Иная ветвь

— Не вернетесь в срок, мы прилетим за вами на драконах и сожжем Красный замок. — Деймон был весьма серьёзен в своих угрозах. Стоящая тут же мама, вместо того, что бы отрицать сказанное, наоборот подтвердила. — Верно. Так что не подвергайте чужие жизни опасности. — Не беспокойтесь. Мы будем вовремя. — Джейс был весел и собирался сам всех успокоить. — Если вдруг продлим поездку, обязательно пришлем ворона. — Так что не действуйте сгоряча. — Бейла как раз подошла к родителям, обнимаясь перед разлукой. Мама тяжело выдохнула, притянув ее к себе. — Ладно. Мальчики, не давайте девочек в обиду! — Да они сами любого обидят. — сменив сестру и прижимаясь к маме, Люк почувствовал поцелуй в макушку. Чуть крепче сжав его в объятьях, Рейнира насмешливо проговорила: — Пусть обижают. Им можно. Когда со сценой прощания было покончено, мы разошлись к своим драконам. Подойдя к Анубису, заметила беспокойство Рейны. Это был уже не первый полет, за время тренировок она успела налетаться всласть, так что я полюбопытствовала: — Что то не так? — переведя на меня мечущийся взгляд, она объяснила. — Я волнуюсь за Утро. Папа обещал за ней присмотреть, но все же… Деймон на самом деле ничего не обещал. Мы просто зашли к нему перед отправкой и нагло вручили дракончика, наказав заботиться. Отказать он не успел, потому что хитрые мы тут же сбежали, оставив их наедине. Что ж, это можно было назвать отмщением за все те суровые дни совместных полетов, когда он требовал с нас почти невозможного. — Не беспокойся, о ней смогут позаботиться. Давай взлетать? — и с этим нехитрым утешением, мы поднялись в воздух. Уже у самой столицы прямо над нами пролетела огромная тень. Подняв взгляд, я в который раз поразилась размеру этого создания. Вхагар издала приветственный рев и вскоре все мы приземлились на территории дворца. Спешившись, я заметила спешно бегущего в нашу сторону драконоблюстителя и попросила его снять седло. Освободившись, Анубис встряхнулся и потянулся ко мне. — Спасибо, моя прелесть. — огладив огромную морду, встретилась с янтарными глазами и нежно провела ладонями по золотым рожкам, улыбнувшись ему, — Отдохни после полета. — повернувшись ко все ещё бдящему рядом парнишке, строго сказала, — Мой дракон не терпит цепей. Он будет перемещаться, как пожелает. Накормите его и оставьте в покое. И теперь уже успокоившись пошла к остальным. Мальчишки уже бурно приветствовали Эймонда, громко и попеременно восклицая. — Какого хрена ты так вытянулся? — В кого только растешь? — Мы обязаны провести спарринг! — Скоро мы сравняем в росте и тогда будь готов! Девочки стояли чуть в отдалении, напряженно глядя на них. Их поведение было показательно отстранённым. Взаимоотношения с Эймондом, вероятно, ещё долго будут натянутыми. Проходя мимо сестер, легко хлопнула по их плечам и сама продвинулась к дядюшке. — Эймонд! Давненько не виделись. — пристально осмотрев его с головы до ног, не могла не заметить значительных изменений. Парень и впрямь вытянулся, стал высоким и не собирался останавливаться на достигнутом. Лицо стало резче, черты заострились и теперь его внешность казалась даже хищной. Ох, он был красив. Единственное, что слегка нарушало общую картинку, подростковая нескладность. Он сейчас как раз находился в том возрасте, когда фигура меняется и подросток начинает превращаться в мужчину. Определенно, через пару лет он будет ослепителен. — С повязкой ты выглядишь брутально. Он растерялся от странноватого комплимента, но ответить ничего не успел, так как я потянулась его обнять. Крепко сжав Эймонда на пару секунд, тут же отступила и потянула его за щечку. — Брутальный, но все