Между двух огней

На следующий день я проснулась раньше Кварцевой и сразу направилась к зеркалу. След на лице был заметен, надо же было ей меня так сильно ударить, тем более по щеке. Да, стало явно лучше по сравнению со вчерашним днем, но страшная красная полоса все еще была. Не знаю, отпустит ли она меня сегодня в университет, я и так день пропустила, еще и болела неделю до этого. Разворачиваюсь к зеркалу спиной и задрав футболку, пытаюсь разглядеть что оставил на мне ремень. Красные, немного синеватые полосы были по всей задней части тела, мне даже поплохело от такого. Иду на кухню и беру мазь, смазывая и лицо, и сразу спину, может пройдет побыстрее и болеть меньше будет. Надеюсь, что шрамы не останутся, иначе даже в открытых футболках или топиках не походить, а я люблю эту одежду. — Разглядываешь последствия своего плохого поведения? — Слышу за спиной голос Кварцевой и на мое плечо ложиться ее тяжелая рука. — А я смотрю, что у тебя все плохо с заживлением ран. Даже простая порка ремнем может нанести такой ущерб твоему телу. — Поворачиваюсь к ней лицом. Такое ощущение, что она не спала, не ну, не может человек, что только что встал, так выглядеть: волосы не растрёпаны, лицо не мятое, кругов под глазами тоже нет. И это еще не весь набор, что собираю я каждое утро. — Я сегодня пойду на пары? — С каких пор я спрашиваю у кого-то разрешение, вроде это только мне решать. Не отпускает, значит боится, что могу сдать ее. Доказательства на лицо. В прямом и переносном смысле. — Нет пока, я написала тебе объяснительные на два дня, поэтому не беспокойся насчет этого. — Она взяла меня за талию и потянула назад в спальню. — Завтра точно не должно быть ничего, только если я не добавлю новых. — На этой фразе она ухмыльнулась. — Теперь зная, что заживает у тебя все долго, я постараюсь по лицу не бить, но все-таки… — Она зло посмотрела на меня сверху вниз, как бы оценивая мое состояние. Достаточно ли я ее слушаю? — не вынуждай меня своим поведением снова причинять тебе боль и оставлять шрамы. — Кварцева открыла шкаф и стала переодеваться. Я впервые видела ее в нижнем белье, до этого, либо в деловой и уличной одежде, либо в домашней. Красивое черное кружевное белье подчеркивало ее фигуру. Интересно, а сколько ей лет, что так хорошо сохранилась? — Мы опять вечером будем заниматься? — Надо перестраховать себя, а то изобьет за незнание какого-либо материала, а мне никак нельзя сейчас нарываться. — А как ты хотела? — Я помотала головой, а Кварцева тем временем уже заправляла в брюки черный кожаный ремень. Приглядываюсь, но вроде это не тот которым она меня избила. — Без глупостей — Она уже хотела выйти и закрыть дверь, как вдруг что-то вспомнила. — Да, сможешь мусор вынести? Тут недалеко. Спускайся на минус первый этаж и там увидишь баки. Я бы сама сделала, но уже не успеваю. — В моих глазах появилась искра, неужели смогу выйти? — Держи ключи. — Кварцева протянула мне связку с брелком в виде сердца. И резко схватив меня за руку, притянула к себе. — Ты же понимаешь, что никуда дальше комплекса ты не уйдешь, да? — Я нервно закивала и попыталась вырваться. Ее это по-моему только развеселило. — Иначе, придется поставить вопрос о твоем отчислении. Но ты же этого не хочешь, правда? — Не хочу. — Настроение разом испортилось, она просто умело шантажирует меня и все. — Вот и умница, не забудь помазать лицо. — Когда наставления от нее кончились и дверь наконец-то закрылась, я ощутила себя свободной. Не знаю, как это работает, если учесть, что я в квартире Кварцевой, запертая в четырех стенах из-за ее власти. Вздыхаю и сажусь за стол на кухне. Тут стоит тарелка с кашей и ягоды, я, конечно, рада, что она заботится обо мне и то, что от голода я точно не умру, но все-таки мне некомфортно. Потягиваюсь до хруста позвоночника и решаю подождать пару минут и пойти выносить мусор, все-таки выйти очень хочется, пусть даже и до мусорных баков. Мусор находился в кладовке, что для меня было странным, ведь у нас дома всегда пакет и мусорное