Генерал шакалья морда

План был прост, как выбить скидку у негоциантки Дори. Поймать Сайно, желательно где-нибудь в безлюдном месте, и поговорить нормально как два взрослых человека. Только вот появились и трудности в таком идеальном плане. Во-первых, — матра исчез, словно в Бездну провалился. Тигнари негодовал и начинал задумываться о том, что не читает ли Сайно мысли, раз сбежал ровно тогда, когда стал нужен. Хотя, иногда фенек улавливал тихие, практически бесшумные шаги и шелест тяжелой ткани плаща. Казалось, что он где-то рядом, — заверни за угол и столкнёшься нос к носу. Но каждый раз, когда Тигнари был практически на расстоянии вытянутой руки, Сайно успевал сбежать, причем так ловко и быстро, будто он научился проходить сквозь стены. В напоминание о нем оставалась элементальная энергия электро и запах озона в воздухе. Второй проблемой были поджимающие сроки сдачи научной работы. Наставник выедал мозг кофейной ложечкой, смакуя каждую из них. Хоть он и не вносил правки в работу, но слишком сильно переживал за своего лучшего студента, боясь, что мудрец Амурты может вспомнить недавние события, связанные с доносами на ботаника. Именно поэтому Тигнари приходилось большую часть времени корпеть над книгами, скрипеть зубами и нервно подметать хвостом и без того уже чистый пол. Радовало одно — Кавех наконец-то взялся за ум, стал обитать у Тигнари, до середины ночи склоняясь над чертежами. — Это будет шедеврально — бормотал без пяти минут архитектор, выводя линию за линией. — А потом я продам этот чертеж и стану неприлично богатым. — Пока ты только неприлично много говоришь, — пробормотал Тигнари себе под нос, подергивая ушками от постоянного неприятного звука скрежетания карандаша об бумагу. — Завидуй молча, ушастый, — Кавех в долгу не остался и на голову фенека приземлилась скомканная бумажка. — Лучше матру своего поймай, а то убежит от тебя опять в пустыню, и ищи его там. Как не хотелось Тигнари это признавать, но Кави был прав. Сайно действительно могли отправить в любой момент в очередную экспедицию, как раз сейчас было время сдачи работ и многие студенты пытались мухлевать, подделывать данные, красть чужие труды. Некоторые «гениальные» шли даже на подкуп и на попытки саботажа коллег. Но самые отчаянные платили просто огромные суммы денег наемникам и под их защитой сбегали в пустыню, откуда их под конвоем матр возвращали обратно в стены Академии на суд. План родился сам по себе, когда Тигнари в очередной раз возвращал книги в Дом Даэны. На месте Шохрэ стоял статный мужчина с моноклем, который он периодически снимал, осторожно протирал небольшой тряпочкой, а после — возвращал обратно на место. Студенты, притихшие от столь пристального наблюдения, лишь изредка начинали переговариваться, но тут же замолкали вновь, стоило только услышать вежливое покашливание со стороны матры. Едва только Тигнари зашел, как он тут же оказался под прицелом чужого взгляда. Особо не таясь, фенек направился прямиком к мужчине, намереваясь вытрясти всю правду о местонахождении своего пропавшего друга. — Так вот ты какой, — усмехнулся матра в усы и внимательно посмотрел, изучая ботаника с головы до ног, — лисенок нашего Сайно. Тигнари, было открывший рот, чтобы задать вопрос, тут же закашлялся, стоило только услышать столь странное обращение по отношению к себе. — Ну-ну, чего ты? — мужчина добродушно похлопал по спине парня, не жалея сил, отчего фенек едва не полетел носом в пол, благо, на ногах устоять смог. — А Сайно говорил, что тебе палец в рот не клади — откусишь вместе с головой. — И что еще он успел рассказать? — возмутился Тигнари, от негодования прижимая уши к голове. Он тут значит ночами не спит, голову пеплом посыпает, позволил совести