История белого дракона

«Запомни, Луна: Ночные фурии не такие, как мы.» Эту фразу Снежинка слышала бессчетное количество раз. Из года в год старший в ее семье самец неустанно твердил о иной натуре, казалось бы, самого похожего вида, делая особый акцент на их различиях с Дневными фуриями. Самка не знала, с какого момента между ними и их союзниками выросла не преодолимая преграда из обиды и недоверия, и не могла до конца понять суть дедушкиных слов. Но год за годом эта враждебность к Ночным фуриям набирала силу, от чего темных драконов начала опасаться не только их семья, но и все остальные Дневные фурии. Корунд был весьма убедителен, когда говорил то, во что сам слепо верил, в том числе и в изъяны Ночных фурий. Медленно, планомерно он смог убедить всех своих сородичей, что от ближайших родственников неприятностей гораздо больше, чем пользы. Даже отец Снежинки не в силах был противостоять его авторитету. До того, как стать юной особью, Снежинка верила дедушке. Верила, но лишь до того момента, пока не встретилась с «недругом» лицом к лицу. «Ночные фурии – эгоисты. Они никогда не станут заботиться о ком-то кроме себя.» Стоило ушным отростками Беззубика уловить тихое урчание рядом с собой, как тут же дракон вопросительно фыркнул: - Ты голодна? Самка, что лежала подле него, повернула голову к самцу, и утвердительно муркнула. Ночная фурия дождалась ответа и стремительно поднявшись с нагретого места, помчалась в неизвестном Снежинке направлении, оставляя последнюю в легком замешательстве. Прошло от силы пару минут, как голубоглазая улицезрела вдалеке своего друга. Но вернулся он, прихватив с собой именуемую викингами "корзину", волоча ее по рыхлому снегу и оставляя за собой широкий след. Черный дракон призывно рыкнул и раскрыл пасть, позволяя людской вещице шмякнуться рядом с подругой, чем заставил пойманную ранним утром рыбу расползтись перед носом голодной самки. Та заинтересовано принюхалась и стала поедать предоставленную Беззубиком еду, отбирая сначала своего любимого лосося, а затем принимаясь за остальных рыбешек. «Ночные фурии – одиночки. Они никогда не рискнут своей жизнью ради кого-то.» - Беззубик, хватит проверять силу моего любопытства! Куда мы идем? – нетерпеливо спросила белая фурия, уверенно следуя за зеленоглазым драконом, мысленно перебирая все варианты мест, куда мог пригласить ее Беззубик. Брошенное добродушным тоном "увидишь" - все, что слышала голубоглазая дракониха от своего спутника. В последнее время Беззубик ведет себя как-то странно. Нет, он, как и раньше, глуповато улыбается и проявляет некоторую неуклюжесть, но с каждым днем этого становится все больше. Выглядит это так, словно черный дракон хочет что-то сказать, но сомневается стоит ли. Можно было, конечно, списать его поведение на сменившееся весной время года, но слишком резкой была эта перемена. Снежинка испытывала смешанные чувства. С одной стороны, она не хотела давить на друга, чтобы тот наконец признался в чем дело, но вот с другой стороны, неизвестность начинала напрягать белую самку. И вот, сейчас они отдаляются от людской деревни, когда солнце готово было уступить небосвод луне, а Дневная фурия понятия не имеет, куда конкретно, и сгорает от любопытства. Едва ли не в припрыжку следуя за Беззубиком, Снежинка перебирала все возможные варианты, куда первый мог ее позвать. Однако ей пришлось тут же затормозить, стоило ему рявкнуть короткое "замри!". - Прислушайся. – тихо сказал самец, нервно размахивая хвостом. Самка сделала то, о чем ее просили. Гладкие ушные отростки уловили шум, исходивший из-под земли, затем все тело почувствовало дрожь земного покрова. С каждой секундой странный звук становился ближе, заставляя зеленоглазого гортанно зарычать, а его спутницу начать в панике рассматривать землю под собой. В следующий момент все произошло очень быстро. Снежинка услышала, как самец ревом предупредил ее об опасности и в последний момент успела отскочить от вырвавшегося на поверхность дракона, покрытого с большой головы до самого хвоста острыми шипами. Неизвестный издал рык, открывая вид на пасть, испещренную множеством зубов, и уставился своими мертвецкими глазами без зрачков на две стоящие перед ним фигуры. Это будет самой наглой и бесстыжей ложью, если Снежинка скажет, что внешний вид этого дракона не нагоняет ужас. Даже печально известные Смертохваты не смогли б сравниться с этим подземным существом. Беззубик злобно сощурился, всем своим видом показывая, что не рад появлению старого знакомого. Тот в свою очередь не был рад чужому дракону, которого он не видел прежде, коим оказалась сейчас голубоглазая самка. Шипастый зверь вновь завопил и уже хотел сделать выпад в сторону белой фурии, но ему помешали. Черный дракон вовремя распознал намерения бывшего врага и кинулся на него, повалив на землю. Не желая вновь начинать давнюю вражду, Ночная фурия тут же отпустила оппонента и, встав между ним и своей подругой, грозно взревела. Они совсем недавно перестали считать друг друга врагами, но Беззубик не позволит ему навредить Снежинке. Похоже, оппонент понял, что чуть было не совершил ошибку, и поспешил вновь скрыться под землей, после чего оба дракона могли спокойно выдохнуть. - Мне жаль, что он напугал тебя. – с долей вины произнес самец и решил продолжить путь. Самка с усмешкой фыркнула и ответила: - Нужен кто-то по страшнее, чтобы напугать меня! – слукавила она, на что Беззубик тихо загоготал.

