Малые дозы тебя

Питер заявляется на верхний этаж, особо не задумываясь, что кто-то может ему встретиться на выходе из лифта. Потому что такого быть не может. А если и может, то с вероятностью, что быстро стремится к нулю. Он прекрасно знает, что сегодня никого из первого состава здесь быть не может, а Старк в это время прячется — здесь парень перегибает, да — где-то в своём собственном коридоре. Поэтому он со спокойной душой проходит пустую гостиную, небольшой коридор и попадает в совершенно тихую лабораторию. Удивительно, что Харли нет на рабочем месте. Ради интереса парень проверяет экран телефона, но там нет ни одного уведомления из социальной сети, что ему написал Кинер. Странно. Обычно тот сообщает, когда задерживается или вовсе не может прийти в силу различных обстоятельств. Может, с другом что-то случилось? Конечно, можно было бы спросить об этом у ПЯТНИЦы, но та отказывалась взаимодействовать с ним. А Харли явно не имеет достаточно прав, чтобы включить его в группу «особых» людей. Иногда Паркер упоминает об этом, чтобы позлить друга. Недолго думая, паучок занимает своё рабочее место. Он всё же отправляет сообщение Кинеру, которое почти сразу же доходит до адресата. Парень ждёт минуту или около того, но Харли так и не читает его. Может, он всё же сейчас занят чем-то важным и внезапным? Пожав плечами, Питер, включает компьютер и делает небольшую гимнастику для шеи и пальцев рук. А потом погружается в очередное изучение строения ДНК. Он не знает, сколько проходит времени, но в какой-то момент дверь открывается и в помещение заявляется Харли. Он выглядит так, будто только что пробежал марафон. Делая всё устало, друг занимает своё место, бросая рюкзак рядом с собой. Он откидывается на спинку стула и прикрывает глаза, ожидая, когда восстановится сбившееся дыхание. — Где ты пропадал? — отрываясь от работы, интересуется Питер, поворачиваясь к другу и осознавая, что некоторые мышцы затекли, так что он начинает потирать шею. — Надо было решить пару вопросов, — медленно отвечает Кинер, чуть хмурясь. — А что? Что-то произошло пока меня не было? — Да нет, — пожимая плечами, произносит Паркер, возвращаясь к монитору. Он вспоминает, почему иногда хотел придушить друга. — Просто странно, что ты ничего не написал о том, что задержишься. Пару секунд стоит молчание, и паучок начинает подозревать, что здесь что-то неладное, но не успевает всё обдумать, как слышит ответ: — Телефон просто сел, — произносит парень, а потом добавляет: — А, кстати, разве я не хотел познакомить тебя с Шури и доктором Чо? — друг бросает взгляд на часы, после чего добавляет: — Они как раз сейчас не спят. Питер хочет отказать. Сказать, что ему и так хватает Беннера для консультации по различным вопросам. Вот только парень понимает, что он просто чувствует себя не в своей тарелке из-за того, что они могут оторвать своим звонком людей от важного дела. Да и Беннер не такой уж всезнайка. Иногда он не мог помочь с тем, что никак не касалось его области знаний. — Ладно, — соглашается Паркер, понимая, что это ему сулит больше пользы, чем вреда. Да и раз Харли так уверен в себе, то стоит довериться этому оболтусу. Паучок тут же подкатывается к столу друга, пока тот пытается дозвониться по видеозвонку до Шури, имя которой Питер замечает в углу. Проходит около минуты, не больше, как тут же пропадают гудки, а на экране появляется неприлично чёткое изображение — ох уж эти технологии SI. Помещение, в котором находится девушка африканского происхождения, выглядит передовой лабораторией, которая может поспорить с лабораторией Старка. И, скорее всего, даже выиграть. — Я больше не школьница, чтобы ты продолжал так печься обо мне, — внезапно кричит девушка, смотря куда-то в сторону. А после пары секунд она ещё и фак показывает кому-то за кадром. Питер начинает подозревать, что ему не следовало соглашаться с другом и связываться с таким человеком. — Ты всё ещё с ним цапаешься? — откидываясь на спинку стула, интересуется вдруг Харли, чем привлекает внимание собеседника. — Типичные отношения брата и сестры, — пожимает плечами Шури, когда смотрит на того. — А ты чего это решил позвонить мне? Что понадобилось на этот раз? — спрашивает девушка, складывая руки на груди. Да ещё так смотрит, пристально и пронзительно, что Питер невольно вспоминает ЭмДжей, когда он пытался что-то скрыть от неё. Она смотрела на него тем же самым