***
Утро следующего рабочего дня началось в непривычном ритме. Вместо того, чтобы разносить коллегам кофе и заправлять принтер, Юнги настраивал зеркала служебного автомобиля и готовился к выезду с парковки медиа компании. Вчера Чон Хосок вручил ему ключи от этой серой машинки марки Ниссан, которая не должна была привлекать лишнего внимания — на таких обычно развозят пиццу, либо всякий мелкий товар. Вдобавок его снабдили необходимой аппаратурой для слежки за Пак Чимином. Юнги до сих пор не мог поверить, что он наконец-то отправится на задание и не будет протирать штаны в офисе. Он был одет в удобные джинсы и чёрную толстовку, поверх которой накинул пуховик. Рюкзак он положил на переднее сиденье, чтобы был под рукой. На всякий случай омега надел маску, скрыв половину лица за черной тонкой тканью. — Удачи! — пожелал он сам себе прежде, чем завести мотор и выехать на проезжую часть.***
В коридоре клиники было тихо и пахло антисептическими средствами. Иногда мелькали белые силуэты медперсонала, что проходили мимо сидящих пациентов на скамейках. Чимин и Чонгук заняли две из них и ожидали своего вызова в кабинет врача. Пальцы альфы нежно поглаживали чужое колено, пытаясь успокоить сильно нервничающего омегу. В голове Чонгука творился настоящий хаос из разных мыслей. Он почти не спал всю ночь, вертясь на кровати рядом с женихом. Тот несколько раз пробовал сделать ему минет, чтобы расслабить. Припустив ему нижнее бельё, он ласкал, целовал, нежил… Но омега совершенно не мог возбудиться, несмотря на все старания Чимина. В итоге они оба плохо выспались. За завтраком выяснилось, что Тэхён тоже не смог сомкнуть глаз. Альфа впервые за долгое время переночевал в родительском доме. Обычно он отказывался, когда папа предлагал ему остаться. Было удивительно приятно, что на этот раз он вдруг согласился без настойчивых уговоров. Просто кивнул на вопрос Ынсо, а затем вплоть до полуночи проторчал в библиотеке. В принципе, Тэхён любил читать, и ни у кого это поведение не вызвало подозрений. Папа и вовсе витал на седьмом небе от счастья, ошибочно считая, что в семье всё начало налаживаться. Однако… Все трое молодых парней выглядели ужасно сегодня утром за столом. И если бледный вид Чонгука объяснялся возможной беременностью, то хмурые лица сыновей вызывали тревогу у родителей. Как и тот скомканный разговор между ними в прихожей: — Хён, я могу вас подвести до клиники. Наверняка тебе будет сложно садиться за руль после Лондона. Там ведь левостороннее движение. — Не волнуйся, Тэхён. Я справлюсь, — голос Чимина был полон раздражения. Неужели они успели поругаться? Ынсо не мог понять, в чём заключалось их недовольство. Почему ведут себя настолько странно и напряжённо? — Будь осторожен, пожалуйста, — добавил Тэхён, чей взгляд скользнул по фигуре Чонгука, затем вернулся к брату. — Конечно. Я не стану рисковать безопасностью своего любимого омеги. Не стоит так сильно переживать, поезжай на работу. Я позвоню тебе, когда нам скажут результаты. Тэхён нехотя сел в одиночку в свою машину и выехал со двора. Через минут десять молодая парочка сделала то же самое. Чимин действительно ехал предельно аккуратно и старался отогнать из головы все те взгляды тонсэна в сторону Чонгука. Тем не менее, ему определенно не нравилось его выражение на лице. Тэхён смотрел на омегу так тоскливо, так внимательно, так… Словно чего-то ждал, словно искал какого-то ответа. Внутри Чимина всё закипало при виде этих длинных взглядов между ними. Быть может, он зря себя накручивал и для ревности не было никаких предпосылок, но всё же интуиция подсказывала ему, что нужно быть начеку. Чонгук стал слишком замкнутым и задумчивым после вчерашнего обеда. Было практически невозможно добиться от него улыбки или хотя бы прямого зрительного контакта. Он уводил глаза всякий раз, когда альфа пытался поцеловать его. В клинике Чонгук всем своим видом выдавал свою