Иная ветвь

— Мама, ну пожалуйста! — Нет! Я уже несколько часов упрашивала наследницу отпустить нас в Королевскую Гавань. И все это время она оставалась непримирима. Аргументы сыпались один за другим и каждый раз их отклоняли. — Ну мы ведь будем все вместе. Ничего не случится. Тяжело вздохнув, мама остановилась. Я уж было подумала, что мне удалось ее уговорить, когда она повернулась. Лицо было каменным, а глаза ледяными. Со сталью в голосе женщина жестко проговорила. — Я. Сказала. Нет. — взмахнув юбкой, она стремительно ушла прочь, оставив меня в одиночестве. Я проиграла битву. Но не войну. На следующий день уже все мы третировали медленно закипающую женщину. Все наши просьбы проходили мимо ее ушей, она оставалась непоколебима. За всем происходящим с интересом наблюдал Деймон, и, как мне кажется, он мысленно делал ставки. Как же долго Рейнира сможет противостоять этой орде? Уговоры продолжились вплоть до дня рождения девочек. Празднество было организовано сравнительно небольшое. Приглашены были только самые близкие сторонники в сопровождении их детей. Это было излишне. Весь день мы провели вместе, не подпуская к своей крепкой компании посторонних. Приличия ради, мы все провели пару танцев и светских бесед, а ближе к вечеру, удовлетворившись результатом, покинули зал. Искать нас никто и не думал, родители были заняты важными беседами и налаживанием отношений. Всей дружной толпой мы ввалились в покои Джейса, где и провели всю оставшуюся ночь. — Девочки, у меня кроме официального подарка, есть ещё кое что. — убедившись, что привлекла все внимание, вытащила из-под кровати заранее припасенный инструмент. Деймон сдержал слово, и после нашей памятной беседы противная септа сменилась очень требовательным, но удивительно приятным молодым музыкантом. Он был иностранцем, и по всем клише оказался очень страстной и горячей натурой. К делу относился серьезно, потому всего несколько уроков спустя, я обзавелась небольшим синяком у подбородка, от постоянных попыток крепко держать инструмент, и мозолями на руках. Моим инструментом был местный аналог скрипки, привезенный как раз с его родины. — Я изучила пока лишь одну мелодию и хочу, что бы вы первые услышали мою игру. С этими словами я приступила к делу. Мелодия была простой, но гармоничной. Лилась чисто, нежно и была крайне приятна на слух. Я отрепетировала ее до идеала и теперь нисколько не боялась сбиться. Ребята слушали, как завороженные, и видеть искреннее наслаждение на их лицах было невероятно лестно. Стоило мне закончить, они разразились аплодисментами и мне оставалось лишь смущенно принимать похвалу. Их слова приятно согревали мне сердце. — Висенья, это замечательно! Ты большой талант. — Нам правда приятно, что ты исполнила ее для нас. Девочки были рады. Сегодняшний день прошел для них очень хорошо. Близняшки получили гору подарков и поздравлений, а главное, смогли провести день в прекрасной компании. Они сильно привязались к новой семье. Рейнира была доброй и заботливой женщиной, принимая девочек, как родных. С братьями и новой сестрой никогда не приходилось скучать, они всегда помогали им и вместе, вся их компания, казалось, способна перевернуть мир вверх дном. Но пока они лишь сидели в теплой комнате, обсуждая все на свете, и весело смеялись над нелепыми шутками. Им было хорошо. *** — Мы подготовили перечень аргументов, согласно которым, нас следует отпустить в Гавань. Прошу тебя, ознакомься. — я протянула маме лист бумаги, целиком исписанный нами всеми. Прошлой ночью мы совместно ломали голову над тем, что же писать, и по итогу каждый успел вписать по собственному пункту, что превратило несчастный листок в настоящую мешанину наших подчерков. Переписывать все сначала мы не сочли нужным. Мама медленно протянула руку к листу, и