Между двух огней

Не знаю, сколько я так сидела, но Кварцева пару раз приходила и несколько секунд просто смотрела на меня, а после опять уходила. Плакала я даже по пути в ванну, мне просто было морально тяжело, я даже не особо обратила внимание, когда в зеркале увидела красный след у себя на щеке. Включаю воду и аккуратно залезаю в ванну, меня трясет, но я не понимаю почему, то ли из-за холода, то ли из-за нервов. Все мою жизнь сердце жаждало того, чего я не могу назвать, но я это точно не получила. — Долго будешь сидеть? — Кварцева зашла в ванну и я автоматически прикрыла грудь, на что она лишь усмехнулась. — Уже полчаса воду льешь, сколько можно? — Она тут же протянула руку и выключила душ, а я продолжала сидеть, уткнувшись лицом в колени. — Миля, я к тебе обращаюсь, тебе мало было? Или ты у нас только физическую силу понимаешь? — Я просила меня так не называть, я не люблю свое сокращение. — Получилось тихо и глухо из-за того, что я сказала это, не поднимая головы, но она услышала. — Мне нравится. И я буду тебя так называть. Вылезай немедленно или я тебя сама вытащу. — Поднимаю взгляд и резко схватив первое попавшееся под руку, а именно, баночку шампуня, кидаю в нее. — Кварцева уворачивается и банка пролетает мимо, ударившись в стену. Ни прошло и секунды, как меня схватили за руку и резко вытащили, прижав к стене. Приоткрываю глаза и смотрю на ее лицо, по-моему, она достаточно злая. Я даже не успела толком испугаться, как она вывернула мне руки и куда-то потащила. — Нет! Нет! Пожалуйста! — Я закричала только тогда, когда она повалила меня на кровать животом вниз и взяла ремень. — Я не хотела! — Как бы я не старалась вывернуться, вырваться не удавалось, а добилась я только хлесткого удара ремнем по лицу, что принесло просто ужасную боль, от которой я упала лицом вниз и больше не поднимала голову. Больно было ужасно, места ударов сильно жгло, а из-за того, что я была мокрая, больно было вдвойне. Она резко перехватила меня другой рукой и вдавила в кровать, параллельно садясь на ноги. Меня трясло под ней, было такое ощущение, что я вот вот потеряю сознание, но к сожалению, этого не происходило. — Ну, что кричишь? — Удар и я плачу в одеяло, которое я использовала в виде кляпа, что бы не прикусить от боли язык. — За свои поступки надо уметь отвечать. — Еще удар и я уже просто мычу, пытаясь не впасть в полное отчаяние. Била она меня не долго, но в таком состоянии мне даже пять минут показались вечностью, последние удары были самыми болезненными, я даже полностью перестала сдерживать себя. Когда она наконец-то убрала ремень и слезла с моих ног, я просто продолжила лежать и тихо плакать в злосчастное одеяло, кусок которого был уже весь мокрый от моих слюней, слез и соплей. — Вставай и иди на кухню — После этой фразы, видимо видя, что я никак не отреагировала, она решила предпринять действия сама. — Любишь ты находить себе проблемы, где не надо. — Кварцева схватила меня за плечи и, как тряпичную куклу, поставила на ноги. Она провела пальцами по моей щеке, куда недавно ударила. — Мда, как бы синяк не был на пол-лица. Вид у тебя, конечно, такой себе. А это была даже не порка, а так, парочка ударов. — Меня никогда не били — Это было правдой, у нас все конфликты решались словами, я никогда не видела, что бы папа поднял руку на маму или наоборот, меня тоже никогда не били, потому, я не выросла зашуганной, но и к такому отношению тоже не привыкла. — Оно и видно — По интонации Кварцевой можно было подумать, что воспитание без насилия не бывает. — Пойдем. Меня накормили уже остывшей гречкой с мясом. Все время, пока я ела, она сидела напротив меня и как будто пыталась понять о чем я думаю. Да и честно говоря, мыслей у меня не было, только путаница серых воспоминаний и попыток понять дальнейшие действия. Хотелось куда-то спрятаться и что бы меня никто не нашел, я хотела рассказать все родителям, но это было невозможно, я просто страдаю в этом мире, а может просто умереть? Я аккуратно положила вилку на край тарелки и посмотрела на Кварцеву. Она протянула руку ко мне и я непроизвольно дернулась от нее в сторону и тут же сама испугалась своего действия. — Тише, тише — Она просто гладила меня по голове, а потом встала и, убрав тарелку, потянула меня за собой в спальню. — Уже времени так много, а планов у меня на тебя еще больше, вот как все успеть, когда ты мне такие истерики закатываешь? — Какие планы? — Тело противно отозвалось болью и я села на кровать. — Я вряд ли в состоянии для интима. — Милая, ты в прекрасном состоянии, всего-то пару ударов ремнем тебя уже из колеи выбили? — Она опустила руки мне на плечи и я оказалась под ней. — Переживешь. — Я вам хотела сказать кое-что — Сажусь, пока она открывает ящик стола, а я уже догадываюсь зачем. — Екатерина Александровна, — Поджимаю губы и пытаюсь собраться и сказать все максимально убедительно. — Ну? — Кварцева туго затягивает ремни страпона и снова укладывает меня на спину. — Только повыше ляг. — Сглатываю, смотря на страпон, к горлу подкатывают слезы, но я покорно залезаю ближе к спинке кровати. Сейчас нельзя с ней спорить. — В четверг у меня будут