Между двух огней

— Что ты там шепчешь? — Слышу вдогонку. — Выздоровела уже? — Нет — Видимо адреналин прошел и я правда почувствовала себя плохо. Или это уже психосоматика… Иду в комнату и начинаю обдумывать план побега. Кварцева бдительная, дверь точно закрыта, да и в одной пижаме мне не убежать. Дождаться ночи? Хотя, по факту она вряд ли будет трогать меня на этой неделе, я болею. Может просто пережить эту неделю, а дальше попробовать избегать ее? Опять захотелось спать, но горло болело и мешало мне нормально лежать. Надо прополоскать, может поможет. — Екатерина Александровна, — снова захожу к ней в кабинет. — Что? Опять телефон просить будешь? — Она подняла на меня глаза и ухмыльнулась. — Нет. У меня горло болит, мне бы прополоскать… — Хорошо. Я сделаю сейчас, иди в ванну и подожди. — Почему я сама не могу сделать? Смиренно иду в одну из ванных комнат, нужно показать свое послушание, иначе я не уменьшу ее контроль над собой. Ждала я не долго, через минут 10 она зашла со стаканом в руке. — Я смотрю, что квартиру ты уже исследовала. — блин, а я даже не подумала о том, что по сути не должна знать расположение комнат. — Держи. Закончишь, иди ложись, или если лучше, то можешь поделать уроки. Она ушла, закрыв дверь, а я смотрела на содержимое стакана. Полоскать не было противно, но не скажу, что мне это понравилось. Стало действительно легче, исчез зуд, из-за которого горло будто чесалось. Состояние, если не сказать, что было хорошим, то нормальным, даже спать расхотелось, но делать уроки точно не моя перспектива, хотя… тут же в моей голове мелькает мысль и я бегу к Кварцевой. — Я хочу сделать уроки, а то потом догонять неохота. — Поджимаю губы и смотрю на Екатерину Александровну, по-моему немного удивленной от моей стремительности. — Хорошо, делай, тебе листок нужен? — видимо она пока не поняла мой план. — Нет, мне нужен телефон для того, что бы узнать что задано и посмотреть презентации, а так же лекции. — По-моему все достаточно аргументированно. — Знаешь, все-таки при твоем состоянии смотреть в экран не стоит. Из-за этого может температура подняться. Я могу дать тебе лекции по теории государства и истории, гражданскому праву, а так же экономике. Только их распечатать надо. Почитаешь, может что-то усвоишь. — И улыбается так невинно, но на ее лице прямо написано — «Думала, прокатит, наивная?» Отказываться было не вариантом, так как она сразу же могла все понять, если не поняла, в чем я сомневаюсь, поэтому я кивнула и смотрела, как она заходила на сайт и распечатывала кучу макулатуры, которая, несомненно, была интересной для меня, но не сейчас, и тем более она разбила все мои мечты получить телефон на долгое время в свои руки. Грустно беру у нее листки и иду на кухню. Бегло пробегаю взглядом по тексту и понимаю, что смотреть на буквы и слова не соединяя их в предложения, а тем более текст — это очень глупо и бесполезно, но ничего не делать тоже скучно, особенно без телефона и я беру лекции по экономике. Историю откладываю на край стола, глаза бы мои ее не видели. Ненавижу. Это из-за теста по этому предмету я сейчас здесь. Я читала достаточно долго и даже увлеклась. Все-таки я любила экономику, все логично, легко учить и понятная. В целом, это все надо бы законспектировать, но во первых, айпад я не взяла (а я веду на нем и практику и лекции), а во вторых, читать было приятнее и на мое состояние не влияло. Вывела меня из спокойствия только Екатерина Александровна, которая как-то незаметно подкралась сзади и положила мне руки на плечи. Из-за такого резкого движения, я дернулась, но Кварцева прижала меня к стулу, заставляя остаться на месте. — Интересно? — Спросила она и взяла у меня листы, придирчиво разглядывая. — Достаточно. — Напрягаюсь и походу она это замечает, так как ослабляет хватку на моих плечах. — Не устала? — На самом деле я устала уже достаточно давно, но интерес брал верх. — Такое… — Пойдем тогда в кровать. — Сердце на мгновение пропускает удар. — Зачем? — Сглатываю, опасаясь своих самых страшных предположений. — Так ты же устала, а я тебя расслаблю. — Она сказала это