забрав его, внимательно вчиталась. С каждой строкой лицо ее все больше мрачнело и в конце концов, обхватив его с разных сторон, она невозмутимо порвала лист на кусочки и вернулась к прерванному завтраку. Мы молча смотрели на происходящее, примерно такой реакции и ожидая. Ещё один раунд оказался за ней. В следующий раз я решила подойти к делу осторожнее, не прямо в лоб. Придя к маме перед сном, попросила расчесать свои влажные, спутанные после ванны волосы. Мы сидели у огня, я на подушке перед ней, она на кресле. Так было удобнее разбирать всю длину по небольшим прядям, что бы не дергать волосы слишком болезненно. Медленно перебирая мои серебристые локоны, она первая нарушила тишину. — Я все равно не отпущу вас, ты же знаешь об этом? Спорить мне не хотелось, я исчерпала свой лимит упрямства. Да и не было желания рушить приятную атмосферу между нами. Говоря тихо, я пыталась понять, почему же она так против. — Мы могли бы смягчить дедушку. Он все ещё обижается, потому что мы далеко. — в этот миг она чуть резче дернула мою прядь и я болезненно ойкнула. — Между прочим, обижается тут не только он. — голос ее не сменил тональности и уже только это радовало меня. Заинтересовавшись, попыталась повернуть к ней голову, но она обхватила ее пальцами, вернув в исходное положение. — В тот раз, он даже не наказал ее. Так что я имею полное право сердиться на отца. — Если вы так и будете дуться друг на друга, рискуете никогда не помириться. — я послушно сидела прямо, и не видела ее реакции на мои слова, — Ты и сама знаешь, дедушка болен. Отношения надо налаживать пока не поздно. Ее пальцы вновь неприятно дернули мои волосы, но я не обратила внимания, продолжив: — Если ты не хочешь идти на перемирие первой, тогда тем более должна нас отпустить. Мы растопим его душу, и он сам пойдет на мир. Первый, мам. — Висенья. — мама отложила расческу в сторону и позволила мне повернуться. Обхватив мои щеки своими теплыми ладошками, она внимательно всмотрелась в мои глаза, — Ты как никто другой должна понимать, почему я не хочу отпускать вас. Я почувствовала, как она опустила руку вниз и перехватила мою кисть. Ласково проведя пальцами по моему шраму, она прикрыла веки. Вновь открыв их, с болью рассматривала каждый изгиб и бугорок омерзительной метки на моей руке. Поворачивая ее из стороны в сторону, ловя отсвет свечей, она в конце концов прижалась к нему губами. — Я мечтаю о том, чтобы он исчез. — ни на миг не отводя от меня взгляда, она продолжала шептать, — Я боюсь за вас, Висенья. Если она сделала это с тобой в моем присутствии, то на что будет способна, пока меня нет? Всматриваясь в лицо матери, я понимала, что была полностью повержена. Страх в ее глазах, страх за нас всех, не позволил мне продолжать настаивать. Сморгнув непрошеные слезы, я отступила. Пусть будет так. Покидая ее комнату, я продолжала задумчиво теребить кончик пушистой косы. Надо придумать, что ответить Эймонду. *** Деймон не ожидал застать Рейниру в кресле. Было уже очень поздно, когда он покончил с делами, и мужчина ожидал увидеть жену крепко спящей. Сидя у камина, она прикрывала лицо руками и казалась глубоко поглощенной собственными мыслями. Подойдя к ней, он опустился перед креслом на колено и медленно отвел ее ладони от лица. Встретившись с задумчивым взглядом, мужчина нежно поцеловал ее пальчики. — Что-то случилось? — Деймон догадывался, что могло произойти. Паршивцы уже который день донимали ее своими требованиями покинуть Драконий Камень. Но он хотел убедиться в своих домыслах. — Они продолжают настаивать. — высвободив свои ладони из чужого плена, она медленно провела вдоль скулы любимого мужчины. Видя насмешливую ухмылку, расчертившую его лицо, перевела внимание на тонкие губы. — Тебе следует их отпустить. — он потянулся разгладить