what's your emergency?

      За три года работы в службе 116 Йеджи уяснила несколько важных правил.       Первое – ты всегда должен оставаться спокойным. Не имеет значения, что происходит на том конце провода: выстрелы, крушение зданий, авария. Если диспетчер спокоен, то люди, которым он помогает, в безопасности.       Второе – не уноси свой прошлый вызов в следующий. Диспетчер не сможет помочь человеку, если будет думать о том, кого не сумел спасти. Как говорил куратор Йеджи: «Дерьмо случается». Да, случается, и чаще всего именно тогда, когда человек звонит в 116.       Третье – никогда не проси благодарности. Диспетчер принимает звонок не для того, чтобы услышать «спасибо». Он должен помочь. Это его работа. Пожарные ведь не ждут благодарности, когда тушат огонь, верно? Они просто хотят его потушить. Диспетчеры – связующее звено между людьми и службами спасения, им звонят в экстремальных ситуациях. Они будто первая линия обороны. Разве в случае, когда жизни угрожает опасность, люди думают о благодарности? Нет, конечно, и Йеджи их не винит. Просто… иногда ей немного обидно из-за того, что люди кладут трубку сразу после того, как к ним приезжает помощь.       Но, может, оно и к лучшему? Не знать, чем заканчивается вызов? Многие из коллег рассказывали Йеджи, насколько тяжело им было слышать тех, кому уже нельзя помочь. Предсмертные хрипы, крики ужасы, плач… Йеджи плакала, даже думая об этом, так что да, хорошо, что люди клали трубку, как только к ним приезжала служба спасения. Благодаря этому она могла верить, что все, кто ей когда-либо звонили, сейчас живы и счастливы.       – Отличный вызов, Хван, – улыбнулся Феликс, заглядывая в экран её монитора. – Я связывался с медиками, и они сказали, что сами не сделали бы перевязку лучше.       – Я просто объяснила, как правильно. Она всё сделала сама.       – Хорошо объяснять – это талант. Давай, – он ласково коснулся её плеча. – Перекуси с нами. Ты заслужила пятнадцать минут.       – Спасибо, оппа, я подойду позже. Нужно кое-кому позвонить.       – Конечно. Я сделаю для тебя пару сэндвичей.       – И…       – Достану острые чипсы. Я помню.       – Ты лучший.       – Знаю, – улыбка Феликса стала ещё шире. – Поторопись. Ты же знаешь, что, когда я варю кофе, у всех почему-то сразу начинается перерыв.       – Ты лучший в этом, – рассмеялась Йеджи.       Три года назад, когда Йеджи пришла в службу 116, Феликс уже работал здесь. Через месяц он стал заместителем начальника диспетчерской службы, и теперь обучал новичков и контролировал работу диспетчеров. Он был лучшим начальником из всех, с которыми Хван сталкивалась, – приятный, весёлый и очень добрый. Казалось, он понимал её без всяких слов, и поэтому никогда не задавал лишних вопросов.       Убедившись, что коридор, ведущий к выходу, пуст, она набрала номер. Хёнджин ответил через пару гудков. Голос был хриплым, словно он только проснулся, а на фоне громко работал телевизор. Это означало, что папе стало хуже.       – Эй, привет.       – Привет, милая, – ответил брат.       – Как вы?       – Неплохо. Я приготовил обед, сейчас сделаю сок, а потом примем лекарства. Он… он кажется немного уставшим, но я думаю, что после лекарств станет легче. Это… это временно.       – Хорошо.       – Не переживай за нас, – даже не видя его лицо, Йеджи знала, что Хёнджин старается улыбаться. – Мы отлично справляемся. Как ты? Уже обедала?       – Нет, собираюсь пойти на перерыв.       – Тебе нужно поесть.       – Да, я… обязательно.       – Я обо всём позабочусь, Йеджи. Сосредоточься на работе. Есть люди, которые нуждаются в тебе сильнее, чем мы с папой. Позаботься о них и о себе, хорошо?       – Я люблю вас, Хённи.       – Я тоже люблю тебя, солнышко. Хорошо поешь.       – Обязательно.       Когда она вернулась, в комнате отдыха сидело пять диспетчеров. Феликс налил для каждого кофе. Кружка Йеджи, – чёрная, с ярко-красным попугаем, подарок Хёнджина, – стояла напротив её стула. Рядом тарелка с парой сэндвичей с ветчиной и сыром и, конечно же, острые чипсы. Джису купила их сегодня утром, когда ехала на работу, потому что вспомнила, что Йеджи они очень нравятся.       – Вот и ты, – Чхве похлопала по стулу рядом с собой. – Мы говорили кое о чём, и я очень хотела узнать твоё мнение.       – Ладно.       – Твой типаж…       – О, Боже, – Йеджи закатила глаза, набирая больше воздуха в грудь.       – Я серьёзно! Мне, например, нравятся люди, которые умеют шутить. Феликс обращает больше внимания на внешность. А что насчёт тебя? Мне любопытно!       – Согласен, – кивнул Феликс. – Может, мы сможем кого-нибудь для тебя найти? У меня много красивых знакомых, – и парней, и девушек.       – У меня нет времени на отношения.       – Но всё-таки, если бы были, в кого бы ты смогла влюбиться?       – Ладно… – Хван задумалась, прокручивая в голове всех, кто ей когда-либо нравился. – Думаю, мне нравятся милые. Как щеночки. Да, милые, вежливые и скромные. В такого человека я легко могу влюбиться.

***

      – Ублюдок! – Крикнула Рюджин, с силой ударяя по металлической двери. – Слышишь меня, сукин ты сын?! Открой чёртову дверь, или я выбью её нахер! Мудак!       Некоторые соседи, – в основном мужчины средних лет, – выглядывали, чтобы узнать, что случилось, но, увидев Рюджин, сразу же возвращались в квартиру. За последние две недели она приходила сюда десять раз. Часами барабанила в дверь, ожидая, когда её бывший начальник наконец выйдет из дома. Он вызывал полицию, и Рюджин забирали в участок, но на следующий день она приходила снова. Его соседи привыкли и, кажется, даже поддерживали её. Все на Чеджу знали, что сделал этот мудак, и ждали, когда суд наконец вынесет ему приговор.       – Рюджин, – позвал знакомый голос. Пожилой офицер в мятой форме неодобрительно смотрел на неё.       – И снова вы. Рады меня видеть?       – Не очень.       – Я тоже.       – Идём в машину.       – Тупой идиот, – прорычала Рюджин, напоследок пиная дверь так сильно, чтобы её бывший босс вздрогнул.       – Я мог бы прямо сейчас арестовать тебя за порчу чужого имущества, – предупредил офицер, вызывая на лице Шин ухмылку.       – Конечно, – кивнула она. – Арестуйте этого уёбка за массовые убийства, и я сама с удовольствием признаю, что хотела сломать его ёбаную дверь.       – Он под домашним арестом и имеет полное право находиться в своей квартире.       – По его вине погибло больше сотни человек, он уже ни на что не имеет прав.       – Это решать не тебе, Рюджин.       – Если власти ничего с ним не сделают, то я готова взять на себя ответственность.       Когда офицер попытался сжать её плечо, Шин стряхнула его руку и уверенно пошла к полицейской машине. Путь был хорошо ей знаком. По Донам-Ро до BBQ-ресторана, затем свернуть Чонса-Ро и по главной трассе доехать до полицейского участка. Там её уже ждали: милая девушка-администратор записала личные данные и предложила кофе, пара офицеров приветливо улыбнулись. Они знали её по совместным вызовам и всегда относились с уважением. Их пожарная команда считалась лучшей в городе, пока старый капитан не ушёл на пенсию. Их новый босс, – трус и офисная крыса, – больше переживал о правилах и состоянии оборудования, чем о людях.       «Мудак», – снова подумала Рюджин, делая глоток кофе. – «Надеюсь, тебе дадут пожизненное».       