ведро стояли под раковиной. Иду в прихожую и присматриваюсь к себе в зеркале, вроде если издалека смотреть, то уже и не видно ничего на лице. Зеваю и снова потягиваюсь, попутно открывая шкаф. Хватаю свою куртку и надев просто на домашнюю одежду, с замиранием сердца, выхожу на лестничную площадку. Прокручиваю ключ в замке и иду к лифту. Тут везде так чисто и тихо, интересно, это такая хорошая шумоизоляция? Значит моих криков не слышно, иначе явно поступили бы жалобы. Лифт приехал на мой этаж и издал звук, уведомляющий о прибытии, в этой тишине, он был таким оглушающим, что я невольно поежилась. Нажав кнопку минус первого этажа, стою и занимаюсь рассматриванием кабины. По углам находятся две камеры, одна больше, вторая меньше, наверное у них разный угол обзора. Лифт просторный, наверное два таких и уже получится площадь моей комнаты в общежитии. Бывшей комнаты. Тут же стараюсь отогнать от себя эти мысли и вздохнув, выхожу из лифта. Баки правда находились близко, сразу, как я вышла на парковку, около стены стояли три штуки: со стеклом, пластиком и смешанные. Не долго думая, закидываю пакет в смешанные и возвращаюсь в квартиру. Имея на руках ключи, в голову пришла заманчивая идея пойти погулять, пока Кварцева на работе. Она же все равно придет только вечером. Я даже не буду выходить за пределы комплекса, как она и сказала, просто посижу на детской площадке рядом с домом или погуляю там. Я же все равно совершеннолетняя и самостоятельная личность, какие ко мне могут быть вопросы? Именно такими мыслями я себя успокаивала, надевая джинсы и нормальную толстовку. Ничего не будет, я же не нарушала ее правило, да и как она узнает, что я выходила? Не будет же она просить у охраны записи с камер видеонаблюдения. Открываю дверь, как тут же у меня звонит телефон. Сердце замерло и я подумала, что это Кварцева. Захлопываю дверь назад и достаю телефон. Волнение тут же спадает и я громко выдыхаю, улыбнувшись. — Алло — Поднимаю трубку и верчу ключи в руке. — Привет, Эмилия, ты в универе? — Слышу голос Саши и тут же впадаю в ступор от его вопроса. — Эээ, нет, сорри — Хочу уже начать оправдываться, как слышу облегченный выдох Саши. — Я тоже. — Повисло молчание. — А смысл сегодня идти? Ну, да, две пары и полка, но нигде не отмечают и еще и физкультура, а я зачеты сдал по ней. Ты тоже?<i> <i>— Ага. — Как ему сказать, что у меня нет времени, что бы тратить его на пустые разговоры. — Слушай, я что звоню, давай сходим погуляем что ли. — Этого еще не хватало. — Или я к тебе приеду, оценю квартиру. — Как бы тебя потом не оценили на аукционе продаж людей. Не знаю почему, но мне казалось, что Кварцева способна такое провернуть. — Нет, прости, у меня планы. — Я не знаю, было ли ему обидно, но мне некомфортно точно было. — Все хорошо, удачи тогда и хорошего дня По Саше не понять, обиделся он или нет, надеюсь, что завтра я это выясню. Выхожу из квартиры и иду на площадку. Народу не было, видимо ребятня в школе, а родители на работе. Я села на качели и воткнув наушники в уши, стала слушать любимую музыку. Обычно, меня это успокаивало, но сейчас, я все равно чувствовала себя тревожно. Мне казалось, что Кварцева уже вернулась, а в каждой приходящей мимо меня женщины, я видела Екатерину Александровну. Наконец, не выдержав такого напряжения, я зашла обратно в подъезд. В квартире мне было чем заняться, например разобрать вещи, которые так и находились в чемодане. Кварцева все-таки выделила мне шкаф для одежды и я могла закончить разбор вещей. Все остальное время я провела в телефоне и за деланием домашнего задания, но мою идиллию нарушил приход Кварцевой. — Ты ела? — Спросила она, как только прошла ко мне на кухню. — Только завтракала. — Опускаю голову и вздыхаю. — Тогда вместе поужинаем и побыстрее, так как у тебя растяжка, помнишь? — Сердце замерло. Как я могла забыть? — Не надо так пугаться, все будет хорошо. — Легко сказать. Я даже не знаю, как это будет происходить. — Ты сделала задания? — Да, я все сделала. — Опять проверять