хмурую складку, пролегшую меж ее бровей, — Не хмурься, Рейнира. Ты должна понимать, они от тебя не отстанут. Тут уж сама наследница улыбнулась. Сколь бы часто она не поддавалась на уговоры детей, в этот раз победа была за ней. — Висенья уже отступила. — Чудище-то? Не лги себе, это только временное помутнение. Сейчас она наберется сил и начнет по новой. — Ты хорошо изучил наших детей. — ей оставалось лишь тяжело вздохнуть. Возможно, муж был прав. Висенья редко отступала от своего, пусть даже сейчас казалась смирившейся. — Им могут навредить. Не хочу подвергать их опасности. — Они не станут делать это сейчас, и ты прекрасно об этом знаешь. Но вот наша маленькая армия вполне может склонить брата к заключению перемирия. Этот дурак не будет обижаться вечно, тем более под давлением любимых внуков. — на его слова женщина лишь рассмеялась. Подняв на нее вопросительный взгляд, он добился лукавого прищура. — Висенья говорила точно так же. Даже не знаю, то ли она понабралась от тебя за эти годы, то ли всегда была похожа. — Рейнира действительно выглядела задумчивой. Но тут же покачала головой, — Не важно. Я не могу их отпустить. Не сейчас. — А когда? Сейчас у них есть веский повод наведаться во дворец, лучше возможности не сыскать. К тому же, там ещё остались люди чести. Тебе не о чем волноваться. Они просидели в тишине ещё несколько минут. Деймон нежно поглаживал ее талию, ожидая ответа, пока сама наследница аккуратно перебирала его волосы. Тяжело вздохнув, она все же приняла решение. *** За завтраком я тщетно пыталась прекратить зевать. Всю ночь проворочавшись в раздумьях, я так и не смогла ничего написать. Решила отложить ответное письмо на потом. Внезапно для всех, мама отодвинула от себя приборы и громко, четко произнесла. — Я позволю вам лететь. — и пока мы в шоке переглядывались друг с другом, веско добавила, — Но! Не раньше, чем через две недели. Все это время вы будете летать, под нашим пристальным присмотром. Я должна убедиться, что ваши драконы достаточно окрепли для таких расстояний. И мы должны придумать, как переправить Рейну. Все взгляды сомкнулись на смутившейся девочке. И ее драконе. По моему совету, Рейна так же попросила оставить Утро с ней, клятвенно заверив, что сумеет присмотреть за дракончиком. Розовая чешуйчатая леди уже успела полюбиться всем нам за свой любопытный и непоседливый характер. Правда, не так давно она чуть не поставила под сомнение наши воспитательские способности, подпалив штору в комнате Джейса. До сих пор с содроганием вспоминаю нашу панику и судорожные попытки потушить пламя. Пока мы носились по комнате как оголтелые, в попытках найти воду и сдернуть горящую штору, в комнату заглянул Джоффри. Оглядывая творящийся хаос, он лишь тяжело ударил ладонью по лбу. Мальчик тогда молча ушел, и все мы опасались, что братишка расскажет о произошедшем родителям, но обошлось. За свое молчание он потребовал только несколько пирожных и с тех пор эта тема между нами стыдливо опускалась. Как бы там ни было, дракон Рейны вылупился совсем недавно, и был ещё очень мал. Но тут сыграл свою роль гигантизм моего собственного дракона. — Анубис уже достаточно велик, что бы вынести двух наездников! — мама перевела на меня задумчивый взгляд, мысленно прикидывая размер дракона, и согласно кивнула. — Хорошо. Тогда с сегодняшнего дня, вы будете практиковать полеты ежедневно. На том и порешили. После удачного завтрака, я довольно написала краткое послание. «Будем через пару недель. Жди» Закрепив его своей подписью, я шустро понеслась по коридорам в сторону мейстера. Вручив письмо мужчине, при моем появлении лишь закатившем глаза, я с нетерпением наблюдала за тем, как он подготавливает ворона. Проводив темную птицу взглядом, посвистывая, направилась обратно к покоям. Скоро мы