Южная Африка.
Национальный парк Крюгер.
— Ты даже не представляешь, как тут жарко! — с шумным выдохом произносит юноша, поправляя запотевшие солнечные очки. — Не меньше сорока градусов! Я плавлюсь! — делает несколько жадных глотков ледяной воды из пластиковой бутылки, сминая её. — Нуууу… — с ехидным смешком доносится мужской голос из динамика телефона. — Ты хотел отправиться в экзотический отпуск, Тэхён, так что наслаждайся теперь. Тебе это на пользу в любом случае. Сколько дней до вылета, кстати? — Блять, Чимин, если быть до конца честным, то хрен бы лысый с этой жарой! — игнорирует вопрос друга и закидывает голову назад, устремляя измученный взгляд в потолок трейлера. — Это можно пережить. А вот внезапно начавшуюся течку в таком пекле — нет. Я на грани, потому что… — Слушай, чувак, что за настроение вообще?! Давай-ка взбодрись! — перебивает его мягкое и мелодичное звучание на том конце провода. — В конце концов у тебя сегодня день рождения, так что бери себя в руки, поднимай свою задницу и вперёд за подарком, который я для тебя организовал! — торжественно заявляет. — Тебе непременно понравится! — Подарок?! — омега приподнимает бровь от полной неожиданности и принимает более сосредоточенную позу, чуть удобнее усаживаясь на небольшом диванчике. — Надеюсь, это ружьё, с помощью которого я застрелюсь? Это единственное, что меня порадовало бы сейчас, — глумливо тянет слова. — Почти, — смеётся молодой человек. — Экскурсия с личным гидом. Ты уже неделю в Африке, но так и не побывал на Сафари! Ты меня просто поражаешь! — недовольно хмыкает и внезапно замолкает на несколько секунд, после чего с задумчивой интонацией добавляет. — А он ничего такой… Хм… Очень даже ничего… Я бы на нём с удовольствием прокатился… И не раз… — Кто «он»? Автомобиль для Сафари? — беззаботно уточняет Тэхён и вновь тянется длинными пальцами к запотевшим от жары очкам. — Ага… Автомобиль… — на напряжённом выдохе, слышном в динамике. — Этот гид… — тут же отвечает ему Чимин, разглядывая фотографию на своём планшете. — Подкачанный, симпатичный… — вновь таинственная тишина, следом за которой голос молодого человека начинает заметно дрожать, будто он непроизвольно возбуждается с каждым новым словом и не может это скрыть. — Крепкие руки и бёдра… Уверен, что есть и кубики на торсе… — рассматривает фото, на котором одежда обтягивает соблазнительное тело мужчины. — К тому же он альфа, Тэ, так что хватай мой тебе подарочек за рога и… — Так, стоп! — язвительно шипит в трубку Тэхён, не разделяя его восторгов. — Ты серьёзно?! Ты издеваешься сейчас надо мной, блять?! Ты что, не слушал меня?! — охает на весь туристический трейлер омега. — Хочешь отправить меня в лапы какого-то там подкачанного и симпатичного альфы с крепкими бёдрами и кубиками на животе в разгар течки?! — сам не замечает, как с азартным выражением лица прикусывает свою нижнюю губу зубами, чуть сминая её и представляя, как бы мог выглядеть загадочный гид. — Спасибо, конечно, но я всё же пас… — А звучит так, что ты очень даже «за»! Уж меня-то не пытайся обмануть! Тэхён на мгновение задумывается. Щурит взгляд, медленно перебирая пальцами каштановые пряди своих волос. А ведь действительно… В целом, не всё так скверно: есть обезболивающие препараты и блокаторы, поэтому течка не станет такой уж проблемой, да и потребность в обществе привлекательного альфы ввиду обстоятельств от отметки ноль увеличилась примерно до 45 — точно такой же цифры, как и температура воздуха снаружи. Если уж не сексом, то хотя бы при помощи чужого запаха можно будет угомонить буйствующие внутри него инстинкты. — Блять, я устал! — недовольно рычит омега. — Да, я хочу уже наконец-таки потрахаться! Я расстался с Юнги полгода назад! С того самого момента я ни с кем не спал! Позавчера я ходил в местный бар… — протяжно продолжает. — И, кажется, целовался с каким-то альфой. Правда, без всякого продолжения, потому что он оказался таким мудаком, что… — Кажется или ты целовался, Тэ? — саркастично хмыкает собеседник. — Я перебрал и почти ничего не помню, Чимин. Вроде бы было… Да подожди же ты! — прерывает сам себя. — Я к тому, что здешние альфы так себе. Ни о чём. Боюсь, что у них и член-то толком не встаёт, потому что как можно было не трахнуть пьяненького омегу? — закатывает тёмные глаза и наигранно сладко тянет фразы. — Такого безоружного, податливого, нежного, готового и… — Это ты про себя?! — из динамика доносится очередной звонкий смех, пронизанный иронией. — Ты самый дерзкий и невыносимый омега из всех, кого я знаю, так что всё ранее перечисленное явно не о тебе. Удивляюсь, как Мин год тебя терпел. Всё! Заебал болтать. Экскурсия начинается в три часа дня. Через пятнадцать минут этот горячий самец будет уже у тебя. Его зовут Чонгук, — игриво произносит, подстрекая друга. — Закидывайся таблетками и вперёд. С днём рождения, чувак. Желаю, чтобы этот альфа оказался чуть меньшим мудаком, чем тот тип из бара. И будь всё же осторожен!* * *