загрызть практически до смерти, а этот пустынник, направо и налево рассказывает всем об из взаимоотношениях? Не то чтобы ботаника интересовало мнение окружающих, но Сайно никак уж не выглядел человеком, который будет рассказывать всем подряд такую личную информацию. А теперь получается весь коллектив матр уже в курсе их ссоры. — Не шипи, лисичка, — матра огладил усы и хитро глянул. — Сайно у нас молчаливый. Но я столько лет проработал с ним в паре, что научился распознавать все его эмоции даже без слов с его стороны. — Так вы напарник Сайно? — стушевался Тигнари, прикусывая кончик языка, чтобы не сказать какую-нибудь колкость. — Тадж. Просто Тадж. И давай без вежливо официального стиля, а то от всего этого содержимое желудка наружу просится. Ты ненамного старше моего сына, да и я не настолько старый, чтобы слышать как мне выкают. — Хорошо… Тадж, — фенек все же немного споткнулся перед тем как назвал марту по имени, но быстро взял себя в руки. Мужчина довольно кивнул и похлопал ботаника по плечу в каком-то теплом, отцовском жесте. — Сайно ищешь? Плакало жалование Джамаля. Говорил я ему, что наш твердолобый упрямец ни за что не пойдет на примирение первым. Будет твердить, что так лучше, что ему одному прекрасно живется. А знаешь что я скажу? Он жуткий болван, который настолько ставит остальных выше себя самого, что опять загремел в Бимарстан. От досады Тадж снова принялся натирать и без того чистый монокль, видимо намереваясь сделать в стеклышке дырку. Очевидно, такое случалось уже не в первые, раз матра так переживал за своего коллегу. Нет, не так. Мужчина переживал за Сайно не как за своего сослуживца. Было в его ворчание нечто большее — налет теплых чувств, словно Тадж говорил о родном человеке — части семьи. И почему-то у Тигнари от этого на душе стало тепло. Кто-то еще помимо него переживал об этом своенравном пустыннике. — В Бимарстане? — фенек навострил уши и нервно прикусил губу. Совсем недавно он уже лечил ранение друга, а тут опять. — В нем самом. Закария скоро привяжет его к кровати, чтобы вылечить до конца. А то все сбегает, стоит ранам немного зажить, — Тадж поправил монокль и глянул на ботаника. — Ты беги, лисичка. По глазам вижу, что мыслями уже в лечебнице. Может тебя он послушает лучше, чем меня. Тигнари только кивнул на прощание и стремительно направился к выходу из Дома Даэны. Ему очень хотелось казаться беспристрастным, но стоило только переступить порог Академии, как ноги сами перешли на бег. В голове колотились мысли, одна неприятнее другой. Насколько сильно ранен Сайно? Что случилось за тот промежуток, пока они были в ссоре? Неужели это именно из-за него, а точнее — из-за ссоры с Тигнари, матра так покалечился на задании? Фенек не успел толком понять как оказался у двери лечебницы. Сердце колотилось как бешеное, чувствовалось где-то в горле, а рот сейчас казался пустыней Колонад. Девушка-интерн за стойкой, встрепенулась, стоило только двери резко открыться и удариться об стену. — Сайно. Матра. В какой палате? — Тигнари хватило только на короткие предложения, доносящие самое основное. — Ах, господин Сайно? Он сейчас в смотровой. Доктор Закария проводит… Дальнейшее Тигнари просто не стал слушать, быстрыми шагами направляясь к нужному кабинету. Бимарстан он знал наизусть, персонал лечебницы же знал фенека, поэтому ни у кого не возникло никаких вопросов. В смотровой слышался приглушенный голос матры и громкий — Закарии. Врач явно был недоволен, все ворчал и ворчал, звеня бутыльками и инструментами. Тигнари вежливо постучал и проскользнул за дверь, услышав разрешение войти. И тут же попал под перекрестный двойной взгляд. Закария смотрел с неприкрытым удивлением, от неожиданности даже приоткрыв рот. Правда