дополнительные занятия по немецкому. — Чувствую, как она напряглась и внимательно посмотрела на меня. — Только для тебя одной? — Кварцева подняла бровь, а головка страпона уперлась в мою промежность. — И зачем? — У меня не сдан зачет. — Пробую импровизировать на ходу. — Пропустила пока болела. — Закрываю рот рукой и томно выдыхаю, когда чувствую, как она проникает глубже. Мне кажется, что он больше и шире прошлого. Это по факту мое первое проникновение после лишения девственности. — Я не видела у тебя никаких зачетов и как ты его будешь сдавать если не готовилась? — Мне страшно и больно, в голову вообще ничего не приходит и я только дышу, стараясь не закричать. Входит она медленно, но от этого, кажется, только хуже. — Я все знаю, а зачет не входит в программу, она устроила его, чтобы проверить знания. — Если я сейчас подставлю Агату, то не прощу себе это никогда. — Хм, странно как-то, не замечаешь? — Она двигается ритмично, а я плачу, стараясь осмысленно понимать ее подозрения. — Если ты все знаешь и этот зачет ни на что не влияет, то в принципе, ты можешь его и не сдавать, разве не так? — Приоткрываю глаза, все в каком-то тумане из-за слез, она входит глубже и я прогибаюсь в спине, удовольствия никакого нет, а только тупая боль, затмевающая все чувства. — Я… не знаю, Агата Константиновна просто сказала подойти — У меня нет возможности ей больше отвечать, мне плохо. — А-а-а — Пытаюсь представить вместо Кварцевой Агату и думать, что это она, но это не так, нет. Закрываю ладонями глаза и рот, чтобы не кричать, ей явно доставляет удовольствие слушать мои крики. — Тема? — Она остановилась и убрала руки от моего лица. — Тема зачета? — Хлопаю глазами и решаю сказать последнее, что помню. — Спорт. Это практика устной речи. — Она внимательно на меня смотрит и как будто ждет продолжения — Там про спорт, спортивные соревнования. Спорт в моей жизни… Профессиональный спорт. История Олимпийских игр. А-а-а Больно! — Она резко вошла в меня и нагнулась прямо над лицом. — Поняла, ну, хорошо, давай тогда подготовим тебя — Она снова ритмично двигается, а я плачу, но не отвожу от нее взгляд — Welcher Sport ist für Sie der schönste? — Она что, немецкий знает? Откуда? — Synchronschwimmen, wahrscheinlich — Сказала тихо и смято, но она меня услышала и по-моему осталась довольна ответом. Или мне уже кажется. Я просто не могу думать, мне плохо, а она продолжает. — Okay, was kannst du über Sport in deinem Leben sagen? Liebst du es zu schwimmen? — Я не помню половину слов, которую мне надо сказать, скорее всего она просто убьет меня сейчас или догадается, если уже не догадалась, хотя как она может все понять, ведь намеков на это не было? Агата, прости меня, если сможешь. А если Кварцева ее спросит про зачет? — Warum schweigst du? А я просто не могу говорить из-за боли, хочу спать или просто прекратить все это. Мало того, что я и так немецкий не знаю в совершенстве, так еще и из-за боли я мыслить не могу. — Пожалуйста, хватит — По-моему я сорвала голос, ну или мне надо просто прокашляться. — Я больше не могу, прекратите. Кварцева вытащила страпон под мой вопль и закатив глаза произнесла: — Ты не сдала. — Она злорадно усмехнулась и погладила меня по животу и груди. — Жду на пересдаче. Мне же было все равно, я просто была счастлива, что могу расслабиться без постороннего предмета в себе. Кварцева встала и куда-то вышла, хлопнув меня по бедру. Сворачиваюсь в комок и укрываюсь одеялом, сейчас у меня нет никаких чувств и мыслей, я просто хочу спать, чтобы меня никто не трогал и не видел. — Сможешь ли ты завтра на занятия пойти? — Услышала я голос Екатерины Александровны и сжалась еще больше. — Надеюсь, да, а то не хочу, что бы ты пропускала лишний день, тем более завтра твоя любимая история. — Хоть я и не вижу ее, но точно знаю, что на последних словах она улыбнулась. — Вы что, мое расписание знаете? — Поворачиваюсь к ней лицом и встречаюсь со строгим взглядом. — Конечно, Миля. — Слух резануло от ее приторно-ласкового произношения моего имени. — И даже больше. — Я хочу спать, вы… — На секунду пытаюсь обдумать что хочу сказать и почему, но плюю на все голоса разума — Вы можете обнять меня? — А с чего бы? — Вот что она начинает, мне так трудно было это сказать, а теперь вообще стыдно и противно перед самой собой. Чувствую, как она садится на кровать и ее рука гладит меня по спине, от чего я невольно вздрагиваю, ведь спина болит и я даже не знаю что будет на ней завтра. А вдруг там вообще кровь была? Хотя, нет, я бы почувствовала это. Кварцева несколько минут погладила меня, а после легла рядом. В какой-то степени мне очень хотелось ее объятий, но с другой стороны я понимала, что именно из-за этого человека я страдаю, что это только она виновата в моих проблемах и том, что я здесь. А это всего лишь первый день, как я сюда переехала, что будет дальше? Я просто не смогу вынести такой жизни, как в тюрьме. Дыхание замирает, когда я чувствую ее руку на своей талии. Она мягко притягивает меня к себе и крепко обнимает. Я так и заснула с мыслью о том, сделала она это потому что хотела приласкать или потому что боялась, что я могу убежать.