Тэхён резко распахивает дверь трейлера и испуганно замирает на месте от неожиданности, когда чуть ли не сталкивается лбами с мужчиной, возникшим перед ним из ниоткуда. Громко выдыхает и брезгливо морщится. — Вы меня напугали! — взыскательно произносит он, опуская взгляд на оружие, по случайности нацеленное на него. — С ума сошли, что ли?! Ходите тут с автоматом! Синие волнистые волосы, достающие практически до плеч, переливаются яркими бликами в лучах африканского солнца. Мужчина с интересом всматривается в юное лицо напротив, а уголки его розовых губ моментально приподнимаются в дерзкой ухмылке. — Не могу поверить! — в ответ раздаётся низкий голос, переполненный скепсисом и даже откровенной неприязнью. — Снова ты? Опять?! — альфа приподнимает бровь, закатывая глаза. — Надеялся, что больше тебя не увижу. Какая же жалость… Меня, видимо, прокляли, не иначе. — Простите?! — озадаченно парирует ему омега, скрещивая руки на груди. — Уберите оружие, — кивает на длинный ствол ружья, который находится буквально в нескольких сантиметрах от него. — Позвольте узнать, почему вы так разговариваете со мной? И с чего вы решили, что можете обращаться ко мне на «ты»? — Ох, прошу прощения, конечно-конечно! Не бойся, Тэхён, — внезапно произносит его имя и уничижительно хмыкает, резко убирая ружьё себе за спину. — Оно предназначено для усыпления животных в случае необходимости и опасности, а вовсе не для маленьких и глупеньких омег, не умеющих пить. Хотя… В твоём случае его вполне можно было бы использовать по назначению. Только в эту ужасную секунду пазл в голове Тэхёна собирается в единую картину. Это он, тот самый альфа из бара, с которым он целовался в пьяном угаре среди толпы танцующих и поющих людей, вешался ему на шею, тёрся об него, поворачиваясь спиной и прижимаясь своей сочной задницей к паху, просил трахнуть себя, зазывал в свой трейлер и обещал сделать самый умопомрачительный и незабываемый минет, приукрашая эти обещания фразочками о том, что будет заглатывать жадно, целиком, полностью, вместе с яйцами и с удовольствием давиться узлом в своём рту. А потом просто сбежал. Блять. Какой же кринж. Какой же, мать его, позор. Может, и сейчас сбежать?.. Альфа рассыпается в самодовольной и кричащей улыбке, замечая ступор и полное негодование, которые охватили юношу. Сладостный для него момент. — Что? Неужели вспомнил? — плавно склоняет набок голову, задумчиво разглядывая скованного омегу. — Даааа, это действительно была незабываемая ночь! — с унизительным сарказмом в голосе. — Лучшая в моей жизни! Что ж, в данном случае лучшая защита — это ответное нападение. — И что? — уверено защищает и отстаивает себя Тэхён. — Мало ли что я говорил на пьяную голову? Я собрался и уехал тогда, когда посчитал нужным это сделать. Ты не в праве упрекать меня в чём-либо. Прости, что обломал твои надежды, бедняжка. — Собрался и уехал? — шмыгает носом альфа, зачёсывая пальцами назад копну своих синих густых волос. — Да я еле вытащил тебя с танцпола и усадил в такси, лишь бы ты добрался в целости и сохранности без всяких приключений на свою попку, — впивается в юношу хищным и цепким взглядом, продолжая увлечённо разглядывать, а после совершенно не к месту и внезапно задаёт вопрос, который окончательно выбивает омегу из колеи. — А ты правда заглатываешь с яйцами? Может, всё же продемонстрируешь свой талант, мм? В качестве эксперимента. А то вдруг мой член не поместится тебе в дерзкий ротик, не думал об этом? Как Чонгук сдержался в ту ночь в этом проклятом баре на окраине маленького городка — одному только Дьяволу известно. Этот омега молод и соблазнителен, красив, привлекателен, а запах табака, перемешанный с нежными и яркими нотками ванили, напрочь дурманит и затуманивает разум. Аппетитный. Вкусный. Так и хочется облизнуть, как мороженое в знойную жару, чтобы хоть немного охладить свой пыл. А то, как он вёл себя… Развязно. Похотливо. То дерзко, то податливо. Ни один на свете альфа не устоял бы перед таким заманчивым и горячим натиском. — Знаешь, что?! — Тэхён опускает солнцезащитные очки чуть ниже, впиваясь тёмно-шоколадным взглядом в наглого альфу. — Даже не собираюсь отвечать на эту жалкую чушь! Я буду умнее. И я опаздываю, — делает решительный и уверенный шаг к нему, пытаясь оттолкнуть его с прохода и пройти мимо. — У меня экскурсия с одним весьма интересным гидом. Хммм… Быть может, я ему продемонстрирую все свои умения, — выдаёт напыщенную улыбку, целенаправленно стараясь задеть. — Уж он-то точно будет