ещё такой лапочка. Я скучала. — Висенья, хватит его лапать! — Джейс, в отличии от меня, больше ценил личные границы, так что перехватив мою руку отвел ее от смущенного подростка. — Да ничего страшного. — Эймонд наконец пришел в себя и насмешливо ухмыльнулся. — Я тоже рад вас видеть. — Нам надо поприветствовать короля. — прервав наши расшаркивания, Бейла недовольно указала в сторону дворца. Тут она была права, как бы не хотелось задержаться, следовало оказать дедушке уважение и предстать перед правителем. При входе в Красный замок Эймонд оставил нас, пообещав встретиться чуть позже. Все то время, что мы шли по замку, я не переставала крутить головой во все стороны. Знакомые коридоры вызывали острое чувство ностальгии, а воспоминания о наших проделках невольно заставляли улыбаться. Братья так же с интересом рассматривали замок, и шепотом на ухо девочкам вещали о своих приключениях. С той лестницы мы скатывались на железном разносе и его грохот был слышен на весь дворец. А тот цветок едва спасли, после того, как мы удобрили его драконьим навозом. Из того окна чуть не вылетел Люк, когда мы заигрались в догонялки. И таких историй была целая куча. Девочки только весело хихикали, слушая их. Они были в этом замке впервые, и теплые воспоминания братьев делали его чуть-чуть роднее. Как будто они тоже были здесь в то время. К тронному залу мы подошли в прекрасном настроении, и готовы были сходу покорить дедушку сияющими улыбками. Двери в тронный зал отворились и перед нами предстал Железный Трон во всей своей красе. Мужчину на нем мы едва узнали. За прошедшие годы гордая фигура дедушки увяла окончательно, и теперь корону носил слабый уставший старик. Болезнь сжирала все его силы, потихоньку отнимая оставшиеся годы жизни. Он все ещё боролся, и даже одерживал верх, но по потускневшему взгляду становилось понятно — с каждым годом это все сложнее. Видеть его таким было тяжело. На секунду сердце сжалось в сожалении, но я быстро отбросила это чувство. — Мой Король. — я слегка склонилась, приветствуя, — Королева. Ребята так же поприветствовали их и застыли в ожидании ответа. Дедушка искренне улыбнулся нам, с теплотой во взгляде рассматривая наши лица. — Рад видеть вас, мои дорогие. Вы так выросли. — голос его, вопреки внешнему виду, оставался крепким и властным. — Мы будем счастливы принимать вас у себя столько, сколько вы пожелаете. — Мы смогли договориться на две недели. Но возможно, задержимся ещё на несколько дней, дедушка. — Джейс счел нужным сразу предупредить о сроке визита. Возможно, опасался, что родители сдержат обещание, потому сразу обозначил даты. — Мы тоже скучали. — Я прикажу устроить вечером праздничный ужин. Мы должны со всем теплом встретить детей после стольких лет разлуки. — королева выразила хорошую инициативу, которую тут же поддержал ее муж. — Да, отличная идея. Позаботься об этом, Алисент. — он осторожно похлопал ее по ладони и вновь повернулся к нам. — Мы будем рады устроить для вас теплую семейную встречу. — С удовольствием посетим трапезу, дедушка. Спасибо за заботу, королева. — мы все раскланялись и наконец получили возможность покинуть зал. — Вам следует отдохнуть после перелета. Можете переждать время до ужина в подготовленных покоях. С официозом было покончено и мы наконец получили возможность навестить и поздравить Хелейну. *** — Они такие очаровательные! — мы всей своей немалой толпой окружили колыбельки, в которых сладко спали маленькие двойняшки. — Они так крепко спят, я думала, мы разбудим малышей в первую же минуту. — Рейна с интересом рассматривала молчаливых детей, стараясь говорить тише. — Они только что поели, поэтому