Когда зацветёт каприфоль

Протяжное цоканье. Грубым движением, пальцы, с хрустящим звуком, убирают очередное перо со своих волос. Юноша неоднозначно хмыкает, посмеиваясь себе под нос. Возможно, удача иль везение преследует их, придерживаясь рядом. Поскольку, сейчас они находятся в безопасности. Стараясь сдержать часть импульсивности, Венти облокотился обессиленно на стену, тем самым находя проход, скрываемый слоем обоев поверх. Бетонные стены изнутри, узкое пространство. Они шли под землёй, вдыхая смутный воздух, обитающий в неизвестном длинном пути. Сколько времени прошло — неизвестно. Казалось, счёт времени остановился, под многочисленное количество шагов и от того затекших ног, гнусно нуждающихся в небольшом перерыве. Алатус придержал с собой карманный фонарик, который освещал им весь дальнейший путь. Однако, на пути была лишь прямая и чистая дорога. Помещение казалось странным. С каждым пройденным часом, Венти больше сомневался в правильности решения. Иного выхода не было, но шанс вернуться был. Может, в конце пути не будет ничего? Выхода, ради которого они нескончаемо идут. Но, эта мысль была столь абсурдна, поскольку отследить логичности этого юноша попросту не мог. Напарник не высказывал никаких мыслей, тем самым, вводя тело юноши в напряжение. Атмосфера между ними нагнетала. Любопытство, что творилось в голове Алатуса — отражалось колкостью в грудной клетке. Никаких общих тем, кроме серии былых убийств и расследования. Опыта в должности работы. Да, можно попытаться найти. Разговорить. Уверенность пропадала, стоило поднять взгляд изумрудным глазам на спину перед ними, а затем на шелковистые и объëмные, слегка прилизанные, волосы. Его вид сзади создавал большую отчуждённость и хладнокровность. Ощущение, что напарник был недосягаем — развивалось, что вовсе не нравилось молодому господину. Облегчённо вздохнул, Алатус осведомил, что конец пути близок, указывая на лестницу в десяти метрах. Венти чуть вздрогнул от неожиданности, впервые услышав, что загробная тишина, в этом помещение, между ними, была нарушена. Странное давление атмосферы сдавливало. Поднимаясь вверх, открывая люк и намереваясь взобраться на поверхности, напарник ощутил на своей макушке лёгкое движение, и, моментально подхватив руками, увидел курицу. Они оказались на птицефабрике, которая находилась в тридцати шести километрах от сгоревшего здания, изначально выбравшись в теплицу на этой территории. Это казалось странным, ведь связи уловить они не могли и ранее в расследовании не было намёков на взаимосвязь. Так почему путь ведёт сюда? Протяжно вздыхая, Алатус придерживал свой подбородок и теребил указательным пальцем, задумываясь и тихо направляясь теперь за Венти. — Выглядит достаточно заброшенно, — подметил синеволосый, стоило выйти из теплицы и немного пройтись, зайдя в помещение фабрики. Неухоженное здешние здание олицетворяло прямое значение ужаса. Работающие лампочки издавали гудение, хаотично помигивая. — Может и здесь есть скрытая комната, нужно оглядеться, будь аккуратен, — проговорил Алатус, проходя в цех: выглядел весьма сносно. Они выбрались, когда солнце взошло за горизонт и стояла глубокая ночь. Очевидно, что сейчас нерабочее время. Лёгкое головокружение лишило возможности чётко и здраво мыслить, обессиленный организм от голода давал знать последствия. — Венти, — хрипло подозвал, подходя к стене, прижимаясь спиной и чуть сползая к полу. Повернувшись головой в бок, тяжело поднимая взгляд, глаза моментально расширились, ком образовался в горле. Холодный пот выступил на лбу, стекая парами капель к подбородку. В углу помещения, куда свет ламп с трудом доставал, находился ряд больших пробирок, в которых были, судя по всему, гибриды людей. Хватаясь руками за рёбра, сводя брови, рот приоткрылся, зубы сцепились. Алатус встал, перед глазами на несколько секунд всё вокруг помутнело. Место, где обитают сумасшедшие. Нельзя оставаться. Сами гибриды людей не столь страшны, как те, кто выращивает такое: занимаются ни по чем есть, самым настоящим извращением. Подходя к единственному входу в помещение, через которое парень вошёл, за шиворот резко схватили, потянув за собой, прятая за коробками. Блеск глаз напарника, который невозможно спутать с чуждым, остановил от самообороны. Венти прислонил указательный палец к губам, нахмурившись и давая знак не издавать звуков. — Вот они