будет…? Мы поужинали пловом, все время, что мы ели, стояла звенящая тишина. Нарушала ее только я, скребя вилкой по тарелке. Меня мучал вопрос, как это будет, что такое растяжка, а так же я думала о Агате. Не передумала ли она, что если думает, что я не приду, так как меня уже два дня нет в университете. — Слушай, след почти прошел, думаю, что к завтрашнему дню совсем не будет видно — Кварцева напугала меня тем, что так резко заговорила, но я в ответ только кивнула. После того, как я убрала все в посудомойку, Кварцева потащила меня в спальню, не то, что бы я упиралась, но желания идти особо не было. — Для начала расскажу тебе, как все будет происходить. — Кварцева прошлась по комнате и склонив голову на бок, вздохнула. У меня создалось впечатление, что она просто не хочет мне рассказывать о том, что будет со мной дальше. — Смотри. — Она достала из стола три страпона, один больше другого. Если она сейчас предложит мне выбрать, то ответ очевиден, поэтому тут явно есть подвох. — Мне надо выбрать? — Смотрю на ее реакцию, а она ухмыляется и качает головой. — Нет. По очереди я буду растягивать тебя каждым. Сначала этим. — Показывает на тот, что я хотела выбрать, то есть самым маленьким и узким из всех. — Потом этот и последний. — Последний был прямо ужасного размера, он просто порвет меня и больше она ничего не добьется. Тяжело дышу и пытаюсь переварить ту информацию, что сейчас получила. Неужели она правда будет иметь меня ими по очереди. Она сама-то не устанет? Отодвигаюсь подальше от нее на кровати и на глазах появляются слезы, которые никак не удается загнать назад. Я просто понимаю свою беспомощность в этой ситуации, а также то, как мне будет больно. — Не надо, это просто невозможно. — Интересно, она сама придумала эту растяжку? И практиковала ли она еще на ком-то ее? — И да, я не остановлюсь от твоих слез, истерики или что ты еще можешь учудить, поэтому что бы мне не мешать, думаю будет лучше, если я тебя зафиксирую. — С каждым ее словом я все больше впадала в отчаяние. — Если я почувствую, что что-то идет не так, то остановлюсь сама. И не кричи мне, что больно. — Она подошла ко мне с веревками и двумя маленькими полотенцами. — Так и должно быть. — Не надо, пожалуйста. — Слезы уже текут без остановки от одних ее слов, а что будет, если она приступит к выполнению всего, что сказала. — Я не смогу дожить даже до половины, вы не понимаете? — Кварцева игнорирует мои слова и мягко берет руку, я бы сказала нежно, поглаживая пальцы и после наложения полотенца, обвивает вокруг запястья веревку, крепко фиксируя. Замечаю, как трясутся мои руки, еще немного такого переизбытка эмоций и я потеряю сознание. — Давай вторую. — Прячу ее за спину, но она, опять вздыхая, ловко хватает руку за запястье и с силой дергает на себя, так, что я чуть не падаю грудью на Кварцеву. — Обещала же быть послушной. — Она снова расслабляется и, накинув полотенце, мягко обвивает веревкой вторую руку, лишая меня возможности оборонятся ими. — Вот так. — Мне показалось, что она довольна проделанной работой, а сейчас, как бы любуется тем, что сделала. — Зачем полотенца? — С ними как-то неудобно двигать руками, да и странно это. — Что бы синяков не было, ты же будешь дергаться, а кровавые подтеки на твоих запястьях мне не нужны, иначе так можно вечно в университет не ходить. — Вот это забота высшего класса. — А где меня будут растягивать? — Вдруг я задалась этим вопросом, хотя до этого мне было все равно, ведь явно, что больно будет везде. — Я решила начать с анала, все-таки мне много что с тобой хочется попробовать, а в основном там именно анальные игрушки, от которых удовольствие не получить, если ты не будешь растянута, готовая принять в себя все, что я захочу. — На последнем предложении она сделала какой-то акцент, я же ее уже слушать не могла, мне казалось, что я сплю или пьяна, просто все было каким-то нереальным. — Миля, — Поднимаю на нее глаза — Встань на колени, лицом к стене, мне нужно тебя зафиксировать. — Всхлипываю, а плакать