не проснутся так просто. — молодая мама снисходительно смотрела на нашу суетливую компанию, нежно улыбаясь. После родов Хелейна чуть располнела, но была все так же очаровательна, что и прежде. Она стала даже женственней, приобретя некоторую исключительно материнскую гордость. Девушка ласково оглядывала своих детей, с неизменной нежной улыбкой поправляя их одеяла и костюмчики. И пусть я была против столь ранних родов, она казалась удивительно довольной собой, заботливо наблюдая за детишками. — Все таки, рождение детей это чудо. Ты настоящая волшебница, Хелейна! — я мягко обхватила ее ладони, с восхищенным блеском в глазах рассматривая свою давнюю подругу. — Висенья права, ты большая молодец. — Джейс улыбался, глядя на нее. Они с Люком всем сердцем любили девушку, с которой провели все детство, и с тем же теплом в глазах смотрели на ее детей. Мы все были искренне рады за нее. Тихонько повозившись с младенцами около часа, компания все же решила оставить молодую маму в покое. — Девочки не бывали в Красном Замке, мы пойдем, покажем им самые интересные его части. — Джейс оставил на ладони Хелейны вежливый поцелуй и отстранился. — Думаю, из нас выйдут хорошие провожатые, учитывая, что мы облазали этот дворец целиком и полностью. — Люк попрощался с Хелейной вслед за остальными и они удалились, оставив нас с ней вместе. Я очень хотела поговорить с ней наедине, и стоило нам остаться вдвоем, тяжело свалилась в кресло. Тетя присела рядом, и некоторое время мы провели в уютном молчании. Мы давно не виделись, но атмосфера между нами совсем не изменилась. Нам было комфортно друг с другом, даже если мы просто сидели в тишине. Наконец, я нашла в себе силы на серьезный разговор. — Как ты? — я внимательно отслеживала каждую ее эмоцию, пытаясь угадать настроение собеседницы. — Хорошо. — ответ был слишком кратким, что бы я им удовлетворилась, и она это прекрасно знала. Чуть поморщившись, попыталась вытянуть хоть какие то подробности. — Эйгон не обижает тебя? Как ваша семейная жизнь? Дети не капризничают? Ты довольна своей жизнью, тебя ничего не беспокоит? — я действительно волновалась за нее. Из тех писем, что она нам отправляла, нельзя было сделать каких то четких выводов. Девушка не имела привычки жаловаться, она всегда была нежной и покладистой, послушно выполняла, что говорили и никогда не возмущалась. Хелейна принимала все, что ей давали и смиренно несла на себе эту ношу. — Все хорошо. — она на миг перевела взгляд на свои руки, чуть нервно сжала их и продолжила, — Дети ведут себя прекрасно, нарадоваться не могу. Я очень их люблю и рада их появлению. — чуть застопорившись, она нервно начала карябать пальцы. Попыталась избавиться от заусенца, но видя, что несчастный палец уже начал кровить, я перехватила ее ладонь. Чуть испуганно подняв на меня глаза, она остановилась. — Хелейна, ты можешь быть со мной откровенна. Все сказанное останется между нами. Ты ведь знаешь, я всегда готова тебя поддержать. — я смотрела в ее глаза требовательно, но тихий, успокаивающий тон смягчил впечатление. Она все же начала говорить. — С Эйгоном все хорошо. Он не любит меня, я знаю это, но никогда не обижал. Он держится отстраненно, только иногда навещает детей. — она чуть сжала мою руку, продолжив. — Это не плохо. Я давно видела, что так будет. Ты…ты меня прокляла, Висенья. Вздрогнув от ее слов, я почувствовала, как больно кольнуло сердце. Хелейна подняла на меня взгляд, и такая буря в нем была, что я опешила. Слабым голосом попыталась понять, в чем именно была проблема. — О чем ты говоришь? — Предсказания. — голос ее внезапно потерял всякие эмоции, он был бесцветным и