где, — строгой, громкий голос рядом. — Бежим, — схватил напарника за руку. Ситуация опасная. Контролировать сбивчивое дыхание для облегчённого бега сложно, силы на исходе. Пальцы ощущают под собой холодный, склизкий и бетонный пол. Запах сырости и гнили вбивается в ноздри, заставляя задыхаться. Резкая боль в рёбрах пронзает; откашливается, харкая кровью. По телу пробегает холод, словно находится в морозильнике хранения. Руки скованы тягой верёвкой, почти до посинения. Голова беспощадно трещит. До ушей доносится шорох, попутный с замком открывающейся металлической двери. Женский голос прерывает гнилую тишину, обращаясь к мужскому: — Уважаемая просит именно сейчас? — Всё верно, не знаю почему. Видимо, приход сына спровоцировал незамедлительную просьбу. — Намекаешь, желает проверить его умения? — с закрытыми глазами повязкой, ощутил ехидную улыбку, — Обычно вспоминает об отродье спустя месяца, а тут незамедлительно среагировала. Звук вставного ключа в скважину, мерзкий скрип калитки. Венти пинают в спину, — Поднимайся, быстрее — хватают за шею, стоило только встать: поперхнулся. После никаких звуков, лишь топот шагов и громкое дыхание. Его вели неизвестно куда, абстрагироваться предоставлялось мало времени. Ключевым вопросом оставалось, что произошло и стало с напарником. Подсознательно были надежды, что он сумел сбежать. Пока они поднимались вверх, Венти считал в голове каждую ступень, стараясь не сбиваться. Иногда, ноги не выдерживали и он падал, за что получал несколько ударов в живот. В итоге, вышло около тысячи ступеней. Значит, держали глубоко под землей, что означало — выбраться непостижимо. Придётся прорываться, но с побитым телом это лишь инициатива на быструю беспощадную смерть. Одежда была полностью порванной: от рубашки осталась лишь тряпка с кружевами поверх, на ногах отныне короткие шорты, стопы ничего не покрывает. Босые ноги ощущают давно застывшую грязь подземелья, сменяемую фарфоровой плиткой при выходе из него. В поясницу сильно пнули, тело упало вперёд. На ступни наступили, придавливая и очищая подошвой. — Простолюдинский грязный скот, — выдавливая каждое слово по слогам, прорычал женский голос над ухом. С трудом поднявшись, прошло ровно шестьсот тридцать семь секунд, как они шли почти всё время прямо. Остановившись, Венти услышал, как двери перед ним открываются. Опуская руки с шеи, его толкнули вперёд. — Снимите повязку, — командирский тон, полный равнодушия и безразличия. Свет ослепил глаза, как только повязку вырвали и схватили за волосы, поднимая голову вверх. Райден Сёгун — властвующая соседнего региона Маттер, который находятся в враждебных взаимоотношениях с Кетрал. Деспот, который слышит других лишь в том случае, если их мнения сходятся. Без угрызения совести лишает головы простой народ, относя всех в категорию скота. Как его могло занести в этот регион, если птицефабрика находится лишь рядом с краем территории Маттер? Властвующая никогда прежде не видела истинное обличие Венти, поскольку тот не выходил в свет и хорошо скрывал собственную личность, потому узнать не сможет. А вот работников каждого аристократа, знает каждый. В исключения входят доверительные лица. Можно было притвориться, в случае опасной для жизни ситуации, однако... Красно-рубиновые глаза дрожали, прямо смотря на своего полуживого Господина. Можно было прочесть, насколько Кадзоку озлоблен и хочет совершить нападение прямо здесь, объявляя войну этому региону за такое неподобающее обращение. Молодой Господин лишь повертел головой вправо-влево, делая вид, что от усталости, но тем самым прямо показывая своей правой «руке», что необходимо молчать и не подавать виду. — Скарамучча, дорогой мой, что думаешь? — он дрогнул, поворачивая голову в противоположную сторону от Кадзухи, видя главу отдела прокуратуры Кетрал. В голове стоял лишь один вопрос, — Какого чёрта? — поток не сформулированных мыслей лез поверх друг друга. — Незаконно вторгаясь на территорию Маттер, ко всему вламываясь к работникам еë превосходительства и ломая их жизни, наказанием следует мучительная казнь, на рассмотрение. Поскольку виновный не признает вины, значит, необходимо назначить суд, для следствия, расследования и решения его дальнейшей судьбы, — мрачно проговорил фиолетововолосый, бросив короткий мимолётный взгляд на него, — У вас есть право на адвоката, — закончил. — Решил поощрять такое