История белого дракона

Любой здравомыслящий человек скажет вам, что не стоит выхватывать еду из пасти драконов. Тем более тех, что являются худшим кошмаром для викингов наравне с Ночными фуриями. Скриллов злить опасно. Мстительные, смертоносные, агрессивные и до ужаса непредсказуемые. В этих рептилиях собралось все то, что могло сделать их прирождённой машиной для убийств. Однако, своенравность и железная воля не позволяли шипастым хищникам стать главным орудием для ловли более мирных зверей. Охотникам сложно управлять такими монстрами. Но факт остается фактом: именуемые вторым названием "Креветы" очень не любят, когда кто-то ставит им палки в колеса. От того зеленоглазому мужчине был ясен гнев самки с лазурной чешуей, что не получила обещанного угощения. Сказать, что он был удивлен - это ничего не сказать. Его крылатая спутница по памяти нашла оставленный вчерашним вечером капкан, сумевший поймать неосторожную жертву, но не удержавший ее. Запах чужой крови заставлял разящую злобно рокотать и клацать зубами, нарезая круги рядом с металлической ловушкой, в то время как её всадник осматривал место происшествия, в надежде отыскать хоть какие-то подсказки. - Дырявые подштанники моего деда, похоже перекус твоей дракоши смог выбраться. - выдал усатый викинг, подходя ближе к ловушке и равняясь со своим напарником. - Очевидно. Но как? Капкан не поврежден, из земли не вырван, не расплавлен. Это ведь дракон, он не смог бы самостоятельно освободиться и не испортить механизм. - высказал мысли вслух рыжеволосый, пытаясь сложить правильную картинку и не запутаться в своих же догадках. - Только если звери не научились обезвреживать ловушки. - Думаешь, ему кто-то помог? - Предполагаю. - с паузой ответил викинг, обращая внимание на нахохлившегося Кревета, что теперь выглядел расстроенным, нежели злым. - Я знаю, Одиссея. Тогда попробуем вручную найти тебе обед. Будь проклят этот Айварс, что заставляет своих подчиненных искать редких драконов без продыху. Нынешнее положение самки Кревета требовало удвоенного внимания, в том числе и количества съеденного мяса. Можно было бы наловить рыбы, но это займет кучу времени, которого осталось совсем немного. Тушка другого дракона куда предпочтительнее для удивительно прожорливой разящей, что начала есть за двух особей. Буквально. Беда в том, что лазурная дракониха ничего не ела примерно сутки, а аромат пролившейся свежей крови и вовсе сводил ее с ума. И если в течение нескольких часов Живодерам не встретится съедобный для самки зверь, появится огромный риск, что та просто накинется на несчастного Громокогтя, уже бросавшего нервные взгляды в сторону разящей. - Ладно, раз уж план с драконьим капканом провалился, пойдем проверим силки. Может в них какая животина угодила. - сказал Ньорд, взбираясь на спину своего дракона, но прочитав во взгляде напарника вопрос, дополнил. - Вчера вечером их поставил, у реки. Ты ж голову выключаешь, когда речь заходит о благополучии твоей креветки. - Прекрати называть ее креветкой. Ода этого не любит. - укоризненно произнёс зеленоглазый, направившись вскоре в сторону названного места. Громокоготь с человеком на спине шёл чуть позади, наравне с голодным Креветом. - Агвид, ты что-то позабыл. Сесть на дракона, например. - сделал тончайший намёк усач, провоцируя друга устало выдохнуть. - Одиссее не нужно лишний раз напрягаться. У меня свои ноги есть. - У нас не так много времени. Айварс здорово разозлится, если мы сегодня же не найдем Небесных мародеров. - в голосе Ньорда не было даже намека на озабоченность ситуацией. Наоборот, на лице мужчины красовалась издевательская улыбка. - Иди он к черту. Здоровье Оды важнее его нескончаемой ругани. - решительно отвечает впереди идущий, и указывая стальным тоном на то, что этот разговор окончен. Усатый викинг лишь по-доброму хмыкнул. С каждым пройденным днем Агвид становился все более не усидчивым. Он, конечно, не носился всюду со своей дракошей, словно наседка, но и не слишком то получалось у него скрывать усиленную опеку над Креветом. Смертобоя не было рядом, потому человек взял на себя обязанность заботиться о его беременной самке, хотя бы на время, пока они снова не увидятся. Благо идти охотникам пришлось недалеко. С каждым сделанным шагом Одиссея ускорялась, оказываясь впереди своих спутников. Дух живого существа заставлял ее нетерпеливо взмахивать сильным хвостом, что едва не задел вовремя уклонившегося Агвида, и вытянув