Everything will be fine

      В кофейне, которую Сатору со всей присущей ему любовью к сладкому окрестил как “лучшая в городе”, сегодня ужасно многолюдно. Годжо приходится едва ли не четверть часа мяться у входа, не имея возможности подождать в теплом помещении, забитом людьми до предела, и только когда он все же оказывается внутри, сковавший все тело мороз неохотно отпускает. У него запотевают очки и их приходится снять: белый и чистый снег слишком слепит чувствительную сетчатку, но он остался позади - за подрагивающими от холода плечами и макушкой, припорошенной все тем же снегом. Сатору сдерживается, чтобы не чихнуть на все помещение - наверное, стоило одеться по погоде, а не так, чтобы было красиво.       Очередь перед ним ползет так медленно и неохотно, что Годжо начинает скучать. Он начинает делать это уже через минуту унылого ожидания, но чем дальше, тем хуже становится его настроение - больше всего в этом мире он ненавидит именно скуку.       Сатору вспоминает о детях, оставшихся в техникуме, и слегка улыбается: Нобара сейчас, наверное, выбирает, какой рождественский свитер надеть в этом году, Мегуми спокойно готовит им какао на кухне, а Юджи мечется между ними двумя, не зная, к кому прибиться, ведь одинаково интересно ему с обоими друзьями. Хотелось бы знать, приехал ли уже Юта - если да, то дома сейчас необычайно шумно и радостно, ведь второгодки так давно не видели своего приятеля.       Переведя взгляд на большую рекламу горячего шоколада с маршмеллоу, Годжо несчастно хмурится: если взять эту красоту с собой, то она моментально остынет на улице, да и если брать что-то вкусное, то брать на всех. Интересно, а если прийти к Мегуми с самым несчастным, замерзшим и унылым видом, он приготовит Сатору какао тоже? Этот вредный, хмурый ребенок с золотыми руками - Годжо обожает, когда настает именно очередь Мегуми готовить им ужин.       Очередь чуть сдвигается и Сатору привстает на носки, чтобы попытаться рассмотреть витрину - даже с его впечатляющим ростом он не видит буквально ничего, кроме чужих макушек и затылков. Он еще слишком далеко, чтобы разглядеть, чем интересным сегодня его порадует любимая пекарня. Он уверен в ней на сто процентов: на прилавке точно найдется что-то новенькое, а вкуснейший торт с нежным кремом и свежей клубникой, которую так непросто достать зимой, точно поедет домой вместе с ним. Юджи в прошлый раз очень понравился этот десерт: глаза мальчишки светились от счастья так сильно, что Мегуми отдал ему половину своей порции, хотя, несомненно, тоже оценил вкус - хоть и не был фанатом сладкого. Кугисаки сделала десяток фотографий, не зная, какую выложить в социальную сеть, но после вовсе забыла об этом, только попробовав чудо кулинарии. Сугуру смотрел на них всех с легкой улыбкой и теплом во взгляде, а на его губах оставался белый воздушный крем с каждой новой ложкой, которую тот отправлял в рот. Годжо пожевал свои губы, задумчиво возведя глаза к потолку - возможно, причина, по которой он уже полчаса стоял в очереди, была не только в стремлении наесться сладкого самому и порадовать им всех близких…       Очередь сдвинулась еще на пару человек, но Сатору уже точно знал, что дождется своего часа: это точно стоило того, ведь даже недовольный Нанами тогда, кое-как согласившись выпить чаю вместе с их шумной и так раздражающей его компанией, сказал, что ему было вкусно! Годжо был уверен, что ему действительно понравилось: Кенто бы не постеснялся высказать о “никчемном куске сахара” все, что думает, как это бывало раньше, но в тот раз клубничное совершенство поразило и его. Мечтательно вздохнув, он потянул с шеи теплый шарф и расстегнул куртку - в толпе людей начинало становиться жарковато.       Годжо еще немного подумал о том, какие подарки подготовил для детей и друзей в этом году, восхитился сам себе, ведь готовиться начал еще с сентября - ему так нравился процесс выбора того, что вызовет улыбку у важных ему людей, что он не смог отказать себе в этом сразу, как только за окном совсем немного похолодало. Возможно, в немалой степени Сатору делал это и для себя - просто все так удачно совпало, что в итоге это доставляло удовольствие не только ему.       За радостными мыслями и ленивыми размышлениями он и не заметил, как очередь добралась до него. Годжо улыбнулся так широко, как только смог, обратив свой взгляд на продавца за стойкой: невысокого улыбчивого юношу, который, несмотря на свою усталость, готов был продолжать работать как следует.       - Клубничный торт. Все, что есть! - озвучил свой заказ Сатору, только после этого глянув на прилавок.       Место его любимого, восхитительного и вкуснейшего десерта… пустовало. Годжо неверяще раскрыл и потер глаза, улыбка пропала с его лица так же быстро, как появилась, а в душе засела пустота: нет, этого не могло быть…       - Извините, но торт забрали буквально перед Вами, - пробормотал парень за стойкой и почесал затылок, - Может, я предложу Вам что-то другое? Вот тут есть…       Сатору его практически не слушал, согласившись на все предложения бездумно: идти домой с пустыми руками ему совсем не хотелось, но настроение ощутимо подпортилось от такой подставы - и кем был этот наглец, который посмел увести у него самое вкусное, что только можно было найти!?       