монотонным, — Я поняла, о чем ты тогда говорила. И научилась их запоминать. Они появляются изредка. — на несколько минут она замолчала, а потом я увидела, как вздрогнули ее плечи, — Я пыталась о них рассказать. Но меня никто не слышал. Они все смотрят на меня, как на дуру. И не верят, ни один из них. Моя хрупкая, добрая Хелейна подняла свой взгляд, и в глазах у нее стояли слезы. Мне стало за нее так больно! Несчастная девочка, окруженная безразличием и холодом. Притянув ее в объятья, почувствовала, как медленно плечо напитывается влагой. Она плакала, тихо и отчаянно, что бы не разбудить детей. Сжимая ее подрагивающее тело, почти физически ощущала, как сердце рвется на куски. — Хелейна, я не хотела. Прости меня, молю. Я не хотела тебе такой судьбы. — я и сама уже всхлипывала, чувствуя, как слезы текут по лицу. Я казалась себе чудовищем. — Я люблю тебя, Хелейна. Прошу, перестань плакать. Я не хотела. Правда не хотела. Тихие рыдания наполняли комнату. Мы просидели в обнимку так долго, что совсем потеряли чувство времени. В себя нас привело хныканье из кроватки. Слез к тому времени уже не было. Слов тоже. Она взяла на руки малышку, осторожно укачивая. Мы опустошенно смотрели друг на друга. Я казалась себе одним огромным куском всего самого ужасного в этом мире. Мне было стыдно, я испытывала вину и едва могла продолжать выносить ее взгляд. Вспоминалась легенда про Кассандру, которая была проклята Аполлоном. Девушка, в чьи предсказания никто не верил. И Хелейна, чьи предсказания никто не слышал. Не хотел услышать. — На самом деле, я не виню тебя. — после слез она говорила хрипло, тихо. — Никогда не винила. Просто это тяжело. Я пытаюсь предостеречь их, но мои слова просто пролетают мимо ушей. — она отвела глаза, глядя на дитя в своих руках, — Кажется, ты единственная, кто меня слушает. Спасибо, Висенья. За то, что тебе не безразличны мои слова. Смотря на нее, мне оставалось лишь кивнуть, до боли сжимая волосы руками. Больше нельзя плакать. *** Я покинула ее покои почти сразу после разговора. На душе было мерзко. От прежнего настроения не осталось ни следа. Время ужина приближалось, так что я все же заглянула в свои покои, отметив, что там ничего так и не поменялось. Приведя себя в порядок, спешно побежала к столовой. Я уже опаздывала. Заняв свое место, поняла, что успела как раз вовремя. Король ещё не прибыл, значит моя задержка не имеет значения. Сразу заметив мое состояние, ребята пытались выяснить, что случилось, но я только качала головой. Об этом я им не расскажу. Это личное. Смирившись, они оставили меня в покое, вернувшись к прерванной теме. Вскоре пришел король, и мы все приступили к трапезе. Некоторое время за столом сохранялась тишина, но королева решила ее прервать. — Как поживает Рейнира? У них с мужем все хорошо? — это можно было счесть как обыкновенной любезностью, так и попыткой провокации. Дедушка все ещё не поднимал с нами эту тему, а значит, пока не готов был идти на перемирие. — Все отлично. Они ведут прекрасную семейную жизнь, можете не волноваться. — лучшим дипломатом среди нас был Джейс, так что он смиренно принял на себя роль переговорщика. — Надеюсь, вы не скучаете на Драконьем Камне? Все же, это далеко не самое людное и веселое место. Неприступная крепость на берегу моря совсем не похожа на теплую столицу. — Нам некогда скучать. Все это время мы продолжали упорно учиться и осваивать искусство полёта. Драконам там намного удобнее, как раз благодаря малолюдности. — он на минуту прервался, сделав глоток вина, — К тому же, мы не даем друг другу впасть в хандру. — Верно, я заметил, вы очень сдружились. — в разговор решил вступить