Fated

Муза не хочет открывать глаза. В первые за эти дни она чувствует себя так, что она может снова лечь спать и действительно уснуть. И какой бы маленький кокон она ни соорудила для себя, он тянет ее обратно, умоляя отключить разум и вернуться к своим снам. Снам, в которых очень много запечатлен особый, с растрепанными светло-коричневыми волосами, специалист на ее коже. Но что-то изменилось. Простыни Музы, как правило, довольно мягкие и гладкие на ощупь. Те, которые сейчас ласкают ее руки, немного грубоваты. И подушка холодная. Такая, которая требует задержаться в холоде на всю ночь тем, кто спит в тепле. Ее подушка определенно этого не делает. Запах - это то, что поражает ее больше всего. Это заставляет ее сердцебиение участиться. Сандаловое дерево и запах его кожи. Почему кровать пахнет его кожей? А также намек на лосьон после бритья. Ее голова инстинктивно поворачивается, чтобы сделать глубокий вдох. Ее глаза распахиваются. Это не ее комната. Это не ее кровать. Перевернувшись, она обнаруживает, что одна. Предполагает, что это комната Ривена. Это кровать Ривена. Простыни Ривена. Внезапно дверь с треском распахивается, и внутрь протискивается тело Ривена с подносом в руках. Он еще не замечает ее, захлопывая дверь ботинком.       — Ривен? Он оборачивается, глаза расширились,— Ты проснулась?       — Что произошло? Он подходит к своему столу, ставит поднос, который теперь может разглядеть Муза. Два кусочка тоста с джемом, вареное яйцо, немного колбасы и самые пышная на вид яичница.       — Подумал, что тебе не помешало бы немного поесть.       — Что произошло?— повторила она.       — Ты проспала...— он посмотрел на свои несуществующие часы,— примерно семнадцать часов.       — Я?— ее затуманенный рассудок старался наверстать упущенное.       — И забрала мою постель на всю ночь. Диван хорош только на пару часов,— он выгнулся в спине словно кот. Именно тогда она это чувствует. Спокойствие. Ее голова не переполнена негативными эмоциями. Отличается от последних двух дней. Все чисто — оттенок беспокойства, но в основном это привязанность. Она привязана к Ривену; она чувствует паутину его разума в своем. Едва помнит, что произошло вчера, задаваясь вопросом, хочет ли она вообще этого.       — Я...       — Ага.       — Ты...       — Это я сказал тебе. Она играет своими большими пальцами,— Не думаю, что спала так хорошо в последние дни.       — Когда ты наконец-то успокоилась и расслабилась, ты вышла. Она снова поднимает взгляд,— Спасибо.       — Не стоит,— Он колеблется мгновение, прежде чем повернуться и схватить коробку, брошенную на его столе. Когда он подходит к ней, ее охватывает нервозность. Его нервозность. Та, к которой она активно привязана. Ей может потребоваться несколько минут, чтобы освободиться от него. Ночью кажется, что она полностью обвила свой разум вокруг его щупалец. Может быть, для безопасности... она надеется на это.       — Нам нужно промыть это рану снова,— он кивает, когда садится напротив нее на свою кровать. Ее рука инстинктивно поднимается, чтобы коснуться раны, пульсация преобладает.       — Черт.       — Это я сделал вчера,— он встряхивает зеленый флакон,— в нем некоторые травы, типа Алое и Календула, чтобы ускорить заживление. Она прикусывает губу, пытаясь скрыть улыбку, которая расцветает, наблюдая, как он наносит немного зеленой липкой мази на ватку. Когда он поднимает взгляд, то делает паузу,— Что? Она мотает головой,— Ничего. Просто мило наблюдать за тем, какой ты ботан с травами. Его лицо морщится,— Я не... ботан.       — Да, ты такой. И мне нравится это,— взгляд Ривена говорит "остановись", но она не может справиться с улыбкой, которая появилась, наблюдая за ним, как он обрабатывал ватой растянувшуюся рану на линии роста ее волос. Она шипит, когда он попадает на больное место и на мгновение останавливается, прикидывая, стоит ли продолжать. Она кивает в знак разрешения, и он продолжает свой путь вниз по ране.       — Как выглядит?       — Словно кто-то порезал тебя.       — Да, но как это выглядит?       — После того, как все заживет, ты, вероятно, даже не вспомнишь, что это случилось,— его голос       — Ты не сделал ничего плохого. Он усмехается,— Я знаю. Ты не была внимательна.       — Мне жаль... Он сразу замотал головой,— Не извиняйся. Извиняться не за что. Их достигает невысказанное понимание, и она знает, что ей не нужно объяснять свою ошибку когнитивной обработки во время вчерашнего тренинга. Его руки немного холодные, когда они накладывают маленькую повязку в виде бабочки на порез, но это убаюкивает ее, погружая в успокаивающий транс. Он в своей стихии. Обычно она видит этот прилив эйфории, когда у него в руках два меча во время занятий или когда он тренируется с ней или Скаем. Уверенность. Это первый раз, когда она видит в нем такой же уровень сосредоточенности за пределами этого. Эта его сторона продолжает удивлять ее, хотя она знает, что в глубине души он мягкий. Но она готова позволить ему продолжать удивлять ее, потому что это заставляет ее любить его и хотеть быть рядом с ним больше каждый день.       — Как ощущается?— он аккуратно проводит по повязке, прежде чем отстраниться, встречаясь с ее взглядом снова.       — Довольно хорошо... спасибо, доктор Ривен! Он слегка прищуривает глаза,— Как спалось?— он отставляет аптечку для первой помощи на свой стол, игнорируя ее поддразнивание.       — Твоя кровать очень удобная,— она ложиться обратно, подчеркивая свои слова раскидыванием рук от одного края кровати к другому,— Я могла бы уснуть снова. Он осматривает ее, снова присаживаясь обратно напротив ее,— Да, я знаю. Очень хорошо, потому что я был на диване всю ночь, и я уверен, что моя спина нуждается в перегруппировке.       — Было не на столько плохо?       — О, было,— он медленно склоняется над ней, зажимая ее локтями,— особенно, когда наблюдал как ты погружаешься в сон все глубже и глубже.       — Зависть?       — Так очевидно?— она любила то, как улыбка подчеркивала его красивое лицо. Она протягивает руку, чтобы нежно обхватить его подбородок, его голова поворачивается к ней.       — Возможно, тебе стоит объяснить это еще раз...— Она пытается изобразить самое невинное выражение лица.       — Или я могу показать тебе,— он наклоняется ближе, так близко, что она не может сказать, где чье дыхание.       — Докажи,— его губы прижимаются к ее. Она была бы удивлена, если бы после этого на их губах не осталось синяков. Звук стучащих зубов поражает ее, когда они оба беспорядочно пытаются найти ритм, который они оба желают. Это занимает несколько секунд, но они достигают этого. Она вкладывает в этот поцелуй каждую каплю желания, которое испытывает. Ее руки двигаются сами по себе, хватаясь за его рубашку спереди, чтобы попытаться подавить свое нетерпение, медленно поднимая их вверх, когда она чувствует, что у нее недостаточно сил на него. Ее руки опускаются ему на затылок, пальцы запутываются в его коротких, растрепанных волосах. Его собственные руки жарким пламенем спускаются к ее талии, пальцы хватают все, что могут. И, наконец, когда они оба потеряли дыхание, он отрывает свои губы от ее — вместо этого проводя губами вниз по ее шее. Когда она открывает глаза и смотрит в потолок, ее мозг спрашивает ее, как она сюда попала и почему она не оказалась здесь раньше? Его губы и руки доводят ее до медленного исступления,— Ты...