Расплатившись и схватив свой пакет с покупками, он выскочил на улицу в расстегнутой куртке, успев за время ожидания и согреться, и вспотеть, грозным взглядом обвел улицу, надеясь заметить человека с увесистой коробкой в руках - на покупку ушла едва ли минута, тот не мог далеко уйти!.. Но улицы, заметаемые легким пушистым снегом, пустовали, а следов чужого присутствия больше не наблюдалось. Годжо возмущенно выдохнул белесый пар, перед этим набрав в грудь побольше ледяного воздуха, почувствовал, как засаднило горло, но даже не подумал хотя бы застегнуть куртку - что уж тут говорить про шарф. Как же ему было обидно!..       - Мне кажется, Гето-сан подарил Вам шарф не для того, чтобы Вы бегали по улицам раздетым.       Чужой голос был тихим и, как и всегда, спокойным, а еще чуть приглушенным из-за плотной ткани: шарф был универсальным подарком от Сугуру, коим тот одарил их всех с начала холодов. Годжо обернулся, чтобы встретиться взглядом с Нанами. Его пальто было куда легче, чем куртка самого Сатору, но под ним виднелась и теплая кофта, и свитер, рукава которого торчали из-под рукавов пальто. Кенто все еще выглядел так, будто собирался на нелюбимую работу в офис - даже его перчатки под цвет бежевого пальто смотрелись слишком элегантно для человека, больше привыкшего держать в пальцах нож, а не ручку и сотовый. Впрочем, в этот раз он не держал ничего из этого.       - Эй! - возмутился Годжо, ткнув пальцем, успевшим побелеть от холода, в пакет, который Нанами держал одной рукой, - Это ведь… Мой торт!       - Технически - он уже мой, - парировал Кенто невозмутимо, но Сатору готов был поклясться, что на его губах мелькнула едва заметная тень улыбки, - Неприятно, наверное, не успеть всего на пару минут. Особенно для Вас.       Годжо задохнулся от возмущения, но не успел сказать ни слова: Нанами протянул ему пакет, и, как только Сатору бездумно взял его, принялся застегивать ему куртку и затягивать на шее шарф - возможно, чуть сильнее, чем было нужно. Кенто возился с ним будто с ребенком, а Годжо только и мог, что пялиться на него - в голове происходило что-то странное, не поддающееся никакому описанию, и все шутки, рождающиеся неохотно и с трудом, никак не вылетали изо рта. Он сейчас испытывал слишком много: от праведного гнева до удивления и неуместного восторга.       Закончив, Нанами поправил чужой капюшон, кивнул удовлетворенно сам себе и забрал торт обратно.       - Идем, - буркнул он, направившись в сторону техникума.       - Ты что… купил его нам? - Сатору очень сомневался в способности Нанами умять целый огромный торт за раз (ведь он не был так же хорош, как Годжо, который точно мог это сделать), поэтому сложил два и два. На душе сразу стало как-то тепло, как от мыслей о детях и Сугуру, а на губах сама собой появилась довольная улыбка, - А я даже не предполагал, что он так тебе понравился!       - Заткнитесь, Годжо-сан, иначе понесете его сами, - фыркнул Нанами, чуть нахмурившись, и ускорил шаг.       - Так давай, - пожал плечами Сатору, не видя ничего такого в том, чтобы самому тащить эту тяжеленную непосильную ношу. У него в руках и так болтался пакет с какими-то пирожными, которые ему предложил на замену работник пекарни, поэтому ничего бы особо не изменилось.       Нанами как-то странно помолчал, не глядя на Годжо, проигнорировал его раздражающее “ты чего, уснул?” и “эй, Земля вызывает Кенто!”, после чего остановился и отобрал у Сатору и его пакет. Все это было странно. Странно с самого утра, когда Годжо проснулся от запаха кофе с кухни, а не будильника, с того самого момента, как, выйдя на улицу, он увидел целое плато нетронутого снега, хотя бы уверен, что Нобара и Юджи уже давно истоптали там все. Это было странно и сейчас - из-за Нанами, смотрящего на него не раздраженно и устало, а спокойно и самую малость снисходительно. И отобравшего все сладости - что творится? Грабеж среди бела дня, да еще и от того, кто сладкое за еду не считает! Может, и на Кенто вся эта зимняя магия действует каким-то особенным образом?       - Перчатки, - бросил он неопределенно, после чего уставился на голые ладони Годжо, кожа на которых была холодной и сухой - как у человека, систематически не ухаживающего за ней, но страдающего от холодов, - Как начнете их носить - отдам.       Сатору не выдержал: рассмеялся на всю улицу, получив за это уже привычный недовольный взгляд Нанами, но не замолк. Продолжил смеяться от осознания, что Кенто о нем, вроде как, заботился, и подумал о том, что готов был отдать ему весь этот торт и все свои пирожные практически просто так - за одно только скупое “перчатки” и неловкую заботу, которую Нанами ему, оказывается, все это время дарил.       Щеки Кенто были красными. Вероятно, совсем не от холода.