Офицер вызвал её на допрос через десять минут. Она вошла в знакомую комнату, всё ещё держа в руке чашку, и села на неудобный металлический стул. Мужчина неодобрительно покачал головой, но промолчал. Наверное, успел привыкнуть к такому поведению. Спустя ещё минуту в допросную вошёл высокий старик. Свет поблёскивал на его лысине. Кожа на руках, шее и голове была покрыта пигментными пятнами. Взгляд Рюджин зацепился за значок на пиджаке. «Пожарный Департамент Чеджу-До».       – Оставьте нас, – попросил мужчина, и офицер послушно вышел из комнаты.       – Сам начальник Пожарного Департамента решил за меня заступиться. Неплохо, – усмехнулась Рюджин.       – На твоём месте я бы не шутил.       – А что мне ещё остаётся?       Начальник сел напротив, пристально разглядывая Рюджин.       – Кажется, ты обещала мне, что после закрытия вашей части не будешь влипать в неприятности.       – Я сказала, что постараюсь. Это не было обещанием.       – Ты понимаешь, что тебе грозит?       – Догадываюсь.       – Ты хороший пожарный, Рюджин, – сказал начальник, опираясь локтями на стол. – Даже очень хороший. У меня было достаточно шансов, чтобы в этом убедиться, но твоя несдержанность часто тебе вредит. Порча чужого имущества, нападение, не говоря уже о нарушении общественного порядка. Увольнение – меньшее, что тебе грозит.       – Если хотите уволить меня, пожалуйста, но прежде посадите того ублюдка, по вине которого едва не сгорел чёртов квартал. Знаете, сколько людей погибло по его вине? Триста сорок восемь. Среди них шестьдесят пять детей. Сто женщин. А что он получил за это? Бессрочный отдых в роскошной квартире, которую купил за взятки?       – Меня тоже это беспокоит, Рюджин.       – Судя по тому, что он ещё на свободе, мне так не кажется.       Начальник покачал головой. Шин откинулась на спинку стула, делая большой глоток кофе, чтобы успокоиться. Вся её команда уже смирилась с расформированием части, устроившись в другие, но она так и не смогла.       – Следствие ищет доказательства.       – Весь год, что этот человек работал в части, он проводил пожарные инспекции. Семьдесят процентов из проверенных зданий он признал пригодными для жизни. Два месяца назад в одном из таких зданий, – жилом доме, – начался пожар. Огонь перекинулся на другие дома, которые тоже проверял он. Мы тушили его три ёбаных дня. Три! Если случится ещё один такой же пожар, то тушить его будут неделю. На третий потратим месяц. Если успеем доехать, пока здание не выгорит дотла.       – Я знаю, Рюджин, и, так же, как и ты, понимаю, что он виноват, но нужны доказательства. Чем больше следствие найдёт, тем суровее будет наказание. Он сядет, обещаю, просто нужно время.       – Спасибо.       Тонкие губы начальника скривились в слабой улыбке. Рюджин тоскливо посмотрела в пустую чашку. Хотелось ещё кофе и, может быть, закурить, но сигарет не было, а любимый кофе закончился ещё вчера. Надо будет заехать в магазин после того, как отпустят, купить ещё и что-нибудь на ужин.       – Как я и сказал, ты хороший пожарный, Рюджин, но я не могу позволить тебе остаться на острове Чеджу. Не после таких обвинений.       – Я понимаю.       – В Сеуле открывается новая часть. Пожарная Команда 109. Новый капитан очень заинтересован в тебе, и я готов написать хорошие рекомендации, чтобы твою кандидатуру рассмотрели в первую очередь.       – Сеул… может, что-нибудь поменьше?       Брови начальника удивлённо взлетели вверх.       – Обычно такие молодые люди, как ты, стремятся попасть в большие города.       – Там слишком много шума.       – Ну, ничего другого я тебе предложить не могу.       – Хорошо, Сеул так Сеул. Спасибо.       – Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Постарайся не влезть в неприятности.       – Ничего не обещаю.