***
Николай открыл глаза, на улице было темно, но проснулся он из-за звонка телефона. Сигма. Он вышел из комнаты и зашёл в ванную, дабы не разбудить Фёдора. — Что такое, Сигма? Зачем звонить среди ночи? - тихим голосом говорил Гоголь, когда он ещё не взял трубку, он посмотрел на время. 03:27. — Я тут узнал об этих военных. История довольно интересная. По телефону не могу рассказать, зайди в мой штаб, я тебя встречу и все расскажу, только сейчас, в следующие 5 дней меня не будет в Японии. - ответил Сигма, было слышно , что он не дома, на улице, ездили несколько машин, и ветер дул в трубку. — Агх. Сейчас буду. - Николай повесил трубку и пошёл тихо оделся. Когда он уже обулся, зашёл в спальню и поцеловал Фёдора в лоб. Беловолосый надеялся, что не разбудил того, и что вернётся к утру. Он вышел из дома и направился в штаб Сигмы. Он был не далеко, минут 10 ходьбы от дома Фёдора, поэтому Николай не вызвал такси. Когда он уже подходил к зданию, увидел Сигму. Тот был одет во все чёрное, даже капюшон надел, это Николай очень даже смутило, ведь Сигма был скрытным парнем, и его в принципе никто, нигде и никогда не мог вычислить. Он подошёл к нему, но тот только схватил его за руку и быстрым шагом направился в штаб. — Сигма, мать твою, что такое? - начал переживать Гоголь. — Да меня минтурка спалила, что я что-то вынюхиваю про военных. - сказал Сигма открывая дверь. — Что, блять, как? — Да я сам не ебу. Мне позвонили из полиции и начали спрашивать, что я знаю об этих Тэтте и.., их имена забыл. — Постой. Полиция? Почему они задавали такие вопросы? — Щас расскажу. Парни вошли в нутрь, Сигма включил свет в кухне, достал из холодильника две газировки и одну дал Николаю. Они сели за стол и Сигма принялся все рассказывать. — Итак, получается у них команда. Она состоит из пяти людей. Там есть девушка и она влюблена в Осаму, она ему призналась, на что он ей сказал, что любит другого, но ей это не понравилось, она вынюхивала кого же он мог любить, и вышло так, что она узнала, что это был Достоевский и попросила парней убить его, они все о нем разузнали, и когда увидели его машину решили подрезать ее, но они не знали, что внутри и Дазай есть. Когда они ей рассказали об этом, она начала паниковать и решила здаться полицейским. Но она не тупая, чтобы одной в тюрьму садиться, и рассказала, что это сделали парни, а она поручила им это дело, их четырёх посадили, а вот ещё один я не знаю где. Вот такая вот история. - Сигма рассказывал это очень быстро, и даже не дал времени Гоголю, чтобы уловить смысл всех слов. — Что, блять, только что за хуйню ты мне рассказал? - выражение лица Николая даже описать было невозможно, он не понял всей истории, и очень начал переживать за Фёдора, которого пятый человек может убить в любое время, и уже хотел поскорее вернуться к возлюбленному. — Вот такая вот хуйня, но у меня нет времени на ещё какие-то разведки, у меня через..- он посмотрел на часы. — пол часа рейс, так что мне пора бежать. — Постой, а куда ты едешь? - поинтересовался Николай. — По делам, мне приписали новую разведку в Европе, нужно какие-то бумаги привезти. Так что буду занят, не звони. А за казином будет следить Акутагава, так что оно будет открыто. — А почему не я? Ты же этого Акутагаву знаешь в разы меньше меня. - эта новость расстроила Николая, пусть он и не хотел следить за казино, но его друг мог бы и спросить, он бы не отказался. — Я просто хочу чтобы ты был счастлив, и был вместе с Фёдором все время, поэтому тебе не предложил. - Сигма встал из-за стола, дабы уже уходить. — Ахх, Сигма, ты такой хороший, самый лучший друг. - а это уже подняло настроение Гоголя, и улыбка засияла на его лице. — Да-да. Все