хочется все сильнее, но встаю так, как она потребовала. — Не надо… — Получилось очень тихо, кажется, что она даже не услышала меня, или сделала вид, что не слышит. — Пожалуйста. — Умничка, все будет хорошо, нужно просто потерпеть. — Чувствую, как веревки натягиваются и я уже не могу свободно двигать руками. — Прогнись. — Я оказываюсь просто в самой унизительной, по моему мнению позе. Прогиб у меня хороший, поэтому просто ложусь головой на кровать, зарываясь в одеяло, что бы ничего не видеть и желательно не слышать. Чувствую холод смазки, а она явно ее не жалеет, такое ощущение, что она весь тюбик выдавить решила. Напрягаюсь, когда чувствую, как ее пальцы проскальзывают в меня, доставляя неприятное ощущение растяжения, но больно не было. Выдыхаю и пытаюсь не плакать, так как-то этого только хуже становится. Она монотонными движениями растягивала меня примерно минут пятнадцать, то двумя пальцами, то добавляя третий, на этих моментах я даже вскрикивала, так как становилось достаточно больно. Слышу странные звуки, похожие на щелчок, но могу понять, где я его уже слышала. Закрываю глаза, мне ужасно хочется спать, а походу растяжка еще даже не началась. Сердце замерло, когда я почувствовала, как ко мне приставили страпон. Точно, звук от ремней этого самого страпона, Екатерина Александровна видимо застегнула его на себе. — А-а-а — Я сама испугалась собственного крика, но Кварцеву это не остановило, она продолжила медленно входить меня, заставляя чувствовать ужасную боль. Пытаюсь отстраниться, но тогда она берет меня за талию и потихоньку придвигает навстречу себе. — Нет! Больно! — Опускаю голову и кричу в кровать, которая сильно заглушает мой голос. Кварцева все это время молчала, я не слышала даже ее дыхания или тихого шёпота, можно было подумать, что она ушла, но страпон и ее сильные руки, давали понять, что нет. Продолжалось это минут десять или больше, я уже потерялась во времени. Боль все еще была, я плакала и иногда поднимала голову, чтобы подышать и снова опускалась, не переставая плакать. Не скажу, что стало легче, но изменения были, страпон уже без труда входил и выходил, издавая неприятные звуки, а я просто ждала когда закончится этот ад. — Так, малышка, тебе дать салфетку? — Кварцева вышла из меня и я издала вздох облегчения. — Посмотри на меня. — Она нагнулась к моему лицу и стала вытирать меня какой-то тряпкой. — Тише, тише. Первый этап ты уже прошла. — Вспоминаю про следующие два страпона и слезы снова душат меня с новой силой, заставляя всхлипывать чаще. — Давайте закончим, пожалуйста — Икаю и опускаю голову на свое привычное место, которое уже стало неприятно мокрым от слез. — Я… больше не могу. Она не ответила, а только пару минут что-то делала, после чего, я снова ощутила страпон, приставленный к моему аналу. Видимо она поменяла его на второй, тот, который я видела ранее, мысль о том, что есть еще третий пугала и заставляла панику накрывать меня новой волной, но толку от этого все равно не было, убежать или вырваться просто невозможно. Я же сама, добровольно дала ей связать меня, а могла бы сопротивляться, выбежать, ударить ее в конце концов. Встреча с Агатой все равно пройдет явно не лучшим образом, если вообще я смогу на нее прийти, чувствую, что просто умру прямо здесь. На этот раз было ничуть не лучше, боль была еще сильнее, такое ощущение, словно у меня внутри открыли зонт. Не лучшее сравнение, но думать я сейчас тоже особо не могла. Я плакала и кричала пока не сорвала голос, а Кварцева просто молчала, как и говорила, внимания на мою истерику было ноль. В этот момент я пожалела о всех глупостях которые делала в своей жизни, мне хотелось просто закричать, что я готова отчислиться, только бы не терпеть это. Сложно объяснить то, что я чувствовала попав в ситуацию, в которой мне причиняли ужасную боль под предлогом, что потом будет лучше, а я даже не могла сопротивляться или повилять на это. Я так же не могла сказать, что мне больно и надо прекратить. Точнее сказать могла, но эти слова