приятнее, чем ты. Боги, да кто угодно в этом мире будет приятнее, чем ты! Даже африканский крокодил! Чонгук резко тянется к его лицу настолько близко, что можно ощутить горячее дыхание на сухих от жары губах, и игриво захлопывает рот, изображая укус. — Смотри, чтобы крокодил тебя не покусал, омега! Кстати… — прижимается почти что вплотную к Тэхёну, не давая свободно пройти. — Твой гид — это я, так что ты снова облажался, выдавая столь громкие заявления. — Мечтай! — недоверчиво рявкает ему в лицо Тэ, отталкивая от себя. — Ты меня задерживаешь. Некогда мне болтать с тобой! От столь тесной близости друг к другу Чонгук почти что утыкается носом в шею омеги, моментально улавливая, как природный аромат того усиливается в несколько раз: нотки табака раскрываются намного многограннее, становятся более тёплыми, отдают благородным землянисто-пряным шлейфом, а ваниль, будто вишенка на желанном сладком торте, напоминает тягучесть густого ликёра, утягивая куда-то на самое дно порочной похоти. Все инстинкты мгновенно обостряются, и альфа чувствует, как лёгкая, но такая приятная тяжесть завладевает им, заполняет собой низ живота, заставляя вздрогнуть от неожиданно нахлынувшей волны возбуждения. На секунду он замирает, прикрывает синие глаза василькового оттенка, а следом отходит на несколько шагов назад, понимая, что ещё один вдох, и его внутренний зверь не сдержится и совершит решающий бросок, затолкает омегу в трейлер и возьмёт его. Жёстко. Грубо. Всего. От и до. — А теперь без шуток… — напряжённо произносит он, сглатывая ком в горле. — Я действительно твой гид. И… — мельком пробегает глазами по удивлённому омеге. — У тебя что, течка? Тэхён недовольно закатывает глаза и шумно выдыхает, вновь скрещивая руки на своей груди в защитной позе. — Хуечка! — бархатный голос наполняется всё более дерзкой и осаждающей интонацией. — Не думал, что скажу это, но поехали тогда, раз ты мой гид! — фыркает. — Ты — мой подарок от моего лучшего друга, поэтому как бы мне не хотелось, но отказываться я не стану. Что встал, как вкопанный, альфа?! — Тэ приподнимает тёмную бровь, кривясь в ехидной гримасе. — Ты собираешься отрабатывать деньги, которые тебе заплатили, или будешь стоять на месте?! Подарок… Отрабатывать деньги… И прочие необдуманные словечки, так и сыплющиеся с острого языка Тэхёна… Нужно сказать, что у Чонгука действительно дьявольское терпение, потому что в любой другой ситуации течная задница этого строптивого и смехотворно смелого омеги уже давно бы принимала член настолько глубоко, насколько это возможно, ровно также, как и его грязный ротик. Но только не в рабочее время… — Я не поеду с тобой, — холодно и равнодушно заявляет альфа, изо всех сил перебарывая себя. — Деньги за экскурсию будут возвращены плательщику. Хорошего дня. Прощай, — медленно разворачивается спиной к Тэхёну и начинает отходить от него, не давая даже ничего ответить. Омега размыкает пухлые губы от странного изумления. Первые секунды не сразу понимает, что только что произошло, ведь при любом раскладе, каким бы он ни был в итоге, отказался бы от экскурсии с этим мужланом именно он, но уж никак не от него. Так дело не пойдёт. — Стой! — Тэ наспех спускается со ступенек трейлера и торопливо обгоняет своего гида, вставая прямо перед ним и преграждая путь. — Тебя течка напугала? — вновь выдаёт наглую и бесящую улыбку на лице. — Ты серьёзно? — Правила есть правила, — спокойно отзывается альфа, снова шмыгая носом. — Всего хорошего. — Правила? — не унимается Тэхён, задумчиво переспрашивая у него. — Какие ещё правила?! — Мы не проводим экскурсии по Сафари для течных омег и альф в гоне, — устало вздыхает Чонгук, рассматривая озадаченное, но такое привлекательное лицо, утопающее в лучах яркого дневного солнца. — Да что за бред?! Это ты сам выдумал?! Скажи, что просто струсил, потому что боишься не сдержаться, похотливый альфа, зная, что я тебе и понюхать не дам, не говоря уже о том, чтобы… — Блять! Как ты меня достал! — на этот раз раздражённо перебивает его Чонгук, тянется рукой в карман своей жилетки и достаёт небольшую брошюру, ловкими пальцами разворачивает её и тычет в лицо Тэ. — Читай. Внимательно читай, если умеешь. ‼️ В целях Вашей безопасности и безопасности нашего агентства мы не проводим экскурсии для омег во время течек и для альф, находящихся в состоянии гона. Приносим извинения за доставленные неудобства. Желаем Вам приятного отдыха в Национальном заповеднике Крюгер! Не забывайте пить больше жидкости и использовать головные уборы. — Убедился? — холодно уточняет у него гид, приподнимая крепкие плечи. — Или тебе всё же на пальцах объяснить каждое слово, глупыш? — Я на обезболивающих и блокаторах, — внезапно признаётся ему омега на этот раз