идём, мне пора. Тебя подбросить? — Да. Они покинули здание и поехали , Сигма остановился у дома Фостоевского и поехал к аэропорту. Гоголь вошёл в квартиру, он уже хотел разуться, но на кухне горел свет, и он зашёл туда обутый. На кухне был Фёдор, он курил прямиком за столом, даже не открыв окно. — Где ты был? - спросил Достоевский даже не поворачивая взгляд на него. Он сидел на стуле облокотившись, ноги под себя, а голову подпер на стену. — Мне нужно было встретиться с Сигмой, а ты почему куришь тут, даже окно не открыл. - Николай подошёл к окну чтобы открыть его. — Я думал ты ушёл. — Что? - не понял Николай, хоть слова были ясными. — Я думал ты решил оставить меня, и ушёл ночью чтобы я не видел этого, но когда ты поцеловал меня, я тогда не спал. И когда ты ушёл я сразу посмотрел в окно, и ты шёл очень спеша. Это вроде как растроило меня. - Фёдор посмотрел на Николая злобным взглядом, хоть сам он был грустным. — Ты что Феденька? Да я бы никогда от тебя не ушёл. Даже если бы ушёл ты. Мне просто надо было срочно с ним встретиться, ведь он уезжает. - Гоголь к нему подбежал и взял за руку. Он к ней прислонился, а потом принялся нежно целовать. — Ладно. Пойдём спать. — Да, идём. - беловолосый разулся, снял куртку и они вместе лягли на кровать спать. Федор уснул почти сразу, а Николай погрузился в свои мысли. Ему не давало покоя пятый человек, а вдруг он убьёт Фёдора, Николай тогда просто выйдет из себя. Он даже не знал что ему делать, и не мог придумать ни одной идеи. Лёжа молча на кровати минут 40 и обдумывая разные идеи, что же делать, ему в голову пришла идеальная мысль. Беловолосый спрыгнул с кровати, захватив с собой телефон и тихонечко пошёл в туалет. Он напечатал сообщение Сигме. - Привет-привет Сигма, можешь для меня завтра алиби найти, любое. Спустя минуту сообщение было просмотрено, и Николай наблюдал, как в экране от обонента писалось «печатает». - Да, есть несколько вариантов, тебе сейчас скинуть, или завтра? - Завтра к обеду было бы превосходно! - Угу. О да, то что ему пришло в голову было самой лучшей идеей. Он вышел из туалета и лёг на кровать, обнимая Фёдора. Завтра Фёдору ехать в больницу, осмотреть ногу, возможно даже снимут гипс. Утро. Николай открыл глаза, сегодня он мало поспал, и на часах было 11:56. Значит, что Фёдор уже в больнице? Или тоже ещё дрыхнет? Он развернулся, и да, Фёдора уже не было, но на его подушке лежала записка. « Я пошёл в больницу, на сегодня есть планы. Не жди меня, буду поздно. А ещё нам стоит поговорить, о наших отношениях, все не должно так продолжаться, но об этом не тут. По пути домой я возьму готовую еду и что-то выпить. Феденька.» Гоголь хоть и улыбнулся, но эму на секунду показалось, что Фёдор не хочет с ним отношений, и поэтому хочет поговорить, но беловолосого это не расстраивало, он был доволен тем, что хотя бы теперь, у него есть возможность с ним хорошо общаться. Он встал с кровати и зашёл на кухню, поставил чайник и смотрел в окно. Ах, какой же все таки прекрасный вид. Все белое, такое чистое и прекрасное, жаль конечно, дороги были не в снегу, но это ерунда. Николай очень любил зиму, она напоминала ему самые прекрасные моменты жизни. А также, он познакомился с Фёдором зимой, что тоже останется на долго в памяти Гоголя. Когда чайник закипел, он заварил себе кофе, но кипяток он пить не любит, поэтому оставил чашку, а сам пошёл в душ. Рутина была довольно спокойной, он уже придумывал план, как сегодня проведёт половину дня. Выйдя из душа, он умылся, почистил зубы, заплёл косичку и одел чёрные брюки и серую спортивную толстовку. Выпел кофе и пошёл обуваться. Выйдя из подъезда он позвонил своему пациенту. - Здравстуй Дазай! Как дела? - О, добрый