ушли бы в пустоту. Она не слышит меня, ей все равно на мое состояние, скорее всего то, что она остановиться, если увидит, что мне плохо, было сказано просто для галочки, но на самом деле она не собиралась прекращать. За весь процесс растяжки я думала, что потеряю сознание раз десять, но к сожалению, это не произошло. Боль от третьего страпона не сильно отличалась ото всех, видимо я правда стала привыкать, а может просто тело перестало воспринимать боль, я не знаю. Мне просто было плохо, так плохо, как никогда раньше. На крики сил не было, а слезы лились просто по инерции, и не только от физической боли, а еще и от моего ужасного морального состояния. Наверное, завтра я не встану… — Миля, девочка моя. — Она отвязывала мои руки и пыталась со мной заговорить, а я понимала, что у меня нет сил даже открыть рот. — Милая, все закончилось. — Отвязанная рука просто упала на кровать, я даже не могла поднять ее. — Ты же мне еще спасибо скажешь. — Еще чего. — Пойдем, тебе надо помыться и сразу ляжешь спать. Видя, что я не отзываюсь, она сама взяла меня на руки и понесла в ванну. Я не чувствовала ничего. Ни стыда, ни грусти, только боль и усталость. Кварцева быстро сполоснула меня прохладной водой и так же понесла обратно, обернув в полотенце. Потом она чем-то меня мазала внизу, чем-то холодным и неприятным. — Спи, малышка. Все хорошо. — Она поцеловала меня и обняла. Я не помню, как уснула, помню только ее руку, как она гладила меня по голове.

***

Утром я встала с ужасной болью сзади. Болел таз и было ощущение, что внутри что-то находится, все еще растягивая меня. Сидеть было больно, наклоняться тоже, да даже простые шаги вызывали дискомфорт. Руки болели и зудели. Следов не было, как и хотела Кварцева, но легче мне от этого не становилось. — Ты в состоянии идти? — Спросила меня Кварцева и пристально посмотрела в глаза. — Да, все в порядке. — Как бы не так, но выдавать себя было нельзя. Я должна справиться, сегодня у меня встреча с Агатой. Я не могу не пойти. — Я и так два дня пропустила, тем более у меня сегодня зачет, помните? — Екатерина Александровна странно на меня посмотрела, вздохнула и кивнула. — Во сколько ты освободишься? — Спросила она, как только мы сели в ее машину. — Не знаю, наверное в полседьмого. — Если закончу раньше, то хоть пошатаюсь по универу или улице без ее контроля. — Полтора часа зачет? Ты что, с ума сошла? — Она так на меня посмотрела, что мне стало страшно, вжимаюсь в кресло и аккуратно поглядываю на нее. — Все ясно, я столько ждать тебя не буду, позвонишь, как закончишь и я вызову тебе такси. — Хорошо. — Пискнула я, ожидая, как мы подъедем к универу. Как же я была рада выйти из машины и пойти к этому зданию. Я даже ощутила прилив сил, поднимаясь по ступенькам. Хоть боль никуда не делась, я старалась это не показывать, было сложно, особенно когда я села на стул, переодевая сменную обувь. — Привет — Поднимаю голову и вижу перед собой Сашу. Он как-то очень подозрительно на меня смотрит и осматривает сверху вниз. — О, привет. — Стараюсь сделать максимально жизнерадостное лицо. — Не подскажешь, в какой аудитории сейчас пара будет? — Я-то подскажу… в шестьдесят первой. — Он присел на корточки, что бы быть со мной на одном уровне и тихо сказал. — А ты мне скажи. Ты почему приехала на машине с деканом? — Тихо сглатываю и пытаюсь быстро придумать что-то адекватное. — Ты это с чего взял? — Тяну время, стараясь в этот момент напрячь все извилины. — Эмилия, не темни, я видел, как ты выходила из ее машины. — А еще ничего ты не видел? Надо же было приехать именно в тот момент, когда он смотрел в окно или откуда там? — Ладно, она меня подвезла. Мы живем рядом, вот и получилось так. — Вижу по нему, что он недоволен этим ответом. — Зато деньги на метро сэкономила. — Улыбаюсь и резко встаю, тут же пожалев об этом. — Что случилось? — Он поддержал меня и снова усадил на мягкий стул. — У тебя что-то болит? — Его голос был обеспокоенным и кажется, что он уже забыл о декане, что мне на руку. — В боку