Красноголовый

Пролог Высокий, худой человек, одетый в грязную рубаху на три размера больше надобного, испачканные в каменной крошке штаны, и дырявые сапоги, резко развернулся на окрик, и растянул губы в улыбке, показывая гнилые зубы. - Борх! – Крикнул ему другой мужчина, но в отличие от первого, его окружала аура власти и силы, да и внешне он сильно отличался. Высокий, статный, по-своему красивый мужчина, лет тридцати, черноволосый, с острым, хищным носом, тонкими губами, и ясными голубыми глазами. Мантия, в которую он был одет, оказалась из лучшего шелка, и являлась артефактом, созданным для защиты от взрывов. Многие успешные алхимики носят именно такие, что не отменяет их дороговизны и некоторого изящества. – Неси следующего! - Уже бегу, мой господин! – Пыхнул ужасной вонью изо рта Борх. Он спустился на два этажа, отбивая перестук деревянными подошвами о камни, и вошел в тюрьму. - Маришка, давай следующего! Господин приказал, - рыкнул он огромной женщине. Она едва могла двигаться, но даже так ей хватало сил, чтобы держать пленников в повиновении. Все потому, что ими были дети, до семи лет. Совсем грудничков не было, и самый младший был пятилетним малышом, который едва мог ходить. Все они были худыми, изможденными от недоедания, и потому, двигались редко и мало. Эти восемь детей уже давно не плакали, сил на это просто не было. Они просто лежали на соломе, и время от времени кашляли. - Бери вон того, красноголового. Остальные точно не выдержат. Да передай господину, что остальные скоро помрут. - Ты опять сожрала их порции? Да у тебя вообще нет сердца! – Возмутился Борх. И нет, он был возмущен не тем, что дети недоедают. Просто если они сдохнут от голода, то он сам уже не сможет их убить. – И куда в тебя лезет?! - А ну закрой свой гнилой рот, Борх. И неси пацана на верстак. - Ладно, ладно, - Борх вошел в клетку, схватил мальчишку за ногу, и приподнял над полом. Тот не возмутился, у него просто не было на это сил. Все, на что его хватило, это на то, чтобы посмотреть на других детей. Он был тут самым старшим, после того, как уволокли Дирима, эльфенка, что жил в соседней камере. Мальчика подняли на два этажа, и небрежно швырнули на деревянный верстак. Веревками закрепили руки, обволакивая в процессе жуткой вонью гнилых зубов, но мальчик даже не поморщился. Через несколько мутных, тяжелых минут, в поле его зрения возник тот сильный и властный мужчина. Он приятно улыбнулся, и проговорил: - Ты, мой маленький пациент, станешь сорок первым, на ком я попробую свое новое заклинание. И знай, если выживешь, то я тебя отпущу, - он снова улыбнулся. Конечно, он соврал, но сказал это только для того, чтобы у мальчика включилась воля. Инстинкт выживания иногда помогает в самых странных и страшных ситуациях. Мужчина бормотнул что-то, и провел рукой вдоль тела. Мальчик ничего не почувствовал, и маг буркнул: - Отлично, дара нет. Чистый эксперимент. Он отошел ненадолго, и вернулся с чашей. Махнул рукой, и с головы мальчика осыпались сбритые начисто волосы. Маг начал рисовать маслом на его голове странные фигуры, а затем и вовсе перешел на тело, смахнув с него ту немногую одежку, что на нем была, еще одним взмахом ладони. Закончив с рисованием, маг снова улыбнулся, но уже своей работе, и тому, как четко она была выполнена. - Вот теперь все и начнется. И помни, если выживешь – отпущу. Будет больно. Мальчик посмотрел на него мутными зелеными глазами, но в них словно не было ничего. Ни сопротивления, ни ярости, вообще ничего. Пусто. Даже маг не смог заметить тлеющий огонек воли в самой глубине. Он просто не знал, куда нужно смотреть, а его навык чтения мыслей оказался просто жалок. Он мог читать только направленные именно на него самого мысли, и только самые сильные. Что поделать, Бан Ард не Аретуза, и образование там ощутимо похуже. - Силь, Сон, Прогос, Силь, Сон, Прогос, Силь, Сон, Прогос… - зашептал маг. Сознание мальчика, и без того, едва державшееся «на плаву», совсем помутилось, но он боролся, как мог. Впрочем, куда там – магия заставила его уснуть, или не совсем уснуть, мальчик не знал. Он просто оказался в темноте, которая чуть позже осветилась ядовито зеленым светом. Мальчик осмотрелся, и рассмотрел отвратительное чудовище, буквально исходящее ядовито-зелеными