день, Николай. Все хорошо, только с больницы выписался. Хотел вам кстати позвонить, чтобы рассказать все, а тут вот, вижу вы звоните. - Да, кстате, я тоже по этому поводу. Мы можем через 30 минут встретиться в кафе у озера? - Да. - Хорошо. До скорой встречи, Осаму. Он повесил трубку и пошёл к кафе. Идти к нему было примерно минут 20, и он даже не спешил, на улице была такая красота, он, закутавшись в шарфик выглядывал в, почти, каждый уголочек улицы, а этот запах, этот хруст снега под ногами, этот пар из рта, этот холод. Это все такое прекрасное в глазах Николая. Выглядывая природу и красоту зимы, он даже не заметил, что так быстро пришёл к назначенному месту. Он зашёл в нутрь, и уже сразу увидел там Осаму. Он к нему подошёл и сел на против. — Привет. - сказал Николай, улыбаясь и снимая курточку. — Здравствуйте. Я хотел рассказать об своих успехах. - по глазам было видно, что Осаму счастлив. — Я нашёл в себе силы признаться ему, и у нас даже состояла встреча, и это было превосходно. Все так хорошо, но есть минус. - он замолк. — Какой же? — Дело в том, что я не чувствую тепла, заботы и любви с его стороны. Мне даже показалось, что я какая-то , наверное очередная, игрушка для него. В его глазах не было доброты и было ощущение, будто он просто идет мне на уступки. - Осаму говорил все это не уверенно, и глаза хотели уже выпустить слёзы, но он сдерживал себя. — Мг, - Николай все записал себе в блокнот, и несколько секунд раздумий сказал. — Я думаю, вам стоит забыть о нем. Этот человек очень холодный и не нуждается в вас, вашей заботе, тепле а особенно любви. У него есть любимый. — Чт.. - Осаму ничего не понял, и посмотрел недоуменным взглядом на психолога. — Что вы имеете в виду, Николай? — Это мои догадки, но, знаешь, каждый психолог почти что читает человека, как открытую книгу, и по тебе зразу видно, что с этим человеком ты не будешь счастлив. - сказал Гоголь смотря в глаза пациента. — Может давай выйдем на перекур? — Я не курю. — Постоишь со мной. Также я хочу тебе ещё кое-что рассказать, но не в баре же. — Хорошо. - ответил Осаму и встал, чтобы одеться. Они вышли из кафе, прошли немного дальше и завернули за переулок. Там людей вообще не было, разве что какие-то торчки, бомжи или барыги лазили. Но сегодня, точнее сейчас, пусто. Николай достал сигарету, закурил и сказал. — Скажу тебе вот что, - он посмотрел на Осаму самым злобным взглядом, который только был на земле. — Фёдор мой, я люблю его, я живу у него, я сплю с ним, он мой наркотик, и тебе я его отдавать не собираюсь, а ещё, из-за тебя Фёдора подрезала машина, из-за тебя ему пришлось лежать в больнице, из-за тебя меня подстрелили, из-за тебя я чуть не потерял свою любовь. А сейчас ты за это расплатишься. Осаму сначала ничего не понял. Но потом до него дошло. Переулок, точно, как он сразу не понял. Не одной души. Он хотел было уже начать убегать от сюда, но ему в живот вошло что-то острое, и резко, он даже сначала не понял что случилось. Шатен посмотрел в низ. В его живот был всажен нож. Кровь уже начала выливаться. Он посмотрел на Николая, который в это время давил лыбу. — Ну что? Нравиться? - спросил беловолосый, выдыхая дым сигареты. Осаму хотел закричать, хотел убежать, но шок не отпускал его, шатен не мог ничего сделать, просто смотрел уже опустошенным взглядом на Гоголя. Тот резко к нему подошёл и высунул нож из живота, и такими же быстрыми движениями замахнулся и нож оказался у шеи Осаму, чуть резнув кожу. — Я бы хотел убить тебя самой мучительной смертью, но разрезать твою глотку, думаю, самая прекрасная смерть, - он улыбнулся и чуть сильнее притеснут ножь к шее. — Ты же готов отдать свою жизнь ради возлюбленного. - не услышав ответ, он все же перерезал ему горло, тот упал на землю без каких либо слов и действий. Гоголь улыбнулся. Ох, какже все же прекрасно убивать людей. Он докурил сигарету и бычок потушил об лоб Осаму. Кровь вытекала из живота и шеи, быстро, и даже очень. Минуты две и его не спасти, если и уже не спасти, ведь тот упал замертво. Зрачки уже не сияли. Он переступил через него и вышел из переулка оглядываясь. Никого не было.***
