наказание и преступление

Казалось бы, гробная тишина. Вокруг все грустные и в чёрном. Кто-то стоит в истерике, кто-то плачет с опустошенным взглядом, кто-то удерживает слёзы, а кто-то, как и Фёдор, туманно смотрит на то, как закапывают гроб. За два дня он пролил все свои слёзы. Он успокаивал Акутагаву, который места себе не находил, который хотел отомстить убийце, но ничего не мог сделать. К нему приходили офицеры полиции, но ничего не нашли. По его взгляду было понятно, что он бы не убил Осаму, но полицейские не могли так просто поверить человеку. Обыскав все, найдя алиби они ушли. После того дня Гоголь не появлялся, не брал трубку и не отвечал на сообщения. Куда он ушёл? Где делся? Не знает никто. Даже Сигма, который приехал, не знал где его верный друг. Даже заехав к нему домой, Николая дома не было. Сигма пытался обыскать город, через знакомых и свои силы, но так и не нашёл. Фёдор поник полностью, с ним осталась апатия, одиночество и некая депрессия. И вот, после похорон он сидя у могилы пишет ещё одно сообщение возлюбленному, надеясь, что тот всё-таки ответит: Фёдор: - Я не знаю почему и куда ты ушёл, но я очень скучаю, мне не хватает твоей счастливой улыбки, твоего приятного голоса, твоих глаз, от которых сложно перевести взгляд, твой запах — нечто, не сравниться ни с чем, твои волосы, такие долгие, с косичкой до бёдр. Ты такой прекрасен, мне не хватает тебя, прошу ответь мне, прошу не игнорируй, прошу вернись. Люблю тебя. Весь в слезах, задыхаясь, Достоевский не может даже встать с могилы и пойти домой. Почему всегда так? Из-за всего этого, он начинает разговаривать с могилой, будто она ему чём-то поможет, или как-то подскажет и направит на верный путь: — Знаешь Осаму, сложно от твоей смерти. Я даже не знаю что мне делать теперь. Это так сложно, собраться мыслями. Ещё Николай куда-то ушёл. Ах да, это же он тебя убил. А знаешь, в далеком будущем я хотел убить тебя, представляешь? А меня опередили. - он запрокинул голову и посмотрел на небо, сегодня оно было светлым, как никогда, медленно падал мокрый снег и тут же роставал, стоит ему упасть на руки или лицо Фёдора. — Даже не знаю кого бы выбрал между вами двумя, но судя по тому, где ты сейчас, выбор очевиден. Мне жаль, что с тобой я знаком так мало. Но, раз такое случилось, значит не судьба, может в следущей жизни повезёт, - Фёдор еле как натягивает улыбку. — Может мне просто здаться и наложить на себя руки? - тут же подул сильный ветер, от чего у брюнета пошли мурашки по коже. — Значит все же ты меня слышишь, Осаму. - он улыбнулся, уже искренне. — Я рад. До встречи. Фёдор поднялся и вышел из кладбища. По дороге он не мог не зайти в казино, уже к довольно знакомому человеку. Порой, они с Сигмой сидели у последнего в кабинете, попивая виски и оглушая печаль. Помогает? На время, да. Они оба знают, что произошло, но не знают, почему он исчез и когда вернётся. Оба за него переживали, и не знали куда девать свои тревожные мысли. Теперь у Фёдора официально началась чёрная полоса в жизни с серыми днями. Торговлю он бросил, на работу ходить совсем не хотелось. Сигма предлагал тому работенку в казино, за хорошие такие шиши, на что Фёдор ответил сухим «не хочу.». А он хотел, просто было слишком сложно работать с такой частой тревогой в голове. Уже прошло две недели после похорон Осаму и исчезновения Гоголя. Фёдор успел сгрызть все свои ногти, расчесать все тело до покраснения и царапин, он очень похудел, начали выпадать волосы, а синяки под глазами выглядывали теперь ещё больше, что даже тональным кремом это все было сложно спрятать, он бледный, очень. Выглядит херово, все сказали бы — ходячий труп. Но ему все равно, он уже не ест много, раз в день, бывает даже, что забывает есть, теперь чай у него в квартире не увидишь, сплошное кофе, и довольно крепкое, горькое, без сахара. Фёдор подавлен, сидит на балконе в одной футболке и легких штанах, играя на веоланчели, запрокинув голову, чтобы остановить слёзы. Его произведение, которое он кстате сам придумал, звучит на всю, пустую, улицу. Но никто не слышит. 