и дедушка, — Должно быть, с прибавлением в компании, и проблем вы стали создавать побольше. — он посмеивался и казался расслабленным, но после я уловила опасный огонек в его глазах, — Как у вас сложились отношения с Деймоном? — Он потрясающий! — тут уже в беседу включился Люк, — Мы все уже полюбили и привязались к Деймону. Он заботится о нас наравне с мамой. Занимается с нами фехтованием и всегда делится своими знаниями и опытом. Он всегда помогает, если мы попросим. А главное, очень любит маму! После такой отповеди, никто уже не пытался ставить под сомнение их семейную жизнь. Нам не на что было жаловаться. Мы наслаждались жизнью на Драконьем Камне и единственное, что нам не нравилось, это запрет на посещение Королевской Гавани. И пока мы здесь, мы обязаны его снять. В конце концов, мама будущая правящая королева, как вообще можно было запретить ей посещение столицы? *** Оставшийся ужин прошел гладко, больше не поднимая опасных тем. Мы все разбрелись по покоям, и только я неприкаянным призраком шарахалась по коридорам. Проходя по знакомому коридору, остановилась у тяжелой двери. Вход в нашу обитель. Мне было интересно, сохранилось ли это место, но я никак не решалась открыть дверь. В итоге, простояв пару минут как дура, я все же протянула ладонь, с колотящимся от волнения сердцем приоткрывая вход внутрь. Осветив комнату свечой в руках, почувствовала облегчение, и радостно улыбнувшись прошла вглубь. Комната осталась прежней. Те же два кресла, те же пледы, целый склад свечей и даже записи с вышивкой на столе остались. Закрыв за собой по-прежнему тяжелую дверь, я зажгла ещё парочку свечей, добавив в комнату света. Стащив с кресел плед, чихнула от поднявшейся пыли. Что ж, комната та же, но ее явно давно не посещали. Встряхнув несчастный плед, все же укуталась в него, и уселась на любимое место. Со стола стащила книгу, и также убрав с нее слой пыли, решила просмотреть страницы. Я спокойно просидела так около часа, когда внезапно дверь приоткрылась. Мое уединение решили нарушить. Вторженцем оказался Эймонд. При виде меня, укутавшейся в плед и залезшей с ногами на кресло, он лишь усмехнулся. Пройдя в комнату, он так же, как и я, сел по соседству. Мы в молчании смотрели друг на друга. — Знаешь, а ведь об этом месте не знают даже мои братья. — я задумчиво приложила пальцы к подбородку. Интересно получается. Только он и Хелейна могут меня здесь найти. Ну, если искать целенаправленно. — Я польщен. — усмешка все ещё покоилась на его губах, и я невольно опустила взгляд на них. Отвернулась. — Что ты вообще забыл здесь среди ночи? — это был хороший вопрос и я на самом деле хотела получить на него ответ. — Ты молчала весь ужин. Я подумал, ты расстроена, и решил поискать тебя здесь. Угадал, как видишь. — А зачем искал? Он лишь пожал плечами, сам не зная ответ. Просто захотелось. Непривычно было видеть ее расстроенной, вот и решил поговорить. Может быть утешить, как было однажды. Несколько минут они сидели в тишине, и тишина эта не давила. Просто молчать рядом было удивительно спокойно и нарушать это спокойствие особо не хотелось. Но она все же задала вопрос. — Эймонд, а как вы сдружились с мальчишками? Мне казалось, ты в детстве нас терпеть не мог. — Я в детстве вообще всех ненавидел, кроме мамы и Хелейны. — он перевел на нее задумчивый взгляд, и глядя в глаза признался, — А потом ты привела меня сюда. Честно говоря, стоило перестать видеть в вас бастардов, как вы показались удивительно приятной компанией. Уж точно лучше того, что было. — говорил он неспешно, на ходу вспоминая те времена, — Твои братья всегда сторонились затей Эйгона, больше занятые