кольнуло. — На самом же деле меня пронзила ужасная боль в области таза. Пытаюсь аккуратно встать и томно выдыхаю, как вдруг вижу Кварцеву, которая пристально наблюдает за нами. — Но уже все в порядке, такое бывает иногда, прости, что напугала. — Саша помотал головой и подав мне руку, повел на второй этаж. — Здравствуйте, Екатерина Александровна. — Сказал монотонно Саша, фокусируя все внимание на мне и моем состоянии. — Здравствуй, Александр. — Она тоже пристально смотрела на меня и, по-моему, была чем-то недовольна. Ревнует что ли? Здороваться я не видела смысла, и так утром виделись. — Ты как? — Мы сели за парту и я посмотрела на него. — Все правда в порядке? Ты в последнее время сама не своя. И гулять отказываешься, и в универ часто не ходишь, у тебя что-то стряслось, я же вижу. — Может и случилось, но ему это знать не обязательно. — Проблемы с квартирой? — Да, попались очень шумные соседи, вот и не высыпаюсь. — Конечно, вру я плохо. Вот, Саша же верит. — И плохое самочувствие из-за этого. — Понятно. — Хотя, его голос меня насторожил, что-то не похоже, что бы он со стопроцентной вероятностью мне верил. — Ну, ты можешь пожаловаться, в принципе. — Он еще что-то говорил, но я не слушала, мои силы были направлены на то, что бы терпеть боль, которую я чувствовала. День прошел, как в тумане. Даже когда на матане меня вызвали к доске, я не особо испугалась или растерялась, даже наоборот, восприняла это, как повод отвлечься от своих переживаний. Получив четыре и одобрение от Флоринского, села на место, хотя было бы лучше, если бы я осталась стоять. — Всем спасибо, все свободны. — Сказал лектор и студенты один за другим начали выходить из аудитории, прощаясь с профессором. — Ты не идешь? — Спросил Саша, собирая свой портфель. — Давай я тебя провожу, мне не сложно. — Нет, Саш, я не иду. У меня в шесть будет немецкий. — Он задумался, а потом что-то хотел сказать, но снова нахмурился. — Дополнительные? — Я кивнула. — С Агатой Константиновной что ли? — Еще кивок. — Я, конечно, дал бы совет, что бы ты шла домой и отлеживалась, но ты меня все равно не послушаешь. — Ухмыляюсь, ведь он прав. — Ладно, пока. И прошу тебя, береги себя. — Он сжал мою руку и на секунду замешкался, после чего вышел из аудитории. Тяжело вздыхаю и кое-как поднимаюсь со стула. Открываю рюкзак в поисках чего-то, что могло бы мне помочь и нахожу таблетки, которые использую во время менструации от боли. Идти за водой не хотелось, да и лишняя ходьба мне только причиняет лишнюю боль, поэтому проглатываю на сухую. Не знаю, поможет ли мне это, но хоть какая-то надежда присутствует. Мне надо было где-то убить час времени, поэтому ничего лучше не придумала, как пойти к Кварцевой, если она еще на работе. Ходила я прихрамывая, если бы было не так стыдно, вообще рукой сжимала бы ягодицы. У меня просто было четкое ощущение, что это помогло бы мне справится с болью. — Здравствуйте, а Екатерина Александровна у себя? — Спрашиваю, открывая дверь. — Да, Эмилия, проходите. — Киваю и подхожу ко второй двери. Стучу и не дождавшись ответа, вхожу. Кварцева сидит за столом и что-то печатает на компьютере. Заметив меня, она оторвалась от своего занятия и поманила меня двумя пальцами к себе. — Екатерина Александровна, — Прикрываю дверь и медленно подхожу. — У меня все очень сильно болит, что мне делать? — Она внимательно смотрит на меня. — Я ходить нормально не могу. И сидеть тоже. — Чуть не плачу и вижу, что она что-то ищет в сумочке. — На, Миля. — Беру у нее из рук какой-то крем. — Поможет почти сразу, но ненадолго. Поэтому помажь сейчас и перед зачетом. — Она ухмыльнулась. — Спасибо. — Собираюсь выходить, как она меня останавливает. — И? — Непонимающе смотрю на нее. — Я сказала, сейчас помажь или дай я сама. — Какой вам смысл смотреть на меня, когда я даже согнуться не могу? — Мне плохо, а она хочет, что бы я перед ней тут что-то делала. — Не можешь, тогда давай я помогу. — Кварцева встала и подойдя ко мне, выдернула из моих рук крем и схватив меня за