быстро справился с эмоциями и кивнул фенеку в сторону стула, мол садись туда и не мешай. Сайно смотрел прямо, в глубине глаз пряча крохи радости. Если бы у него был хвост, то он сейчас точно бы вилял от счастья. Но матра быстро отвел взгляд, становясь мрачнее, от чего между бровей образовалась складка. — Нельзя быть настолько беспечным, — ругался вполголоса Закария, перевязывая плечо своего пациента, щедро смачивая бинты в специальном травяном растворе, который должен был ускорить заживление ран. — Вы самый упрямый пациент, господин Сайно. — И самый постоянный, видимо, — подал голос Тигнари, покачивая хвостом. Сайно резко вскинул голову, глядя фенеку прямо в глаза, словно искал там что-то. — Абсолютно верно, — кивнул врач, отступая в сторону. — Готово. Можете немного отдохнуть здесь и идти домой. Только домой, господин Сайно. Ни в Академию, ни в очередную экспедицию, а домой. Отдых. Хотя бы несколько дней. Закария спешно собрал инструменты, с неодобрением глянул на то как Сайно облачается в свой бессменный плащ и направился к выходу, уже стоя у двери мужчина глянул через плечо. — Тигнари, будьте добры, проследите, чтобы пациент добрался к себе целым и невредимым. Как только за доктором закрылась дверь, в помещение повисла тишина. Тигнари пытался найти на лице Сайно, хоть какие-то отблески эмоций, но матра как назло выглядел словно был высечен из камня. Только пальцы сжал в кулаки до побелевших костяшек. — Я пришел поговорить. Выслушаешь меня? — осторожно спросил фенек, вставая со стула и медленно подбираясь ближе к матре. Посчитав молчание за одобрение, ботаник продолжил говорить: — Я хотел сказать, что мне очень стыдно за те слова. Я не желал тебя обижать, честно. Просто был зол. Рассчитывал, что ты поддержишь мое решение, будешь на моей стороне… — Я итак на твоей стороне, Нари — Сайно отмер и осторожно поймал друга за руку, чуть потянув на себя. — Ты дорог мне. Очень дорог. И я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Не хочу, чтобы тебя сослали в Аару. Не хочу, чтобы ты был в опасности из-за меня. Из-за моего отношения к тебе. Речь давались матре явно тяжело. Он то и дело делал заминки, словно подбирал слова, чтобы не сказать чего-то лишнего — Я дорог тебе как друг? Или же…- Тигнари прикусил губу, сжимая ладонь матры сильнее. Сайно замер и уставился на фенека, взглядом блуждая по лицу, то и дело останавливаясь на губах. — Нет. Больше чем друг. Я имел ввиду… Тигнари закатил глаза и потянул за ткань плаща на себя. — Архонты, я тебя понял! А теперь просто уже сделай, что хотел! Сайно сглотнул и снова опустил взгляд на губы парня. Хорошо на смуглой коже почти не был заметен румянец смущения. — Я правда… — Да! Матра осторожно притянул ботаника к себе, обнимая за талию одной рукой, ладонью второй мягко проводя по щеке, скользнул пальцами назад, поглаживая основание шеи. Тигнари сглотнул и потянулся за поцелуем первым. Хотелось до одури ощутить какие у Сайно губы. Такие же они горячие как и ладони, которые сейчас мягко поглаживали спину? Когда до заветного прикосновения губ оставалось меньше сантиметра, то в дверь оглушительно постучали, отчего Тигнари резко отскочил, прижимая ладони к красным щекам. — Господин Сайно, вы еще тут? — одна из девушек-интернов заглянула в помещение и похлопала глазами, не понимая, почему её сверлят таким недовольным взглядом. — Господин Закария попросил освободить смотровую, она ему сейчас будет нужна. — Идем, — Сайно поймал фенека за руку и потянул за собой, уводя из лечебницы. Тигнари кусал губы, глядя на прямую спину матры перед собой. Рубикон перейден. Теперь отступать было некуда. Оставалось только принять почти случившееся и желать, чтобы это скорее случилось в нормальной обстановке.