взглядом. — Разве я не могу позвонить тебе просто так? — задаёт вопрос Харли, несколько нахально улыбаясь. Питер подозревает, что тот никогда не сможет нормально общаться с людьми. — Нет, — решительно отвечает девушка. Паркер даже поражается, как быстро собеседница даёт свой ответ. Хах, Кинер действительно просто ужасен в части разговоров. — Но мы ведь друзья, — произносит друг, а паучок поражается такой наглости. Это всё из-за того, что парень провёл много времени рядом с Тони и никто другой не особо пытался его воспитывать, да? — Кто сказал тебе эту чушь? — задаёт явно риторический вопрос девушка, а потом вдруг смотрит на него, Питера. — И кто это с тобой? — она даже указывает на него своим пальчиком, хмурит брови и слегка поджимает губы, явно начиная что-то подозревать. А возможно, считает, что он такой же как Харли. Это слегка задевает его, но только слегка. — Это Питер, и он хочет попросить у тебя помощи, — ещё шире улыбаясь, говорит Кинер, положив руку на плечо Паркера и сжав его. Паучок же неверяще смотрит на друга. Что тут, чёрт возьми, происходит? Когда это он говорил, что ему нужна помощь? И разве Харли не собирался просто познакомить их друг с другом? — У меня времени нет, — только и отвечает девушка. Питер подозревает, что она врёт, но, честно говоря, будь он на её месте, поступил точно так же. Паркер думает, что у той намного больше опыта общения с другом, а потому она знает, в какую ситуацию тот может втянуть её. Ему же приходится постоянно размышлять, насколько велика вероятность, что всё может закончиться его летальным исходом. И паучку всё равно, что этот шанс почти, что равен нулю. Если он есть, значит такое возможно. — Зато есть время цапаться с братом, — замечает Кинер, на что девушка вздыхает и закатывает глаза. Она явно раздражена. И друг никак не помогает, чтобы вернуть её в спокойное русло. Паучок начинает подозревать, что это с самого начала было провальной затеей, но нет, ему надо было довериться Харли. Иногда это доверие никак не окупалось, а лишь приводило его вот в такие вот ситуации, из которых он особо не видел выхода. — Не тебе об этом говорить, — только и произносит собеседница, продолжая сверлить взглядом парня. Тот делает то же самое. Питер же тихо наблюдают, как сменяются эмоции на лице каждого. В какой-то момент девушка не выдерживает, фыркает и произносит: — Так что там за помощь? — интересуется она, проводя рукой по волосам и переводя взгляд на Паркера. Он же не верит в происходящее. И… это всё? Она так просто сдалась? Какой, чёрт возьми, магией обладает Кинер? — Это касается ДНК, — отвечает Питер, надеясь, что этого хватит. Углубляться в подробности не хочется. Не потому что ему было лень, а потому что он просто не видит в этом смысла. — Эй, ты издеваешься? — спрашивает собеседница, переводя взгляд на Харли. Тот лишь пожимает плечами, будто не понимает, о чём идёт речь. Впрочем, Паркер тоже не имеет ни малейшего представления. — Это не моя область. Обратись к Хелен. Ну или в крайнем случае к Брюсу. Паучок вдруг ощущает, что его подставили. — Так это и не его область, — только и произносит спокойным тоном друг, будто не видит проблем. — Я знаю, поэтому он и крайний, — с раздражением в голосе говорит девушка. А потом она глубоко вздыхает, прикрывая на мгновение глаза, и продолжает: — Слушай, инженерия — да. Робототехника — да. Всё остальное — нет. И я прекрасно знаю, что ты осведомлён об этом, Харли. — И у вас в отделе разработок нет ничего, что бы могло… — Кинер, нет значит нет, — перебивает парня собеседница. — Мне надо идти, так что надеюсь, что ты мне больше не будешь звонить без дела. Питер ощущает нечто странное. Она же сама недавно упрекала друга, что тот никогда не звонит просто так, а теперь решительно… угрожает? тому, чтобы он не смел связываться с ней, для того чтобы просто поболтать. В окружении Мстителей только странные люди, да? — А ты, Питер, — парень смотрит на внезапно замолкшую Шури, надеясь, что она не станет считать, что он такой же взбалмошный, как Харли. — Ладно, забей. А после этого она отключается, даже не попрощавшись с ними. — Она всегда такая? — интересуется Паркер, когда после нескольких секунд молчания переводит взгляд на человека рядом. — Нам не повезло попасться ей под горячую руку после очередной перепалки с братом. Обычно она более спокойна, — проясняет ситуацию друг, но по какой-то неизвестной причине паучку