нервозность, покусывая нижнюю губу и заламывая пальцы. Чимин накрыл одну его ладонь своею и ласково прошептал: — Котёнок, всё будет хорошо. Я уверен, что на УЗИ мы услышим самую радостную весть на свете. — Я принимал таблетки, этого не может быть, — тихо ответил ему жених и убрал руку в карман куртки. От холодности его тона у Пака в груди всё заныло тупой болью. Сейчас он ощущал себя точно так же, как в те осенние сырые дни в Лондоне, когда его просили оставить в покое и прекратить докучать знаками внимания. В горле воздух будто обретал твердую форму и застревал колючим комком. Было невыносимо мучительно сделать вдох или выдох. Хотелось просто выть до хрипоты, скрючившись калачиком, будто раненый зверь, но вместо этого Чимин гулко сглотнул и уткнулся лбом в плечо омеги. — Ты со вчерашнего дня холоден со мной, и я не знаю, как мне это исправить. Скажи, что я сделал не так, котёнок? Чонгук продолжал молчать, прикрыв ресницы в тревожном ожидании. Тело само по себе вздрагивало при каждом шорохе, доносящийся из кабинета врача. Омега сжимал в кармане куртки свой телефон на беззвучном режиме, где уже пришло несколько сообщений от Тэхёна: «Пожалуйста, давай встретимся и поговорим наедине.» «Я возьму всю ответственность на себя!» «В случае чего, я разберусь с хёном.» «Чонгуки, чем быстрее мы поговорим, тем лучше для нас троих. Мы не должны это скрывать от Чимина.» Омега понятия не имел, откуда у Тэхёна взялся его номер. Однако он твёрдо осознавал: им действительно нужно будет поговорить и решить, что делать дальше. Согласившись выйти замуж за Чимина, омега надеялся, что со временем полюбит его, и собирался приложить все усилия, чтобы стать с ним счастливым. Однако теперь, с появлением Тэхёна — всё перевернулось на сто восемьдесят градусов. Разве смогут они построить нормальную семью с учётом всех обстоятельств? Чонгук был в растерянности и не знал, как найти выход из этого лабиринта, который запутается ещё сильнее, если окажется, что он носит ребёнка. — Проходите, врач готов вас принять, — прорезал тишину голос медбрата, что открыл дверь кабинета и пригласил на консультацию. Светлое помещение было на удивление уютным. За столом сидел средних лет омега в очках с черной оправой. А чуть левее, за ширмой скрывалось кресло для гинекологического осмотра, оснащённое аппаратом для проведения УЗИ. В правом углу высился пышный фикус в огромном глиняном горшке. После нескольких стандартных вопросов Чонгука попросили раздеться и занять то кресло. Чимину позволили наблюдать за картинкой на экране монитора. И он буквально натянулся весь как струна от напряжения, ожидая услышать заветную новость, благодаря которой омега станет принадлежать ему целиком. — Поздравляю вас, вы беременны! Срок семь недель. Малыш развивается хорошо, нет никаких отклонений, — с улыбкой произнёс врач, водя джойстиком по низу живота пациента, чьё тело мгновенно стало мелко трястись. Чонгук сжал пальцами кресло под собой и всхлипнул. Его реакция вызвала озадаченность на лице врача, в то время как альфа быстро наклонился к жениху и стал вытирать слезы: — Котёнок, это ведь отличная новость. Разве ты не рад? Я самый счастливый человек в мире, у нас будет ребёнок! — он целовал его лоб, щёки, нос. Трогал плечи и руки, дышал взволновано и каждым жестом подчёркивал свою радость и любовь к омеге. — Чимин, я пил таблетки. Во время течки я даже удвоил дозу! Почему это случилось, мы же предохранялись? — сквозь всхлипы спросил Чонгук. Он не мог скрывать, что на самом деле был расстроен. Врач редко становился свидетелем таких сцен. Его насторожила эта ситуация, в особенности последние слова пациента вызвали диссонанс. Если тот действительно принимал противозачаточные препараты, то беременность не могла наступить. Он пригляделся к Чимину, к его блеску в глазах и его собственническим прикосновениям к омеге, и вдруг понял, что, вполне возможно, дело в