руку, положила грудью на стол. Ничего не говорю на это, а с меня сдергивают колготки. Ощущаю ее холодные пальцы, медленно проникающие в меня. — Как же ты хорошо растянута. — Она сказала это таким тоном, что меня затошнило. — Все, надевай. — Натягиваю колготки и она отдает мне крем. — Я тогда пойду? — Кое-как подбираюсь к двери и нащупываю ручку. — Иди, иди. — Она снова сосредоточилась на работе. — Не забудь позвонить, как закончишь. И без глупостей. — Эту фразу я слышу от нее чаще, чем за всю свою жизнь. До шести я шаталась по университету и рассматривала стенды, расписание у других групп и кабинеты. Людей почти не было, но у некоторых до сих пор шли пары. Боль правда стихла, не полностью, но я уже могла свободно передвигаться. Примерно за пять минут до шести, я подошла к кабинету, в котором мы договорились встретиться. Сердце бешено колотилось и, кусая губы от волнения, я постучалась и зашла внутрь. Агата сидела на подоконнике и услышав звук открывания двери, обернулась в мою строну. На ее лице промелькнула улыбка. — Здравствуйте. — Голос дрожит, но нужно показать будто я не волнуюсь. Все будет хорошо. Все будет хорошо. Закрываю глаза и выдыхаю, подходя ближе. — Здравствуй. — Она улыбнулась и протянула мне ключи. — Ты не против, если мы закроем дверь, чтобы нам никто не помешал? — Беру ключ и кивнув, поворачиваюсь к двери, проворачивая в замке два раза. — Замечаю, как трясутся руки и еще раз выдыхаю для спокойствия. — Готова заниматься? Ты много пропустила. — Я поникла, неужели она правда звала меня для занятий? Ладно, я знала это, просто надо получить удовольствие от времяпровождения с ней. — Что-то случилось? Ты какая-то грустная. — Все в порядке. — Опять пытаюсь сделать жизнерадостное лицо, но теперь это тяжелее вдвойне. — Я готова. — Das ist gut! — Опять ее прекрасная немецкая речь. Она мелодичная, какая-то красивая. Что я заметила, так то, что она сильно отличается от речи Кварцевой. — lass uns anfangen. — Киваю и сажусь за стол, рядом с ней. — Welches Thema haben wir? — Мой немецкий хоть и ломаный, но простые фразы я говорю свободно и надеюсь ей не режет ухо мое произношение. — Liebe — Она загадочно улыбнулась и взяла меня за руку. — Machst du dir keine Sorgen? Ich werde dich verbal fragen. — Nein — Чувствую ее горячие пальцы на своей ладони и стараюсь не раствориться в этом прекрасном чувстве. — Was ist Liebe für dich? — Так хочу ответить, что это она! Она — моя любовь всей жизни. Я хочу быть только с ней, Просыпаться по утрам и видеть ее прекрасное лицо. слушать мелодию ее голоса и говорить обо всем, что только придет в голову. Не стесняясь друг друга, дополняя, как два кусочка одного пазла. — Das muss ein seltsames Gefühl sein. Emotionen. Wenn Menschen wie ein Magnet aneinander gezogen werden. — Вот это я выдала. Она походу осталась довольна ответом и сильнее сжала мою руку. — Ausgezeichnet. Hast du das jemals erlebt? — Она внимательно смотрела на меня. Ее взгляд был таким манящим. Мне хотелось притронуться к ней, к ее лицу, груди, ключицам. Поцеловать ее, притронуться к губам. Задумываюсь и тянусь к ней, забывая обо всем, я вижу только свою цель. Ее пухлые губы розоватого оттенка, чуть подрагивающие, так и манят меня, я хочу ее поцеловать. — Emilia? — Замираю и смотрю на нее, она выглядит удивленной, но руку не убирает, а только снова начинает гладить меня за запястье и вдоль пальцев. — Willst du mir etwas sagen? — Сердце колотится так, что я чувствую его у себя в груди, как оно не желает там оставаться и хочет вырваться наружу. — Ja — Говорю на выдохе и не могу решиться. Что если она отвергнет меня, что если это все игра и она сейчас засмеется или оттолкнет? Вижу ее заинтересованный взгляд и она медленно придвигается к моим губам. Я чувствую аромат ее духов и теплое дыхание, у меня ощущение, что я опьянела. — Agatha Konstantinowna, — Придвигаюсь ближе и остается буквально один сантиметр между нами. — Ich liebe dich! — Выдыхаю прямо ей в губы и чувствую, как Агата накрыла мои губы своими и