***

— Нет, это не дело. — Кварцева уже пять минут смотрела на мое лицо и вздыхала. — Не пойдешь сегодня. Вечером позанимаемся с тобой, так же я все проверю, чтоб выучила то, что нужно. — Я не школьница. Не надо меня так контролировать. — Она хватает меня за руку и притягивает к себе. — Я сама решу. Поэтому в твоих же интересах узнать все, что задано и сделать, иначе плохо будет. Проводив Екатерину Александровну я сначала пошла спать, так как не было сил даже умыться, не то, что что-то делать из домашней работы. Пока лежала, подумала еще, что надо бы разобраться с вещами, хотя бы достать необходимые в первую очередь. Было скучно, я написала Саше, что сегодня, к сожалению, не приду и попросила его отправить мне то, что нужно сделать и то, что будет сегодня. В целом, я иногда пропускала дни просто так, когда не выспалась или пары были ненужные по моему мнению, поэтому Саша отреагировал спокойно и написал только то, что я вместе с Ариной его кинула и он будет сегодня один. Обещал все прислать после пар, а пока я занялась вещами. — Ну, как дела? — Кварцева начала допрос прямо с порога квартиры. — Чем занималась? — Вещи некоторые разложила, кроме одежды, так как не знаю куда ее — Она сразу подошла ко мне и обняла. — Саша пришлет мне то, что нужно сделать. — Хорошо. — Она улыбнулась и строгость на мгновение пропала с ее лица — След на лице помажешь этой мазью — Она протянула мне тюбик. — Думаю, что завтра уже сойдет. — Хорошо… Что было странно, так то, что она меня не трогала, только сказала, что как получу задание, что бы шла в ее кабинет и там будем заниматься. Нехотя, я послушалась и несколько часов мне вдалбливали знания, а иногда то, что я ничего не знаю в той или иной области. Лицо я мазала два раза, но лично мне казалось, что улучшений нет. Да, по сравнению со вчера след выглядел лучше, но точно не незаметно. — Как ты себя чувствуешь в общем? — Я сидела на кухне вместе с ней и мы ели пюре. — Завтра уже пойдешь? — Да, я и сегодня могла бы пойти, если бы не лицо. — Мне вдруг пришло осознание, что нужно обязательно сказать, что я себя хорошо чувствую, иначе меня так и до четверга держать можно, а я так не могу, все это время я грела себя только мыслями о встрече с Агатой. — Если след не пройдет, то ты в любом случае не сможешь пойти. Появятся вопросы, а врешь ты плохо. — С чего она взяла, что я плохо вру? Внутри похолодело, когда она коснулась моего лица холодными руками и погладила. Ее прикосновения были для меня стрессом, переносить их было все сложнее, когда я думала о том, что она сделала со мной в прошлую ночь и ранее. — Ладно, ложись спать, мне еще работать надо. — Она встала, а я направилась в спальню. Настроение было каким-то упавшим. — И, да, Миля, — Я обернулась — Не расслабляйся, завтра я хочу провести тебе растяжку, поэтому подготовь себя морально пожалуйста, чтоб не было мне истерик. — Я только кивнула и побыстрее скрылась в темноте спальной комнаты. Что такое растяжка я не знала, но догадывалась, что это больно, тут даже экстрасенсом не надо быть. Завтра среда, а значит, что уже скоро я встречусь с Агатой один на один и пока не знаю, но меня явно будет ждать что-то очень волнительное. Даже если это правда дополнительные занятия, то все равно время проведенное с ней, как бальзам на душу. Надо одеться как-то красиво, но не вызывающе, что бы она ничего такого про меня не подумала. Наверное, это будет юбка, колготки и рубашка. Вроде строгий стиль, но в принципе юбочку можно и повыше натянуть, тогда и покороче смотреться будет, а как в Кварцевой вернусь, так вниз опущу ее. Я не дождалась пока Екатерина Александровна ляжет спать, а уснула раньше, наверное, это даже к лучшему, не очень хочу думать, как в этот раз она меня обнимала и обнимала ли.