кажется, что это не так. Возможно, так она ведёт себя только с Харли. — Что ж, ладно. Я особо ни на что и не рассчитывал, — комментирует ситуацию парень. Питер же чувствует нарастающее возмущение. Его так и подмывает спросить, какого чёрта, тогда он всё это устроил. Но так как собственные нервные клетки очень ценны, Паркер решает просто не думать об этом. — Попробуем дозвониться до Хелен. Надеюсь, она возьмёт, — только и произносит парень, прежде чем начать видеозвонок с новым человеком. Проходит несколько гудков, прежде чем на другом конце принимают вызов. На этот раз на экране видна лаборатория с окнами, за которыми стоит темень и только. Паркер начинает подозревать, что и в этот раз им дадут от ворот поворот. Чёртов Харли Кинер, почему он даже не удосужился проверить, сколько времени у человека, которому он собирался звонить? — Если это не связано со спасением мира, то я убью тебя, Кинер, — только и слышится несколько уставший голос осунувшейся женщины азиатского происхождения. А ещё под её глазами виднеются огромные тёмные круги. Боже, над ней там что ли издеваются? — Я не во время? — вместо объяснений интересуется парень, пока паучок в душе чувствует смущение и желание, как можно быстрее убраться из этого помещения. — Ты ещё спрашиваешь? — вопросом на вопрос отвечает женщина, несколько гневно смотря на того. Хотя злость эта быстро исчезает из взгляда Хелен. — Ты помнишь, как изучала ДНК Тони? — начинает издалека друг. После этого вопроса выражение лица собеседницы меняется, а сама она как-то распрямляется, и её взгляд становится более чётким. — Как такое забыть? — задаёт риторический вопрос Хелен, прикасаясь ко лбу и прикрывая глаза. Воспоминания явно не из приятных. — Разве он не забросил всё это? Я же ему объяснила, что надо делать. И что не надо. Паркер вдруг замечает, как Харли весь напрягается: он крепко сжимает подлокотники. Паучок чувствует что-то неладное, но не может сказать, что именно. Он замечает, как друг облизывает губы. От волнения? А на самом лице Кинера читается нетерпение. — Разве исследования не были приостановлены? — спрашивает друг, даже в голосе которого Питер легко может прочесть волнение. — О чём ты? — недоумевающе смотрит на собеседника женщина. — Можно сказать, что решение было найдено. Вот только это не то, что можно исправить с помощью науки. По крайней мере, не сейчас. Паркер слышит, как учащается сердцебиение. Вот только он не может понять, чьё оно: его собственное или же Кинера. — Почему ты вообще интересуешься этим? — вдруг задаёт встречный вопрос Хелен. — Разве Тони всё тебе не рассказал? — Питер вдруг осознаёт, что ответ на этот вопрос будет «нет, не рассказал». Он украдкой переводит взгляд на человека рядом, пытаясь понять, что тот сейчас чувствует. Он видел и беззаботного, и раздражённого, и инфантильного, и весёлого, и злого Кинера, но вот этого он видит впервые. Ничем неприкрытая ярость, которую вряд ли получится чем-нибудь затушить. По неизвестной причине Паркер начинает испытывать дискомфорт и опасения. Что-то внутри сжимается, замирает, и Питер внезапно осознаёт, что сущность внутри него опасается человека рядом. Это что-то новенькое. Она чуть ли не скулит, но, на удивление, не старается спрятаться, а лишь скалиться, вся как-то резко превращается в натянутую струну, готовую в любой момент напасть. Он ненавидит это, поэтому просто делает вид, что ничего не происходит. Молчание начинает затягивается, а вопрос продолжает оставаться без ответа. Однако, кажется, он и не нужен, потому что и без слов становится всё ясно. Паучок в какой-то степени понимает эмоции друга, хотя и не в полной мере знает, насколько близки отношения между ним и Старком. Скорее всего, за то долгое время, что они находились рядом друг с другом, они стали близки. И их близость была даже больше, чем у друзей, несмотря на разницу в возрасте. Питер даже иногда полагал, что мужчина в какой-то степени считал парня своим сыном. В его памяти особенно чётко отпечатался образ слабого и разбитого Старка. И, конечно, Харли тяжело осознавать, что мужчина скрыл от него такую важную информацию. Его буквально предали. Заставили ощутить, что он не стоит доверия и веры. Что, оказывается, его считают не настолько близким человеком, как он полагал. Почему-то от этих мыслей Паркер и сам ощущает это мерзкое чувство. Как медленно оно растекается по его венам, циркулирует в его