тоненьким голоском, опуская расстроенный взгляд вниз. Демонстративно. Театрально. Обречённо вздыхает и тут же хрипло выдыхает. — Слушай, Чонсук… — еле сдерживает ядовитую улыбку, которая так и просится наружу. Это край. Окончательно. Бесповоротно. — Чонсук?! — длинные пальцы резко оказываются на предплечье молодого человека, крепко сжимаются вокруг него, давят на нежную загорелую кожу, и альфа грубо притягивает говорливого юношу к себе, заставляя его практически прижаться к своей мощной груди. — Попадись мне в нерабочее время, и я выебу из тебя эту дерзость и эту глупость! Только попадись мне… — запах течной омеги вновь ударяет по носу, разжигает и будоражит все рецепторы, обостряет и без того возбуждённое и опасное состояние альфы, готового уже шею свернуть этому напыщенному малявке. — Прячься от меня, ты понял?! Иначе от тебя живого места не останется! — А во сколько у тебя заканчивается рабочий день?! — не уступает ему омега и сам прижимается ещё плотнее к нему, пробегая невинным взглядом по соблазнительным губам альфы, которые так и хочется укусить лишь с одной целью — разозлить его ещё больше. — Мне же нужно знать, в котором часу мне начинать искать для себя убежище… — Прямо сейчас начинай! — утробно рычит сквозь зубы Чонгук, в упор смотря на дикого юношу. — Ты не в том положении, чтобы провоцировать альфу, идиот! — рык становится всё более злобным, более глухим, более хриплым и… более возбуждающим для Тэхёна. — Тссссс… — тихо шепчет Тэ. — Спокойно, Чонгук, — специально делает акцент на имени, обращая внимание на то, что удосужился всё же правильно произнести его. — Я больше не буду так себя вести, — видно же, что лжёт. — Предлагаю сделку… — теперь уже дерзость в голосе сменяется на покладистость и мягкость. — Это подарок моего друга. Я послезавтра улетаю. Пожалуйста, проведи мне эту чёртову экскурсию по Сафари, а я взамен… — тянется к уху альфы, заставляя того ещё раз сглотнуть от напряжения, и тихо-тихо произносит. — Буду паинькой. Честное слово! — Нет. — Ну, пожалуйста… — Не положено. — Ну, Чонгук… — горячее дыхание проносится по ушной раковине, вызывая шквал предательских мурашек по всему телу альфы, а запах течной омеги неистово окутывает со всех сторон. Ещё секунда этого столь интимного контакта — и альфа окончательно озвереет. — Отойди от меня. — Ну… Нууу… У меня сегодня день рождения… — Тэхён проводит кончиком языка по своим губам, печальным взглядом так и поедает Чонгука, вдыхая свежий, тонкий, освежающий и успокаивающий его запах мелиссы, исходящий от альфы, и такой необходимый в такую невыносимую жару. — Пожалуйста… Мм? Моя течка… — Чонгук тут же вздрагивает от услышанного, поддаётся нестерпимому внутреннему импульсу, представляя, как наверняка гладко выбритая дырочка этого юнца течёт прямо сейчас, буквально в нескольких сантиметрах от него, но такая, блять, недоступная. — Она не помешает… Я только-только принял таблетки. Скоро они подействуют… День рождения всё же… — ещё раз пробует надавить именно на это. — Мне сегодня двадцать… — хлопает густыми чёрными ресницами. — Нет, — стоит на своём Чонгук, ощущая, как от его собственных грязных и пошлых фантазий становится всё более душно. — Да… — обрывает его Тэхён. — А после экскурсии, если она мне понравится, конечно же, и я останусь под впечатлениями, мы сходим прогуляться… — соблазнительно проговаривает омега, всеми правдами и неправдами стараясь заманить Чонгука в свои сети и заставить согласиться на уговоры. — К тебе домой, например… Уверен, у тебя там полно всяких экзотических африканских штучек: маски, вазы, посуда… Проведёшь для меня ещё одну персональную, но теперь уже вечернюю экскурсию, Чонгук…* * *
— И зачем я только согласился на это?! — обречённо вздыхает Чонгук, пробуя завести автомобиль. — Изначально было понятно, что это гиблое дело! — Не нужно было так резко выкручивать руль! — шипит Тэхён, несдержанно поворачиваясь к нему. — Тогда бы мы не врезались в это блядское дерево! — вытягивает руку перед собой, указывая на него. — Сам виноват! — Ты идиот или всё же прикалываешься?! — замирает альфа, впиваясь в омегу разъярённым взглядом. — На нас из кустов выпрыгнул гепард! Как я мог не попробовать увернуться от броска на нас, а точнее — на тебя! Я сто раз повторил тебе, чтобы ты пристегнулся ремнём безопасности, но… — А я сто раз ответил тебе, что не могу! — рявкает на него юноша, отворачиваясь. — Живот болит… Ремень очень давит… — Живот болит у него! — ядовито передразнивает гид, вновь включая свою рацию в попытке позвать на подмогу коллег. — Поэтому мы и не проводим никакие экскурсии для всяких течных дураков вроде тебя! Теперь мы застряли под самые сумерки среди саванны! Просто, блять, потрясающе! — Ничего