такими, как сейчас

кому больнее, уходящему или тому, кто остаётся? всю свою жизнь, я считал, что уходящему проще. потому что перед ним открывается новый путь, меняется обстановка. конечно, ему легче. чем тому, кто остаётся в тех же местах с вечными воспоминаниями, связанные с приятным временем. однако сейчас это кажется иначе. я уходил, оставлял людей. и не сказал бы, что мне было легко это переживать. но и не сказал бы, что это одно и тоже чувство с человеком которого вы покинули. я все чаще думаю о своей маме, которую я оставил в том доме с папой. все ли я сделал правильно? стоило ли оставлять ее одну с братом в том доме с тираном? слова Германа до сих пор крутятся в моей голове и я не могу успокоиться. я чувствую свою вину, что лишил ее сына. моя обида постепенно переросла в злость, из-за которой я не видел ситуацию со стороны. я действовал на эмоциях и считал, что прекратить все это можно лишь уходом из этого дома. ** — ты где была? — отец пьяный еле стоит на ногах, сверля взглядом пришедшую маму. — с подругами посидели, а что? — она принюхивается, — ты что пил? тут же ребенок. — о, простите, мадам совершенство, — он усмехается, — но это я просидел весь вечер с ребенком дома, пока ты крутилась с «подругами». ты хоть знаешь какое сейчас время? он приближается к ней на шаг, лицо мамы напрягается и я встаю с кресла. — мне уже с подругами нельзя посидеть? — рожала ребенка ты, ведь так? — цедит сквозь зубы отец, — вот и сиди с этим бездарем сама. я не могу на него даже посмотреть. он просто невозможно ужасен. ты видела его глупые глаза? а его нос? да он просто ужасен. — не говори так, — огрызается она, — он твой сын. — и что? ты родила урода, что внутри, что снаружи. неужели не видишь? — он прекрасен. и мне жаль, что ты не видишь его сияние. он замечательный мальчик, умный и безумно талантливый, — видимо слова мамы взбесили его. не удержав свой пыл, отец дает звонкую пощечину. мама от ужаса отходит от него, держась за щеку. я подбегаю к нему, изо всех сил вцепляясь в ногу отца. — что ты делаешь? отцепись от меня, — он резко откидывает меня в сторону, — не прикасайся ко мне больше. мама поднимает меня с пола и просит уйти в комнату. — я не оставлю тебя. — малыш, все хорошо. просто папа немного переборщил с выпивкой. ложись спать, хорошо? я скоро приду и прочитаю сказку. мама пришла спустя час. я поджидал ее у двери в комнату. она пришла вся заплаканная после ругани, а на щеке красовался неприятный синяк. в тот день я обещал себе стать сильнее. мне было 6 и я хотел быть сильнее своего отца. ** — в последнее время ты кажешься задумчивым. тише, чем обычно. над чем-то задумался? - Ваня протягивает мне бутылку пива, громко присев на кресло. — о маме, — он виновато опускает взгляд, отпивая глоток пива. — скучаешь? — очень. но меня не это волнует. — а что тогда? — сделал ли я все правильно? — я закуриваю сигарету, — я ушел из дома даже не подумав о ней и больше не выходил с ней на связь, как бы она того не хотела. когда я был маленький, отец допускал себе поднимать на нее руку. он обычно не допускает такое, но иногда ему срывает голову. я подумал о том, что он мог такое сделать, а я бы просто не мог ее защитить. меня просто не было. Ваня озадаченно смотрит на меня. — мой отец тоже был настоящим дерьмом. он ушел когда мой брат был еще совсем мелким, а я только родился считай. мама растила нас сама и изрядно уставала к концу дня. мы жили в крайней бедности, на ужин съедая, то что у людей зовётся остатками пищи, — я удивившись откровению друга, касаюсь его плеча, — она двинулась когда я был подростком. потеряла конкретный рассудок и нам с братом пришлось переехать к тете. иногда я скучаю по маме. дело в том, ведь, что она не всегда была такой. я помню ее полностью здоровой, помню как она смеялась и радовалась той крохотной жизни, которая у нас была. я так скучаю по ней, но, — он останавливается переварить поток своих