сосудах, распространяясь по телу, точно смертельный яд. Однако вместо того, чтобы убить его, это чувство заставляет его задыхаться и только. — Тебе стоит поговорить с ним об этом, — подаёт вдруг голос доктор, после чего добавляет: — И только попробуй сдать меня. Даже не подумаю помогать тебе в будущем. Мгновенно Харли отмирает, а его выражение лица становится более менее привычным. Питер всё ещё может понять, что ярость и злость никогда не ушли. Их просто посадили на цепь, решив на время сдержать и выпустить в нужный момент. Кажется, Старку в скором времени не поздоровиться. И он не уверен, кто в этот раз выйдет победителем. — Ты меня обижаешь, Хелен, — ухмыляясь, отвечает Кинер. — Неужели ты меня не знаешь? Я бы никогда так не поступил. — Проблема как раз в том, что я тебя прекрасно знаю, — пристально смотря на парня, с безэмоциональным выражением лица произносит женщина. Паркер косится на друга, прекрасно понимая, что имеет в виду собеседница. — Да ладно тебе, — говорит друг, а потом резко меняют тему: — Кстати, я могу увидеть результаты исследований? Доктор продолжает пристально смотреть на собеседника, а потом просто вздыхает. Паучок так и чувствует через экран всё её напряжение в этот момент времени. — Всё у Тони. Хочешь узнать — поговори с ним, — она говорит совершенно не то, что ожидал услышать ни Кинер, ни Питер. Никто из них не понимает этого стойкого желания не вмешиваться в дела Старка, когда решение проблемы точно есть. Но, может, проблема как раз таки в этом? Ответ найден. Вот только почему тогда мужчина так и не воспользовался им? В чём причина? Он не смог? Так что же это за решение такое было, что им даже нельзя воспользоваться? — Я всё сказала, так что дайте мне уже вернуться к моим исследованиям, — произносит женщина, после чего расслабляется и потягивается. — И ты не сможешь помочь Питеру с исследованиями? — интересуется Кинер. Паркер осторожно смотрит на того, чувствуя тревогу. Не только свою, но и друга. Тот явно испытывает отчаяние, что паучок также видит впервые. Кажется, он так не волнуется даже из-за истории со своим так полагаемым истинным. — Нет, — резко отвечает собеседница, а потом связь пропадает. Что ж, кажется, она не собирается больше вести разговоры на эту тему. Обидно, но теперь у них есть хотя бы конец ниточки, за которую они могут ухватиться и с помощью которой могут попытаться распутать этот гордиев узел. Осталось только успокоить Харли, чтобы эту нить им не перерезали. Кинер молчит. Сжимает ладони в кулаки, да так сильно, что Питеру кажется, будто ещё немного и пойдёт кровь. Наверное, стоит это предотвратить, попытаться успокоить и вразумить друга, вот только Паркер понимает, что при всём своём желании не сможет сделать это. Не потому, что не хочет, боится, не видит в этом смысла или что-то ещё, а потому, что Харли просто не настроен на разговор и восприятия информации. Ему нужно дать немного времени, чтобы тот взял эмоции обратно на поводок. Но прежде, чем друг успевает сделать это, он поворачивается к паучку и спрашивает: — Не хочешь сходить со мной в спортзал? — Паркер невольно удивляется предложению друга. — Я давно думал о том, чтобы научить тебя основам самообороны. А то выглядишь так, будто тебя можно спокойно обворовать и остаться при этом безнаказанным. Дальнейшие слова для Паркера звучат смешно. Он бы правда рассмеялся, да не может. Какой человек — и нечеловек тоже — в здравом уме решится нападать на Человека-Паука. Это либо глупец, либо настоящий сумасшедший. Впрочем, и тех, и других в жизни паучка было достаточно. Спасибо, что к нему в последние года перестали цепляться. Вообще идти Питеру совершенно не хочется. Не потому, что он не хочет опозориться перед другом. Боги, такого и быть не может. А потому, что он временами всё ещё опасается приложить больше положенных сил. А навредить Харли, каким бы тот засранцем временами не был, он не хочет. Однако Кинер явно нуждается в этом. Ему надо выпустить пар, так что физические упражнения тут как нельзя кстати. Да и возможно, если Паркер покажет, что он может постоять за себя, то тогда друг не будет переживать за него и он сможет уходить ночами из башни, лишь бы не оставаться спать здесь. Ему и так уже снятся кошмары, как он заходит утром на кухню, а там собрались все Мстители, чтобы обличить его ложь, а после передать в руки правосудия. А там он оказывается в тюрьме. Иногда — на