шею, разглядывать источник аромата. Только змеиные глаза рептилии не улавливали движения, хоть бы какой куст шелохнулся, но нет. Словно все, что попадало в поле зрения самки застыло, лишь тихое пение птиц и яркий солнечный свет, пробивающийся через листву, делали это место живым. Голод - едва ли не самое страшное ощущение для дракона. На ранней стадии оно переносимо: ты хочешь есть, не особо обращаешь внимание на него, но лишь до тех пор, пока не услышишь урчание в животе. Чувство пустоты внизу живота и его утробные звуки начинают раздражать, вскоре перерастая в неконтролируемое желание поглотить что угодно, но лишь бы заглушить голод. Вот тогда и начинается последняя стадия: убей или умри. Дракону плевать, кто перед ним. Плевать, где он. Плевать что с ним, и как долго это продолжается. Животное теряет страх, перестает соображать. Единственной его целью становится выживание, ведь в противном случае смерть настигнет его. Это чувство как ничто другое знакомо хищным рептилиям, что поедают не только тушки животных, но и представителей того же семейства. Доподлинно никому не известно, но многие мудрецы, что верят в разумность крылатых существ, убеждены: хищникам гораздо сложнее сдерживать животные инстинкты. Голод делает из таких драконов кровожадных монстров, которых не заботит ничего, кроме давящей пустоты внутри. Но Агвиду и Ньорду не грозила участь быть сожранными беременной самкой Кревета, ведь поискав оставленные силки вручную, охотники наткнулись на не подававшего признаков жизни кабана. Однако Одиссея не спешила подходить к нему, не моргая она вглядывалась в каждую часть тела животного, ожидала, когда хоть одна из них дернется. Скриллы - охотники, а не падальщики. За все годы проведенные рядом с двумя представителями данного вида рыжеволосый мужчина убедился в этом. Они не станут есть остывшую тушу, им нужна свежая теплая кровь, живая мишень, что из последних сил будет бороться за жизнь. Жестоко, но такова натура этих рептилий. По крайней мере, они равнодушны к страданиям будущего обеда, в отличие от паукообразных соперников. Притворство кабана было наказуемо. Прилетевший в дерево камень по инициативе человека, напугал зверя, и тот машинально хрюкнул, от неожиданности дернувшись. Секунды не прошло, как самка впилась множеством острых зубов в звериную плоть, провоцируя у жертвы сдавленный вопль. Хищница быстро расправилась с сопротивляющимся кабаном, а ее человек мысленно поблагодарил богов, что пойманным зверем не оказался олень. Их жалобные, детские крики невозможно слушать без дрожи в теле. - Твоя любимая дракоша больше не голодает, можешь уже расслабиться. А то лицо, как у грешника, что целую деревню сжег и теперь на исповедь пришел. - с долей скептицизма отметил усач. Агвид хотел было ответить, но его отвлекло шипение драконихи, за которым вскоре последовал удар молнии в одно из дальних деревьев, которому не повезло оказаться не в том месте, не в то время. От удара электрического тока, верхняя часть ствола начала медленно клониться к соседу, пока с громким хрустом не упала, попутно сломав пару кустов. - У нас гости. - констатировал факт усатый напарник, отточенным движением схватив арбалет и направив его в сторону предполагаемого местонахождения чужака. Рыжеволосый же поднял ладонь, приказывая Кревету не делать повторного выстрела. - На твоем месте я бы не двигался, иначе появится возможность испытать на себе разряд током. - предупреждение это было или угроза, понять сложно. - Ага, я уже прониклась этой мыслью. - раздался из-за лиственной ограды женский голос. - Но чтобы вы не думали, я здесь не для драки. - Еще бы, у тебя нулевые шансы. - самодовольно ответил усатый викинг. - Как насчёт просто поговорить? Я думаю, мое предложение заинтересует вас. – темноволосая девушка невольно нахмурилась, услышав смешок со стороны собеседников. - Очень слабо верится. - Можешь выходить. Без резких движений. И если у тебя есть оружие, брось его. Всё равно не поможет. – дал инструкции Агвид, сегодня у него нет особого желания проливать чью-то кровь, от металлического запаха которой его уже изрядно подташнивало. Наконец Сарана смогла без опасений показаться. Ну как «без опасений». Кревет все еще напрягал ее своим присутствием, но если она собиралась добиться цели этой встречи, придется затолкать свое недовольство куда подальше. - Ну? - Я уже видела вас раньше и знаю, что вы охотники. Поэтому хочу предложить то, от чего точно не откажитесь.