непотребство? Как знаешь, — отмахнулась она, — У меня нет времени возиться с этим простолюдином, смотреть тошно. Венти язвительно смотрел на работников сзади, то на Властвующую и двух знакомых, не понимая что здесь происходит и когда успели всё решить за него. — Опять разочаровал мать своим решением, — прошептала женщина сзади, мужчине. — Ничего не меняется, назначила на такую хорошую работу, ко всему доминируя собственную власть над этими Кетральцами, а угодить и быть благодарным не может, — последовало в ответ. Голова разболелась больше от всех этих сплетен и разъяснений, колени согнулись, но Венти ещё упрямо стоял. Воздух был ядовитым, делая каждый вдох, проникал глубоко в рёбра, словно тяжкий туман, рассыпаясь на иглы. Вокруг, атмосфера казалась, словно ты загнал в купол источника бедствия, за которым океан крови. — Как обстоят дела с Альбедо? — неожиданно спросила Райден. Не выдержав, синеволосый упал, округляя глаза. Каждое действие было более спутанно, пазл наотрез отказывался складываться, словно из разных коробок смешанные куски. В спину пнули, вырвался горловой стон. В груди скрутилось, кашель выходил вместе с кровью. В груди Кадзухи яро кольнуло, ладонь сжала ткань одежды около сердца. Райден хмыкнула, отвлекая свой взгляд на источник проблемы. — Не трогать, посмотри на меня, — движением показала слугам отдалиться назад. Венти поднял голову, смотря на женщину, выглядевшую как безжизненная кукла с темнотой и гнилью в душе, растекающей по всюду. — Печально будет лишаться таких красивых глаз, — с досадой проговорила она, юноша рядом с ней вздрогнул. — Суд можно провести завтра, — словно страх охватил Скарамуччу, поведение и интонация стали странными, выглядело, как реакция подсознания на желаемо забытый триггер. Властвующая ничего не ответила, вставая со своего места. Стук шпильки каблуков раздавался раскалывающейся льдиной по бархатному ковру. Подойдя к панорамному окну, она остановилась, руки были заведены за спину. Безэмоционально оглядывала собственный регион. Понять смысл действий оставалось непостижимым. — Кадзуха, — обратился Скарамучча, — думаю, будет намного легче, если честь этого человека защитит кто-то из Кетрал, может подойдет Тарталья? — неуверенно. — Я лично возьмусь за это, нет необходимости для лишних глаз и шума, — было заметно, как он пытается сохранить хладнокровие и благоразумие, поступая очень предосторожено. Венти не сомневался в Кадзоку ни капли, полагаясь полностью на него; Зная, что справится. — Скарамучча, прислушайся к своему приятелю, он мыслит верно в отличие от тебя, — съязвила женщина, поворачиваясь к ним, — Отвечай, когда тебе говорят. — Хорошо, — дышать становилось сложнее, но присутствие Кадзухи успокаивало. — Отведите, я уже услышала всё, что хотела, — махнула рукой в сторону Венти. Глаза вновь туго завязывали вырванной повязкой, охватывая и сжимая ладонью шею, отводя обратно. — Обращайтесь аккуратно, необходим живым, лишние руки не помешают для бизнеса, — на последок указал рабочим Скарамучча. — Так поняли. Перед тем, как дверь за его спиной закрылась, он услышал: — Суд проведёшь ты, без единой ошибки, — разочарование и преждевременное наказание слышалось в голосе, — Пока подумаю над твоим предложением, — хлопок двери, услышать полностью не было возможности. На этот раз, они шли дольше чем ранее. С каждой парой минут температура становились всё жарче, что провоцировало большее головокружение и потерю контроля над движением тела. Неожиданно, повязку сняли и бросили вперёд. Как оказалось, это была камера в десять квадратных метров. Рядом находился не совсем опрятный мужчина. — Кто это? — поинтересовалась женщина, наблюдая за соседом Венти по клетке. — Бомж избил девочку, чтобы спать в тëплой темнице, а не на улице, — отходящий мужчина, подошёл обратно с двумя тарелками в руках и опустил их к клетке. В мисках находилась каша, весьма приличная на вид и вкусно пахнущая. Венти ожидал блевотный вид либо объедки, когда увидел, что мужчина что-то подносил к ним. — Только это место для вероятных будущих рабочих, им необходимо время подождать суда, мог и более крупное сие действие совершить, — непонятно кому, мужчине или бомжу высказалась девушка. — Ахаха, Райн, — посмеялся мужчина, обнимая напарницу за талию и уводя из помещения, — Их все равно ожидают мучения, которые и не снились. Ведь суд, всегда в нашем преимуществе.