— бормочет он ей в подбородок, снова медленно двигаясь к ее рту, прежде чем слегка отстранился, чтобы встретиться с ней взглядом. Она кивает. Подтверждение, в котором они оба нуждаются. Его руки движутся вверх под ее топ, теплые ладони ложатся на ее лопатки, притягивая ее ближе.       — Футболка...— его голос низкий между их ртами. Она слегка наклоняется, позволяя ему стянуть ее через голову, помогая ему из последних сил отбросить ее. Ее руки быстро перемещаются к краю его одежды, и она тянет его вверх, успевая сделать это только наполовину, его пресс сжимается под ее холодными руками. Поэтому он садится, встречаясь с ней взглядом, между ними танцует ухмылка, и он хватает ее за шею, приподнимая, открывая ей остальную часть себя. Если она сейчас же не возьмет себя в руки, то может откусить себе губу. Она не может удержаться, чтобы не провести руками, лежащими на его животе, всего на несколько дюймов выше, когда он наклоняется обратно, чтобы снова завладеть ее губами. Нервы просачиваются внутрь, когда она позволяет всему этому впитаться. Губы Ривена жадно скользят по ней, руки касаются каждого дюйма ее кожи, до которого он может добраться, стон, который срывается с его губ, когда она неизбежно тянет его за волосы, может быть, немного слишком сильно. Это прилив эндорфинов. Нагревает все ее тело и захватывает дух. Она делала это раньше. Множество. Но что-то в нем есть. Что-то в том, как он освещает все ее существо, заставляет ее беспокоиться. Заставляет ее синапсы срабатывать слишком быстро. Кайф, она не может признать, что кто-то другой давал ей его раньше. Ее руки пробираются из его волос вниз по спине. Она целенаправленно идет медленно и может чувствовать, как его тело реагирует тем же. Надеясь, что какая-то ее часть вызывает у него те же чувства или близкие к ним, которые ему в настоящее время удается вызывать у нее.       — Хватит дразнить,— его голос хриплый и низкий, честно говоря, это заводит ее больше. Все ее тело сотрясается от смеха. Однако она не сдается, руки все еще скользят по его обнаженной спине. Она делала это раньше с ним, но именно сейчас она чувствует каждый четко очерченный мускул, по которому пробегают ее руки. Она зависима от этого чувства. Когда кончики ее пальцев касаются края его джинсов, она тянется ими к пуговице, его бедра инстинктивно приподнимаются выше, чтобы позволить ей расстегнуть их. Когда она расстегивает молнию, он слегка кусает ее за шею — жар разливается по ее телу. Он сбрасывает джинсы в рекордно быстрые сроки, заставляя ее снова хихикать, затем быстро обхватывает ее рукой и с ухмылкой прижимается губами к ее рту, отступая на дюйм, чтобы добавить: "заткнись". Она потерялась во всем этом, время, казалось бы, пролетело в мгновение ока, но на самом деле прошло совсем немного времени. Когда его пальцы погружаются под резинку боксеров, которые Муза одолжила у него, становится реальным: где она, что она делает и с кем она это делает. Почти мучительно медленно он помогает приподнять ее бедра, чтобы опустить их вниз, теперь она полностью уязвима для него. Ее охватывает сильный трепет, но он исходит не от нее. Эмоции Ривена доходят до нее. Поэтому Муза легонько толкает его в грудь, заставляя их разомкнуться, их тяжелое дыхание смешивается. В его глазах вопрос, но он остается близко.       — Ты в порядке?— начинает она.       — Да,— его взгляд хмурится,— ты?       — Да,— ее улыбка успокаивает их двоих,— У тебя есть...       — Ага,— его рука тянется к прикроватному столику, к фольгированному квадрату, и возвращается, он расцветает и улыбается. Муза смеется. Их губы снова ищут друг друга, двигаясь в унисон, как будто они делали это всю свою жизнь. Он быстро снимает нижнее белье, и его руки путешествуют по всему ее телу, создавая безумный, но организованный беспорядок. И когда они наконец воссоединяются, это похоже на пожар. Шипящий, неуклонно нагревающийся, питающийся кислородом, питающийся и питающийся. Губы и руки Ривена продолжают доводить ее до исступления. Более опытен, в чем она не удивлена, и в чем он хорошо осведомлен. Ее руки держатся за его спину, чтобы заземлиться физически, мышцы сокращаются с каждым движением до момента воспламенения. Вспыхивает пламя, и прилив эндорфинов заполняет ее разум. Сердце бешено колотится. Бездыханно. Ее легкие немного горят, пытаясь наполниться обратно, пока огонь медленно тлеет, угасая, когда Ривен достигает своей собственной точки сгорания. Он прижимается губами к ее уху, его грудь одновременно расширяется и сжимается в такт с ее грудью, пытаясь отдышаться. Его вес успокаивает, но она может сказать, что он пытается удержаться, чтобы не раздавить ее. Поэтому она тянет его вниз, крепче прижимаясь к нему. Приветствуя это. Она пребывает в состоянии блаженства, пока Ривен не начинает смеяться ей на ухо. Она отклоняется в сторону, пытаясь поймать его взгляд, — Почему ты смеешься? Это занимает некоторое время, чтобы он наконец-то обратился к ней, которое заставляет ее немного нервничать,— Я просто... Я не могу поверить, что для этого у нас ушло так много времени. Она не могла сдержать вырвавшийся смешок,— Серьезно, это то, что ты находишь забавным?       — Обычно мне легче затащить кого-то в постель. На тебя потребовались недели.       — Недели...?— она прищуривает глаза.       — Недели,— повторяет он, наклоняясь обратно вниз. Ривен целует раковину ее уха, медленно перемещаясь к ее губам, его руки лежат на ее спине под ней. Она проводит рукой по его волосам, когда он достигает ее губ, и между ними возникает долгий, страстный поцелуй. Когда ей снова нужно перевести дыхание, она мягко оттягивает его голову назад, быстро чмокая в кончик носа, а затем отталкивает его от себя. Он охотно двигается, ложась на спину рядом с ней. Она кладет тыльную сторону ладони на его бьющуюся грудь, и он нежно сжимает ее запястье. Ровный ритм убаюкивает ее, давая ощущение комфорта, которое она не может до конца объяснить. Тихое дыхание и шарканье ног по его простыням - единственные звуки, окружающие их. Когда она, наконец, снова берет себя в руки, она переворачивается, придвигаясь к нему, его рука свободно обвивается вокруг ее талии. Его пальцы создают легкие узоры на ее обнаженной коже, вызывая приглушенное ощущение щекотки прямо под кожей.       — Мы должны поесть. Она бросает взгляд на его лицо, олицетворяющее спокойствие, хладнокровие и собранность,— Надо было принести больше еды. Появляется ухмылка,— Потеряла столько энергии, да?— Его рука крепче обнимает ее за талию,— Может быть, нам стоит сделать это снова и посмотреть, насколько голодной я смогу тебя сделать. Она не может сдержать взрыв смеха,— Я не думаю, что ты хочешь, чтобы я умирала с голоду. Я - воплощение капризности, когда это происходит.       — Спасибо за предупреждение. Не хотел бы я увидеть разгневанную фею разума,— Он посмеивается над ней, и она чувствует, как щупальца его веселья проникают в нее. Она была бы не против, чтобы это проникновение эмоций продолжалось так долго, как она сможет это получить. Эти чувства намного лучше, чем за последние два дня, когда в ее голове не было ничего, кроме негатива, мешающего ей жить. Здесь она жива.       — Ладно,— она наклоняется, мягко похлопывая его по груди,— я собираюсь пойти привести себя в порядок... Он молча кивает, садится и чешет затылок, доставая свои боксеры и рубашку, чтобы привести в порядок себя. Мгновение она изучает его, волосы в беспорядке, губы напряжены. Она не хочет вставать с кровати и предпочла бы пролежать в ней с ним остаток дня. Но тогда ее друзья могут забеспокоиться, что потребует от нее объяснения, почему она остается с Ривеном.

