Хлебное пари, или немного о выдержке Хван Хенджина

             Хенджин любит закуски, сладкое, чипсы и особенно вот те мармеладки, что лежат на краешке стола и к которым своими ручонками тянется Джисон. Но Хенджин не позволит случиться такой несправедливости, поэтому быстрыми и отточенными движениями идет на перехват, чтобы уже через три секунды с довольным лицом сидеть на диване и запихивать в рот кислых желейных червячков. Хенджин любит закуски, муку, сахар... И об этом все знают.       Все знают и молчат, понимая, что с метаболизмом Хвана и его бесконечными тренировками и практиками набор веса точно не грозит. Вот только Ким Сынмин совсем другого мнения, поэтому Хван уже который день чувствует на себе внимательный взгляд.       — Чего? — Хенджин теребит в руках пакет с чипсами и параллельно рассказывает камере про свою любовь к кофеину, пока не слышит прысканье со стороны дивана. Хван поворачивает голову и смотрит на поджавшего губы Сынмина, который оторвался от чтения писем и блуждает взглядом по его телу. Кажется, что даже колючими иголками забирается под худи и пытается прощупать ребра. — Ты кого из себя возомнил, а?       — Того, кто успешно отказался от кофеина, — Сынмин закатывает глаза и щелкает резинкой, связывающей пачку писем.       — Ты же его любишь, — камера остается на Сынмине, но голос Хенджина звучит удивленно и почти обиженно. — Тогда зачем ты это сделал? Совсем не пьешь кофе?       — Пью, просто через день, — Сынмин опять серьезно смотрит на Хвана и убирает письма в рюкзак. — Но так лучше для здоровья. И тебе следует об этом подумать.       — Я сам разберусь! — Хенджин шебуршит упаковкой и разрывает ее, демонстративно запихивая в рот соленые кукурузные чипсы.       — Как знаешь, — Сынмин встает и уходит в сторону гримерок.       Только вот почему-то в течение следующих дней сага "Ким Сынмин знает лучше" продолжается. Хенджин закатывает глаза, когда постоянно слышит "не ешь" — в сторону булочки с кремом, "положи это" — оскорбление для только что заваренного рамена, "ты же ел" — креветочные чипсы.        — Нет! Положи это! — Сынмин сидит в кресле, а Хван опять открывает упаковку с булочками с заварным кремом и уже чувствует его мягкость с нотками кислинки на языке. — Положи.       Хенджин удивленно смотрит на Кима и невольно сглатывает. Тот сидит в кресле в одной белой футболке, таких же белых шортах и с собранными маленькой заколочкой волосами, из-за чего его лоб открыт, что делает взгляд серьезнее, острее, строже, и у Хвана позвонки чувствуются под кожей, а еще зудит всё внутри, поэтому он всё равно тянет пальцы к краешку упаковки и надрывает ее.       — Нет, съешь лучше рис! — Сынмин оказывается перед ним и тянет руки в сторону булочек, но Чанбин оказывается быстрее и отбирает упаковку. Ким смотрит на старшего и приподнимает бровь. Судя по его лицу, Хенджин приходит к выводу, что Сынмин не особо рад постороннему вмешательству.       — Почему ты не даешь ему есть всё, что он хочет? — Со возвращает булочки Хвану, который с хитрым прищуром и заливистыми смешками делает вид, что настолько голоден, что готов съесть булки вместе с упаковкой.       — Он зависим от мучного! — Сынмин на мгновение вскидывает руки, но затем возвращается в кресло и уже тише добавляет. — Это вредно...       — Ким Сынмин — единственный, кто заботится о моем здоровье! — Хенджин смеется и поглядывает на продолжающего напряженно на него смотреть Кима, но булочки все равно открывает и, не разрывая зрительного контакта, надкусывает.       — Точно не хочешь? — с набитым ртом говорить неприлично, но Хван готов поступиться этими правилами, чтобы прицепить еще один взгляд карих глаз к себе.       — Нет, — Сынмин действительно опять дарит непроницаемый взгляд и легкую насмешку, а затем переключается на телефон. — Ешь.

***

      И так продолжается всю неделю. Хенджин жует — Сынмин всегда оказывается рядом, чтобы напомнить, что так лучше не делать. Хван же совсем недоумевает, чего младший к нему прицепился и взглядом прожигает. Каждый раз Хенджин отвечает, что сам разберется, но в какой-то момент понимает, что и сам иногда специально крутит в руках упаковку с зефирками или с чипсами, дожидаясь, когда Ким появится в поле зрения, чтобы наконец-то открыть и запихнуть в рот сразу пригоршню закусок.       Сынмин же смотрит, ругает и губы поджимает. А Хван злится, глаза закатывает, а в голове уже высчитывает, когда следующий перерыв и что он съест. Конечно, просто для того, чтобы позлить Кима. Это ведь привычная часть их отношений: Хенджин нарывается и привлекает его внимание, Сынмин — осаждает хладнокровием. И Хвану отчего-то до колючих кончиков пальцев хочется узнать, к чему всё приведет на этот раз.       Всё становится куда интереснее с одним ночным сообщением, которое получает Хван далеко за полночь. Конечно, это не поздно, ведь они только вернулись в общежитие после расписания, а он еще и порисовать собирался, но вот уточнять какие-то вопросы сейчас он совершенно не планировал. И вообще завтра должен быть выходной, в который Хенджин будет спать, а потом уломает Хана на пиццу или же вытащит Минхо в кафе.       Полностью уверенный, что это менеджер прислал дополнительное расписание или еще что похуже Хенджин открывает какао и выпускает весь воздух из груди.       Мой певец       Предлагаю сделку: ты 10 дней без мучного, сладкого и кофе, а я исполняю любое твое желание       03:47       Хван смотрит на время, моргает и даже для большей верности трет глаза. Ким Сынмин, что засыпает рано-рано и не пьет кофе, написал ему почти в четыре утра с очередным доебом по поводу рациона?