***

«Ночные фурии не имеют чувства прекрасного. Для них главное – выживание.» Спустя пару часов, две фурии добрались до нужного места. Солнце скрылось за горизонтом, теперь их путь освещала только луна. Все это время Беззубик вел свою подругу на лесную полянку. Свободное от деревьев место, покрытое различной травянистой растительностью. Вокруг поляны росли огромные сосны и ели. Здесь же было огромное количество цветов самой разнообразной расцветки. А на темном небесном полотне, словно тысячи огней сияли звезды. Где-то в высокой траве стрекочут сверчки, и чем дальше идут два дракона, тем сильнее слышится приятный запах майских цветов. Тор всемогущий, Снежинка уже и успела забыть, как прекрасна природа весной, вынужденная вылетать из их подземного дома только зимой. Их скрытый ото всех мир безусловно был красив. Но, как бы не хотелось этого признавать, он никогда не сможет сравниться с миром на поверхности. С великанами-деревьями, с мягкой зеленой травой, с небосводом, окутанным в дневное время облаками, а в ночное – множеством звезд. Оказавшись примерно в центре лесной поляны, идущий впереди Беззубик притормозил и неспеша развалился, переворачиваясь на спину и подминая под себя высокую траву. Снежинка сделала тоже самое, устраиваясь рядом со своим спутником. Если б Дневную фурию спросили, что она считает самым красивым в этом мире, она бы с уверенностью ответила: «Звезды». Тысячи, нет, даже миллионы небесных огоньков. С появлением луны белое зарево только разгорается, образуя прекрасные узоры. Звездное небо всегда дарило белой фурии чувство покоя, равновесия. В дневное время Дневным фуриям было легче скрыться в облаках, но, несмотря на это, ночное время Снежинка любила больше. Вскоре от любования ночным небом самку отвлек самец. - Сегодня звезд больше, чем обычно. – тихо заурчал он, не отрываясь от рассматривания темного полотна, на что голубоглазая добродушно хмыкнула. – Моя мама как-то рассказала одно поверье: «Чем больше звезд ты видишь на небе, тем больше можешь быть уверен, что все делаешь правильно». - Серьезно? – спросила дракониха, переведя взгляд на Беззубика, и, после утвердительного кивка, вновь устремила взор на небосвод. Этой ночью звезд было бесчисленное множество. Пытались ли Боги сказать ей, что ее решение остаться на Олухе оказалось верным или же это просто обычная сказка, придуманная лишь для того, чтобы неугомонные детеныши легли спать с большей охотой? Честно сказать, Снежинка хотела верить в первый вариант. Беззубик же в это время думал о своих чувствах к этой драконихе. Когда они только встретились, ему сложно было объяснить их. Но сейчас дракон был уверен, что испытывает к Снежинке. Спустя три месяца, он мог с уверенностью сказать, что эти чувства не мимолетные. Мысли белой драконихи вдруг занял тот, кто лежал рядом с ней. Она никогда не встречала самца, похожего на Беззубика. У него не было таких раздражающих черт характера, как у Дневных фурий. Беззубик открытый, искренний, он всегда готов поддержать, а если нужно, то оставить в покое. Но самое главное, он не стремился показать свое превосходство над другими, хотя прекрасно знал, что это так. Готов был уступить, когда того требовала ситуация. Снежинка еще не встречала дракона, с которым ей было комфортно, как ни с кем другим. Беззубик восхищался это самкой. Не смотря на ее вспыльчивый характер, Снежинка умела слышать других. Она отстаивала свои интересы, но у нее не было этой слепой уверенности, как у некоторых. Она смела, горда и сильна. Белая фурия обладала той мудростью, которой обычно нет у драконов ее возраста. Беззубика