На улице было уже очень темно, Николай сидел на балконе и курил сигарету, странно, уже одиннадцать ночи, а Фёдора ещё нет. Он подумал, что подождёт ещё несколько минут и будет звонить ему , как тут услышал, что входная дверь открылась, он обернулся и увидел Фёдора. Без гипса. Он положил окурок в пепельницу и пошёл встречать любимого. — Ура-ура. Феденька, тебе сняли гипс. - улыбаясь и в подприжку шёл к нему Николай. — Да, я тоже рад, а ещё меня уволили. — Что? Почему? - теперь улыбка Николая пропала из лица. — Слишком много пропусков. Да мне в принципе поебать, работа была скучной. У меня и без этого денег полно. - сказал безразличным голосом Фёдор, снимая курточку и разуваясь. — Воу, ты что барыгой работаешь? - решил пошутить Николай. — Именно. - серьезным голосом ответил Фёдор, взял пакеты и понёс их на кухню, раскладывая. — Что серьезно? - удивился Николай. — Целиком и полностью. — Ого. И сколько в день зарабатываешь? — Много. Они принялись расскладывать все с пакетов, и Николай заметил суши. — О, Феденька, мы сегодня будем суши есть? — Да, любишь их? — Не больше тебя. Когда парни все разложили, они открыли бутылку вина, и принялись есть суши. — Ты хотел поговорить о наших отношениях, - сказал Николай беря бокал вина в руки. — Я тебя слушаю. — Ну, вообще-то я хотел тебя услышать. Что ты думаешь по поводу отношений со мной. Хочешь ли ты состоять в них? - он тоже взял бокал и они оба выпили все до дна. — Обижаешь. Я очень хочу быть с тобой в отношениях! - он улыбнулся и закинул в рот одну сушу. — Но меня больше интересует , хочешь ли быть ты со мной. — Знаешь, я думал по этому поводу. Я правда тебя люблю, ты мне интересен, но что-то мне мешает. — Осаму? — Что? — Тебе мешает Осаму Дазай, верно? — А, он. Не сказал бы. С чего вдруг такие мысли? — Да так. Значит все же он тебе мешает. — Есть такое. - сознался Фёдор. — Теперь не помешает. - ответил Николай и приблизился к Фёдору. Их губы снова сомкнулись, в очень нежном поцелуе. Поцелуи с Фёдором для Гоголя было каким-то блаженством, кайфом. Он был так счастлив. — Значит, мы теперь встречаемся? — Да. Они снова поцеловались и принялись доедать суши, а ещё и вина достаточно много осталось. Когда все было съедено и от вина ничего не осталось. Только две пьяные головы. Они уже стояли на балконе страстно целуясь. Фёдор приложил руку к паху Николая, на что тот ответил тихим стоном. Черноволосый принялся тертся об него. Их двоих это жутко возбуждало. Николай же покоил свои руки на ягодицах Фёдора. Спустя минуту трения, оба уже были достаточно тверды и Фёдор принялся снимать штаны с Гоголя, зубами взялся за пояс трусов и снял их. Одной рукой обхватил член, а другой убрал свои волосы с лица. Он высунул язык и принялся облизывать член беловолосого, тот задрал голову и улыбался, ох, какже все-таки приятно, когда любимый человек делает тебе минет. Достоевский возбудив ещё больше Николая, открыл рот и приступил к очень нежному минету. Он водил языком и сначала входил не далеко, но тут на его голову упала рука и двинула дальше. Он и не был против. Единственное, это было не так легко, как он думал, головка отдавала в глотку, что вызывало рефлекс, но Николай не настаивал, а Фёдору хотелось сделать приятно своему парню. Было слышно