каплями чего-то… Чудище резко приблизилось к мальчику, подняло его за шею, и засунуло когтистую руку прямо ему в грудь. Мальчика откинуло, но недалеко. Более того, он даже не ощутил ничего неприятного или болезненного, как обещал тот маг. Ребенок увидел в руке чудовища красную капельку, и только сейчас понял, насколько ему страшно, раз это чувство пробилось даже сквозь апатию и усталость. Его буквально, затрясло от страха, а чудовище занималось каким-то своим делом, позволяя ему отползать все дальше и дальше. Мальчик полз по темноте, сам не ведая куда, просто подальше от того ужаса, который испытывал, пока в какой-то момент, он снова не оказался «в воздухе». Чудовище снова держало его за шею, но теперь не его одного. Протянув светящуюся лапу куда-то в сторону, чудовище словно выуживало какие-то нити и помещало их в каплю крови, позволяя ей расти все больше. Из капельки крови, вырос целый взрослый мужчина, но у него не было лица или прически. Просто переливающаяся красная масса. Человекоподобная. Чудище свело руки вместе, совмещая кровавого взрослого, и маленького мальчика. На удивление, малютка вовсе не исчез в кровавом человеке, совсем наоборот. Это кровавый человек исчез в нем. Но не было ни боли, ни каких-то эмоций. На самом деле, вообще ничего не было. Просто два объекта совместились в одной точке пространства-времени, и всё. Чудовище отпустило шею мальчика, и исчезло. Сколько он висел один в этой холодной тьме, мальчик не знал, но в какой-то момент, он моргнул, а когда открыл глаза, то услышал чей-то вопль. С трудом повернул голову, и увидел того самого мага, что проводил над ним ритуал, без руки, и словно перечеркнутого наискось. Его кровь поливала все вокруг, попадая и на привязанное к деревянному столу тело ребенка, а над ним стояла высокая фигура, в кольчужном доспехе, и с мечом в руках. Эта фигура взмахнула мечом, и голова мага отлетела в дальний угол зала. Мальчик совершенно не испугался ни крови, ни смерти, все это было ему не в новинку. Он внимательно смотрел на высокую фигуру, словно старался запомнить то, что видит. Впрочем, фигура моментально ощутила этот взгляд, и повернулась. Черные волосы, острый, недружелюбный взгляд, высокие скулы и нереальные, желтые глаза с кошачьим зрачком, словно в бездну глядишь. Кого другого, это вполне могло довести до заикания, но мальчик только что вернулся из настоящей бездны тьмы, где провел очень много времени, так что подобное его не испугало вовсе. - Что смотришь, малец? – Хрипло спросил ведьмак. - Запоминаю. – Прозвучал тихий шепот. – Хочу стать таким, как ты. Мальчик потерял сознание от истощения и усталости уже в следующую секунду, а потому, так и не узнал, что именно эти слова изменили его судьбу. Мужчина в черном доспехе, только что убивший мага, оказался ведьмаком, и принял слова мальчика за Провидение, Судьбу, Предначертание, как ни назови. Да хоть бы и Предназначением, чуть не сделал ограждающий от зла знак, ведьмак. Убив всех взрослых в подземелье, он забрал библиотеку, найденные деньги и вещи мага, и конечно, детей. Среди них была только одна девочка, но она не дожила до момента, когда он доставил детишек в ближайший городок, и ведьмак похоронил ее в лесу. А затем, хоть немного откормив детей, он повез их прямо в Крепость Ведьмаков Школы Волка, в Каэр Морхен, и все посматривал на того мальчугана. Только волосы начали отрастать, после ритуала, да краснющие, прямо как медь на солнце! Но мальчик почти все время молчал, и ведьмак не лез к нему с расспросами, прекрасно понимая, что именно с этими детьми творили в этом подземелье. Какие именно ставили опыты... Ведьмак не жалел этих детей, по крайней мере, не собирался с ними сюсюкаться. Однако, он видел в этих семерых детишках будущее Каэр Морхена, и цеха Ведьмаков в общем. Прошлой зимой, когда он был там, то обучение проходили всего полсотни отроков. Этого мало, учитывая, как часто погибают ведьмаки. А тут целых семь детей! Просто Судьба свела, иначе и не скажешь. Особенно тот мальчишка, годков шести-семи. Молчаливый и суровый, прям почти готовый ведьмак, не иначе. Закутавшись в шкуры зверей, дети смирно сидели на телеге, что везла их к новой жизни, и медленно жевали грубый, несоленый хлеб. Впрочем, для них, это была пища богов…