покорила ее решимость, ее преданность. Всей душой он успел полюбить ее многоговорящий взгляд. Ее голубые глаза, с чистотой которых не смог бы сравниться даже бескрайний океан. И только спустя время драконы обнаружили, что смотрят друг на друга. - Ты красивый. – искренне заурчала самка, а не ожидавший такого прямого комплимента, Беззубик сначала смутился, но поспешил ответить. - Могу сказать тоже самое. От драконихи не скрылось то, с какой нежностью смотрит на нее самец, заставляя ее улыбнуться. Но вскоре Снежинка перевела взгляд на небо. Снежинка невольно задумалась. Если б кто-то из родственников прилетел за ней, смогла бы она вернуться домой? После того как встретила Вильгерд, после того как встретила Беззубика? Громгильду, Кривоклыка, Сардельку и Барса с Вепрем. После этих трех месяцев, которые она жила среди людей. Дракониха поняла кое-что, находясь на Олухе. Здесь она могла быть самой собой, никто не осуждал ее за немногочисленные ошибки. Когда ей было плохо, друзья поддерживали ее, когда она ошибалась, друзья готовы были понять ее, когда ей угрожала опасность, друзья защищали ее. Без укора, без нравоучений. Снежинка никогда не чувствовала себя настолько нужной. Смогла бы она вернуться в стаю? Нет, не смогла бы. Не сейчас, когда она обрела то, что так давно искала. - Я ушла от своей семьи. – тяжело выдохнув, сказала белая фурия, а ответ самца не заставил себя долго ждать. - Почему? – поинтересовался собеседник. - Это… Сложно объяснить. – начала самка, с трудом подбирая нужные слова. – Я словно перестала чувствовать себя частью семьи. У нас все чаще возникали ссоры. Я просто не успевала отходить от одной ругани, как начиналась другая. Может быть… может быть я просто струсила. Но так не могло продолжаться и дальше. Если сестры не в восторге от моего присутствия, может быть им будет легче без меня. Беззубик слегка растерялся. Он был несказанно рад, что у Снежинки есть семья, но он не ожидал услышать, что она по собственной воле ушла от них. Но сказать, что это не так, было бы глупостью. Вильгерд ведь не держала Снежинку на цепи, последняя в любой момент могла бы собраться и улететь. Теперь стало ясно, почему она этого не делала. - Знаешь, я не стану читать нотации или, тем более, решать, что тебе делать. – после довольно долгих раздумий выдал черный дракон. – Но могу сказать одно. Я рад, что ты появилась на Олухе. Мимолетно встретив благодарный взгляд голубых глаз, самец вскочил на четыре лапы и спросил: - Хочешь увидеть кое-что потрясающее? Вопрос был риторическим, конечно же, Снежинка хочет это увидеть. Поэтому Дневная фурия тоже поднялась с нагретого места и в ожидании посмотрела на друга. Тот же отошел от нее ровно настолько, чтобы предоставилась возможность свободно расправить свои крылья. Сделал он это для того, чтобы во время бега задевать крыльями высокую траву и немного потревожить светлячков. Вскоре перед взором Снежинки предстала действительно потрясающая картина: множество светлячков покидали траву и разлетались в стороны, словно маленькие пылинки они освещали поляну не хуже звезд. Сказать, что дракониха была в восторге – это ничего не сказать. Через какое-то время она решила повторить за другом и, расправив белоснежные крылья, побежала следом. Вскоре две фурии просто свободно рассекали по полю то и дело обгоняя друг друга. «Ночные фурии не такие как мы. Между нами нет ничего общего.» Теперь Снежинка понимала, насколько же Корунд ошибался. Целенаправленно он не договаривал или же действительно не знал настоящую суть Ночных фурий, но он очень сильно заблуждался. Не такие уж они и разные.