***

К счастью для Вильгерд и ее терпения, Номады оказались легко обучаемы, и похоже умели слушать других людей. За два дня они много чему успели научиться: чего делать нельзя, чем кормить крылатых питомцев, как добиться их послушания без применения грубой силы и даже делали успехи в плане полётов. Девушка-викинг обучала пару людей, они же обучали следующих и так, в виде цепной реакции, познания Олухавцев передавались всему племени. Приятным сюрпризом стал тот факт, что Номады и не против были приручать драконов. Понятное дело, есть люди, что до последнего не хотят давать шанса чужакам и их странным обычаям, но рыжеволосую это не особо волновало. Она выполняет часть сделки со старейшиной, остальное неважно. - То есть сын вождя сбил... фурию, потом заменил протезом оборванную часть хвоста, и после победы над огромной королевой драконов ты и твоё племя стали держать рептилий как домашних животных? - выделив из рассказа основные моменты, переспросил кареглазый юноша, пока они с чужеземкой следовали за впереди идущей Снежинкой, которая старательно что-то вынюхивала. - Не сочти меня невежей, но в подобное сложно поверить. - Верить или нет, дело уже твое. Хотя если Снежинка не является доказательством для тебя, это странно. - ответила Вильгерд, скептически пожимая плечами. Она с долей сочувствия глядит на белую фурию, когда та в очередной раз раздраженно встряхивает головой. У драконихи снова начался этот нервный тик, от чего она время от времени делает резкие движения. Своим поведением Снежинка не раз провоцировала вопросы о её самочувствии со стороны рыжеволосой, но все, что получала последняя в ответ, это краткое отрешенное шипение. Подобное не могло не настораживать. Разящая не верила словам Сирени. Их суть была настолько нереальной для понимания белой драконихи, что от противоречий хотелось взвыть. Ей чужда детская наивность, но сознание просто отказывалось воспринимать действительность, если она была такова. Небосвет, несомненно, силен и опытен, иначе б не смог занять место вожака фурий, среди которых вполне могли найтись особи, решившие присвоить себе эту честь. Однако альфа-самец такой же смертный, как и все остальные, он вполне мог попасть в лапы охотников. И коль уж это оказалось правдой, Снежинка будет искать пропавшего родителя, пока не найдет его или не упадет от истощения замертво. Но второй вариант самке не грозил, двуногая подруга этого не допустит. Пока люди плелись позади и говорили на разные темы, так или иначе касавшиеся их народов и дрессировки драконов, Дневная вскоре привела их к более-менее открытой местности. Ну открытой для солнечного света. В остальном же это оно ничем не отличалось от пройденных: хвойные породы деревьев продолжали сопровождать путников, в то время как лежавшие на пути бревна будто наоборот не хотели пропускать их, преграждая дорогу. Изобилие папоротника покрывало большую часть рыхлой почвы, от этого вида в голове всплывали воспоминания об Олухе и похожей местности. - Как ты вообще сумела приручить эту фурию? Они ведь не позволяют людям даже находиться рядом с собой. Но к тебе Снежинка относится, как к своей. - Это не так уж и удивительно. Мы с ней пять лет знакомы, думаю, она вполне может считать меня частью семьи. - пожимает плечами девица, говоря таким тоном, словно ничего необычного в дружбе с драконом не было. После стольких лет подобное и правда стало чем-то обыденным, в хорошем смысле этого слова. Совместные полеты, тренировки, помощь друг другу, всё это давно стало закономерностью для викингов и их питомцев. Хотя у Вильгерд до сих пор язык не поворачивается назвать Снежинку домашним животным. Она мало похожа на него даже из-за своих привычек. Да, фурия большую часть времени проводит с человеком и позволяет ему многое, но она все еще остается живым существом со своими границами и личными интересами. Они с Вильгерд - одна команда, что всегда работает слаженно и по совместительству лучшие друзья, всегда готовые пожертвовать многим, лишь бы помочь друг другу. Их отношения можно назвать и партнерством, но уж точно не «хозяин и ручной зверек». Фурия уже было направилась в сторону людей, но вдруг ее взгляд упал на тонкие трубки, что похоже раньше были папоротником. Остатки растительности вызвали у дракона сомнения, такая форма выглядела весьма знакомо. Это был аккуратный подрез, который оставался от полоснувшего стебли лезвия, способного лишить жизни не только растения. Это осознание побудило рептилию нахмуриться, а голубые глаза с подозрением оглядеть землю вокруг бывшего папоротника, что вскоре обнаружили странности и в рыхлой земле. Маленькие углубления, похожие скорее на ямки, чем на чьи-то следы, кое-где лежали поломанные травинки и