4:30, ну да, все спят. А он? А он играет на веоланчели сдерживая новую порцию слез. Доиграв мелодию, он откладывает инструмент, тетрадь с нотами закрывает и достаёт сигарету. То самое время для уединения с никотином. Он зажег сигарету и сделал первую затяжку. Хорошо да как. Или не хорошо? Он не знает. Теперь он ничего не знает. И так же долго и мучительно проходит ещё неделя, без каких либо вестей. Он лежит на кровати, глаза красные, живот урчит, напоминая что ему нужна пища, глаза болят, конечности болят, все болит, голова раскалывается, а он лежит и смотрит на завязший букет возлюбленного. И с момента исчезновения Николая проходит месяц. Как чувствует себя Фёдор? Никак. Теперь он уже ничего не чувствует. Теперь он понял точно, любовь - безобидная херня, болезнь слабых людей. Любовь не нужна ему, и Гоголь ему тоже уже не нужен. Уже два дня, как он начал работать в Казино, но поправиться быстро, после всего произошедшего, было сложно, но он вроде как справляется, вроде уже начинает больше есть, и меньше принимать кофе, все реже берет сигареты в руки, а кладбище теперь ежедневное посещение. Разговоры с старым другом, или это был не друг, уже стали привычными. Порой после того, как он начал рассказывать в подробности про свой день погибшему, ему становилось легче на душе. Но и думать о Николае он не перестал. И вот был уже вечер, Фёдор сидел на кухне, одной рукой держал палочки, ковыряя рис, а другой гортая ленту инстаграмма, он увидел очень знакомого человека. Он зашёл на его странницу, и да, он не ошибся, это бывший его колега со старой работы. И он.. в Йокогаме? Фёдор быстро зашёл к нему в личные сообщения, дабы написать бывшему знакомому. Фёдор: — Привет, приехал в Йокогаму? Спустя насчитанные секунды ему ответили. Шибусава: — Мы знакомы? Ах, да. Фёдор же не выкладывал фотографии на свою странницу, и подписан был, как рандомные английские буквы. Фёдор: — Это я, Достоевский. Шибусава: — Ого! Не ожидал, что это ты. Да, приехал в Йокогаму. А что? Ты тоже тут? Фёдор улыбнулся в экран, сам не понимая почему. Шибусава ему всегда нравился, как человек понятно, и он был приятным в общение, с ним можно было разговаривать сутками. Фёдор: — Да, и уже довольно долгое время. Не хочешь как нибудь встретиться? Шибусава: — Не против, как на счёт завтра в 18:00 возле набережной? Фёдор: — Хорошая идея. Он отложил телефон, Достоевский вправду радовался такому, спустя довольно долгое время. Хм.., ну не очень долгое, месяц, подумаешь.

***

Через десять минут он должен уже быть у набережной, но что делает Достоевский? Только выходит из дома, попутно вызывая такси. Черт, ну он проебался, не уследил за временем, что может хуево на этом отыграться, потому что Шибусава ненавидит, когда кто-то опаздывает. На счастье Фёдору, такси приезжает быстро, он запрыгивая в машину тараторит адрес и просит как можно скорее езжать. Сегодня он нарядился на встречу. Немного широкие чёрные брюки, которые почти дотрагиваются до земли, сорочка белого цвета, поверх вязаный свитер черно-белого цвета, пальто чёрное, долгий шарф и которткая шапка белого цвета. Выглядит довольно элегантно. Остаётся минута до 18:00 и они прибывают на место. Он бросает деньги таксисту и выпрыгивает из машины. Никого нет. Он подумал, вдруг, на другом конце. Фёдор прошёлся и в другое место, но тут никого. Ладно, может опаздывает, брюнет ждёт минут 5 и тут резко тормозит чёрный Mercedes-Benz, и Достоевский оборачивается, оттуда выходит Шибусава, такой стройный и серьезный, на нем были чёрные скинни джинсы, чёрный оверсайс гольф, пальто, длиное. Волосы уже очень отросли, и была красивая стрижка, глаза подведены чёрным карандашом, на пальцах был черный лак, что было очень заметно, и тот самый опустошённый взгляд. Фёдор подошёл к Тацухико и они пожали друг другу руки. Долговолосый головой кивнул на машину, мол, «садись», что Фёдор и сделал, сев на переднее место, возле водителя. Сначала они ехали молча, но Тацухико прервал тишину. — Что делаешь в Японии? — Вообще, сначала приехал на работу, но сейчас просто нравится тут жить. - спокойно отвечал Фёдор смотря на дорогу. — Интересно. А я вот сюда тоже приехал на работу. Теперь я официально дизайнер, можешь поздравить меня, это то, чего я долгое время желал. - Шибусава не показывал, или скрывал, все свои эмоции и просто смотрел на дорогу, держа одной рукой руль, другой сперся на окно. — Увлекательно. И как тебе? Нравится Йокогама? Работа? — Знаешь, сначала, когда я приехал с Токио, я подумал что дерьмовый город, но пожив тут уже целую неделю, мне начинает нравится. - на лице у него уже появилась лёгкая улыбка. Только с Фёдором у него были искренние