разделочном столе. В общем, он просто не хочет оставаться на этом этаже, кроме как лаборатории Харли. — Ладно, показывай дорогу, — соглашается Питер, понимая, что получит только больше плюсов, чем минусов. И возможно, он спешит с этим выводом, ещё не представляя, что его ожидает в будущем. Кинер улыбается и хлопает парня по плечу. Перед тем, как разойтись по комнатам переодеться, Харли отдаёт свой спортивный костюм другу и сразу же скрываются за дверью. Паркеру приходится смириться с этим. И пойти переодеваться в выданную форму. Через несколько минут они встречаются в холле, а ещё через пару спускаются на этаж ниже, где паучок с некоторым удивлением обнаруживает спортзал и тренажёры. Не то чтобы это странно, учитывая, кто сюда заглядывает, но именно поэтому у него до сих пор не произошло принятие действительности. Он действительно находится в сердце одного из штабов Мстителей. Внезапный звук удара раздаётся эхом в столь огромном помещении, что паучок рефлекторно смотрит в сторону источника звука. Он с ужасом узнаёт человека в самом дальнем углу комнаты. Сию же секунду волнение подкрадывается к нему, отчего скручивает живот, и Питер украдкой смотрит на друга. Того всё ещё не отпускает, а это значит, что источник всех проблем, скорее всего, сегодня огребёт. Ну, или Кинер приложит максимум сил, чтобы воплотить это в реальность. Харли недолго думая срывается с места, направляясь прямо к Старку. Тот же оказывается настолько сконцентрирован в избиении груши, что не сразу замечает их появление рядом с собой. — Какие люди, — чуть растягивая слова, произносит мужчина, когда наконец-то его взгляд цепляется за них. Он прекращает что бы это такое ни было, скидывает капюшон и как ни в чём не бывало берёт бутылку с водой, от которой тут же немного отпивает. Грудь мужчины то и дело вздымается. Сердце бешено стучит, как слышит Паркер. По коже стекают капли пота. А сам гений выглядит весьма устало, но очевидно комфортно и довольно. «Вид просто потрясающий», — мысленно отмечает парень, однако тут же прогоняет это прочь. — Ага, — только отвечает Харли. Паучок с удивлением смотрит на того. Старк же выгибает бровь, будто интуитивно понимает, что с парнем что-то не так. — Как насчёт спарринга? Мы давно с тобой не занимались этим. Вау! Питер честно поражён. Неужели у него сложилось настолько плохое мнение о Кинере, что он считал, будто тот не сможет сдержаться и прямо так набросится на мужчину? Кажется, ему стоит пересмотреть видение друга. Тот явно не так прост, как он всем пытался казаться. — Отлично. А то мне жаль этого парня, что не может даже защититься от моих ударов, — шутя соглашается Старк, а Паркер украдкой глядит на грушу. Та выглядит довольно потрёпанной. Ощущение, что она вряд ли пережила бы ещё несколько ударов по одному и тому же месту. Кажется, Тони Старк способен сражаться, находясь не только в костюме, но и без него. Надо это взять на заметку. Никогда не знаешь, что может пригодиться в будущем. — Защиту только не забудь, оболтус. Кинер на это ничего не отвечает, кроме как фырканья. О, тот раздражён. И, кажется, больше не намерен скрывать это. Паучок же решает проследить за всем этим балаганом. Во-первых, ему всё же интересно, на каком уровне находятся навыки друга и мужчины. Ну а во-вторых, он не хочет, чтобы кто-то из них закончил поединок с вывихом или переломом костей. В случае чего он мог бы вмешаться, хотя, конечно, вряд ли бы до такого могло дойти. Однако кто знает, что творится у этих двоих в голове? Питер предпочитает перестраховаться, чем потом сожалеть о том, чего не сделал. — Питер, побудешь судьёй? — спрашивает Кинер, пока экипируется. Вот только вместо вопросительного тона звучит утвердительный. И это несколько неприятно. Ощущение, что ему дают даже не указание, приказ. — Смеёшься? Я даже правил не знаю, — только и отвечает паучок, тем самым давая отказ. Он не собирается влипать в ещё большие неприятности, чем они у него есть на данный момент. — НИЦА, ты знаешь, что делать, — говорит Старк, постукивая кулаками. В это же время Кинер проверят, чтобы всё на нём сидело плотно и не слишком сжимало. — Принято, босс, — слышится столь редкий голос ИИ. — Подтвердите свою готовность, — просит та, пока Питер впитывает каждый новый кусочек информации. — Готов, — сразу же отвечает мужчина, голос которого звучит слишком расслабленно. Паркер подозрительно смотрит в сторону того. Неужели