракона начало разгораться теплом и сияющей аурой… Он почувствовал что в городе появилась та, кому он может отдать свое истинное сокровище… Вылетевший из проема пещеры арбалетный болт с магической бомбой огласил пещеру громогласным взрывом. Герой ликовал!!! Все золото! Все сокровища, каких не видывал мир — это все теперь его! Его и только его! Жаркий зной, испепеляющий все живое, прожженная галька и чахлые кустики — ни тени, ни воды. Прожженная галька вылетала из-под полустертых и старых сапог, ноги несли быстро и легко, радость переполняла мужское сердце… Разве же это бой? Пародия да и только. Видали мы врагов хитрее, коварнее и умнее… Мужчина улыбнулся ящерке выглянувшей из-под камня и весело ей подмигнул серо-зелеными глазами, в карими вкраплениями у самого зрачка, а золотое сердце горело огнем. Он спускался в город, чтобы отдать свое сердце той единственной, о которой мечтал многие годы — свое истинное сокровище… А в глубине пещеры торжествующий герой ликовал, купаясь в золоте, и совсем не замечал, как его кожа постепенно покрывается зеленоватой чешуей… Шкура дракона, его голова и все его богатства — это все досталось ему. — Переведя дыхание, девушка заключила. — Дракон сдержал свое слово… Посмотрев на ребят, что уже сладко сопели во сне, она улыбнулась, и убрав стул обратно к столу, пошла спать. Тихим голоском, она напоследок сказала, мило улыбнувшись спящим ребятам: — Сладких снов… Палату совсем приглушенно освещала лампочка из коридора. Было так тихо, что можно было услышать дыхание каждого, особенно Антона, ведь из-за болезни, оно было хриплым, грубоватым, словно ему надо прокашляться. Из окна была видна луна, что тоже немного освещала палату, не давая ей погрузиться в кромешный мрак. Всё давно спали, кроме Мёрфи, которая смотрела в потолок, будто в нём есть что-то интересное. Птички за окном не чирикали, машины по дорогам проезжали редкий раз, а в небольшом сквере не было ни единой души. Девушка лёжа, наслаждались этой спокойной ночной атмосферой, продолжая глядеть в потолок. Flashback. Мёрфи 17 лет. Девушка сидела в кафешке, ожидая своего парня, который назначил ей встречу, под предлогом «Это срочно, мне очень нужно с тобой поговорить». Через некоторое время к столику подошёл Семён — её парень. - Привет, солнце. — Сказала Мёрфи, и привстав, чмокнула его в губы, но он почему-то на этот мимолетные поцелуй не ответил. — Да, привет. Как я уже говорил, мы должны серьёзно поговорить. — Хорошо, начинай. — Кивнула Мёрфи. — Так вот… — Прочистив горло кашлем и прожигая серьёзным взглядом стол, он продолжил. — Я тебе изменил. Внутри девушки словно что-то рухнуло, осыпалось на мелкие кусочки, треснуло и разбилось. Ноющее, болезненное чувство, будто спазмом сковало грудь. На щеках появились тёплые, даже горячеватые дорожки, ни что иное, как слёзы. Глаза садняще защипали и покраснели, от скатывающихся по щекам прозрачных бусинок, что быстро падали с подбородка на колени Мёрф. Словно не веря в его слова, она спросила: — Ч-что? Сём, ты серьёзно?.. Это розыгрыш какой-то? — Мёрф, нет. Нам нужно расстаться. Я полюбил другую. Девушка, словно всё ещё не веря словам уже бывшего парня, тихо кивала головой из стороны в сторону. — С-сём… — Нам с тобой больше не о чем разговаривать, забудь про мой номер и моё существование. — Подытожил парень, приводя всё к тому, что разговор закрыт и всё закончено. Встав из-за стола, он развернулся и быстро ушёл, будто его здесь и не было. Семён оставил Мёрф в кафе одну, наедине со своими мыслями. Он поигрался ей и её чувствами словно с куклой, а потом просто выбросил, как ненужную тряпку. Девушка смотрела на стол, пока с её глаз градом стекали слёзы. Её только что бросили, попользовавшись перед этим. Она осознала, что из-за глупой любви не замечала его измен прям перед носом… Её душевную боль было невозможно описать. End of flashback. Мёрфи болезненно поморщилась от неприятных, всплывших в памяти воспоминаний. Решив, что лучше почитать в телефоне книгу, она потянулась к тумбочке. Так действительно лучше, ведь хотя бы перестанут лезть нежеланные мыслишки. Найдя недочитанную книгу, она улыбнулась. На том моменте, до которого Мёрфи дочитала, в этой книге у всех все наладилось. Она читала, и верила, что когда нибудь и у неё все так-же наладиться…