страшного, — внимательно осматривается по сторонам омега в надежде, что рядом нет хищных и опасных зверей. — У тебя же есть ружьё, так что… — А то, что панель управления наглухо заклинила, и я теперь не могу даже расстегнуть и снять с себя ремень безопасности, тебя вообще не смущает, придурок?! — охает Чонгук, готовый вот-вот завыть от этой юношеской тупости. — Как я спасу твою задницу в случае чего, будучи прикованным к одному месту, течная ты дырка?! — не контролирует себя, срывается на окончательную грубость и оскорбления, даже не замечая этого. Тэхён застывает в одной позе. Прикрывает тёмные глаза. Вдыхает освежающий и приятный аромат альфы, чтобы хоть немного, но прийти в чувство. Но сейчас он только раздражает. Сильнее и сильнее. Яростнее и яростнее. Тихо и размеренно выдыхает, стараясь взять себя в руки и проигнорировать этот безосновательный выпад в его сторону, но любому терпению рано или поздно наступает конец. Весь долбанный день этот мужлан не упускал ни единой возможности, чтобы не задеть Тэхёна по любому поводу, даже самому незначительному и крошечному. Продолжать терпеть не в правилах Тэ. И уж тем более какого-то гида, которому платят за его услуги экскурсовода, который должен молчать и не позволять себе так общаться с клиентами. — Зря. Омега с рывком приподнимается с пассажирского кресла джипа, поворачивается к альфе, придвигается к нему, с лёгкостью перекидывает через него ногу и усаживается на его бёдра лицом к нему, упираясь ладонями в крепкие плечи. — Как хорошо всё же, что я не пристегнулся! — самодовольно хмыкает он, наклоняясь к лицу, выражающему полное негодование. — Долго ещё будешь оскорблять меня, мудила?! — шипит ему в губы, хватаясь длинными и тонкими пальцами за подбородок. — Долго ещё будешь задевать меня, как малолетний придурок?! Тебе, кажется, двадцать семь, да?! — злобно скалится. — А такое ощущение, будто тебе семнадцать! На мгновение Чонгук теряется от такого неожиданного для него напора. Замолкает, слушая сбивчивое и напряжённое дыхание омеги возле своего лица. — Слезь, — наконец-то произносит холодным и требовательным тоном. — Да неужели?! — ехидно хмыкает Тэхён, назло усаживаясь ещё удобнее на крепких чужих бёдрах под собой. — Оказывается, ты умеешь нормально разговаривать, а не вопить, как дикарь из какого-нибудь местного племени?! Удивительно даже! — Слушай сюда, именинник! — Чонгук пробует чуть сдвинуться, демонстрируя силу и превосходство. — Не думай, что я не смогу голыми руками разорвать эти чёртовы ремни на себе, если потребуется! — жадный и голодный взгляд фокусируется на сидящем на нём юноше. — Я это сделаю, а потом ими же свяжу тебя и брошу здесь на съедение диким кошкам! — Ууууу… — злорадно тянет Тэхён, складывая свои пухлые губы трубочкой. — Как страшно… Я весь дрожу от ужаса, дикарь! Только сейчас именно ты подо мной, альфа! — победно заявляет, пробуя уколоть ещё острее. — Альфа, который оказался под течной дыркой! — издаёт напыщенный и оскорбительный смешок, повторяя слова своего гида. — Тебе пизд… Тэхён не успевает договорить. Широкая и крепкая ладонь оказывается на его затылке. Чонгук мгновенно притягивает его голову к себе, наклоняя вплотную к своему лицу, впивается губами в его губы, прикусывая их, а после утягивает в страстный и грубый поцелуй, сопровождаемый мычанием омеги. Сначала Тэ сопротивляется, упирается обеими руками в грудь, с силой пробует отстраниться, но как только чувствует, как чужой язык проникает в его рот, задевает его язык, стараясь переплестись с ним, расслабляется, размыкает напряжённые губы и отвечает взаимностью, перемещает ладони чуть выше, проводит ими по влажной от духоты шее и обнимает за неё. — Не знал, как тебя заткнуть! — издаёт тихий, но возбуждённый рык Чонгук, поднимая синие глаза на омегу, который рвано выдыхает и тут же вдыхает тёплый вечерний воздух, наполняя им свои лёгкие и опуская тёмный взгляд вниз. — Договоришься ведь! — чужие пальцы оказываются на бёдрах, чуть надавливают на обнажённые участки тела, осторожно и почти что незаметно пробираясь под тонкую ткань летних шортиков. — Слезай с меня! Омега игриво пробегает глазами по крепким мужским рукам, рассматривая в полумраке татуировки. Взгляд приковывает массивный серебряный браслет на запястье. Дотрагивается до него кончиком своего пальчика, чуть поддевая, и вновь поднимает сводящий с ума похотливый взгляд на Чонгука. — Повтори ещё раз, что хочешь, чтобы я слез с тебя… — произносит на выдохе и в это же мгновение чуть приподнимается, вновь усаживаясь упругими ягодицами на бёдра альфы, плавно ёрзая на них. — Ну же… — внезапно наклоняется к нему и целует уже сам. Поцелуй становится быстрым, наполненным тяжёлым и сбивчивым дыханием. Тэхён хрипло простанывает, когда