Старк настолько уверен в своей победе? — Готов, — через пару секунд слышится и голос друга. Тот разминает мышцы шеи, а потом начинает слегка подпрыгивать на месте. — Даю обратный отчёт, — объявляет ПЯТНИЦА, после чего начинает считать: — Три. Два. Один, — однако слова «ноль», «старт» или что-то подобное она так и не произносит. Вместо этого звучит резкий и громкий удар по гонгу, от которого Паркеру хочется прикрыть уши как можно сильнее. Но вместо этого он хмурится, на краткий миг сжимая глаза и прикусывая нижнюю губу, а уже через пару секунд показывает своё обычное выражение лица. «О таком вообще-то предупреждают», — думает он, смотря на ринг. Но двое, что находятся сейчас перед ним, достаточно эгоистичны, чтобы не думать о людях вокруг. Оппоненты явно настроены на победу. Они начинают медленно кружить вокруг друг друга, смотря глаза в глаза. Явно пытаются найти брешь. Выжидают свою добычу, готовясь нанести сокрушительный удар. Паучок же внимательно наблюдает за людьми: следит за каждой мышцей и взглядом, вслушивается в стук сердца, ритм шагов и дыхание, пытается ощутить изменения даже в воздухе. Неожиданно взгляд Харли слегка дрожит, и тут же он срывается с места. Серия быстрых ударов. Питер не знает название ни одного, но выглядит они не слишком мощными. Оппонент Киннера всё блокирует. От парня следует ещё удары. И ещё. В воздухе — противно-кислый запах цитрусовых, смешанных с приличной горой острого перца, на языке Питера — жжение и горечь, а внутри скулит сущность, извивается, будто в агонии. Внутри всё переворачивается, крутит и тянет. Ему становится тошно. Глаза жжёт, а зрение мутнеет от выступивших слёз. По шее стекает холодный пот, пробирается прямо под футболку. Кончики пальцев начинают подрагивать. Или ему только кажется? Ему срочно нужен свежий воздух. Паркер чуть ли не вылетает с зала. Краем уха он лишь слышит несколько ударов, а после и голос друга: — Чёрт, Тони, это против правил! Он не имеет ни малейшего понятия, что там происходит. Да и не хочет. Просто не может. Дверь в раздевалку закрывается с противным громким звуком, отчего он кривится. Его всё ещё мутить даже сейчас, когда в воздухе уже нет столь любимого запаха цитрусов. Его крутит. Буквально выворачивает наизнанку. Лёгкие печёт, а горло горит. Глаза неприятно щиплют. Руки дрожат. Да и не только руки, всё тело. Дышать становится тяжело, приходится делать более глубокие вдохи, будто это ему может помочь. Ноги подкашиваются, так что он буквально падает на ближайшую скамейку. Кашель нападает внезапно. Столь сильный, будто ему дерут горло, будто он пытается выплюнуть все внутренние органы, что только есть. Такое с ним происходит впервые. Даже те яды, которыми его по неосторожности или внимательности травили, не доводили до такого состояния. Его паучья регенерация помогала облегчить симптомы и перенести их в более лёгкой форме, словно это всё было обычной простудой. Сейчас же регенерировать совершенно нечего. А проклятое чутьё молчит, точно все ощущения призрачны и эфемерны. Хочется сдохнуть. А потом его отпускает. Так резко, что он сначала и не понимает, что происходит. Слишком легко. Слишком тихо. Слишком спокойно. — Эй, ты как? — голос Харли звучит, будто сквозь толщу воды — так глухо и далеко —, но он всё же разбирает слова, а через пару секунд и смысл предложения. — Всё… нормально, — не открывая глаз, произносит паучок. Голос кажется совершенно чужим: он слегка растягивает гласные, произносит всё медленно и как-то с неохотой. Спасибо, что язык не заплетается. Тело внезапно кажется тяжёлым, а усталость наваливается так же стремительно, как поток горной реки. — Может, в медотсек? — голос Старка звучит чересчур близко. Но Питер слишком вымотался, чтобы почувствовать такие привычные страх и волнение в присутствии мужчины. А потом на его лоб ложится рука. Приятное тепло мгновенно разливается по всему телу. И лёгкость медленно наполняет его. Сознание проясняется, а его чувство реальности укрепляется. Паркер медленно открывает глаза. Сначала перед ним нечёткие силуэты, через пару секунд он наконец-то видит полную картину: на корточках, почти касаясь его носом, сидит Харли и смотрит так взволнованно, что Питеру хочется смеяться. Слишком искренне это переживание на лице друга. Переведя взгляд в сторону, паучок замечает Старка. Тот сидит на скамейке, но так и не касается своим телом его. Его рука, до этого