собой. Кажется, они довольно часто звали меня присоединиться к веселью, но я всегда отказывался. — Дурак был! — девочка с искрами в глазах внимательно смотрела на него, — С нами всегда было интересно. — Да. — парень хмыкнул, — Дурак был. Потом одумался. Твои слова в тот день все ещё иногда всплывают в голове. «Стоит ли ценить то, чем может похвастаться любая шлюха». — Воу! Однако, проняло тебя тогда. — она весело хихикнула, и этот смешок теплом прошелся по его телу. Похоже, больше не грустит. — Ну, а потом я ещё долго не мог найти к вам подход. После была роковая игра в карты, и с тех пор они опять стали звать меня присоединиться. Между прочим, они довольно часто устраивали беспредел даже без тебя. — Вот хулиганье! Оставили сестричку не у дел! — Висенья возмущалась только для вида, на самом деле сама прекрасно зная, как они развлекаются. Тогда они и впрямь иногда устраивали игрища только на двоих, но сейчас они всегда наводят хаос все вместе. Они с Эймондом ещё долго разговаривали обо всем на свете. Делились произошедшим за эти годы, рассказывали о своих успехах, о полетах и ещё много-много всего. Им было интересно вместе, они часто смеялись. В какой то момент Эймонд незаметно перехватил ее ладонь, и теперь аккуратно проводил вдоль линии шрама, согревая ее теплом и нежными прикосновениями. Он успел втянуть ее в беседу на валирийском, полностью удовлетворившись результатами. Он гордился Висеньей и смотрел на нее горящим взглядом, с теплыми искорками на самом дне. *** Мы просидели вместе до глубокой ночи и теперь медленно направлялись к моим покоям. Эймонд благородно вызвался меня проводить и теперь развлекал неспешной беседой. К ночи стало прохладнее, так что он одолжил мне свой темный кафтан. — Вы сменили стиль. — на мои слова парень вопросительно приподнял брови, — До сих пор вы носили только зеленый. Цвет Хайтауэров. — Мы Таргариены. Теперь наш цвет черный. — он был невозмутим, и говорил будто это само собой разумеется. Наверное, так и было. Они выросли, и теперь должны были представлять только свой дом. — Тебе черный больше идет. Он делает тебя…внушительней? — я не была уверена, подходящее ли это слово. — Ты спрашиваешь? — он развеселился, видя мои глубокие раздумья. В следующий миг мы завернули, и я увидела нечто. — Это то, о чем я думаю? — Да, это пьяный Эйгон. — Он поэтому отсутствовал на ужине? — я припомнила, что вообще не видела его сегодня. — Вероятно. — А он вообще знает о нашем прибытии? — Понятия не имею. Я рассказал ему об этом, когда он был примерно в таком же состоянии. — Эймонд пожал плечами, аккуратно обхватил меня за локти и попытался развернуть. — Пойдем другой дорогой, нечего тебе смотреть на подобное. — Чего? — я в шоке обернулась на него, — Ты хочешь оставить его здесь? Его ж так кто угодно может утром найти. — Поверь, его находили и в худшем состоянии. — он продолжал настойчиво пытаться меня увести. Я ещё раз оглядела найденное. Эйгон привалился к стене с какой то непонятной бутылкой в руке. Он был невменяем и только бурчал себе что то под нос. Приглядевшись внимательней, различила пятна алкоголя на прежде светлой рубашке и следы от рвоты. Грязные неопрятные волосы были все в сосульках и мне хотелось послушаться Эймонда и в отвращении отвернуться. Но это был мой дядя. — Даже если его видели и в худшем состоянии, что на самом деле сложно представить, нельзя, что бы нашли в этот раз. Сына короля не пристало видеть таким. — пристально вглядываясь мне в глаза, он лишь тяжело вздохнул. — И что ты предлагаешь? — Отвести его в комнату, конечно! Эймонд, он твой брат! — смерив меня скептичным взглядом, он все же направился в его