со всеми увидимся. Думаю, я успела сильно соскучиться. И пока довольные дети наслаждались победой, Рейнира в беспокойстве крутила кольцо на пальце. Пусть она и дала разрешение, страха это не уняло. Чувствующий ее настрой, Деймон мягко притянул жену в объятья, шепча на ухо нечто успокаивающее. Послушно выдохнув, женщина обернулась к нему, и двое слились в страстном поцелуе. Все с детьми будет в порядке. А если нет, они просто сожгут этот мир дотла. *** — И все же, почему он такой большой. — Джейс никак не мог оставить этот вопрос. Его собственный Вермакс был многим меньше своего младшего собрата, и это просто не укладывалось в голове. — Она ведь говорила, что это потому, что он свободно летает, разве нет? — Бейлу на самом деле тоже волновал этот вопрос. Лунная Плясунья не так давно выросла настолько, что бы удержать девочку в седле, и теперь она не могла дождаться, когда та совсем окрепнет. — Я уже давно все для себя решил. Анубис — дракон времен до Рока. — на Люка с интересом взглянули остальные. — А что? Все легенды говорят, что тогда они были больше. А яйцо в том состоянии, в котором попало к нам, могло находиться хоть несколько сотен лет. — Интересная версия. — к ним подошла Висенья, как раз закончившая подготовку седла. — Анубис, слышал? Тебе может быть несколько сотен лет! В ответ на задорный крик девочки, ее дракон издал громкий рев. Что ж, они действительно хорошо друг друга понимали. — Раз уж все подготовились, быстро по седлам. — подошедший Деймон сразу скомандовал им начинать. Сегодня приглядывать за полетом должен был он, и мужчина не собирался нянчится с этой толпой. Наблюдая за их полетом, он оценивал каждое движение драконов. Деймон был прекрасным всадником и мог дать здравую оценку другим. Крепче всего, что неудивительно, в седле держалось это вездесущее чудище. Дракон под ней угадывал каждую мысли своей наездницы и был удивительно покладистым. Движения были четкими и отработанными. Девчонка не зря постоянно летала, сейчас она могла дать фору любому более старшему наезднику. Джекейрис тоже уверенно сидел в седле. Вермакс имел проблемы с послушанием ранее, но теперь это прошло. Всадник нашёл взаимопонимание с драконом, а четкие команды, на валирийском языке, уже привычно слетали с его губ. Пусть у него были трудности с разговорной речью, приказы он заучил на отлично. Эти двое были аккуратны в воздухе, не делали лишних движений и не рисковали подобно первой парочке. Ими Деймон был более чем доволен. Люцерис за прошедшие годы избавился от прежних опасений. Он научился доверять Арраксу и дракон отвечал хозяину тем же. Они дорожили друг другом, и это взаимное беспокойство было видно невооружённым взглядом. Такие теплые отношения вызывали улыбку, но могли иметь нехорошие последствия. В заботе друг о друге они могли запутаться и перестать действовать слаженно. Это следовало исправлять. Бейла имела меньше всего опыта в полетах. Она была уверенной и резкой. Можно даже сказать властной. В некотором роде, она подавляла свою драконицу, держа ее в ежовых рукавицах. И не сказать, что Плясунье это нравилось. Между всадницей и драконом существовала борьба за главенство, и это заставило Деймона нахмуриться. Они должны быть единым механизмом, что бы полет доставлял обеим удовольствие. С детьми все же предстояло поработать, но это удивительным образом вызвало лишь нетерпение. Кажется, в Деймоне проснулся учительский азарт, и им всем следовало бы этого опасаться. Но пока ребята лишь кружили в воздухе на своих драконах, рассекая небо их крепкими кожистыми крыльями. Сородичи чутко ощущали эмоции всадников, и вместе с ними приходили в восторг и нетерпение. Не испытывая и капли агрессии, они, подобно молодым детёнышам, играли друг с другом в воздухе. То был настоящий Танец Драконов.