листья, вызвав тем самым ещё больше вопросов. Напряжение в теле самки нарастало, сильные подозрения провоцировали ее внимательно оглядеть местность вокруг, с целью найти ещё зацепки. Не сказать, что у фурий орлиное зрение, однако, по сравнению с людскими глазами, их кругозор был в разы шире. Потому то белая фурия легко смогла уловить неестественное расположение ребристых листьев аккурат рядом с ней. В один миг чешуйчатое тело разрядом тока прошибло осознание: она уже видела такое странное положение листвы. Вертикальные зрачки дракона сузились, придавая взгляду нотку тревоги, а лапы по инерции делают шаг назад. Осторожные движения самки привлекли внимание людей, после которых Вильгерд решила подойти к своему дракону. - Снежинка, ты чего? Выглядишь, так словно Йотуна увидела. - шутливо бросила наездница, но не успела она двинуться вперед, как Снежинка мгновенно встретила это действие с враждебностью. Дракониха издала протестующее рявканье, дернувшись всем телом и прижав уши к голове, знатно удивив рыжеволосую, но добившись того, чтобы она остановилась. Под пристальным взглядом рептилии девушка медленно подняла руки в примирительном жесте. - Хорошо, я не двигаюсь. Такой расклад устроил дракониху. Убедившись в том, что наездница не собирается делать глупостей, фурия осторожными шагами ступала по направлению к людям, обходя предполагаемую опасность кругом и не спуская с нее глаз. Лишь после разглядывания неестественно большого количество листьев в одном месте, в головах обоих двуногих промелькнула одна и та же мысль. Быстро переглянувшись с кареглазым, девушка сделала осторожный шаг, пока фурия выполнила тоже самое действие по направлению к ней, сердито зыркая на подругу. Вскоре из-под полотна растительности донеслось тихое шипение, заставившее дракониху гортанно зарычать, в то время как рыжеволосая медленно протянула руку к куче острых листьев и приподняла пару из них, от чего шипящий звук откровенно начал бить по ушам. - Змеи? – потрясенно произнесла Вильгерд, с колючей прохладой внутри осознавая, что едва не наступила на тонкую деревянную сетку, удерживавшую листву и скрывавшую под собой смертельное для человека количество пресмыкающихся. Наверняка еще и ядовитых. Только услышав брошенное чужеземкой слово, на лице парня появилась обеспокоенность, а его глаза начали быстро осматривать все вокруг. Деревья растут близко друг к другу, образуя плотный полог, который почти полностью закрывает солнечные лучи. Атмосфера пропитана спокойствием, даже ветерок не нарушает тишину леса. Взглядом Номад искал намеки на чужое присутствие, но как бы не старался, а не смог увидеть притаившихся в пышных ветвях, у подножья ели людей. Один из них уже прицеливался, с целью выстрелить в дьявольское отродье, предки которого столько лет стремились испортить жизнь родному племени. Тетива лука была натянута до предела, мужская рука вот-вот собиралась отпустить снаряд, пока тишина вокруг позволяла стрелку слышать лишь собственное дыхание. Но дальнейшую смерть предотвратил его напарник, ладонь которого вцепилась в кисть друга и несильно сжала, дабы тот не выполнил задуманное. Негодование в черных глазах было встречено осторожным кивком в сторону цели, только в следующий раз, когда стрелок глянул на врага, перед ним показался профиль крылатого зверя, что неотрывно смотрел прямо в их сторону. Пронзительные голубые очи, не моргая впивались в человека, мысленно благодарившего великих духов за наличие у них обоих маскировки, до сих пор не позволившей животному их обнаружить. У дракона был пустой взгляд, по его невыразительной морде было трудно судить о мыслях или намерениях. Казалось, он давно знал, кто перед ним. Отсутствие выражения в глазах дракона нервировало больше, чем яростный взгляд. Словно рептилия спокойно ждала следующего хода стрелка, готовая атаковать в любой момент. - (Он убьет нас. Не нужно.) – вкрадчиво произнес старший, застыв в одной позе. Второму ничего не оставалось, кроме как послушаться. - Вильгерд, нам стоит вернуться. У меня плохое предчувствие. – настойчиво потянув девушку за руку признался брюнет, однако после ее вопросительного выражения на лице, ему пришлось дополнить. – Доберемся до лагеря, и я тебе объясню. Идем. Дракон медленно развернулся в сторону, куда направились его двуногие спутники, пока напряженные мышцы напрочь отказывались расслабиться. Твердой поступью фурия начала отдаляться от ненавистной ловушки. Ощущение вихря внутри, что викинги порой называли «чутьем», отчетливо твердило драконихе об опасности, затаившейся поблизости. И в этот раз, фурия абсолютно точно уверена, что это не банальная паранойя. Пока они на этом острове потерять бдительность, значит подписать себе смертный приговор.