      Кому: Мой певец       Ким Сынмин, что происходит???       03:48

      Мой певец       Я всё написал: 10 дней и любое желание       03:49

      Кому: Мой певец       Прям любое??       03:49

      Мой певец       Я разве не так сказал?       03:50

      Кому: Мой певец       Даже минет?       03:50

      Хенджин круглыми глазами смотрит на собственноручно напечатанное и отправленное сообщение и не верит, что его мозг пропустил такое. Мозг хоть и уставший, но что он творит?! Хенджин никогда... Никогда не думал о таком с одногруппниками, никогда не смотрел так... Особенно на Сынмина! На того Ким Сынмина, который заставляет его смеяться до колик, который молчаливо всегда рядом, всегда поддержит, который сосед и друг уже столько лет и который уже не первый день хмурит брови и смотрит выжидающе-внимательно, будто изучает его... И всё же... Зачем он это написал? Хван судорожно ищет кнопку "отменить отправку" или "удалить сообщение", на худой конец — "отредактировать", но идиотская система не дает сделать ничего, а Ким Сынмин вдобавок уже и ответ печатает. Хенджин кусает ребро ладони и краснеет щеками, заодно пытаясь выдрать короткие волосы.       Мой певец       Мы ходим по кругу, Хван       Посмотри значение слова "любое"       03:52       Хенджин ежится, будто в комнате точно −40 градусов, а затем подбирает коленки ближе к груди, заползая чуть дальше на кровать. Взгляд упирается в недописанную картину и бесцельно блуждает по комнате. Безумно хочется спать, но кровь бешено носится по венам, а в висках стучит. Что вообще происходит? Это сон или они оба наконец-то спятили?       Нет, наверняка спятили, потому что Хван снимает блокировку с телефона и печатает ответ:

      Кому: Мой певец       А если       Если я не продержусь 10 дней?       Что тогда?       03:59

      Мой певец       Тогда это будет уже мое право на желание       04:00       Мой певец       Или наказание       04:01       Пальцы начинают сильнее дрожать, руки холодеют, а по груди и мышцам разливается горячее напряжение. Хенджин до сих пор не понимает, что происходит, но быстро облизывает пересохшие и покусанные губы и вновь бьет по клавиатуре на телефоне.

      Кому: Мой певец       Ладно       Я согласен       04:04

      Ответ не приходит ни через пять минут, ни через десять, хотя Сынмин и прочитал сообщение сразу же. Хенджин напряженно вглядывается в экран, до сих пор не понимает, зачем согласился, но все равно забирается под одеяло с мыслями о пари, любимых булочках, Сынмине и возможном желании. Что он загадает Сынмину? Действительно может всё? И открывать ему дверь? И приносить тапочки, как настоящий щенок? А еще...       Сознание Хенджина не успевает утечь дальше, потому что он погружается в терпкий сон, в котором почему-то пахнет корицей, свежей выпечкой, а еще постоянно мелькает улыбающееся лицо Кима, противно раздражающее своим очарованием. Даже во сне Хенджин думает, что десять дней — это не так уж и много. Он обязательно выдержит.       Обязательно выдержит — это и то, о чем он думает первым делом с утра. А еще о том, что их сделка начнет действовать только завтра, потому что сегодня же выходной и Хван не намерен отказываться от планов на пиццу. А вот с завтра можно и начать! А еще лучше: можно сказать Сынмину, что начал сегодня, и скостить денечек. Ким же из другого общежития не узнает! Поэтому довольный собой Хенджин заказывает пиццу и объявляет всем соседям, что он никуда не пойдет и останется дома.       И так действительно происходит: Хван жует пиццу, пролистывает всю ленту до повторок, немного рисует и всласть рыдает над дорамой. А затем в полночь чуть ли не валится с кровати из-за испуга от входящего сообщения.       Мой певец       Десять дней начались       00:00       У Хенджина мурашки пробегают по спине, заставляя свести лопатки и нервно выдохнуть. Но он вспоминает о своем гениальном плане, поэтому с хитрой ухмылкой строчит ответ.

      Кому: Мой певец       Но сегодня был целый день!       Я думал, что пари с сегодняшнего дня, и не ел ничего вредного       0:04

      Мой певец       С каких пор пицца стала полезной?       Уже готов сдаться мне?       Или продумаем систему штрафов?       00:05       — Черт, — Хенджин шипит и сжимает корпус телефона, краснея от смущения щеками. Его поймали на лжи. И Хван даже не задумывается, как Ким узнал. Узнал и дал понять, что спуску не даст в течение этих десяти дней. И в чужом общежитии достанет. Отчего-то по всему телу опять проходит холодная волна, и Хенджин отчетливо представляет, как Сынмин выгибает бровь и наклоняет набок голову, сканируя его взглядом, будто всю душу разворачивая и вытряхивая ради правды. Сжульничать не получится.       — Вот черт, — Хван опять смотрит на черный экран телефона и чувствует, как в животе всё скручивается в тугой и горячий узел. И вовсе не от голода. Хенджин прерывисто дышит, но открывает переписку с Кимом.

      Кому: Мой певец       Хорошо       Мои десять дней начались сейчас       0:07

      Мой певец       Молодец       00:07       Одно слово, а у Хенджина опять дрожь во всем теле и сухость во рту. Он не знал такого Ким Сынмина, и теперь, коснувшись его, хоть и через сообщения, не может перестать представлять. Хван не знает, какие чувства испытывает, но выкинуть младшего и его строгий взгляд из головы не может до самого утра.