Человеческий котёныш...

Кот — и человеческая его версия (или корректнее будет называть его оборотнем?) — не появляется на все хозяйские просьбы выйти из своего убежища. В конце концов Ли понимает, что Суни (или как его там зовут по-настоящему) тоже нужно личное пространство, поэтому больше он его не тыркает, но всё равно перемещается по квартире с некой опаской. Чем дольше Минхо один (условно, потому что Суни всё ещё в квартире — он уверен), тем больше вопросов у него появляется. Самый главный из них — а не сошёл ли он с ума. Но вопрос отметается сразу же, ведь парень не пил и не употреблял, а значит, списать на алкоголь или вещества не получится, да и Ли верит своим глазам, верит тому, что видел, как бы это наивно и по-детски ни звучало. Другой волнующий его вопрос: тот изначально был котом и с какого-то перепугу стал человеком или изначально человек из какой-нибудь тайной организации и обязательно с благой целью? Тот испугался с непривычки или из-за того, что его разоблачили? Ли прокручивает мысленно перед глазами весь год, что живёт бок о бок с тем, кто выдавал себя за кота, и приходит к разумному выводу: Суни всё же изначально был человеком. Ни разу не обоссанные тапки тому пример — очень мило, кстати, с его стороны. Но это умозаключение порождает новую волну вопросов. Как же он тогда ел кошачий корм? Почему тот так нелепо спалился перед ним? Как его зовут на самом деле? Зачем такой горячий кот у него? Блин, кажется, Минхо хочет увидеть его ещё раз. Ну, а что, если тот незнакомец ему понравился с первого взгляда! Тем более, Суни для него — самый комфортный живой организм во всей Вселенной, а тут выясняется, что он ещё и человек, и Ли просто не могло повезти сильнее. Парень весь день проводит в подобного рода раздумьях и не замечает, как на город опускается ночь и где-то обязательно просыпается мафия. Минхо вздыхает, оглядываясь ещё раз по сторонам в поисках спрятавшегося куда-то кота, но ожидаемо никого не находя, встаёт с дивана и идёт на кухню. Достаёт корм и сыпет в миску, потому что Суни как с утра спрятался, так и не вылезал. Бедный, проголодался уже, наверное. До него доходит, что именно он наложил, и он стопорится, хмурясь. Кусает губу и говорит громко, чтобы кот его услышал: — Я тебе тут корм насыпал, не знаю, ты вроде не жаловался, когда ел его… — Минхо убирает упаковку корма обратно на полку и закрывает дверцу шкафа. — Я сейчас уйду спать и не буду к тебе докапываться, иди ешь, ты ж голодный наверняка! — говорит он, перемещаясь в ванную, чтобы почистить зубы. Засыпать одному непривычно. Ли ворочается с одного бока на другой, пытаясь подобрать то самое положение, в котором сможет отключиться. Главная задача — перестать думать, что, как вы понимаете, в его ситуации очень сложно. Вымотанный огромным количеством мыслей организм находится на грани сна и реальности, когда Минхо чувствует прижавшееся к его боку тёплое пушистое тело и слышит тихое мурчание. Парень засыпает практически сразу же. *** -Сегодня без сюрпризов? Минхо только разлепил глаза и сразу же перекатился на бок так, чтобы лежать точно напротив развалившегося на спине и доверчиво демонстрирующего живот кота. Смотрит на Суни лучистым прозорливым взглядом, прикусив губу, а тот поджимает лапы и переворачивается обратно на живот; глядит на хозяина запуганно, но почти мгновенно принимает расслабленный вид, начиная себя вылизывать. Хм, умно. Видимо, Суни будет упорно делать вид, будто вчера ничего не было и он обычный кот. Но ничего. Ли выведет его на чистую воду. Он подползает ближе к его необыкновенному питомцу, утыкаясь своим носом в его. Возможно, Минхо слишком на него давит, но по-другому он не может — в жопе играет любопытство, которое