довольные стоны из рта Гоголя, что возбуждало Достоевского. Он выпустил член из рта, от чего слюна потянулась и он посмотрел на Николая. — Он прекрасен. - сказал Фёдор и снова принялся очень нежно, но в тоже время пошло сосать. — А по моему, прекрасен тут только ты. - ответил Николай сквозь стоны. Через некоторое время Фёдор поднялся. — Думаю нам стоит перейти в спальню. - он не дал Николаю ответить и прилип к его губам. Целовались они жадно, пошло и страстно. Парни перешли в спальню. Фёдор тут же бросил Николая на кровать. — Раздевайся милый. - сказал Фёдор, идя к тумбе, а открыв ее он достал от туда баночку, и посмотрел на Николая. Тот уже был полностью голым. Фёдор развернул его на живот, вылил смазку на свои руки и принялся разминать кольцо. Он был довольно узким, но когда Достоевский все же разминул его, он вставил большой палец, услышав от этого довольный стон Николая. — Коленька, ты чудесный. Фёдор пальцем прошёлся туда-сюда, все дальше разминая. Когда уже внутри было довольно широко для одного пальца, он высунул его и вставил указательный со средним. Гоголь дышал тяжело и громко, его руки сжимали одеяло, сам он уже был почти красным. — Ты такой узкий, милый. - Федор приблизился к его уху и укусил за мочку, посасывая. — В..в-войди в меня, Ф-феденька. — Охх, ещё рано, голубок. Он добавил ещё один палец вызвав от этого у Николая довольно громкий стон. Ещё немного находясь внутри Николая , он снял с себя штаны и принялся дрочить. Они оба были на столько тверды, что вот ещё немного и были готовы кончить, особенно Федор с такой картиной, особенно Николай с такими ловкими пальцами своего парня. Но тут Гоголь почувствовал головку чего-то горячего у своего кольца, и медленный вход. Он застонал достаточно громко. Федор был нежный и медленный. Тем же он не хотел сделать больно Николаю, а ему все равно было больно. Но боль была не долгой, через несколько секунд это можно было терпеть, и даже когда начались медленные толчки, стало очень приятно, вызывая стоны у двоих. Федор взял Николая за волосы, а носом уткнулся в его шею. Гоголь же не знал куда ему деться , это было чертовски приятно. И, ура, да, ура, Федор наконец-то внутри него. Как же оба они этого ждали. Ещё несколько медленных толчков, и Федор дошёл к простате, от чего Николай начал дергаться и очень громко стонать. — Тихо-тихо. Коленька, ты прекрасен! - Фёдор поцеловал его в шею. Ещё чуть-чуть и он готов кончить. Про Гоголя можно было также сказать, он уже был на поготове, член пульсировал, и хотелось к нему прикоснуться, но он будто был парализован. Ещё несколько медленных толков и Фёдор начал толкаться быстро, очень быстро. От чего Николай не находил себе места, он стонал от того, как же это, черт возьми , приятно. И тут Гоголь не выдержал, мурашки пробежали по коже, его начало трясти, и вот это, самый приятный момент. Семенная жидкость полилась на одеяло и попала на живот беловолосого. Но Фёдор не останавливался, он очень быстро толкался в своего парня, и тут оно, да. Он кончил в своего парня, даа. Он вышел из него, и лёг возле Николая, оба дышали тяжело и были довольными. Наконец, выровняв дыхание, Гоголь сказал. — Я убил Дазая. — Что? - Фёдор встал и смотрел на Николая испуганным взглядом. — Я его убил, потому что он мне мешал, я должен был избавиться от него. - сказал Николай пряча свой взгляд. — Ты, блять, ебнутый?- Фёдор даже не знал, что сказать.- …Уходи. — Но.. — Уходи, сейчас же. Николай встал, оделся и тихо ушёл. Федор же пошёл в душ, он стоял под напором воды и у него скатывались слёзы по щекам. Он не мог поверить в его слова, и то что Осаму больше нет. Ему стало как-то одиноко, и он не знал куда ему деться, и что делать.