--------------------------

Когда она заканчивает свои дела в его ванной, умывается довольно приятно пахнущим средством для душа, принадлежащим одному из двух - возможно, Скаю, - и снова надевает свою вчерашнюю тренировочную одежду, она возвращается. Ривен сидит на своей кровати, прислонившись спиной к изголовью, в руке он небрежно держит половинку тоста. Она мягко приземляется рядом с ним, садясь крест-накрест, ее колено покоится на его коленях, на которые он с удовольствием кладет свободную руку.       — Мне действительно понадобится больше еды. Несколько дней без нее не очень хорошо сочетаются с моим обновленным телом. Как бы мило с твоей стороны не было принести что-нибудь для меня,— Муза выхватывает кусок тоста, который случайно оказался у него в руке, откусывает огромный кусок и шутливо улыбается ему.       — Воровка,— издевается он. Он тянется своей длинной рукой за другим, держа его вне досягаемости от нее после каждого укуса,— Что скажут твои друзья, когда узнают, где ты была всю ночь?— Он дразнит.       — Терра сказала мне, что вчера она ночевала у Кэт, так что я скажу, что пришла поздно и ушла рано. Тренировка и все такое.       — И они поверят в это?— Он откусывает огромный кусок от сосиски, предлагая ей остальное, что она с радостью принимает. Этот запах делает ее еще более голодной.       — Скорее всего. В последнее время все были поглощены своими делами.       — Ты не хочешь рассказать им об этом?— Он наклоняется ближе, дыхание касается ее шеи, прежде чем он оставляет небрежный поцелуй прямо под ее подбородком, его рука обхватывает ее, чтобы удержать на месте, не давая ей возможности убежать. Она смеется, слабо пытаясь избежать его губ,— И пусть они нападут на меня со своими различными эмоциями по поводу тебя... Пока я предпочитаю избегать этого.       — Ну, тогда я должен дать тебе знать... эм... Скай знает, что ты здесь.       — Что?— Она выглядит немного запутанной.       — Что я должен был сказать ему? "Не беспокойся о Музе в моей постели. Я буду на диване." А потом неловко заставлять его спать в одной комнате?       — Куда он пошел?       — Провести немного времени со своим отцом. Он был в порядке,— Он прячет глаза.       — Что?       — Хм?— Его голова взлетает вверх.       — С ним все было в порядке?— Она качает головой,— Ты выглядишь не убедительно.       — Он пытается напустить на себя храбрый вид, но он несчастлив. Он немного борется с новыми кошмарами. Блум, очевидно, умирает в каждом из них, и он ничего не может сделать, чтобы остановить это... я не должен был тебе этого говорить,— Он прикрывает глаза, разочарование струится из него,— Это было не для твоих ушей.       — Я хотела бы, чтобы было что-то, что мы могли бы ему сказать. Дай ему хоть какую-то надежду,— Она проводит пальцами по его затылку, пытаясь хоть как-то утешить. Она понимает, что нужно быть сильным ради кого-то другого, особенно когда они проходят через что-то, в чем вы не в силах им помочь. Это случилось с ее мамой.       — Есть какие-нибудь успехи в темном царстве?       — Пока ничего. Мы нашли отрывок, который мог бы намекнуть на что-то, но его труднее читать, так как он был написан столетия назад.       — Нужна какая-нибудь помощь?       — Ты говоришь на многовековом английском?       — Нет, но я - отличная компания,— дерзит он. Она улыбается,— Да, отличный отвлекающий фактор. Но это подорвет прогресс.       — Время от времени не помешает сделать небольшой веселый перерыв. Пример тому - ты вчера. Тебе нужен был перерыв. И сегодня...— Ривен проводит рукой по ее ноге, лежащей у него на коленях,— Оправдано, не так ли?"       — Довольно хорошо,— Она дразнит.       — Довольно хорошо?— его шок почти заставляет ее поверить, что он действительно ошеломлен,— Лучше, чем очень хорошо.       — Я вроде как забываю...— Он внезапно запускает руку в ее волосы, прижимаясь губами к ее губам и загоняя раздражение в ее разум. Она не может не попытаться последовать за ним, когда он отстраняется,— Возьми свои слова обратно,— шепчет он.       — Ладно,— она одаривает его мягкой, ободряющей улыбкой,— ты был просто потрясающим,— Его пальцы скользят по ее волосам.       — Я был, не так ли?       — Не забивай себе этим голову, Рив,— Она хихикает. Это отражается на его лице,— Сейчас. Мне нужно больше, чем яичница,— она вскакивает с его кровати и поворачивается, хватая его за руку и дергая за нее,— давай принесем еще еды.       — Уф,— стонет он,— прекрасно. Когда они приходят в столовую, у нее урчит в животе, для обеда уже поздно, но она замечает обычный стол, заполненный ее друзьями. Она немного отдаляется от Ривена, когда они подходят ближе. Она замечает, как Аиша краснеет и прячет лицо, когда Набу тихо разговаривает с ней, наклонившись, что, по мнению Музы, немного больше, чем дружелюбие. Неужели она никогда раньше этого не замечала? Аиша, кажется, говорит что-то в ответ, что вызывает смешок у специалиста. Они сидят относительно близко, если быть честным. Как упоминал Ривен, Скай выглядит отстраненным, гоняя картошку по тарелке. Брендон флиртует со Стеллой, которая, похоже, обращает больше внимания на искрящуюся улыбку шатена, которую он бросает в их разговоре. За столом есть только два свободных места: напротив Флоры и рядом с Брендоном. Когда они с Ривеном наконец получают свои тарелки, она решает стать амортизатором между Ривеном и Брендоном. Брендон отворачивается от Стеллы, когда она садится, чтобы быстро улыбнуться ей и сказать: "Привет, подруга". Но так же быстро он поворачивается обратно к Стелле, снова уделяя блондинке все свое внимание. Флора улыбается и в знак приветствия быстро ударяет ногой по голени. Все остальные занимаются своими делами, как обычно.       — Как прошла тренировка?— Вопрос Флоры,— О боже...— Флора внезапно смотрит обеспокоенно,— Что случилось?— Фея земли тянется через стол, как будто хочет коснуться ее лица. Ей требуется мгновение, чтобы осознать,— А?       — Твой лоб?       — О, эм. Да. Просто небольшой порез. Теперь все в порядке,— Она инстинктивно двигается, чтобы тоже прикоснуться к нему. Она также ненавидит взгляды, которые обращены в ее сторону, чтобы разглядеть. Она мысленно обращается к парню рядом с ней. Его эмоции защищали ее от потенциального нападения вокруг нее. Глаза Флоры становятся растерянными,— Так вот где ты была все утро?       — Э-э, да. Тренировка была великолепной. И этим утром. Вмешивается голос Брендона,— Ты в порядке?       — Что?— Она снова становится сбитой с толку. Брендон смотрит поверх ее головы на Ривена, который теперь внимательно наблюдает, затем снова на нее,— Вчера ты была немного не в себе. Я волновался, но Ривен сказал, что с тобой все будет в порядке. И твоя голова кровоточила,— Брендон наклоняется ближе, щурясь на линию ее волос.       — О,— Она забыла, что он прошел мимо них, когда Ривен практически нес ее в свою комнату,— Да, просто у меня был отдых. Ривен помог мне немного снять стресс этим утром,— Брендон улыбается на это, очевидно, принимая ее объяснение. Набу быстро поворачивается, вступая в разговор,— Вы тренировались сегодня утром? Где? Я не видел никого из вас,— Его замешательство очевидно.       — Да,— пытается она. Если бы только Ривен мог оставить его в покое.       — Ты был бы удивлен, узнав, что небольшая физическая активность может сделать для тела...— Ее рука без раздумий взлетает, ударяя его в живот. Он хорошо скрывает боль, но она может предположить, что это больно. Достаточно хорошо, чтобы заставить его заткнуться. Флора прищуривает глаза, мечась между ними. Легкая ухмылка становится шире. Набу и Брендон тоже странно на нее смотрят. Скай неловко вертит большими пальцами, уставившись на свой поднос с фальшивым интересом. Аиша с любопытством обращает свое внимание в их сторону. Стелла также признает их позицию за столом,— Что происходит?       — Ничего...       — Ничего... Они с Флорой выпаливают. Ее улыбки нет, но Флора широко расцветает. Она ловит острый взгляд, который Флора направляет на нее, Ривена, и обратно на нее. Дерьмо. Один убит. Осталось трое.