лежавшая на лбу Питера, теперь покоится на колене. Выражение лица несколько отстранённое, но глаза… в карих глазах ничем не прикрытый страх. — Так что? — привлекая к себе внимание, интересуется Харли, так и не вставая с корточек. Питер недоумённо смотрит на того. — Пойдёшь в медотсек? В пору бы вздрогнуть, начать бояться, что ему придётся сдать анализы, и вот тогда правда выйдет наружу. Впрочем, страх поселяется как в сердце, так и в разуме парня. Он отрезвляет, заставляет подскочить уровень адреналина, запускает мыслительные процессы. Действует намного лучше нашатыря или пощёчины. Почти в ту же секунду Питер подскакивает, чуть не снося Старка. Тот смотрит на него с недовольством и раздражением. — Нет, не надо. Просто минутная слабость, — паучок искренне надеется, что они поверят его словам. А если и не поверят, то притворятся, что поверили, и не станут задавать больше никаких вопросов. Последнее, что ему нужно, так это вопросы. Вопросы, на которые у него совершенно не имеется ответов. — Так, как спарринг? — он меняет тему слишком резко. И сам прекрасно знает об этом. Вот только ничего лучше ему в голову не приходит. Его собеседники внимательным взглядом смотрят прямо на него, точно пытаются проникнуть сквозь оболочку и взглянуть на душу. Это нервирует, смущает, волнует. И ужасно, просто ужасно давит на нервы. — Победа моя, — произносит Киннер, когда, кажется, так и не находит то, что так искал. Паучку от этого становится хоть немного спокойнее и легче. — Ага, мне даже пришлось поддаться, — говорит Старк, наконец-то смотря куда угодно, но только не на него, Питера. Харли сию же секунду начинает возмущаться, утверждая, что победил в честном бою, а мужчина просто не умеет принимать поражения. Старк на это лишь ухмыляется. А потом они втроём как-то незаметно возвращаются к рингу. — Ты же тоже это почувствовал, да? — вдруг интересуется друг, с таким взглядом смотря на собеседника, будто тот не может дать отрицательный ответ на его вопрос. Паркер не имеет ни малейшего представления, о чём идёт речь, хотя в голове всё же пытается понять основной смысл. Он просто кивает, на что Харли довольно хмыкает. Да и выглядит он так, словно только что выиграл в лотерее главный приз. Друг тут же начинает надоедать Старку, почему-то беря ответ Питера, в качестве веского доказательства… Чего-то такого, что сам парень не может понять. Наверное, стоило всё же поинтересоваться, но момент упущен, а делать это сейчас кажется слишком… неправильным. Не хочется как-то подставлять друга. Особенно перед Старком. Уже возле ринга Харли ударяет его в спину. В переносном смысле, конечно. В его оправдании есть какое-то рациональное зерно, но его столь мало, что Паркер чувствует, будто только что попался на удочку, как самая настоящая безмозглая рыба. Вот сейчас его вытащат на сушу и зарежут, а потом выпотрошат, разделают и отправят на огонь. И пока он будет страдать, другие будут наслаждаться этим. Конкретно «другими» в данном случае являются Харли, что решает понаблюдать за тренировочным боем со стороны, и Старк, который однозначно имеет навык повыше, чем у него, Питера. Конечно, у самого паучка имеется регенерация и чутьё, да и в целом он может считаться сверхчеловеком, вот только это совершенно не значит, что он может всё это выставлять на свет божий. Конкретно в данной ситуации ему следует вести себя ниже травы, тише воды. Боги, во что он только ввязался? Почему ничто и никогда не могло пройти по тому сценарию, что он составлял у себя в голове? Где он согрешил в этой жизни? Или это наказание за дела его прошлой жизни? Харли помогает ему подготовиться к бою: помимо того, что одевает друга, так ещё и рассказывает слабости в технике Старка. Питер прислушивается к наставлениям, но думает, что будет чересчур, если он воспользуется хотя бы одним и покажет все свои способности. Мужчина же в это же время оглядывает его с ног до головы, словно видит в первый раз. От этого пронзительного взгляда карих глаз становится неуютно, однако Паркер предпочитает всё же просто проигнорировать его, точно ничего не происходит. — Тони, прояви хоть толику сострадания к новичку, — просит Харли, как только заканчивает с приготовлениями и покидает ринг. Паучок наблюдает за другом и, не в силах сдержаться, хмыкает. Он кажется настолько слабым? — За кого ты меня принимаешь? — только и отвечает мужчина, а потом происходит что-то