мыслей, — но я не могу ничего изменить. она не помнит моего имени и каждый раз мой приход будоражит в ней вопросы о том, кто я такой и зачем я пришел сюда. я это о том, что у тебя еще есть шанс поговорить с мамой. я знаю, что у вас есть много неразрешенных проблем и что, она ранила тебя. но у тебя есть шанс, и это уже многое. мы молча допиваем бутылку, поглядывая на ночное небо. я знал, что ему было не просто в жизни, но к такому разговору, признаться, я еще не был готов. теперь и я стал бояться за его состояние. ** никогда не считал себя счастливым человеком. будь хоть в детстве, будь хоть уже в осознанном возрасте. я ощущал счастье, не спорю и много раз. я радовался, улыбался, смеялся. но не считал себя по-настоящему счастливым. каково это? каково быть счастливым? ощущать, что все вокруг как надо? ** — привет, — мама отворяет дверь прямо перед моим носом. ее глаза приятно удивляются моему скорому появлению. она пропускает меня в дом. — будешь куриный суп? я только приготовила. я вежливо отказываюсь. дома стало по-другому. тут будто все переменилось. дверь в мою комнату была закрыта. — как ты? — она протягивает мне мятный чай. — все как обычно, — я замолкаю. должен ли я буду рассказать ей о Снежане? или хоть что-то о своей жизни? — у меня... появилась девушка. — надо же, — она тепло улыбается, — и кто она? я ее знаю? — коллега из лейбла. ее зовут Снежана. — весьма красивое имя. уверена, что и в жизни она блистает красотой, так ведь? — безусловно. мне стало настолько неловко смотреть ей в глаза, что я решаюсь пройтись по дому. на полках стояли рамки с снимками счастливой семьи. моей семьи. но на фотках не было и следа от меня. я беру одну из рамок в руки, вглядываясь в счастливые лица запечатленных. — мы в прошлом году слетали на Барселону. там очень здорово, — она осторожно подходит ко мне, — ты там бывал? — нет, — она растерянно смотрит на меня, будто боится обидеть, — но я бывал в других странах. во Франции, например, очень красиво по вечерам. а в Англии, лучше всегда быть готовым к суровым погодным условиям. там много идут дожди. ее улыбка снова появляется на лице и она отходит, чтобы присесть на диван. — я так скучала по тебе. тебя так давно не было дома... я так рада видеть тебя здесь. дом будто заполнила недостающая деталь. — мне кажется, дом и без этого был заполнен. — вовсе не так. — разве? — я ставлю рамку на место, присаживаясь на кресло рядом, — мне стыдно, что я сбежал тогда и я чувствую свою вину. мне жаль. прости. — тебе незачем извиняться, — ее руки снова начинают потихоньку дрожать, — просто ты не видел другого выхода. — может, если бы я остался тогда все было бы по другому? — а ты счастлив сейчас? — я... — слезы наворачиваются и я замолкаю. мне нельзя было возвращаться сюда, — я не сказал бы так. ее губы приоткрываются, а грудь вздымается от напряжения. — моя вина, что все так обернулось, — она сжимает хрупкие руки в кулаки, — я должна была оберегать тебя. должна была увидеть как ты несчастлив. должна была помочь и поддержать тебя. я видела все, что происходило тогда и позволяла этому продолжаться. моя вина, что я не смогла сохранить то немногое, что у нас было. я корю себя каждый день за свою слабость, трусость противостоять насилию. я не нашел в себе силы сдержать порыв эмоций, что накатились на меня так резко. я сидел, захлебываясь в своих слезах. совсем не хотя искренне слышать маму. — прости меня, милый, — она не подходит ближе. держится на расстоянии, но я вижу как и она плачет, — я виновата. очень сильно. — не ты виновата, — еле произношу я, дрожащим голосом, — не ты должна извиняться. она срывается с места, прижимая меня к своей груди. она тихо шептала мне, что это не моя вина и просила перестать извиняться. ее хрупкие объятия. я даже не помню, когда мама меня так обнимала. она плакала, сильно и много. сожаления о прошлом настигли нас. я плакал, пытаясь успокоиться, но не мог.