сторону. — Иногда я об этом очень жалею. — я разобрала его злобное бурчание, когда он просто подхватил тело Эйгона и закинул себе на плечи. В шоке глядя на это, мне оставалось лишь послушно следовать за ним. Вообще то, я думала тащить его с двух сторон вместе, но так тоже неплохо. Эймонд не мешкая скинул тело брата на его постель и обернулся к Висенье. — На этом все? — Да, наверное. — она задумчиво почесала нос и уже уверенней кивнула, — Как минимум, в комнате ему ничего не угрожает. Сейчас только… Она аккуратно повернула его голову в сторону, и подошла обратно к Эймонду. На его заинтересованный взгляд, пояснила: — Если его опять стошнит, так он хоть не задохнется. Пойдем, я вернусь сюда завтра. Пожав плечами, он прошел чуть вперед и галантно приоткрыл ей дверь. Что ей надо от Эйгона принц не знал, но это и не имело значения. Сейчас его задача провести ее до покоев. *** Я действительно пришла к Эйгону следующим днем. Вооружившись книгой, села на кресло у его кровати и стала ждать пробуждения. Ждать пришлось долго и я просидела с ним до самого вечера, когда спящая красавица наконец распахнула свои очи. — Я что, все ещё сплю? Что за кошмар. — это он меня увидел. Первым делом по пробуждении Эйгон повернулся в сторону моего кресла, откуда я сразу передала стакан воды и теперь наблюдала, как он одним махом осушает его. — Я не кошмар, Эйгон. Я благословение божье. — я забрала уже пустой стакан и наполнила его повторно. — Что ты здесь вообще забыла? Разве ты не должна торчать сейчас на Драконьем Камне? — Пил бы меньше, помнил бы. Эймонд рассказывал тебе о том, что мы прилетим в гости. — Мы? — Ну да. Мы с братьями и сестрами. Ты вообще поднимайся. Умойся и приведи себя в порядок, похмеляться будем. — и больше не обращала на него внимания, вернувшись к чтению. Эйгон медленно встал, сморщившись от головной боли. Осмотрев свою одежду, тяжело вздохнул и начал переодеваться. Девчонка уткнулась в книгу и делала вид, что его вовсе не существует. Позвав служанку, он умылся и попытался привести себя в более менее нормальный вид. Стоило ему закончить, книга громко захлопнулась и Висенья вскочила на ноги. Пройдя к столику у камина, села в кресло и указала ему на соседнее. На столе уже чудесным способом стоял графин с вином и пара бокалов. — Ты же против алкоголя. — он не знал почему, но все же прошел и сел рядом. — Сидеть тут с соком было бы совсем не солидно — она разлила вино по бокалам и протянула один ему. — Итак, скажи мне. Ты любишь Хелейну? — Что за вопросы такие? — он с удовольствием приложился к напитку и сразу почувствовал облегчение, — Все прекрасно знают, что нет. — Тогда почему состоялась свадьба? — на его хмурый взгляд, Висенья лишь взболтнула бокал, наблюдая, как в нем плещется вино, — Видишь ли, Эйгон. Я летела сюда в полной уверенности, что раз дело дошло до детей, то вы внезапно сумели найти общий язык. Ну, знаешь, наладили отношения, прониклись чувствами. А оказывается, у нас есть одинокая Хелейна и ее гулящий муж. Так, как это вышло? — А то ты не знаешь. — он сделал пару крупных глотков, прежде чем продолжить, — Брак состоялся согласно семейным традициям. — А может, он состоялся из-за слабости? — на его злобный взгляд я ответила не менее злобным прищуром, — Я ведь говорила тебе, Эйгон. Твой голос имеет значение. Почему ты не отказался от свадьбы? — Ты правда думаешь, что меня слушали? — Ты должен был заставить их услышать! — я его перебила и продолжала жестко выговаривать, — Ты позволил им продавить себя и теперь несчастен не только ты сам, но и твоя жена! — По твоему, меня это устраивает? Я не люблю ее как женщину, но она моя сестра. Я