эмоции, почему? Он тоже не знает. — В этом я с тобой полностью согласен. Они приехали в ресторан, что было довольно подозрительно для Достоевского. У них свидание? Тацухико сел за столик в самом конце здания, на котором была небольшая табличка «забронировано». И тут Фёдор уже все понял. Это — свидание. Ну и хорошо, холостяком ему никто не запрещал быть. Они сидели и разговаривали о мелочах, Фёдор рассказал, что месяц назад у него умер друг, Шибусава рассказал, как сумел уволиться с прошлой работы. Но о Николае Фёдор рассказывать ничего не стал. Как тут, у Достоевского зазвонил телефон, сначала он подумал, что это Акутагава, которому снова нужна поддержка, но у него есть отец, и в последнее время тот не тревожит его. Потом мысли перешли на Сигму, скорее хочет сказать о том, чтобы Фёдор не забыл о завтрашней смене. Но когда он взял телефон в руки, у него глаза наполнились страхом. Почему сейчас? Почему он? И он растерялся. Тацухико сразу это увидел. — Кто звонит? - спросил он смотря на растерянного Фёдора. — Да так, старый знакомый. - Фёдор скрыл свои эмоции. — Ну так подними. - совершенно спокойно сказал Шибусава. Легко, блять, сказать. Почему он, блять, звонит ему, когда тот почти забыл о нем? Фёдор встал и пошёл в уборную. Дрожащими руками он нажал кнопку, чтобы поднять вызов. — Что такое? - пустым голосом отвечает Федор, но внутри все кипит, сердце бьется так, будто вот-вот вылетит, кровь бурлит, что наверное даже Гоголь слышит это на том проводе телефона. — Просто хотел тебе сказать, что я жив. Ты наверное уже забыл обо мне. Ну и ладно. Я понимаю. И ещё, я понимаю, что поступил не правильно, уйдя тихо и не заметно. Хотел извиниться за это, пока не поздно. - нервно и почти срываясь на плач, говорил Гоголь. — Где ты сейчас? - не выдержав спросил Фёдор. — Я у Сигмы в казино, кстате он заставил меня позвонить тебе. А я просто хотел придти к тебе домой. - усмехнулся Николай. — Ясно, сиди там, сейчас к тебе придёт мучительная смерть. - говорил Достоевский в слезах, но не подрываясь в голосе. Он бросил вызов, и не возвращаясь к Тацухико побежал к выхожу, до казино с ресторана было нехуй плюнуть, поэтому Фёдор, весь в слезах, бежал со всех ног, чтобы увидеть своего возлюбленного, без стыда оставив Шибусаву самого ждать в ресторане. Зайдя в казино, он направился в знакомый кабинет, открыв дверь и увидел долгожданного человека, он набросился на него, начиная бить. Сначала он ударил в нос, отчего Гоголь отлетел и упал на пол. Моментально с его носа потекла кровь, и он дрожащей рукой коснулся носа. Потом он принялся пиздить его по рёбрах, плечах и потом упал над ним весь в слезах. — Какой ты ебнутый, Николай! Ты такой придурок! - причал Достоевский чуть ли не на все заведение. — Ты - сука ебаная! Нахуя, ты, блять, ушёл?! Да я, блять, себе места не находил! Ты.. И он прекратил кричать, потому что к его губам коснулись чужие губы, смак, который он уже успел забыть. Фёдор обнял Николая, и ответил на поцелуй. Картина идеальная: Фёдор сидит на ногах Николая в слезах, Николай сидит побитый с кровью с носа, тоже в слезах. И оба целуются. И теперь они будут счастливы. Теперь им никто не помешает. Теперь они поняли, что зависят друг от друга.             А если бы… Они сидели и разговаривали о мелочах, Фёдор рассказал, что месяц назад у него умер друг, Шибусава рассказал, как сумел уволиться с прошлой работы. Но о Николае Фёдор рассказывать ничего не стал. Как тут, у Достоевского зазвонил телефон, сначала он подумал, что это Акутагава, которому снова нужна поддержка, но у него есть отец, и в последнее время тот не тревожит его. Потом мысли перешли на Сигму, скорее хочет сказать о том, чтобы Фёдор не забыл о завтрашней смене. Но когда он взял телефон в руки, у него глаза наполнились страхом. Почему сейчас? Почему он? И он растерялся. Тацухико сразу это увидел. — Кто звонит? - спросил он смотря на растерянного Фёдора. — Да так, старый знакомый. - Фёдор скрыл свои эмоции. — Ну так подними. - совершенно спокойно сказал Шибусава. — Нет желания сейчас говорить с ним. К тому же, я с тобой на свидании и не хочу чтобы кто-то нам мешал. - ответил Фёдор. Тацухико сразу мягко улыбнулся и потянулся через стол к желаемым губам. Мягко и приятно поцеловавшись. — Знаешь Фёдор, а я уже долгое время люблю тебя. — Ты тоже всегда был мне интересен. И так больше он не думал бы о Николае.