таким похотливым тоном, что меня чуть не стошнило. — Давай, давай. Кварцева потянула меня за руку и я нехотя встала. Тут я осознала, что хочу есть, спать и вообще, хочу в свою родную общагу. Мне не нравится времяпровождение с ней. Я буду просто надеяться, что мы ляжем спать и ничего не будет. Мы зашли в спальню и Екатерина Александровна мягко толкнула меня на кровать. Хочу лечь выше, но она тут же резко впилась мне в губы без предупреждения и прижала к матрасу, подмяв под себя. Недовольно мычу и сопротивляюсь, пытаясь выбраться из-под нее. Когда она наконец-то отлипла от моих губ и привстала, я тут же села, пытаясь слезть с кровати. Но видимо моим планам не суждено было сбыться, так как я почувствовала, как она стала снимать с меня шорты от пижамы. Хватаю ее за руку и смотрю прямо в глаза, пытаясь не отводить взгляд. — Не надо… — Сама не поняла, почему сказала это шепотом. — Я болею. — Отчислю — Пропела Кварцева и свободной рукой уложила меня обратно на кровать, а другой все-таки сняла шорты, оставив меня в одних трусах. — Твое состояние не плохое. Тем более, я слишком долго этого ждала. Кварцева снова поцеловала меня и залезла рукой под футболку, сжимая грудь. Я не скажу, что она у меня была большой, но второй размер я точно имела. — Екатерина Александровна… — Я чуть ли не закричала, когда почувствовала, что ее рука оказалась у меня под резинкой трусов. — Не надо! Пожалуйста — Тссс — Она приложила палец к моим губам — Не надо слов, девочка моя. Не надо. А у меня уже были и не слова, а слезы, я была просто напугана, мне ужасно не хотелось этого, но и избежать я тоже не могла. Выбраться не представляется возможным. Лишится девственности по принуждению — вот, чего я боялась всю свою жизнь. — Знаете, я пожалуй пойду на пересдачу с этим зачетом. Выучу я эту историю, не привыкать в принципе. — Говорю быстро и голос предательски дрожит. — Ну, пожалуйста. Ставьте ноль, я согласна. Не нужен мне этот высший балл такой ценой. — Дорогая моя, если ты сейчас же не заткнешься, то уже завтра ты не будешь числится в списке студентов этого вуза. — Мне стало так страшно от ее тона, что я тут же вжалась в кровать, хлопая глазами, пытаясь не заплакать. — Поверь мне, лучше смириться, чем то, что ты делаешь сейчас. Я могу отчислить тебя и сделать это совершенно спокойной, мне убытков это не принесет, но вот ты. — Она ухмыльнулась и я почувствовала, как она гладит мою промежность. — Что будешь делать ты? Это один из лучших университетов, у тебя уже третий курс, поздно метаться в поисках нового. А закончив это заведение, тебя ждет светлое будущее. Ты примерно учишься, проблем нет и тут раз. И все. — Видимо тот высший балл был всего лишь предлогом, что бы заставить меня чувствовать себя должницей перед ней, а сейчас она просто переходит к шантажу. — Как вы объясните то, что меня отчислили? — Не может так просто она это сделать. Нужна причина. — Ты случайно завалишь предметы или сессию. Тут много вариантов. — И она так противно усмехнулась, что мне захотелось дать ей по лицу. — Не завалю. — Тут же замираю, чувствуя, как она входит в меня кончиками пальцев. — Не надо… нет — слезы снова хлынули из глаз. — Как ты быстро меняешь свой тон. — Она берет две мои руки и фиксирует их своей над головой. — Завалишь. Я все для этого сделаю, не переживай. — Последнюю фразу она сказала как-то злобно, мне даже показалось, что ее глаза сверкнули. — Это же шантаж! Статья — Кладу голову на кровать и смотрю в потолок. Не хочу видеть ее довольное лицо. — Где-то я это уже слышала. — Задумчиво говорит Кварцева и я прямо чувствую, что она улыбается. — А-а-а — Крик вырвался прямо из груди, когда она вошла в меня пальцами. Резко, без предупреждения и тут же задвигала ими внутри, растягивая. — Больно! — Я знаю, милая. — Кварцева улыбалась и продолжала насаживать меня на свои пальцы. — Понимаешь, тебе лучше сотрудничать со мной. Представь, ты занимаешься со мной любовью, получаешь автоматы по некоторым предметам с которыми я договорюсь. — Больно — У меня даже слезы в глазах застыли, а она все это время, пока говорила, двигала пальцами