не хотел делать ее несчастной! — Ты поэтому шляешься по всем борделям города? Ты понимаешь, что можешь заразить ее какой нибудь поганой хворью? Себя не бережешь, так хоть о ней подумай! — Я проверяю свое здоровье! — он был уже не просто зол, Эйгон был в ярости. — Есть болячки, которые могут навредить только женщинам. — его чувства меня не волновали. Сейчас перед глазами были слезы Хелейны, а вспоминая, в каком никчемном он вчера был состоянии, его вовсе не хотелось жалеть. Эйгон отвернулся к камину и залпом допил вино. Его раздражала эта соплячка и ее дурная привычка совать нос не в свое дело. Да будто он не понимал, что сестра несчастна! Он видит ее почти каждый день и эта скорбная тоска на ее лице выбешивает только больше. Да, ему надо было отказаться. Пусть это было бы сложно, (почти) невозможно. Но если не на сестре, его могли женить и на другой. Какой нибудь незнакомой вредной сучке, что следила бы за каждым его шагом и трахала мозги подобно матери. Хелейна была нежной, и никогда не устраивала скандалов, никогда ни в чем его не винила и ничего не требовала. Он не думал, что все так выйдет. — Я не спал с ней. — на вопросительный взгляд племянницы он все же вспылил, — С брачной ночи! Ни разу к ней не прикасался. Ничем я ее заразить не мог. — он отвернулся от нее, не в силах выносить этот взгляд, — Я и в ту ночь сделал это, только потому, что надо было подтвердить брак. Я даже пьян не был. Она в день свадьбы казалась такой несчастной, что у меня рука не поднялась подлить себе вина. Я все-таки мужчина. Хотел быть ей опорой в такой день. — на смену злости пришло опустошение. Он задумчиво смотрел на огонь в камине, и вспоминал собственную свадьбу, — Пьяненькой в ту ночь была она. Мне не хотелось касаться ее своими грязными лапами, но пришлось. Я сделал все возможное, что бы у нее остались хорошие воспоминания. Понятия не имею, как вышло в первый же раз зачать детей. — он перевел на нее тяжелый взгляд, — Так что не обвиняй меня. Все что я мог сделать для нее, я сделал. — Не преувеличивай своих заслуг. Быть нежным с женщиной в постели не героизм, а обычное явление. — слова мои были жестоки, и я видела, насколько ему неприятно их слышать, — Ты не сделал почти ничего. Только ухудшил ее положение. Хочешь сделать хоть что то, заведи любовницу. Если недостаточно одной, возьми парочку. И занимайся своими утехами скрытно. От того, что ты трахаешься с кем попало, и об этом знает весь город, ухудшается в том числе ее репутация. Имей совесть, Эйгон. Ты не можешь заставить себя полюбить ее, но ведь можно же относиться с уважением? — Почему я вообще обсуждаю это с тобой? — он действительно был в недоумении. Ему просто надо было вышвырнуть ее из комнаты, и тогда не было бы этого гадкого разговора. И он не чувствовал бы себя сейчас полным ничтожеством. Не занимался бы самокопанием и ещё много других не. — Потому что больше не с кем. — мой твердый взгляд продолжал безжалостно сверлить его уставшее лицо, — Вероятно, никто во всем замке не стал бы тебя слушать. Хах, в этом вы с Хелейной похожи. Вот она, общая проблема. Неспособность быть услышанным. — в голосе моем сквозила мрачная усмешка. Ему нечего было сказать мне в ответ. Эйгон чувствовал свою вину перед Хелейной, но все ещё считал себя главным страдальцем. Его никто не любит, от него все чего то хотят, старшие родственники гнобят бедного мальчика. Хотелось в него просто плюнуть. Тоже мне, нашлась королева драмы. — Пока не научишься отстаивать свою волю, не надейся на уважение других. Тряпка. С этими словами я допила собственное вино и оставила его в одиночестве. Послевкусие от разговора было мерзким.