обе ладони оказываются на его заднице, вцепляются в неё и грубо сжимают, сминая обтягивающую ткань пальцами и разводя ягодицы немного в стороны. Это вынуждает его ещё раз приподняться и на этот раз более несдержанно плюхнуться вниз, чувствуя даже через ткань одежды обоих, как член Чонгука становится всё более твёрдым. — Я завожусь! Заканчивай это! — шипит Чонгук, продолжая мять упругую задницу своими пальцами и ощущая, как обнажённые бёдра неустанно ёрзают на нём. — Так бывает… Автомобиль не заводится, а альфа очень даже заводится… — выдыхает во влажные губы омега, тут же болезненно прикусывает их своими зубами и чуть тянет на себя. — Так и хочется обуздать твой самонадеянный пыл… Чонгук снова углубляет поцелуй, жадно прижимает юношу к себе, точно голодный хищник, пока Тэхён нащупывает под собой пуговицу и ширинку чужих брюк. Омега ловко проскальзывает под плотную джинсовую ткань, проникает под ткань нижнего белья и дотрагивается кончиками пальцев до отяжелевших яиц, принимаясь массировать их. — Да ты вот-вот кончишь, дикарь, прямо в свои штанишки… — нежно и осторожно проводит по тонкой и уязвимой коже, нагло улыбаясь. — Хочу увидеть его!.. — опускает голодный взгляд вниз, перебирается чуть выше вдоль органа, дотрагиваясь до толстого и крепкого ствола, и достаёт член из одежды, наконец-то освобождая его от этой болезненной тесноты. — Какой большой… — возбуждённо шепчет, окольцовывает его длинными и тонкими пальцами, немного сжимая, и начинает плавно водить по нему. — Уже представил, как он войдёт в тебя, мм?! — утробно прорыкивает альфа, торопливо расстёгивая молнию на шортах Тэхёна, приспускает их вниз и хищно осматривает возбуждённое лицо юноши. — Насколько большой?! — требовательно произносит, возбуждаясь даже от мысли о том, что течный омега сразу же обратил внимание на его действительно нехилый размер. — В тебя поместится, мм? Свободной рукой Тэ обвивает шею Чонгука, а другой продолжает плавно и медленно подрачивать ему. — Моя дырочка постарается принять его целиком… — охотно отзывается омега, продолжая обтираться об своего гида. — Вставь в меня пальцы… — игриво произносит он, ощущая, как густая смазка стекает вниз по его ягодице, оставляя влажный след после себя. — Перед тем, как твой длинный и толстый член наконец-то проникнет в меня, я хочу, чтобы ты как следует растянул мою попку, а то… — подушечки нежно скользят по каждой выпирающей вене на органе Чонгука, вырисовывая их неровный контур. — Боюсь, что такой огромный порвёт… — похотливо шепчет ему на ухо, тут же кусая за мочку. — Трахни меня своими пальцами. Прямо сейчас!.. Омега несдержанно простанывает, машинально прогибается в пояснице, приподнимая чуть выше ягодицы, и закидывает голову назад, когда ощущает, как палец надавливает на скользкие и узкие краешки заднего прохода, медленно обводит по кругу несколько раз, осторожно массируя. — Такая мокренькая… — страстно выдавливает из себя Чонгук, боясь даже шевельнуться. — Я хочу её увидеть, Тэхён… Сейчас же! — срывается на возбуждённый и одновременно грубый рык. — Покажи мне её! — Обязательно… — Тэ наклоняется к его шее, принимаясь покрывать её мелкими поцелуями и оставляя влажные следы. — Но только после того, когда ты наконец-то выебешь меня пальцами, альфа… Или ты не способен даже так удовлетворить течную омегу?! — издаёт хриплый смешок, сразу же прикусывая кожу. Чонгук готов окончательно потерять рассудок от сказанных слов и от того, как узкий вход отдаёт лёгкой пульсацией по подушечке его пальца, продолжающего аккуратно массировать мокренький вход. Он надавливает более решительно, без труда проскальзывает внутрь до средней фаланги, сразу же слыша одобрительный и пошлый скулёж, который заводит и распаляет ещё сильнее. — До конца… — никак не унимается омега, свободной рукой достаёт свой вовсю уже твёрдый пенис из приспущенных шорт, обхватывает его тёплой и длинной ладонью и прижимает к возбуждённому органу гида, начиная одновременно поглаживать и ласкать оба члена, потирая друг об друга. — Глубже, Чон… Альфа подчиняется — иначе никак. Проталкивает палец вперёд на всю длину, упираясь костяшками. Из-за обильной смазки, пропитанной запахом табака и ванили, он беспрепятственно скользит внутрь с тягучим и хлюпающим звуком. Омега вновь закидывает голову назад, издавая громкий и протяжный стон, сдавливает пальцами плечо Чонгука. — Не замедляйся! — сбивчиво требует он, выгибаясь ещё немного. — Или ты уже передумал и больше не хочешь увидеть, как я теку, думая о тебе, как моя смазка выделяется всё больше, как только я представляю, что совсем скоро ты трахнешь меня, мм? Движения становятся более уверенными и быстрыми, палец входит немного грубее и напористее, а потом внезапно вместо