***
Когтистая рука оставила трещины на стене. Музан отчаянно ударял по кирпичной кладке, разбивая костяшки в кровь. - Накиме, где они? - Господин, Кокушибо-доно и Аказа-одно пока не взывали к моему имени. - Твою мать! - новый взмах кулака разбил шпаклёвку в нескольких сантиметрах от головы одноглазой девочки - Я СКАЗАЛ ИМ БЫТЬ ЗДЕСЬ! - Господин, я прибыл - шесть ярких жёлтых зрачков внимательно глядели на прародителя. - Это хорошо… Хорошо… - слегка остыл Музан - Где носит Аказу? - Второй ранг на месте - неожиданно послышалось из-под кирпичного пола, где расплывалась огромная лужа, из которой медленно появлялся розововолосый мужчина. - Тогда объявляю собрание открытым - Музан сел на кресло посередине зала - Мицуо охотится за нами. В полной тишине раздался едкий выдох, вызванный сбитым дыханием. Общество Лун было поражено до глубины душ, ибо они впервые увидели на лице Кокушибо ошеломление. Все его шесть глаз сузились, руки неосознанно прильнули к клинку, а из-под одежды начали выпирать лезвия. Первая Луна был известен своим спокойствием и равнодушием ко всему, но лишь одно упоминание злосчастного имени заставило его так сильно перемениться…***
Светало. Трое силуэтов стояли около вереницы могил. Мальчик старался держаться как мог. Девочка была не в силах остановить свои слёзы, как и Мицуо, ласково обнимавший детей. - Дядя Мицуо - раздался дрожащий, только сломавшийся голос - Вы знаете кто это был? - Знаю, Танджиро… - выдохнул мужчина - К сожалению, знаю… - Я знаю о чём просил Вас отец… - в столпа направились слезящиеся глаза - Я хочу лично прикончить эту тварь. - … - Цугикуни перестал плакать, его зрачки сузились, вены на лице вздулись и приоткрылся рот, из которого выглядывали клыки - А ты сможешь? - … - Танджиро задрожал, оттолкнул от себя мужчину и наставил на него топор - Д-д-да… - Хорошо - лицо столпа вернулось в привычный вид - Я возьмусь за твои тренировки. Юный Камадо понимал, что он выглядит жалко в глазах Мицуо. Отец перед смертью рассказал сыну о настоящей истории Цугикуни. С того момента мальчик старался избегать дядю, но теперь их судьбы сильно переплетутся.***
- Я понял Вас, Господин. - басистый голос отдавал эхом - Мне использовать его? - Да… - прародитель замялся - Полагаю, что без него будет тяжело… - Но он ещё не подчиняется Вам… - Тогда заставь - голос Музана раскатился громом в головах собравшихся Лун - У тебя не больше двух лет. Иначе он найдет нас первыми… - Вас понял… Накиме… Шестиглазый силуэт исчез в бесконечной глубине пола. Общество Высших и Низших Лун осталось без сильнейшего их участника. Кокушибо тем временем медленно опускался вглубь нескончаемой крепости. Стук деревянной обуви о каменный пол прокатывался по всему коридору, исчезая в темноте. Наконец, Первая Луна достигла последней ступени. Теперь мужчина был в старом, отсыревшем подвале, где ненароком из потолка сочились капли воды. Он сделал несколько шагов, рассекая кромешную темноту своим присутствием. Его носок упёрся в один из немногочисленных железных прутьев. Свет лампады разогнал тьму, позволяя разглядеть измученное лицо, на котором вились красные, промокшие локоны волос. Опустошённые красные глаза открылись, а взгляд устремился прямиком в душу Кокушибо. - Давно не виделись… - заключенный тяжко выдохнул - Брат…***
Мицуо подвёл детей к переполошенному поместь Бабочки лишь в самый разгар дня. Из заметил кружащийся в небе ворон-касугай, сразу устремившийся во двор поместья. Спустя минуту, им навстречу выбежала темноволосая девушка, усердно старающаяся держать серьёзный вид. Она добралась до детей и крепко обняла их, упав на колени. Семья Камадо была знакома с Канаэ. После своего признания, Мицуо в один из дней притащил девушку на знакомство с Киэ и Танджуро, а заодно познакомил и со всем семейством. Проплакавшись, девушка взяла детей за руки и уверенно зашагала в дом, попутно проводя своеобразную экскурсию. Она рассказала им о смысле их поместья, показала место их новых комнат и повела знакомиться с жителями поместья. Канаэ отпустила измученных подростков только вечером, когда предужинная суета начала подавать признаки жизни. Незуко была сразу определена на кухню, вместе с Канаэ и Аой, а Танджиро, как и Шинобу, просто слонялся по поместью, обдумывая всё произошедшее с ним. Мицуо отказался тренировать кого-либо сегодня, заявив, что ему нужно заполнить голову чем-то. Перед уходом, он сомневающееся бросил фразу, адресованную Канаэ, о том, что искать его стоит в деревенском баре. Однако, после ужина, мужчина вернулся самостоятельно, хоть и в состоянии сильного алкогольного опьянения. Этим видом он ошарашил всех в поместье. Столп был известен непоколебимым и самым стойким среди всех хашира, но теперь люди понимали то, насколько сильно его травмировало недавнее происшествие. Цугикуни неуклюже чмокнул Канаэ в лоб и удалился на второй этаж, оставляя за собой лишь несколько слов: - Завтра… - столп промолчал - Для Шинобу, Канао и Танджиро я начну настоящие тренировки…