нём. Он вёл себя слишком напористо по отношению к жениху. Немного поразмыслив, врач обратился к альфе: — Там в холле есть кулер с водой. Принесите ему попить, это поможет успокоиться. Чимин пулей вылетел из кабинета и едва не столкнул с ног одного омегу, что стоял под дверью в черном пуховике и маской на лице. — Простите, простите, пожалуйста… — бегло извинился он и двинулся дальше по коридору. К моменту, когда он вернулся со стаканом тёплой воды, тот омега всё ещё продолжал находиться около дверей, но Чимину не было до него сейчас никакого дела. Единственное, что бросилось в глаза — это его рюкзак со знакомым логотипом. Вот только он совершенно не мог вспомнить, где видел его раньше.***
На обратном пути из клиники Чонгук продолжал молчать и смотреть прямо перед собой стеклянным взглядом. Снежинки таяли на лобовом стекле, а затем влага стиралась щётками. В салоне машины было тепло по сравнению с прохладной погодой на улице. Там прохожие спешили по делам в толстых куртках и с разноцветными зонтами. На одном из светофоров Чимин дотронулся до его сжатой в кулачок руки и произнёс: — Я знаю, ты не готов ко всем этим переменам в жизни, но я обещаю тебе, котёнок, что всё у нас будет хорошо. Мы будем самыми счастливыми родителями. У нас всё получится. Чонгук повернулся к боковому стеклу, избегая смотреть ему в глаза, и тихо заплакал. Врач взял у него анализ крови, чтобы проверить на наличие следов противозачаточных препаратов, но уже было и так понятно, что их там не будет. Никто, кроме Чимина, не мог совершить подмену. Этот поступок доказывал, насколько альфа был им одержим. Его чувства переходили за рамки нормального. Так не должно быть, не должно… Чонгук изначально не хотел связываться с таким человеком, как Пак Чимин. Так какого чёрта он всё же повёлся на его ухаживания? И что ему делать теперь? Чонгук ощущал себя загнанным в капкан зверёнком. Чимин съехал на обочину и заглушил мотор. Он отстегнул ремень безопасности и подался ближе к жениху, опустив свою голову ему на колени. — Пожалуйста, не плачь. Не рви мне душу, Чонгук. Я готов сделать всё, что угодно для тебя, только не будь со мной таким холодным. Я знаю, ты не любишь меня, но ради нашего малыша мы просто обязаны постараться быть счастливыми. Ведь у нас неплохо получалось до приезда сюда. Что изменилось? Омега молча перевёл взгляд от стекла к затылку альфы. И в тот момент он понял, что просто не может найти в себе силы сказать ему правду и причинить ещё больше боли, чем уже причинил. Быть может, он сам виноват, что толкнул Чимина на столь отчаянный шаг с таблетками? Довёл до сумасшествия своим безразличием, своей апатией… И тем самым спровоцировал его? Чонгук не мог отрицать часть своей вины в том, что уже произошло. Он ведь согласился выйти за него замуж, дал надежду, дал обещание. И альфа зацепился за этот шанс всеми силами и пустил в ход все средства, чтобы удержать возле себя любимого человека. Чимину хотелось построить с ним семью в полном понимании этого слова. Он желал детей, желал воспитывать их с Чонгуком. Омега запустил пальцы ему в волосы и аккуратно погладил. Сердце в груди противилось этим действиям, потому что инстинкты на автомате выкидывали образ Тэхёна. Образ его истинного альфы, чьи сообщения не переставали приходить каждые пять минут с просьбой ответить ему и согласиться на встречу. В салоне машины раздался звонок на телефон Чимина. Тот неторопливо выпрямился, и только теперь Чонгук заметил, что он тоже плакал. Его глаза были красными от слёз, и в них плескалось сочетание боли и любовной тоски. — Да, Тэхён. Мы уже на обратном пути, — последовала короткая пауза, затем альфа продолжил говорить, шмыгая носом: — Ты станешь дядей, поздравляю. Срок семь неделек, ещё совсем крошка. Кстати, ты не будешь против, если мы переделаем твою комнату под детскую? Алло… Алло? — Чимин отобрал аппарат от уха и понял, что связь прервалась.