одного их становится два. От более сладостной и желанной наполненности омега протяжно скулит, стараясь вдохнуть как можно больше воздуха. — Я хочу вылизать тебя… — несдержанно рычит Чонгук, ощущая, как давящее чувство внизу его живота увеличивается с каждой новой секундой, как его яички становятся всё более тяжёлыми. — Хочу попробовать тебя на вкус. Ты ведь сладкий? — хрипло произносит, продолжая насаживать омегу на свои пальцы, каждый раз проникая внутрь узкого пространства до конца и желая лишь одного — как можно скорее полакомиться Тэхёном в полной мере, точно изголодавшийся зверь. — В этот вечер она вся твоя… — сквозь вереницу стонов, невнятно бубнит омега, растекаясь ещё больше от приятного и трепетного давления на нежный комочек нервов. — Ты такой послушный альфа, а казался совсем диким… — очередная дерзкая провокация, сопровождаемая грубым, голодным и звонким засосом, оставляемым на шее гида. — Поэтому я позволю тебе это сделать. Тэхён размыкает пальцы, сжимающие оба пульсирующих члена, торопливо слезает с дрожащих бёдер Чонгука, быстро перебирается на пассажирское сидение и стаскивает с себя шортики, оставаясь в ярко-красных кедах фирмы «Конверс». Бросает пошлый и возбуждённый взгляд на альфу и опережает его: — Всё верно… — разворачивается к нему спиной, наконец-то давая возможность взглянуть на свои обнажённые аппетитные ягодицы. — Всю дорогу я был с тобой в одной машине без нижнего белья. Надеюсь, этот факт не сильно тебя… Чонгук окончательно закипает. Зверь внутри рычит, воет, возбуждённо мечется. С рывком тянется вперёд, но ремень безопасности крепко фиксирует его, не позволяя совершать лишние и столь необходимые сейчас движения. Упирается ладонью в поясницу Тэхёна, надавливает на неё, заставляя наклониться вперёд как можно ниже к приборной панели. — Прогнись… Иначе я прямо сейчас схвачу тебя за волосы и затащу обратно на себя, а после войду в тебя на всю длину и буду трахать так жёстко и так долго, что твои крики будут разноситься по всей саванне. Клянусь тебе, что именно так и произойдёт, если ты… Омега игриво хмыкает и лишь молча выполняет эту яростную просьбу, принимая для себя максимально удобную позу. — Хочу почувствовать, как твой язык дотрагивается до меня… — сдавленно мычит он, старательно приподнимает ягодицы чуть выше и пробует расставить колени чуть шире, чтобы полностью и бесповоротно добить своего гида соблазнительным видом сзади. В лучах закатного уходящего солнца узкая дырочка в природной смазке омеги маняще поблёскивает, так и вызывая непристойное желание вновь дотронуться до неё. Альфа не может сдержаться, жадно облизывается, наблюдая, как возбуждённое розовое мышечное колечко вновь и вновь сокращается, выделяя всё больше и больше густой жидкости, которая медленно и тягуче стекает по внутренним сторонам бёдер. Снова надавливает кончиком пальца на вход, немного проникая внутрь, а второй рукой уверенно шлёпает по ягодице, провоцируя довольный стон, перемешанный с пошлым смешком. Тэ прогибается ещё немного, выпячивает свою задницу выше, чтобы раскрыться перед альфой. Специально сжимается, чтобы стеночки сдавливали палец, который продолжает медленно и осторожно двигаться в нём. — Ну же… Трахни меня своим горячим языком… — скулит омега. — Ты ведь так хотел попробовать её на вкус… — сбивчиво выдыхает, предвкушая этот желанный момент. — Ты заработаешь себе сахарный диабет, дикарь, от того, насколько моя попка сладкая… — бездумно перебирает первые пришедшие в голову слова, старательно строя из них предложения. — Ну же, Чонсук… — специально коверкает имя, заводя ещё опаснее. — Я ведь изо всех сил держусь, чтобы самому не залезть на тебя и не начать прыгать, как умалишённый, на твоём огромном и сочном… Из открытого автомобиля раздаётся громкий и измученный стон. Кончик горячего языка скользит между ягодиц, собирая смазку и размазывая её. Тэхён покорно мычит, стараясь не двигаться. Язык упирается в подрагивающее мышечное колечко и проскальзывает внутрь. Стеночки тут же реагируют, сдавливают его со всех сторон, принимаясь сокращаться более несдержанно. Альфа не медлит, вылизывает нетерпеливо и жадно, нежно прикусывает дырочку зубами, сопровождая каждое своё движение мокрыми пошлыми звуками, от которых обоим становится всё более жарко. — Как же ты сильно течёшь… — отстраняясь, утробно прорыкивает гид, снова звонко шлёпает желанную сочную задницу, грубо сжимает её, мнёт, оставляя белёсые следы на загорелой коже. — Хочешь мой член в себя? — наклоняется чуть ниже и проводит языком по яичкам, слизывая с них густую сладкую смазку. — Хочешь, чтобы я натянул тебя на него и выебал, как последнюю шлюшку?! — хрипло выдавливает из себя и снова вгрызается в узкое мышечное колечко, жадно