и не даёт ему пустить ситуацию на самотёк, требует докопаться до правды. — Расскажи мне, — шепчет он, доверительно заглядывая в травянистые глаза замершего кота. Как же он хочет увидеть их ещё раз в человеческом обличии. — Пожалуйста. Я никому тебя не выдам, правда, — Минхо решает не озвучивать тот факт, что уже разболтал всё Хёнджину, — тот не поверил, а значит, это не считается. — Неужели ты мне совсем не доверяешь после того года, что мы прожили вместе? Ли жалобно изгибает брови и накрывает его лапку своей рукой, аккуратно поглаживая её большим пальцем. Суни, всё это время сидящий, будто каменное изваяние, вдруг несильно прикусывает его кнопочный нос и спрыгивает с кровати, убегая в коридор. Минхо провожает его взглядом и фыркает — он его ещё разговорит. Проигран бой, но не война. Следующие три дня проходят у мужчины под девизом «докопайся и разберись». Ли в свободное от работы время следует за котом по пятам или просто тыркает его, когда тот лежит где-то рядом, с такими вопросами, как: — Ну хочешь я тебе свой секрет расскажу, а? Хотя ты и так все мои тайны знаешь... — Покажи фокус с превращением, я же знаю, ты умеешь! — Хочешь, я перед тобой на колени встану? — Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Правда, под конец третьего дня он впадает в странное состояние: задумывается над тем, а точно ли ему не привиделось или приснилось. Его первый и самый главный вопрос, тот самый, который отметался, всплывает в памяти, и Минхо теперь, когда Суни ведёт себя почти как обычно (разве что количество прикосновений значительно сократилось, отчего Ли очень грустит), не думает, что он такой уж бредовый. Может, парень действительно свихнулся и докапывается до самого обыкновенного котячьего кота? Минхо обещает себе, что, если пройдёт ещё пара дней и ничего не изменится, он отстанет от бедного, ни в чём неповинного Суни. В самом деле, ему уже снились настолько реалистичные сны, что их легко спутать с происходящей действительностью. Мужчина так и говорит коту, надеясь, что тот его поймёт, а если и нет, то не страшно: — Хочешь… Точнее, не хочешь рассказывать, мы это предадим забвению, — Минхо мягко поглаживает его меж ушей и чешет за ними; вибрации от мурчания Суни приятно отдают в живот и межреберье. — Будем жить как раньше, — продолжает он тише, чем говорил до этого. — Ты только не отдаляйся от меня, пожалуйста… — на грани шёпота. Он зарывается рукой в шерсть на боку кота и заглядывает в глаза. Ли действительно не хватает физического контакта с питомцем. Образ человеческой формы Суни уже частично позабылся — Минхо помнит, что лицо красивое и понравилось ему, но в голове всё так размыто, кроме травянистых глаз, которые он узнает из тысячи. Минхо готов забить на это всё и усмирить своё природное любопытство, лишь бы только его котёнок не переставал быть рядом. Его вдруг осеняет: тот же был голый! Может, в этом и проблема? Ли решает озвучить это для него, просто на всякий случай. — Но, — начинает он медленно и осторожно, и, чтобы Суни вновь не сбежал, приобнимает его, — я тебе положу одежду, чтобы, если ты всё-таки надумаешь мне признаться, ты мог одеться, — кот смотрит на него долго и моргает заторможенно. Эта дуэль взглядов на жизнь продолжается, кажется, вечность, но, если верить часам, — пять минут. Минхо уже не особо на что-то надеется, и всё равно он достаёт из шкафа свои домашние треники и футболку с надписью «pen is art» — его любимую, потому что для Суни ему не жалко ничего. Тот, лёжа на кровати, следит за действиями мужчины; Ли кивает ему на сложенный комплект шмоток, лежащий на мягком кресле в углу комнаты, и ныряет под одеяло. Кот ложится ободком вокруг его головы и мурчит. Парень опускает тяжёлые веки.