невероятное. Хотя это неправильное слово для описания последующих событий. Питер чувствует, как резко меняется атмосфера за спиной, да и колебания в воздухе сообщают, что сейчас вот-вот что-то произойдёт. Чутьё вдруг напоминает о себе, и Паркер действует на голых инстинктах: уклоняется от удара в голову, хватая оппонента за руку, перекидывает через спину, отчего тот падает на ринг с глухим хлопком, и сразу же садится на того сверху, проводя захват. — Какого чёрта? — голос Кинера отрезвляет, и Питер приходит в себя, замирая и осознавая, что он только что совершил. Он увернулся от удара, которого не видел — раз. Уложил на лопатки самого Старка — два. И три — всё это было выполнено с точностью профессионала. Он облажался. Мужчина, чувствуя заминку, сразу же пользуется этим, а внезапный громкий звук со стороны друга, только помогает Старку перехватить инициативу и оказаться сверху Паркера, провести захват. Харли, ошарашенно наблюдая за этим, рефлекторно достаёт телефон и отвечает на вызов. Паучок мог бы сосредоточиться на этом и услышать весь разговор, но вот только приходится концентрировать внимание на совершенно другом. Он пробует сопротивляться, вырваться из захвата, но у него ничего не выходит. По крайней мере он старается выглядеть среднестатистическим человеком в этой ситуации. А потому приходится объявить проигрыш, начав бить ладонью по полу. Старк тут же отпускает его, и Питер наконец-то может набрать полные лёгких воздуха. Сердце бешено колотится, а руки подрагивают. Его бьёт пот. И только сейчас он понимает, что его состояние далеко от нормального. Парень оглядывается и понимает, что Харли и след простыл. Ну и что случилось на этот раз? Старк же стоит у одного из углов ринга, где спокойно пьёт воду. Придурок! — Это было нечестно, — только и произносит Паркер, понимая, что слова его далеки от взрослого человека. Вот только детская обида так легко не покидает его. Питер тут же прикусывает язык и отворачивается, коря себя. — Так ты и не готовишься выступать, — пожимая плечами, констатируют очевидную истину оппонент. А потом он смотрит таким проницательным взглядом, что всё внутри парня замирает. Он понял? — На удивление, у тебя хорошие рефлексы, — только и произносит тот. Какая-то часть Питера радуется этому комплименту, какая-то гордится собой, а какая-то — самая большая — чувствует страх и волнение, точно сейчас произойдёт что-то страшное. Но мужчина больше ничего не говорит. И ничего страшного не происходит. Поэтому Старк просто начинает давать ему уроки, по большей части избивая его и изредка открывая рот, чтобы что-то ему объяснить. А ещё наблюдает, словно хищник, стремящийся загнать жертву в угол. Паркер втягивается, увлекается процессом, расслабляется, а после входит в раж. И это становится фатальной ошибкой. Приняв все наставления от мужчины, теперь парень не выглядит новичком. Его стойка почти что идеальна, он делает великолепные уклонения, проводит замечательные контрудары и наносит точные удары, целясь в слабые точки противника, будто прекрасно зная, как вывести человека из строя. Прослеживается многолетний опыт человека, что приходилось участвовать в реальных потасовках. Спарринг начинает затягиваться, а паучка в очередной раз теснят в угол. Всё идёт к тому, что он снова будет вынужден признать поражение. И поэтому он пользуется грязным трюком, подсекая противника. Однако на войне все средства хороши, да и он не готовится выступать в профессиональном спорте. Не ожидавший такого поворота событий оппонент уже второй раз оказывается на лопатках. Питер пользуется этой возможностью, но Старк хитрит, пользуются таким же грязным приёмчиком, и парень оказывается прижат спиной к рингу. Сидя на нём, Старк ухмыляется, зажимая бедрами его ноги и захватив оба его запястья в плен. Поза эта максимально неловкая, а потому Паркер испытывает жгучий стыд и унижение, пока чёртова сущность творит непонятную ему дичь, кажется сходя с ума. Дыхание сбивается, грудь вздымается, а нервы напряжены до предела. Участки кожи, которых касается Старк, горят и будто бы чешутся. А когда мужчина склоняется, то он замирает, точно антилопа, увидевшая хищника. Даже сущность внезапно успокаивается. — Уже лучше, — а потом Старк его отпускает, отходя от него. — Однако ты явно можешь больше. В последних словах слишком много уверенности. А взгляд карих глаз пристальный. Питер теперь уверен: «Он знает».