внутри меня. — Выньте, прошу. — Тогда для меня ее слова не имели практически никакого смысла, я хотела лишь одно, что бы боль утихла. — Сейчас, девочка моя, сейчас. — Мне казалось, что она мучает меня уже час, время будто замедлилось. Она медленно, будто растягивая свое удовольствие, получаемое от моих мучений, вытащила свои пальцы и тут же обняла, положив на бок, так, что я оказалась прижата к ней спиной. Боль стала меньше, но ощущение того, что что-то посторонее находится внутри меня, не исчезло. Я тихо плакала, а Кварцева гладила меня по голове, будто пытаясь успокоить. Наверное сейчас я выгляжу жалко, прижимаясь к своей насильнице, но мне хотелось быть под защитой и почему-то сейчас, что бы быть под эгидой я хотела не убежать от Кварцевой, а быть к ней ближе. Я не знаю, как объяснить это чувство, да и не хочу, просто хочется, что бы это все оказалось страшным сном. Мы лежали где-то минут пять, как она снова заговорила: — Тебе надо помыться. — Опускаю взгляд и вижу кровь на внутренней стороне бедра. Интересно, обо что она вытерла свои пальцы? — Пойдем, милая. — Боль немного стихла, поэтому движения уже не так сильно отдавали в низ живота. Все время, пока мы добирались до ванны, я не проронила ни слова. У меня не было желания и сил говорить или высказывать свое недовольство по отношению к случившемуся. Я просто устала. Вымыла она меня быстро. Просто полила душем и мылом смыла кровь. Я так была погружена в свои мысли, что даже не обратила внимание на то, что она вымыла меня сама и еще укутала в полотенце. — Ты есть хочешь? — Смотрю на Кварцеву и молча киваю, пытаясь не заплакать вновь. — Тогда пойдем на кухню. — Что со мной будет дальше? — говорю тихо и кажется, она меня не услышала, или только вделала вид. — Если будет болеть прямо очень сильно, то могу дать таблетку обезболивающего. — Спасибо за заботу. Поджимаю губы и опять появляется желание высказать ей все и убежать. Ели мы в тишине, я даже вкус еды не чувствовала, насколько мне было плохо. Кварцева то гладила меня по руке, то по голове, один раз даже залезла под полотенце и сжала грудь. Интересно, ей руки девать некуда, что ли? — Ну, и чего ты плачешь? — Я даже не заметила, как по моему лицу снова потекли слезы. — Я не хотела, что бы это произошло вот так… — Всхлипываю и опускаю взгляд в полупустую тарелку. — Понятно, ну, давай, рассказывай, что хранила себя для одного единственного и хотела только с ним. — Она так на меня посмотрела, будто реально хочет услышать чье-то имя. Знала бы она, что я и в правду хотела отдать себя одной единственной. Только вот это совсем не парень, а моя преподаватель по немецкому языку. Не знаю, что бы произошло, сказав я ей эту правду, но я поступила разумно, просто промолчав. Видимо поняв, что я не оценила ее стеб в мою сторону, Кварцева вздохнула и достала пачку сигарет. Я даже не знала, что она курящая, от нее никогда не пахло табаком, а скорее дорогими духами, да и не похожа она на того человека, что курит, особенно такие крепкие сигареты. — Не куришь? — Обратилась ко мне Екатерина Александровна и выпустила немного дыма. — Нет. — Пробовала, но после того, как закашляла так, что чуть легкие не выплюнула, больше не хочу. Она удовлетворительно кивнула и снова сделала затяжку. За это время я доела и хотела просто лечь спать. — Ты достаточно узкая сейчас. — Кварцева взяла тарелку и поставила ее в посудомойку. — Надо заниматься растяжкой. — Даже звучит больно. — Пойдем, мне завтра вставать на работу так-то. Киваю и мы пошли в спальню. Одеться она мне не дала, даже чуть по рукам не ударила, когда я потянулась к футболке. — Да почему? — Кидаю одежду обратно на пол. — Я не люблю спать раздетой. — Я так хочу. — Ответ ее был очень короткий, но в целом, этой информации мне хватило для того, что бы лечь на кровать и зарыться в одеяло. Она легла рядом и обняла меня. Скажу так, приятно было, но ноющая боль внизу живота мешала мне спать. Я даже не замечала ее приставания ко мне, хотя это сложно так назвать, она просто гладила меня по спине и ягодицам, иногда и заходя в промежность, тогда я вздрагивала.