медленно перевела руки к моей груди. Если меня спросят, что такое счастье, то я скажу, что это момент. Он неуловим и краток, но для тебя он чувствуется, как вечность. Тягучая и приятная. Ты наслаждаешься этим моментом и всегда будешь помнить о нем. В самую тяжелую жизненную ситуацию воспоминание о нем может согреть и подарить веру и надежду. — Эмилия, я ждала этого так долго. — Она на секунду разорвала поцелуй, но тут же снова прильнула к моим губам, не дав мне ничего ответить. Мы целовались долго, казалось, что время остановилось, я не слышала звуков, доносившихся с улицы, ничего, только ее дыхание. Агата встала из-за стола и обойдя его, схватила меня за талию, усадив на него. Слышу треск ткани и понимаю, что это мои капроновые колготки. Ее рука проскальзывает под нижнее белье и мне становиться стыдно от осознания того, как сильно я промокла в ожидании близости. Краснею и отвожу взгляд, наблюдая, как мои порванные колготки летят вниз. Мне все равно, я хочу, чтобы она порвала всю одежду, что есть на мне. — Ты девственница? — Спросила она и внутри все упало. Поворачиваю на нее голову и молчу. Я не знаю, что сказать. Меня лишили ее не по собственной воле, это было изнасилование. Я уже ничего не хочу. — Ты чего? Не стыдно отвечать на этот вопрос. — Она улыбается, а я молчу, голова кружиться и я хочу, что бы она ничего не узнала, пожалуйста! — Нет, я уже нет, просто… — Понимаю, что говорю какую-то ерунду и замолкаю. Ее взгляд меняется, у меня сложилось впечатление, что она расстроена этим фактом. — Ладно, ничего страшного, не буду твоей первой. Видимо не судьба. — Я готова была провалиться сквозь землю. Кварцева… как же я ее ненавижу. Это все из-за нее. Я хранила себя только для Агаты. Если бы я знала, что у нас все взаимно я бы не медлила. Чувствую, как ее пальцы входят в меня и я отдаюсь полностью в ее власть. Ладно, зато не буду боль терпеть, а сразу получу оргазм. Наверное. Двигаюсь к ней навстречу и закрываю глаза от удовольствия. Толчок. Еще. Перед глазами мелькают разноцветные образы и кружочки. Я уже не сдерживаю себя и начинаю стонать. Приоткрываю глаза и вижу ее улыбку. Пара толчков и я со стоном кончаю. Агата вытаскивает пальцы и навалившись на меня, снова целует. Нежно и долго. Пытаюсь отдышаться, но это очень сложно, я смотрю на ее лицо и понимаю, что я самый счастливый человек в этом мире. И никто не смеет испортить моего счастья, даже Кварцева. — Эмилия? — Она вдруг заговорила и я переключила все внимание. — Продолжим у меня? — По телу пробегают мурашки и я уже хочу согласиться, как понимаю, что я должна была вернуться к Кварцевой и если не позвоню ей, то мне точно конец. — Что такое? Тебе не понравилось? — Ее голос такой невинный и нежный, что я просто растерялась, не зная, что на это ответить. — Все было прекрасно и вы… — Ты — Она поправляет меня и снова улыбается. — Можем перейти на ты. — Да, и ты просто прекрасна. — Смотрю, как она внимательно смотрит за моими губами и снова возбуждаюсь просто от ее вида. Я ужасно хочу поехать к ней, но что будет тогда со мной у Кварцевой? Вряд ли она отчислит меня за это, но наказать может, а я просто не вынесу очередного изнасилования. — Я согласна, это идея просто замечательная. — Вижу, как засветились ее глаза и схватив свою сумку, она потянула меня к выходу, я только и успела схватить то, что осталось от моих колготок, да рюкзак. Агата быстро открывает дверь и за руку ведет меня на выход из университета. По-моему я параноик, раз так боялась увидеть Кварцеву. Мне казалось, что она сейчас выйдет из-за какого-то угла и схватит меня. Поймет, что произошло, меня отчислит, а Агату может… вообще уволят по ее заявлению. Но Кварцева ниоткуда не вышла, а мы подошли к машине Агаты, да, она была не такой роскошной, как у декана, но лучше быть с ней, чем в такой золотой клетке. Я знала, что завтра в любом случае встречусь с Кварцевой в университете и знала, что возможно, мне конец. На что не пойдешь ради любви. Все-таки она коварна. Любовь — это наркотик.