обводит его языком по кругу несколько раз, шире раздвигая дрожащие ягодицы. От таких действий юноша теряет самоконтроль. Убирает свою руку с автомобильного пассажирского сидения, прогибается ещё больше и хватается за свой член, тут же принимаясь надрачивать себе. — А ты сможешь? — скулит он, помогая себе насаживаться на язык бёдрами. Из-за неудобной позы постоянно соскальзывает всё ниже, недовольно и жалобно хныча. — Иди сюда! — не выдерживает Чонгук, резко поднимает его, хватая пальцами за шею, тянет к себе, вынуждая вновь оказаться сверху. — Трись! — яростно и властно командует он, как только чувствует, что их твёрдые и возбуждённые члены соприкасаются друг с другом. — Покажи мне, как сильно ты хочешь, чтобы я оказался в твоей текущей дырочке! Омега закидывает голову назад, опускается максимально низко, усаживаясь на бёдра, и начинает плавно двигаться, обтираясь об него мокрыми ягодицами и пачкая одежду альфы смазкой. — Я хочу, чтобы ты… — сбивается, не договаривает, дрожит, когда вечернюю африканскую тишину саванны заполняют всё те же хлюпающие звуки. — Чонгук… — тянется рукой назад, нащупывает член альфы, замедляется, фиксирует его орган в одном положении, немного привстаёт и упирает твёрдую скользкую головку между ягодиц. — Чонгууууук… — жалобно скулит и возбуждённо всхлипывает, когда из-за обилия смазки дырочка соскальзывает, а насадиться так и не удаётся. — У меня ведь день рождения… — невинно шепчет он. — Порадуй меня… — Что ж… Тогда с днём рождения, говнюк! — мужчина дотрагивается до своего пульсирующего органа, сдавливает его у основания, несколько раз проводит пунцовой головкой, вовсю уже истекающей липким предэякулятом, между половинками, а после резко входит на всю длину. Тэхён простанывает от боли, перемешанной с животным удовольствием. На несколько секунд замирает, не двигается, вцепляясь пальцами в массивные плечи Чонгука, рвано выдыхает, судорожно глотает воздух и только после этого начинает плавно двигаться, осторожно и аккуратно насаживаясь на член. — И это всё, именинник? — с наигранным разочарованием в низком голосе спрашивает Чонгук, тут же вздрагивая от того, как движения становятся более несдержанными и быстрыми. — Ещё не всё… — хрипит ему в губы Тэхён, шлёпаясь влажными ягодицами о тяжёлые яички. — Всё будет тогда, когда ты кончишь в мою попку… Твёрдая головка ударяет по простате, давит на комочек нервов. Тэ хватает руку Чона, уверенно кладёт её на свой член, проводит ею вдоль него сверху вниз, а следом снизу вверх, замедляясь. — Не сиди без дела, мой дикарь… — с похабной интонацией в голосе шепчет он, принимаясь более грубо насаживаться на пенис альфы. — Поласкай мой член… Не такой огромный, как твой, конечно, но не факт, что он поместится в твой грязный ротик, когда ты будешь сосать мне… — тёмные глаза вспыхивают яркими искрами, а на лице снова появляется дерзкая и наглая ухмылка. — Во мне никогда не было такого толстого и крепкого… — на хриплом выдохе закидывает голову назад, давая пространство для смачных поцелуев и грубых укусов. — Мне даже жаль, что я послезавтра улетаю… — слова перемешиваются со стонами. — Улетаешь? — Чонгук звонко шлёпает омегу по заднице несколько раз, сжимает её, заставляет двигаться на своём члене всё более резко и быстро, свирепея с каждой грёбаной секундой, вдалбливается в узкое и скользкое пространство всё более жёстко, ощущая нарастающую пульсацию. — А с чего ты взял, что теперь я отпущу тебя, омега?! — зубы скользят по нежной коже на шее, клыки страстно царапают её, оставляя влажный след, а после протыкают плоть, впиваются глубже. С губ Тэхёна срывается громкий выкрик. Он цепенеет, осознавая происходящее. Пробует хоть немного отстраниться, назад, но руки альфы намертво и крепко удерживают его в одном положении. По телу растекается боль, которая почти сразу же сменяется жгучим наслаждением. Тягучая тяжесть внизу живота Тэхёна достигает своего пика, он чуть приподнимается, бёдра дрожат, скользит на члене до самых яиц и кончает с хриплыми и сдавленными стонами. — Метка?! — шокировано бормочет он, закатывая глаза от судорожного и спутанного чувства внутри, вызывающего ещё большую страсть и желание. — Ты сдурел! Ты псих?! Острые клыки покидают шею омеги, а язык в это же мгновение облизывает маленькие ранки. — Мой омега будет только рядом со мной, — прижимает ослабевшее тело к себе как можно плотнее, пальцы забираются под футболку, пробегают вдоль позвоночника, гладят, вырисовывая узоры на коже. — К тому же кто-то обещал заглотить вместе с узлом, если я соглашусь прокатить течную омегу по диким и опасным африканским просторам… Я прокатил, — опускает взгляд вниз, осторожно сжимая пунцовую головку члена Тэ. — Тебе понравилась эта поездка?